Мятежник

— Ты так и не ответил на вопрос Разиэля, — сказала я, и если мой голос звучал напряжённо, мне было всё равно. — Почему ты здесь?

Он долго и задумчиво смотрел на меня.

— Я не уверен. Может быть, чтобы соблазнить тебя, милая.

— Тогда тебе лучше уйти сейчас, потому что ты обречён на провал.

— Почему?

Его простой вопрос удивил меня.

— Прошу прощения?

— Я спросил, почему. Почему я обречён на неудачу, когда я чувствую тепло твоего тела, слышу, как кровь бежит под твоей кожей, практически чувствую запах твоего возбуждения? Почему?

Я никогда в жизни никого не била вне боя. Я ненавидела насилие, но всё же мне хотелось стереть эту насмешливую улыбку с его губ, ударить его так сильно, что у меня бы заболела рука.

— Я думаю, ты заблуждаешься, — мой голос был ледяным. — Но, в конце концов, мне всё равно, почему ты здесь. Если ты не хочешь никому говорить правду, это твоё дело, пока ты оставляешь меня в покое. А теперь, если ты уйдёшь с моей дороги, у меня есть дела.

— Так ты сейчас говоришь, — с этими словами он двинулся, больше не стоя между мной и дверью, и я скрыла своё облегчение. — Не стесняйся поменять своё мнение.

Я признаю это. Я поддалась искушению впервые за многие годы.

— Когда ад замёрзнет.

Он огляделся вокруг, в его глазах появилось слабое, отстранённое выражение.

— Дорогая моя, это уже произошло.

ГЛАВА 05

КАИН СМОТРЕЛ НА ДВЕРЬ И ПОНЯЛ, ЧТО УЛЫБАЕТСЯ. Милая, хорошенькая провидица Марта была фейерверком под своей скромной внешностью. Он почувствовал это почти сразу, и не потребовалось много усилий, чтобы заставить её наброситься. В будущем она будет более осторожной, но он абсолютно не сомневался, что сможет сломить её. Он никогда не терпел поражения, когда что-то задумывал.

Он повернулся, оглядел пустую комнату и вздохнул. Он ненавидел это место, всегда ненавидел. Это был мир покаяния для проклятых, и он никогда не был из тех, кто предается сожалениям. Жизнь была пиршеством богатств, которые можно было попробовать и даже растратить, но Падшие запирали себя в своего рода чистилище.

Только не он. Он бы подумал, что ничто не может заставить его вернуться, но он вернулся. И когда он уйдёт, если Шеол всё ещё будет стоять, мир уже никогда не будет прежним.

Он почувствовал, как тень прошла мимо французских дверей из главной комнаты, но не обернулся, чтобы посмотреть. Только один человек мог прийти за ним так быстро, только один крупный мужчина, и это увеличивало его репутацию как жутко прозорливого, если он приветствовал его, не оборачиваясь.

Дверь открылась, и его посетитель вошёл внутрь, на удивление тихо для такого крупного мужчины.

— Метатрон, — сказал Каин холодным голосом. — Ты быстрее, чем я ожидал? — он повернулся лицом к большому мужчине. — Надеюсь, никто не видел, как ты пришёл.

Ангел Метатрон, самый последний из Падших, был огромен, с руками из гранита и ногами размером со стволы деревьев.

— О чём ты думал? — прорычал он, глядя на Каина со своим обычным презрением. — Мы должны быть осторожны с Мартой. Она может казаться спокойной, но я ей не доверяю. Она многое знает. И я имею в виду не только её видения.

— Я позабочусь о Марте, — сказал Каин, опускаясь на белый диван.

Он был на удивление удобным, по крайней мере, Падшие не были полностью намерены жить как кающиеся грешники. Он почти ожидал увидеть монашескую келью с узкой койкой. Это была его участь в последний раз, когда его заставили здесь жить. Но, как обычно, он им был не нужен. Он напоминал им о вещах, которые они хотели забыть.

Метатрон просто хмыкнул. Каину это нравилось в нём. Он редко говорил, а когда говорил, его обычно стоило послушать. У Каина не было иллюзий относительно себя, он предпочёл бы слушать свой собственный голос, чем чей-то бубнёж. По крайней мере, в этом они были отличными соучастниками.

