Магия грез
- Автор: Карен Монинг
- Жанр: Любовная фантастика / Городское фэнтези
- Дата выхода: 2010
Читать книгу "Магия грез"
Этого достаточно.
Я выживу.
Он включает для меня музыку. Она мне очень нравится.
Я поняла, что у моего тела есть и другие возможности получить удовольствие. Он называет это танцем. Он лежит, раскинувшись на кровати, закинув руки за голову, гора мускулов и татуировок на кроваво-красном шелке простыней, и наблюдает за тем, как я танцую голышом по комнате. Его взгляд жаркий, чувственный, и я знаю, что мой танец ему очень нравится.
Ритм ускоряется, уводит меня за собой. Песня ему соответствует. Только недавно он объяснил мне, что момент особенного удовольствия называется «оргазмом» и «приходит», а песня — это перепевка Брюса Спрингстина кем-то по имени Манфред Манн. Снова и снова повторяются слова «Я пришел за тобой».
Я смеюсь и пою для него. Я ставлю эту песню снова и снова. Он смотрит на меня. Я теряюсь в ритме. Запрокидываю голову, выгибаю спину. Когда я снова смотрю на него, он поет: «Девочка, дай мне время замести следы».
Я смеюсь.
— Никогда, — говорю я.
Если мой зверь вздумает уйти от меня, я его выслежу. Он мой. Я ему так и говорю.
Он хмурится. Спрыгивает с кровати, оказывается надо мной. Я его забавляю. Я это вижу по его лицу, чувствую в его теле. Он танцует со мной. Я снова любуюсь тем, какой он сильный, мощный и уверенный в себе. По десятибалльной шкале я дала бы этому хищнику десять баллов. А это значит, что я тоже заслуживаю десятки. Я горжусь собой.
Наш секс неудержим. У нас обоих останутся синяки.
— Я хочу, чтобы всегда было так, — говорю я ему.
Его ноздри раздуваются, в обсидиановых глазах — насмешка.
— Попытайся это запомнить.
— Мне не надо пытаться. Мои чувства никогда не изменятся.
— Ох, Мак, — говорит он, и его смех такой же темный и холодный, как место, которое мне снилось. — Однажды ты задумаешься, можно ли ненавидеть меня сильнее.
Мой зверь любит музыку. У него есть розовая штука под названием «ай-под», и, хотя я не понимаю, под чем она может говорить «ай», штука издает много других звуков. Мой зверь проигрывает мне песни снова и снова и внимательно наблюдает за мной, даже когда я не танцую.
От некоторых песен я злюсь, они мне не нравятся. Я пытаюсь заставить его выключить их, но он держит «ай-под» над моей головой, и я не могу дотянуться. Мне нравятся жесткие, сексуальные песни, вроде «Pussy Liquor» и «Foxy, Foxy». А он предпочитает веселые и счастливые песни, и меня уже тошнит от «What a Wonderful World» и «Tubthumping». Он смотрит на меня, постоянно наблюдает за мной, когда звучат эти песни. У них глупые названия, и я их ненавижу.
Иногда он показывает мне картинки. Их я тоже ненавижу. Это картинки с изображением других. Чаще всего на них женщина, которую он называет Алиной. Я не знаю, зачем ему картинки с ней, если у него есть я! А от взгляда на нее у меня внутри становится жарко и холодно одновременно. Мне больно на нее смотреть.
Иногда он рассказывает мне истории. Его любимая — про книгу, которая на самом деле чудовище и может уничтожить мир. Скучно!
Однажды он рассказал мне историю об Алине и сообщил, что она умерла. Я кричала на него и плакала, не знаю почему.
Сегодня он показал мне нечто новое. Фотографии человека, которого он назвал Джек Лейн. Я порвала их на клочки и бросила ему в лицо.
А сейчас я простила его, потому что он во мне, его большие руки на моей петунии — я не знаю этого слова, не знаю, откуда оно появилось! — на моей заднице, и он движется так сильно, так ритмично, так глубоко, что я мурлычу всем телом, а он целует меня так, что я не могу и не хочу дышать. Он в моей душе, а я в его, мы в постели, но мы и в пустыне, и я не знаю, где заканчиваюсь я и начинается он, и я считаю, что его странности с музыкой, фотографиями и раздражающими историями — это небольшая цена за такое удовольствие.
