Из пустого в порожнее

Глава 5

Утром, проснувшись и обнаружив, что вчерашние события не были сном, Стас и Галя разочаровались, разозлились и растерялись. Злость быстро ушла, поскольку адресовать её было некому, кроме самих себя, Ксюша ведь не просила за ней ехать; наоборот, спасибо ей, что не бросила посреди леса и приютила у себя дома. Разочарование тоже не продержалось долго, ведь, как ни крути, круто попасть в мир, где царит волшебство. А лучший способ справиться с растерянностью — найти себе дело, это вдобавок поможет капельку отвлечься от беспокойства за родных, которые в Пустом мире прямо сейчас сходят с ума от страха и неизвестности.

— Я категорически против названия Пустой мир, — заявила Галя. — Это обидно! Почему нельзя придумать другое название?

— Придумать можно, только людей к нему насильно не приучишь. — Ксюша усмехнулась. — У нас пытались ввести термин «люди с ограниченными возможностями волшебства» — не прокатило. Людей без волшебства как звали пустыми или, ещё хуже, пустышками, так и продолжили звать.

— А ваш мир как называется?

— Никак. Вы же свой мир тоже никак не называете. Названия есть у деревень, городов, рек, гор, стран и так далее. Название есть у планеты, у других планет, у звезд, у систем и галактик. Но у самого мира названия нет.

— А ведь верно. — Галя удивилась, что прежде не осознавала этого простого факта. С другой стороны, прежде у неё не было повода об этом задумываться. Зачем людям давать название миру, который, в их понимании, один-единственный? — Тогда, получается, я могу назвать ваш мир!

— Кто ж тебе позволит?

— А кто мне запретит? Пускай официальным название не будет, но это не важно. Раз вы называете наш мир Пустым, ваш будет… Порожним! Вот!

— Это синоним.

— И что?

— Почему наш мир вдруг порожний? Чего в нём не хватает?

— Технического прогресса!

— Зато есть магический. Но да, обычной техникой мы небогаты. Пусть будет Порожним. Главное, никому из местных об этом не говори, не то тебя за такое назывательное творчество могут и камнями забить. Тем более что ты пустая, а кидаться камнями в пустых — сейчас тренд. — Начинала Ксюша весело, а закончила мрачно.

— Ты пошутила? — с надеждой спросила Галя.

— Нет. Сама вчера узнала. На улицу одни не выходите. Вам, наверно, интересно посмотреть, что да как. Я вам покажу город, но позже — когда с нами смогут пойти Егор и мой отец.

По спине Гали, словно сжимая позвонки, пробежал холодок. Паршиво было думать о том, что она и Стас вернутся домой лишь через полтора месяца, но само возвращение до сего момента не ставилось под сомнение. А теперь кристально ясно, что до возвращения они могут и не дотянуть. Будь рядом Стас, Галя непременно прильнула бы к нему, но его здесь не было.

Стас возился в кладовке. Кладовкой в доме Окунёвых звали отдельную, примыкающую к сеням комнату, которая была до того большой, что, сколько туда ни складывали всякого хлама, свободное место оставалось. С некоторых пор в кладовку начали перетаскивать сломанную мебель. Раньше немедленно звали плотника, он приходил и чинил. Но нынче у плотника сбоило волшебство, а сразу искать другого Окунёвы постеснялись — нехорошо получается, всё равно что искать замену заболевшему работнику. Решили подождать. А мебель, как назло, стала ломаться чуть ли не ежедневно. Когда Людмила при гостях об этом обмолвилась, Стас предложил свою помощь. Он рад был, что сможет чем-то заняться и принести пользу тем, под чьей крышей живёт.

— Чем же ты сможешь помочь? — удивилась Людмила.

— Я могу починить мебель. Если не всю, так хоть какую-то.

— Как ты это сделаешь без волшебства?

Настала очередь Стаса удивляться.

— Зачем мне волшебство? Вы дайте инструменты, мне хватит.

— Инструменты?..

Стас подзавис.

— Инструменты. Молоток там, гвозди, пилу; ещё дощечки какие-нибудь. Я хоть агроном, а не плотник, но пилить-колотить умею. — В отличие от коренной горожанки Гали, Стас родился и рос в деревне, мало какая работа по хозяйству не была ему знакома.

Людмила смутилась. Она слышала о таких штуках как инструменты, но имела о них крайне слабое представление и даже не была уверена, что они есть в доме. Сергей был на работе, и Людмила призвала на помощь сына. Энергичный, большеглазый и курносый Андрюшка тоже удивился, но принялся за поиски и через полчаса отрыл в подвальных недрах небольшой, да увесистый сундучок с инструментами. Набор более чем скромный — как раз упомянутые Стасом молоток, гвозди, пила, ни тебе болта, ни отвёртки, не говоря о прочем. И набором явно не пользовались долгие годы, если не десятилетия. Однако это лучше, чем ничего. Стас поблагодарил, взял инструменты и отправился в кладовку. Андрюшка попросился с ним посмотреть. Стас не понимал, на какое зрелище парень рассчитывает, но, само собой, не отказал. Думал, что максимум минут через пятнадцать Андрюшка заскучает и слиняет, но у того, напротив, с каждой минутой глаза становились круглее, а рот открывался шире. Наконец, парнишка попросил:

— Можно я друзей позову посмотреть?