— Как ты думаешь, они что-нибудь подозревают?

Он вытянул ноги перед собой, положив ноги в ботинках на белый кофейный столик с ароматной гроздью гардений, плавающей в белой чаше. Чёрт, он ненавидел белое. Его собственная чёрная одежда была немного подпалена из-за его маленького фокуса, и он, вероятно, оставил бы следы пепла на безупречно чистом белье. Чертовски плохо.

— Разиэль и остальные? — Метатрон насмешливо фыркнул. — Ни капельки. Они так заняты подготовкой к следующей большой битве, что у них нет времени беспокоиться о таких, как ты.

Каину не особенно нравилось выражение «таких, как ты», но он не стал спорить.

— Есть идеи, когда начнётся следующая великая битва?

— Тебе придётся спросить об этом провидицу.

Каин улыбнулся, вспоминая.

— О, я собираюсь это сделать. Хотя, как я понимаю, её прогнозы немного… неточны.

Метатрон пожал плечами.

— Иногда она права. В другое время было бы лучше, если бы она просто держала рот на замке — это только всё запутывает.

— Но Разиэль доверяет ей?

— Иногда.

Каин откинулся назад, скрестив руки за головой, обдумывая это.

— Это может быть чрезвычайно полезно. У меня не должно возникнуть никаких проблем с манипулированием её видениями в наших интересах.

— Она сильнее, чем кажется, — сказал Метатрон.

— Мне всегда нравился вызов. С другой стороны, мне также нравится, когда всё предельно просто. А как насчёт Альфы и его Источника? Предупреждение о том, что Азазель откажется от своего поста, могло бы быть полезным. И как, чёрт возьми, новый Источник забеременел?

Метатрон снова пожал своими массивными плечами.

— Я не думал, что это имеет значение.

Каин сдержал инстинктивное рычание.

— Почему бы тебе не позволить мне решить, что имеет значение? — он выглянул из окна в сад, окутанный мягким светом Шеола. Это было великолепное цветовое лоскутное одеяло, в отличие от всего остального здесь. Жизнь в Шеоле была лишена красок. Он хотел, чтобы всё было покрыто насыщенным, глубоким, гранатово-красным цветом крови, которую он любил. Кровь на его языке, кровь на его коже.

Он повернулся к Метатрону с лёгкой, обманчивой улыбкой.

— Есть кто-нибудь, о ком тебе нужно меня предупредить?

— Михаил подозрителен, но он недавно связан узами, и, готовя Падших к битве и укладывая в постель свою жену, он легко отвлекается. Особенно с учётом того, что его жена — Виктория Беллона, римская богиня войны.

Каин приподнял бровь.

— Как ему удалось это провернуть?

— Провидица. У неё было видение, и он боролся изо всех сил, но, в конце концов, она оказалась права.

— Интересно, — пробормотал Каин. — Кто ещё?

— Азазель ненавидит тебя.

— Азазель всегда ненавидел меня. И на то были веские причины. Иезекииль был одним из его ближайших друзей. Мои причины ненавидеть его сильнее. Я позабочусь об Азазеле. Ты сказал, что и Саммаэль, и Асбел мертвы?

Метатрон кивнул.

— Как и мы, если они поймут, что мы делаем.

— Тогда весь фокус, дорогой друг, в том, чтобы не попасться.

— Я тебе не друг.

Каин рассмеялся.

— Это верно. Как ты мне часто говорил, у меня нет друзей.

Метатрон ничего не сказал, и Каин усмехнулся.

— Замечание принято, — сказал он. — Если ты передумал, я могу сделать это сам. Это может занять больше времени…

— Я не передумал.

Ах да, молчаливый Метатрон.

— Хорошо, — сказал Каин. — Тогда давай займёмся делом. Мне нужно посмотреть жён и решить, не пригодится ли одна из них. Они все красивые, не так ли?

— Если тебе нравятся такие вещи.

