Однажды в сказку. (Не) Злая королева

– Ваше Величество, наши люди поймали графа де Фомберга на выезде к главному тракту. Его уже доставили в замок.

– Ведите, – коротко бросил король, снова поднимаясь на ноги.

Спустя несколько минут двое стражников втащили в кабинет светловолосого, немного растрепанного мужчину в дорожном плаще. Гаспар фон Гессен, граф де Фомберг испуганно округлил глаза и взволнованно пробормотал:

– Мой король, я рад, что вести о вашей кончине были… преувеличены. Но позвольте, что происходит?

– Господин фон Гессен, вы подозреваетесь в организации заговора против короны Горнхольца, попытке свержения и убийства действующего правителя.

Холодный голос Эдварда и еще более ледяной взгляд должны были напугать графа, однако они возымели на того ровно противоположный эффект. Гаспар фон Гессен медленно выдохнул и как-то в целом расслабился, с лица его пропали и страх, и волнение, оставляя лишь легкую улыбку на губах и уверенный взгляд. Оценив произошедшее преображение, король сухо уточнил:

– Вы признаете свою вину?

– Да, – коротко согласился граф, расправляя плечи.

Приподняв одну бровь, Эдвард окинул заговорщика пристальным взглядом и спросил:

– Как вы привлекли на свою сторону министеррат и замковую стражу?

– Деньги, – пожал плечами граф де Фомберг.

«Странно, мне казалось, что за карточным столом в Блэкверне упоминалось скудное состояние графа» – отметила краем сознания, с интересом наблюдая за допросом.

– Вы одаренный?

– Я чернокнижник.

– Вы применяли чары подчинения?

– Там, где не работали деньги, помогала магия, – ухмыльнулся граф.

В глазах короля вспыхнула злость, указав на меня, он тихо приказал:

– Снимите чары с госпожи.

– Не могу, – развел руками граф де Фомберг. – Воздействие пройдет само через несколько цайтауров.

– Как вы узнали о маскировке?

– От одного из служителей министеррата.

Поджав губы, Эдвард задал еще несколько вопросов о том, кто помогал графу и какую цель он в итоге преследовал, однако в этот раз ответов не последовало.

– Будете молчать? – рассердился король.

Мужчина сохранял невозмутимый вид, но не произнес больше ни слова. Кивнув стражникам, Эдвард приказал отвести преступника в темницу и запереть там до официального разбирательства. Гаспара фон Гессена вывели из кабинета. Начальник замковой стражи задержался и подошел к королю.

– Ваше Величество, это обнаружили в вещах графа при задержании.

Он держал в руках кожаный мешочек, в котором бренчали монеты, несколько подписанных векселей, пустой темный флакончик и…

– Роджер! – радостно завопила я. Мысленно.

Эдвард тоже узнал треснутое зеркальце, поэтому сразу же забрал его, затем просмотрел векселя и взял в руки флакончик.

– А это что? – поинтересовался он вслух, вертя в пальцах пустой сосуд.

– Ваше Величество, так это, скорее всего, этот… как его… од-декалон, – предположил Галлахер. – Недавнее изобретение Бернфилдских мануфактур. Я слышал, что у знатных особ оно пользуется большим спросом.

Король хмыкнул и отдал ему флакончик, приказав составить подробный отчет о задержании графа и подробно описать найденные при нем вещи.

– А… – Галлахер покосился на зеркальце.

– Это можешь в отчете не упоминать.

Понятливо кивнув, начальник стражи покинул кабинет, оставляя меня, Эдварда и Роджера наедине. Король придвинул одно из кресел так, чтобы оно стояло напротив меня, после чего устало в него опустился.

– Мортимер, тебе есть, что рассказать?

Эдвард посмотрел на Роджера, но тот сделал вид, что он обычное зеркальце.

– Что ж, вероятно, со мной магический советник разговаривать не хочет.

