Мятежник

В ней не было ничего такого, особенно по сравнению с теми женщинами, которые обычно были у него. Она была маленькой и соблазнительной, с шапкой коротких каштановых кудрей, большими карими глазами, пытающимися выглядеть бесстрашными, гладкой кожей и мягким, уязвимым ртом, который противоречил всем её попыткам казаться равнодушной. Но она была бойцом. Он должен был отдать ей должное. Она держала руки по швам.

— Мы должны быть в зале собраний, — её голос был совершенно спокоен, и он сдержал улыбку.

— А если мы опоздаем?

Она посмотрела на него. Сначала она избегала встречаться с ним взглядом, и он удивился, почему. Может быть, у неё просто хватило здравого смысла распознать хищника, когда тот приближался к ней. Или, может быть, у неё действительно было предчувствие насчёт него. Но теперь она смотрела на него во все глаза, как будто этим могла доказать, что он не оказывает на неё никакого влияния.

Бедная малышка. Он только начал.

Он ещё не решил, будет ли она его соучастницей в преступлении или нет. Он ещё не видел, что Шеол представлял собой в эти дни. Он был сбит с толку, он понятия не имел, что Азазель покинул своё место лидера Падших. Ему придётся приспосабливаться, но у него это хорошо получалось. Лучшие планы были текучими, реагирующими на изменения, и Марта — провидица могла быть как раз подходящим типом изменений. Если бы он взял чью-то пару, ему бы пришлось встретиться с последствиями, но он не был уверен, что это был его лучший подход. Не то чтобы он верил в святость или даже в существование этих уз. Но Падшие и их пары верили в то, что лежало в основе хаоса, который он намеревался обрушить на их головы.

Он улыбнулся девушке, своей самой очаровательной улыбкой, но она смотрела на него с каменным выражением лица, и он отступил назад, не позволяя всему своему телу коснуться её. Он не мог позволить себе терять время, но у него хватило бы ума не торопиться с таким важным решением. Вдова Томаса казалась мягкой, тихой и податливой. Она может легко наскучить ему.

— Тебе придётся идти впереди, Мария, — сказал он и подождал, пока она снова поправит его.

Она этого не сделала, и он молча зааплодировал ей. Вот и всё, моя девочка. Дала отпор. Падшие могут защитить тебя не от всего. Рано или поздно тебе придётся повзрослеть и защитить себя.

Она оттолкнулась от стены, старательно избегая его. Свободная белая одежда соответствовала тому, что носили большинство других в Шеоле, униформа для первоначального культа, и это забавляло его. Она прошла мимо него, и от неё повеяло ландышами. Конечно, она пахла так, чем-то милым, невинным и нетронутым, и именно тогда он решил, что даже если в конечном итоге выберет кого-то другого в качестве своего невольного сообщника, он всё равно снимет с Марты эту мешковатую белую одежду и трахнет её так, как следует.

Потому что он помнил Томаса. Томас был создан стариком, мягким и скромным. Если это было всё, что Марта когда-либо имела в постели, её ждал счастливый сюрприз.

Он не уйдёт, не отдав ей должное.

Он услышал гул тревожных разговоров, как только они достигли коридора, и улыбнулся про себя. Падшие, как и следовало ожидать, подняли шум из-за его неожиданного возвращения. Он отступил назад, позволив Марте провести его в большую комнату, в которой находилась значительная часть Падших и несколько избранных их жён, предположительно включая новый Источник. Азазель свирепо смотрел на него, и Каин оценивающе посмотрел на женщину рядом с ним. Великий и могущественный Азазель женился на Лилит из древних знаний, наполовину демоне, наполовину святом покровителе женщин. Она холодно посмотрела на Каина, и он решил, что демон будет хорошей партией для такой задницы, как Азазель. Он повернулся лицом к новому Альфе.

Разиэль сидел во главе массивного стола, как и подобало новому лидеру, рядом с ним сидела мягкая, красивая женщина. И тут Каин замер, хотя и знал, что ничем не выдал себя.

Женщина рядом с Разиэлем, по-видимому, его жена и Источник нынешней партии бесплодных Падших, была заметно беременна. Что было совершенно невозможно.

Он задавался вопросом, не довела ли она свою здоровую полноту до крайности. Но это, хотя и не так удивительно, было столь же маловероятно. Как только Падшие приводили своих жён в Шеол, женщины оставались относительно одинаковой формы и размера, старея очень медленно. Но никто, никто не мог забеременеть.

И снова это изменило ситуацию. Ему нужно было, чтобы Падшие поверили в невозможное, отбросили свои предубеждения. Беременный источник был первым шагом.

Все остальные были такими же, хотя многих не хватало. Он позволил своим глазам скользнуть по каждому из них, наслаждаясь их дискомфортом, а затем Разиэль отвлёк его.

— Я вижу, тебе не сообщили о беременности моей жены.

Каин легко улыбнулся, чтобы позлить их и скрыть дальнейшую реакцию.

— Могу я поздравить вас обоих? Сколько коз вам пришлось принести в жертву, чтобы совершить такое чудо?

— Никаких коз, — сказала рыжеволосая женщина рядом с Азазелем. — И я не раскрываю коммерческих секретов.

— Могу я, по крайней мере, поздравить демона Лилит с её способностью искажать законы природы?

Азазель напрягся, и Каин увидел внезапный огонь, вспыхнувший в глазах женщины при его мягком ударе. Каин улыбнулся с бесконечной нежностью, просто ожидая, что Азазель снова бросится на него, но демон положила руку ему на плечо. Каину захотелось рассмеяться. Азазель, удерживаемый демоном.

— Я понимаю, что ты пришёл сюда, чтобы доставить неприятности, Каин, — вмешался Разиэль, прежде чем ситуация могла обостриться, — но в этом нет ничего нового. Полагаю, у тебя есть ещё одна причина почтить нас своим присутствием после стольких лет? И где же ты был?