Он кончает, содрогается во мне. Я следую за ним, содрогаюсь в такт его движениям. Когда он кончает, он издает низкий горловой звук, такой дикий, животный и сексуальный, что я невольно думаю о том, что стоит ему посмотреть на меня и издать этот звук — и я могу испытать оргазм.
Он обнимает меня. Он приятно пахнет.
Я закрываю глаза.
Он снова начинает свои глупые истории.
— Мне неинтересно. — Я поднимаю голову с его груди. — Прекрати болтать.
Я накрываю его рот ладонью. Он отталкивает ее.
— Тебе должно быть интересно, Мак.
— Меня тошнит от этого слова! Я не знаю, что такое «Мак». Мне не нравятся твои картинки. Я ненавижу твои истории!
— Мак — это твое имя. Ты МакКайла Лейн. А коротко — Мак. Вот кто ты. Ты ши-видящая. Вот кто ты. Тебя вырастили Джек и Рейни Лейн. Они твои родители, они любят тебя. Ты им очень нужна. Алина была твоей сестрой. Ее убили.
— Прекрати! Я не буду слушать!
Я зажимаю уши ладонями.
Он отводит их в стороны.
— Ты любишь розовый цвет.
— Я терпеть не могу розовый! Я люблю красный и черный.
Цвета крови и смерти. Цвета татуировок на его прекрасном теле, которые покрывают его ноги, живот, часть груди и обвивают шею.
Он подминает меня под себя и удерживает мое лицо ладонями.
— Посмотри на меня. Кто я?
Что-то я забыла. И не хочу вспоминать.
— Ты мой любовник.
— Я не всегда был им, Мак. Было время, когда я тебе даже не нравился. Ты никогда мне не доверяла.
Почему он говорит мне неправду? Почему он так хочет испортить то, что у нас есть? У нас есть настоящее. Оно идеально. В нем нет холода, нет боли, нет смерти, нет предательства, нет ледяных мест и ужасных монстров, которые могут превратить тебя в нечто, чего ты не можешь понять, и могут заставить тебя стыдиться, стыдиться… Здесь есть только удовольствие, бесконечное удовольствие.
— Я доверяю тебе, — говорю я. — Мы одинаковые.
Его улыбка острая, как кинжал.
— Мы разные. Я уже говорил тебе. Никогда не совершай этой ошибки. Похоть делает нас похожими. Но мы не одно и то же. И никогда не будем.
— Ты беспокоишься о вещах, которые не имеют значения. И слишком много говоришь.
— Ты подарила мне торт на день рождения. Он был розовым. Я размазал его по потолку.
Я не знаю, что такое «день рождения» и «торт», поэтому молчу.
— Тебе нравятся автомобили. Я позволил тебе водить мой «вайпер».
Автомобили! Их я помню. Обтекаемые, сексуальные, быстрые, мощные, как все, что мне нравится. Что-то шевелится у меня внутри.
— Почему ты размазал этот «торт на день рождения» по потолку? — Я жду его ответа, и меня терзает странное дежавю — словно я часто ждала ответов от моего зверя, но редко их получала, если получала вообще.
Он смотрит на меня. Кажется, он удивлен тем, что я задала такой вопрос. Меня мало интересует разговор. У нас есть только настоящее. Я встретила его, и в тот же день он стал моим любовником. Какое мне дело до вещей с названиями «торт» и «день рождения»? И все же я почему-то очень ждала ответа и была странно разочарована, когда он так и не прозвучал.
— Я Иерихон Бэрронс. Назови меня по имени.
Я пытаюсь отвернуться, но его руки удерживают мое лицо, как тиски, и у меня ничего не получается. Я закрываю глаза.
Он трясет меня.
— Назови мое имя.
— Нет.
— Черт побери, ты можешь хоть немного мне посодействовать?
— Я не знаю слова «посодействовать».
— Ну естественно! — рычит он.
— Я считаю, что ты выдумываешь слова.
— Я не выдумываю слова.
— Выдумываешь.
— Нет.
— Да.
— Нет.
Я смеюсь.
— Женщина, ты сводишь меня с ума, — бормочет он.