Отложив его в сторону, король снова взял документы и углубился в чтение. Прошло несколько часов, которые показались мне маленькой вечностью, пока я наконец не почувствовала, что снова могу управлять своим телом. Всё то время, что Эдвард сосредоточенно изучал документы, меня терзали тревожные мысли о Роджере, к тому же постепенно накатывало осознание того, что чуть не произошло. План графа ведь мог сработать. Как бы я жила потом, зная, что убила мужчину, которого успела полюбить? Эта мысль прошибла меня словно током, и я тут же обнаружила, что больше не пытаюсь высвободиться.

– Эдвард…

Король тут же вскинул голову, пристально глядя в мое лицо. Я тихо всхлипнула, затем еще раз, и спустя мгновение разрыдалась в голос. Подскочив на ноги, Эдвард одним легким движением скинул веревку, схватил за руки и сел обратно в кресло, утягивая меня за собой.

– Т-ш-ш, – он успокаивающе поглаживал меня по спине.

– Я чуть тебя не у-убила, – провыла сквозь рыдания, удобно устраиваясь на коленях короля. Прильнув к нему, опустила голову на плечо и полной грудью вдохнула ставший почти родным тонкий пряный аромат.

Нежно проведя рукой по моим волосам, Эдвард мягко прошептал на ухо:

– Какие пустяки.

Я фыркнула в темную жилетку, которая уже изрядно намокла.

– Не нужно слёз.

Немного помолчав, король добавил едва слышно:

– Я сделаю всё, чтобы у тебя никогда для них не было повода.

В этот момент я поняла, что сильно вымоталась, и под успокаивающий шепот и приятные поглаживания Эдварда не заметила, как задремала в его объятиях.

***

Резкий стук вырвал меня из приятной неги. Дернувшись, я попыталась встать, но крепкие руки удержали на месте. Приоткрыв глаза, немного помятый и заспанный король несколько раз моргнул и с улыбкой посмотрел на мое такое же заспанное и, должно быть, опухшее от слёз лицо.

Сквозь высокие окна в кабинет пробивался утренний свет, с улицы доносилось радостное пение ранних птах, а за дверью раздавались тихие осторожные шаги. Стук повторился.

– Да? – всё еще хриплым ото сна голосом отозвался Эдвард.

– Ваше Величество, могу ли я подать завтрак через половину цайтаура?

Король скосил на меня задумчивый взгляд. Я, чувствуя, что краснею, попыталась снова встать, и всё с тем же результатом.

– Накройте в малой столовой на четверых, – распорядился Эдвард.

Слуга пообещал, что пожелание короля будет выполнено, и удалился. Когда шаги за дверью стихли, Эдвард поднес к моему лицу руку и медленно погладил по щеке, неотрывно глядя в мои глаза. Его всегда чуть поджатые губы сейчас были расслаблены и слегка приоткрыты, гипнотизируя меня своим чувственным видом. Забыв обо всем на свете, в этот момент я хотела лишь одного. Мы подались навстречу друг другу одновременно, но рядом неожиданно раздался громкий, протяжный зевок.

– Роджер? – удивленно пробормотала, поворачивая голову к лежащему неподалеку зеркальцу.

– Кажется, я задремал. Странно… со мной такое впервые, – снова зевнув, отозвался он. – Что я пропустил?

Мы с Эдвардом переглянулись. У меня вырвался нервный смешок.

– Что ты помнишь?

– Признаться, я отключился почти сразу после того, как вы вошли в замок, – виновато протянул Роджер.

«С чего бы начать…»

– Нет, ну надо было такое проспать! – раздался досадливый возглас из зеркальца, когда я вкратце пересказала события прошедшего вечера. – Фон Гессен… кто бы мог подумать.

Король всё-таки выпустил меня из объятий, и я выбралась из кресла, разминая затекшие мышцы спины и шеи. Эдвард приказал слугам проводить меня в ванную, расположенную на том же этаже, и после того, как я умылась и немного привела себя в порядок, мы спустились в небольшую столовую, где уже накрыли завтрак. Король переоделся в свежий костюм, а вот мне пришлось остаться в бальном, изрядно помятом, платье.