— Совсем недавно? В Австралии, разгребая беспорядок, который оставили после себя остальные. Нефилимы теперь ушли под Землю.

— Я рад это слышать, — сказал Разиэль. — Ты хотел устроить парад в твою честь или достаточно будет простого «спасибо»?

— Ты всегда был саркастичным сукиным сыном, — любезно сказал Каин. — Я хочу вернуться.

Разиэль замер. Фактически, вся комната замерла, за исключением, возможно, беременной женщины. Очевидно, никто не рассказывал ей о пресловутом Каине.

— Невозможно, — отрезал Разиэль. — Если бы не твоя ложь, Иезекииль был бы жив.

Действительно, это была детская игра.

— Как ты можешь так говорить, старый друг? Это было просто недоразумение, и я скорблю о его потере так же сильно, как и любой из вас. Шеол — для Падших, одним из которых, несомненно, являюсь я. Я мог бы напомнить вам, что вы не выгнали меня, я ушёл по собственной воле после того трагического недоразумения. Поэтому я могу вернуться, когда захочу.

— В теории. Ты ушёл до того, как Азазель смог изгнать тебя. Тебя долго не было. Зачем возвращаться сейчас?

— Возможно, я одинок, — мягко сказал он.

— Ты не способен на такие нежные чувства, Каин. Ты вернулся, чтобы доставить неприятности. Это всё, что ты делаешь.

— Ты ранишь меня, Разиэль. Я вернулся, потому что скучаю по себе подобным. Трудно жить среди людей, они суетятся из-за самых нелепых вещей. Без сомнения, из-за их укороченной продолжительности жизни.

Он подумывал о том, чтобы изобразить обаятельную улыбку, но Разиэль никогда бы в это не поверил, поэтому вместо этого он нацелился на вежливую искренность.

Разиэль окинул его каменным взглядом, но Каин уже знал, о чём он думает. Он не мог отрицать, что Каин вернулся в священные места Падших, если только у него не было доказательств, что Каин намеревался причинить им вред. Смерть Иезекииля можно было считать несчастным случаем, хотя, конечно, во всём винили Каина. Что же касается того, хотел ли Каин причинить им какой-либо вред, они узнают об этом слишком поздно.

— Тебе придётся соблюдать наши правила, — наконец сказал Разиэль.

— Конечно.

— Ты понимаешь, что мы находимся в разгаре тотальной войны с Уриэлем и Армиями Небес? Нет никакой гарантии, что мы добьёмся успеха.

— Никогда не бывает. И я, если ты помнишь, очень хороший боец.

— Совершенно верно. У тебя нет связанной пары?

— Нет, — Каин надеялся, что его внезапный односложный ответ отпугнёт их, но он не рассчитывал на это.

— И как долго ты был без пары? Как скоро тебе нужно будет принять помощь от Источника? Потому что я должен предупредить тебя, что Элли приходится служить гораздо чаще, чем обычно, и ей нужны все её силы. Я не уверен, что ещё один Падший отнимет у неё не слишком много.

— И в этом случае вы меня прогоните? — он легко вывернулся. — Как хладнокровно с твоей стороны, Разиэль. Я ожидал бы того же от Азазеля, но ты, я думал, больше будешь заботиться о следовании букве закона.

— Буква закона гласит, что я в первую очередь защищаю Шеол и Падших, и я не стану подвергать их опасности ради одного негодяя — ангела. Кроме того, единственный способ найти другого партнёра — это выйти в мир людей.

— О, я бы не сказал, что я негодяй, — парировал Каин. — Может быть, немного бунтарь, но любому обществу нужны свои бунтари. На самом деле, я не нуждаюсь в услугах Источника. Моя жена только недавно умерла, и я… не готов… к новым отношениям.

Он планировал этот небольшой перерыв целенаправленно, чтобы выразить свою мужественную скорбь по поводу потери своей мифической жены. По правде говоря, у него не было пары сотни лет, но это была единственная реальность, которой он не был готов поделиться с остальными Падшими. Ещё нет.

Разиэль пристально посмотрел на него, и Каин почувствовал беспокойство собравшихся Падших. Он оглядел их, по какой-то причине его взгляд на мгновение остановился на обеспокоенном лице Марты, и его быстрый ум прыгнул вперёд.

— Спроси свою провидицу, — предложил он. — Я думаю, она скажет тебе, что я должен быть здесь, и я не причиню вреда.

Это была азартная игра, но ему всегда везло больше всего, когда он рисковал. Если бы у неё было хоть какое-то ясное представление об опасности, которую он представлял, она бы уже предупредила их, поэтому он мог разумно предположить, что она либо плохая провидица, как предположил даже Разиэль, либо что искусство пророчества было такой же фикцией, как справедливость, сострадание или святость кровных уз.

Но он не спешил посвящать их во все грязные маленькие секреты, которые можно открыть, когда ни во что не веришь и всё подвергаешь сомнению. Это время придёт.

Все взгляды обратились к Марте. Спокойной Марте, с её мягкими губами, большими глазами и решимостью, которая, в конце концов, абсолютно ничего ей не даст. Если он решит, что хочет её, он возьмёт её, тело и кровь.

Она неохотно кивнула, и ему почему-то захотелось взъерошить её мягкие каштановые кудри, как будто она была послушным щенком.

— Я не видела никакой опасности для Падших в его присутствии, — осторожно сказала она, и он задумался, что она упускает из виду. Он почти сразу понял, что она чего-то недоговаривает, и его любопытство, всегда ненасытное, возросло. Он отложил эту мысль, чтобы изучить её позже, и повернулся к Разиэлю с прозрачной улыбкой.