Мы часто так делаем. Спорим, как дети. Он упрямый, мой зверь.
— Открой глаза и произнеси мое имя.
Я тут же сильнее зажмуриваюсь.
— Если ты произнесешь мое имя, у меня встанет.
Мои глаза распахиваются.
— Иерихон Бэрронс, — ласково говорю я.
Он издает звук, как от боли.
— Черт бы тебя побрал, женщина! Часть меня даже хочет, чтобы ты такой и осталась.
Я касаюсь его лица.
— А мне нравится быть такой. И нравится, когда ты такой. Когда ты… Какое слово ты произнес? Содействуешь.
— Попроси, чтобы я трахнул тебя.
Я улыбнулась и послушалась. Мы возвращались на территорию, которая была мне знакома.
— Ты не произнесла моего имени. Называй меня по имени, когда хочешь, чтобы я тебя трахнул.
— Трахни меня, Иерихон Бэрронс.
— С этого момента ты будешь называть меня Иерихоном Бэрронсом каждый раз, когда будешь обращаться ко мне.
Он странный зверь. Но он дает мне то, что я хочу. Думаю, мне будет не так уж сложно ответить ему тем же.
Так у нас началось новое существование. Я называю его Иерихон Бэрронс, он зовет меня Мак.
Мы больше не животные.
У нас есть имена.
Мне снится эта его Алина, и я просыпаюсь в слезах. Но во мне появляется нечто новое. Нечто холодное и взрывоопасное таится под моим плачем.
Я не знаю, как это называется, но от этого я теряю покой. Я хожу по комнате, как зверь по клетке, я разбиваю вещи, разбрасываю их. Я кричу, пока не срываю голос.
Внезапно у меня появляются новые слова.
Ярость.
Злость. Жестокость.
Я злюсь так, как никогда еще не злилась. Я хочу покарать землю своим горем и безумием.
Я хочу чего-то. Но не знаю, как назвать то, чего я хочу.
Он молча за мной наблюдает.
Я думаю, что, наверное, он хочет секса. Я иду к нему. Он садится на край кровати и притягивает меня к себе, поставив между своими ногами.
Мои руки болят. Он целует их.
— Месть, — мягко говорит он. — Они забрали слишком много. Ты сдаешься и погибаешь или учишься возвращать удар. Месть, Мак.
Я склоняю голову. Я пробую это слово. Месть. Да. Именно этого я хочу.
Когда я просыпаюсь, его нет, и мне становится плохо, но скоро он возвращается и приносит много коробок, некоторые из них приятно пахнут.
Я больше не сопротивляюсь, когда он предлагает мне еду. Я даже предвкушаю это. Еда — это удовольствие. Иногда я кладу еду на его тело и слизываю ее, а он смотрит на меня темными глазами и содрогается, когда кончает.
Он уходит и возвращается с другими коробками.
Я сижу на кровати, ем и смотрю на него.
Он открывает коробки и начинает что-то строить. Что-то странное. Он включает «ай-под», и от этой музыки я чувствую себя неуютно… маленькой, как ребенок.
— Это елка, Мак. Вы с Алиной наряжали ее каждый год. Я не смог достать живую. Мы в Темной Зоне. Ты помнишь, что такое Темные Зоны?
Я качаю головой.
— Это ты так их назвала.
Я качаю головой.
— Как насчет двадцать пятого декабря? Ты знаешь, что это за день?
Я снова качаю головой.
— Это сегодня.
Он протягивает мне книгу. В ней много картинок с толстым человеком в красной одежде, со звездами и колыбелью, с елками и странными сверкающими штучками на ветвях.
Все это кажется мне очень глупым.
Он вручает мне одну из многочисленных коробок. Там красивые блестящие штучки. Я понимаю. Закатываю глаза. Я наелась, и мне хочется заняться сексом.
Но он отказывается подчиниться. Мы снова спорим. Он выигрывает, потому что у него есть то, что я хочу, и он может меня этого лишить.
Мы украшаем дерево, звучат идиотские жизнерадостные песни.
Когда мы заканчиваем, он делает что-то, и загорается миллион маленьких огоньков, красных и розовых, зеленых и синих, и у меня перехватывает дыхание, как от удара в живот.
Я падаю на колени.