– Лакей уже получил распоряжение, к обеду тебе привезут новые наряды, – обрадовал меня Эдвард, когда я опустилась на отодвинутый для меня массивный стул с высокой резной спинкой. Как-то само собой этой ночью мы перешли с ним на ты, а с наступлением нового дня не стали возвращаться к привычным формальностям.

Спустя несколько минут в сопровождении стражников в столовую вошли немного бледные принц и Белоснежка. Эдвард жестом пригласил их сесть за стол. Ели в молчании. Вяло водя вилкой по тарелке, Белоснежка игнорировала яичницу с паштетом и ароматно пахнущие свежие булочки, которые она обычно с удовольствием уплетала. Кристиан без особого энтузиазма жевал бекон, бросая на меня полные обиды взгляды. Вероятно, уже узнал, кто скрывается под обликом графини Габсбург. В отличие от короля, который выпил зелье, нейтрализующее оборотное, я оставалась в том же образе. Решила, что задержавшаяся в замке графиня вызовет меньше вопросов, чем взявшаяся из ниоткуда королева. Не притрагиваясь к еде, Эдвард задумчиво поглядывал на сына, почти успешно скрывая затаившуюся в глубине глаз печаль. А я… с жадностью поглощала всё, до чего могла дотянуться.

Заметив, что моя тарелка уже опустела, Эдвард подал знак слугам, и через несколько мгновений передо мной уже стояло новое блюдо. Последствия чар подчинения, нервный стресс или неловкая напряженная атмосфера, витавшая в столовой – не знаю, что именно возбудило у меня волчий аппетит, но я благодарно улыбнулась королю и с удовольствием принялась за новую порцию еды. Кстати, о волках, Чарли тоже был здесь. Развалившись возле ног короля, он самозабвенно грыз огромную кость, виляя пушистым хвостом.

Когда я наконец утолила голод и довольно откинулась на спинку стула, Эдвард посмотрел на выстроившихся у стены слуг и коротко приказал:

– Оставьте нас.

В течение нескольких мгновений помещение опустело.

– Скажи мне, Кристиан, граф де Фомберг когда-нибудь применял к тебе чары подчинения? – прямо спросил Эдвард.

Принц поджал побелевшие губы. Спустя несколько долгих молчаливых минут он медленно покачал головой.

– Нет, отец, я сам согласился.

Король тяжело вздохнул, прикрыв на секунду глаза.

– Ты совершил ошибку, во всеуслышание объявив о моей смерти, не убедившись, что я действительно мертв, – спокойно сказал он.

Кристиан молча смотрел в тарелку.

– Сам додумался или?..

– Граф подсказал за несколько дней до бала, – тихо пробормотал принц, всё ещё не осмеливаясь поднять взгляд на короля.

– Я бы хотел, чтобы этот… неприятный эпизод не выходил за пределы узкого круга лиц, однако на балу присутствовало слишком много знатных гостей, и произошедшее не может остаться безнаказанным. Согласно законам Горнхольца, которые я за последние несколько седмиц проверил на всевозможные лазейки, попытка переворота карается смертной казнью.

Мы с Белоснежкой громко ахнули в один голос.

– Или пожизненным изгнанием, – невозмутимо продолжил король.

Принц сжал пальцы в кулак, сминая светлую скатерть, но продолжал молчать. Неожиданно к нему подалась Белоснежка и, схватив Кристина за руку, твердо завила:

– Какое бы наказание вы ни выбрали для принца, я разделю его вместе с ним!

Кристиан посмотрел на девушку с благодарностью и даже нежностью. Я открыла рот, чтобы возмутиться и вразумить падчерицу, но вовремя себя остановила.

«Хватит, Ира, ты уже помогла девочке, вот к чему твои старания привели. Это её выбор, и она имеет право распоряжаться своей жизнью как хочет».

– Похвально, но меньшего я от вас и не ждал. Ведь заключая брак с моим сыном, вы давали подобную клятву, – говоря это, король смотрел на Белоснежку без прежней неприязни. – Сегодня на закате вы отправитесь в замок Гриард, тот, что на окраине королевства. Вам будет запрещено покидать его без официального разрешения.