— Ох, нравятся. Мне нравятся хорошенькие и некрасивые, пухленькие и худенькие, старые и молодые. Женщины восхитительны, Метатрон. Тебе действительно следует побаловать себя. Это помогло бы тебе расслабиться.

Метатрон просто посмотрел на него.

— Здесь не было ни одной доступной женщины. Они либо связаны узами, либо скорбят, как Марта.

— Я не позволю этому остановить меня. Тебе тоже не следует этого делать.

— Зачем тебе нужно смотреть на жён? Я думал, ты решил, что провидица будет самой полезной.

— Возможно. Но я не видел остальных, не так ли? Я определённо буду иметь провидицу на своей стороне, я нахожу её слишком соблазнительной. Но всегда полезно поместить кошку среди голубей, и неверная супруга вполне могла бы всё встряхнуть. Кроме того, в конце концов, мне понадобится вторая женщина.

Метатрон хмыкнул, хотя Каин не мог сказать, одобрительно это или нет. По крайней мере, он не потрудился спросить почему, так как Каин не собирался ему говорить.

— В любом случае, — продолжил он, — тебе лучше убраться отсюда, пока кто-нибудь не решил прийти и посмотреть, как я устроился. Мы не хотим, чтобы у кого-то сложилось неправильное представление, — затем он ухмыльнулся. — Если подумать, может быть, нам следует дать им неверное представление. Мы всегда могли бы притвориться, что у нас с тобой романтические отношения, если только у Падших нет какого-нибудь указа против этого, и…

— Нет! — сказал Метатрон сдавленным рыком.

Каин посмотрел на него прозрачными глазами.

— Нет, у них нет указа, или нет, мы не должны изображать любовников?

Метатрон направился к двери, и на этот раз Каин сдержал улыбку. Теперь, когда он знал самый быстрый способ вытащить Метатрона из его комнат, это могло пригодиться.

— Не дави на меня, Каин, — прорычал Метатрон, останавливаясь.

— Давить на тебя? Я? Никогда, старый друг.

Он ждал, что Метатрон напомнит ему, что они были гораздо ближе к смертельным врагам, даже если они были неохотными соучастниками, но Метатрон просто посмотрел на него и ушёл, тихо закрыв за собой французские двери, когда Каин понял, что хочет хлопнуть ими так сильно, что стекло разобьётся.

Два человека хотели захлопнуть двери и разбить ему лицо, прежде чем он пробыл в своей комнате полчаса. Он был на верном пути. К тому времени, когда он покончит с ними, Падшие превратятся в такую массу гнева и потрясения, что они не поймут, что на них обрушилось.

Он ожидал, что всё это покажется ему чрезвычайно занимательным.

ГЛАВА 06

Я ПЫТАЛАСЬ ЗАДРЕМАТЬ, НО БЕЗ ОСОБОГО УСПЕХА, когда услышала приглушённый звук. Кто-то, мужчина, сказал: «Нет!» так сильно, что его сила проникла сквозь толстые стены пристройки. Я села, прислушиваясь. Кто мог навещать Каина? Скорее всего, Альфа. Конечно, не Азазель, который смотрел на новоприбывшего так, словно тот был приманкой для акулы, а Азазель был большой акулой. Михаил выглядел ненамного счастливее.

Я посмотрела на узкую застеклённую дверь, которая вела из моей маленькой комнаты во внутренний двор, который я делила с Каином. Двор, которым я никогда больше не воспользуюсь, по крайней мере, до тех пор, пока он не уедет или не переедет в более центральные помещения. Было бы достаточно трудно избегать его в узких коридорах здесь. Я больше не буду лежать обнажённой под блаженными лучами солнца, которое никогда не жгло, никогда не сжигало, просто успокаивало меня тёплым, лучистым теплом.

Это была цена, которую я была готова заплатить. Если дела пойдут совсем плохо, я всегда смогу попросить Разиэля и Элли переселить меня в комнату наверху в большом доме. Там я чувствовала бы себя в большей безопасности, окружённая людьми, которые были мне большей семьёй, чем кто-либо, с кем я выросла. Я не была уверена, почему я думала, что безопасность — это проблема. Не было причин думать, что Каин представлял для меня какую-то особую опасность. Почему он должен?