— Зови, — рассеянно согласился Стас.

Он не мог взять в толк, на что тут смотреть, но был рад, когда Андрюшка убежал, потому что в одиночестве не так зазорно чесать затылок. А Стасу было от чего озадаченно поскрести макушку. В мебели не нашлось ни единого гвоздя. Стас разобрался, как её починить, но не представлял, как её изготовили. Он внимательно осмотрел все сломанные вещи. Ни гвоздика, ни болтика. Словно каждый предмет был выструган целиком из куска дерева, а обивка сама решила проделать щели, забиться в них краями и упрямо оставаться на месте. Правда, теперь она изменила своему волевому решению и вылезала то там, то сям.

— Гвоздей нужно больше. Знать бы, где их достать. И как здешние умудряются жить без инструментов?

Как-как. Ксеня же объясняла: всё делается магией. Услышав это, он подумал: «Круто», и лишь сейчас сообразил, что «всё» реально означает «всё», ну, или «почти всё». Неудивительно, что народ так перепугался, когда у людей магия начала исчезать. Они же без неё, получается, практически ничего не могут.

Андрюшка вернулся с тремя более или менее ровесниками, и Стас попросил найти ему ещё гвозди, желательно разных размеров. Задача оказалась непростой, не у каждого дома имелось эдакое богатство. Но часа через полтора кое-что собрали. Дальше Стас работал при зрителях. Отчасти, чтобы самому меньше смущаться, отчасти, чтобы мальчишкам было интереснее, он предложил им тоже попробовать. Пожалел о своём предложении скоро, но поздно — слов обратно не возьмёшь. Когда за дело брался кто-то из мальчишек, свою работу приходилось бросать и следить, чтоб юный энтузиаст себя не стукнул по пальцу молотком и не резанул пилой. И не проткнул ладонь гвоздём. И не нахватал заноз. Словом, Стас отремонтировал куда меньше вещей, чем мог бы, но ребята пребывали в упоении, близком к эйфории.

После того как они умчались хвастаться приятелям, в кладовке появилась Ксюша. Она приволокла свой рюкзак-баул.

— Я достала только одежду, всякие бытовые штучки и пару технических мелочей — взяла, чтоб мелким показать.

— Что у тебя там ещё?

— Учебники, семена. Думала, мне здесь пригодится, хотела что-нибудь вырастить, собиралась весной рассадой заняться, — Ксюша горько ухмыльнулась. — А оказывается, до весны я здесь не пробуду.

— Ты как? — Стас, может, и не отличался мощной проницательностью, но любой бы понял, что Ксюша расстроена; а сердце у Стаса было доброе, он решил, что уж если помочь не может, так хоть выслушает.

Ксюша начала делать неопределённый жест, а в итоге отмахнулась.

— Так себе. Утром поревела немного. После завтрака с мамой поревели вместе, тоже недолго.

— На твоём месте любой бы заревел.

— Да уж. — Ксюша замерла, затем встряхнулась. — Ничего. Справимся. Прорвёмся. Сам-то как?

Стас улыбнулся.

— Справляюсь. Прорываюсь. — Он был из людей, которые не видят смысла подробно обсуждать то, что нельзя изменить. Зачем переливать из пустого в порожнее? — Мы с Галчонком продержимся. Я больше за тебя волнуюсь. — Он не мог сразу отвыкнуть от мысли, что Ксеня в него влюблена, потому продолжал относиться к ней покровительственно, с налётом опасливой заботы. — Хочешь поговорить?

— Не-а. Но за предложение спасибо. Завтра пойдём город смотреть, с папой и Егором, у них обоих будет выходной.

— С Егором? Он тебе вроде больше не жених. — Как ни странно, сегодня утром этой новости Стас удивился сильнее, чем Сергей и Людмила. Те давно подозревали, что дело идёт к этому.

— Но другом-то остался.

— Это хорошо. — Стас кое-что вспомнил. — Слушай, мне ж покоя не даёт один вопрос.

— Какой?

— Кто такие хухлики?

По облегчению, мелькнувшему в глазах Ксюши, он догадался, что она ждала более личного вопроса, на который вряд ли хотела отвечать.

— Хухлик — водяной чёрт.

— Злой?

— Скорее вредный. Любит похулиганить. Чувство юмора своеобразное, шуточки тоже. Может перестараться и перепугать человека до сердечного приступа. Но в целом зла никому особо не желает. Когда сам в хорошем настроении.

После ужина, зайдя в комнату, где теперь жили Стас и Галя, Ксюша подверглась бомбардировке вопросами. Даже если пустых «всего» десять тысяч человек, как можно переправить такое количество людей, это ж какой должен быть портал, чтоб в него влезло столько народу? Что эти люди будут делать, когда окажутся в другом мире? Там их точно заметят. Десять — а то и пятьдесят! — тысяч! Это больше, чем весь Белозерск! Даже в лесу эдакую орду не спрячешь! А когда они все доберутся до населённых пунктов — пускай и распределятся по нескольким, — коренным жителям будет понятно, что это какие-то пришельцы, нельзя просто так взять и вписаться в чужое общество, о котором ничего не знаешь, по-любому будешь казаться чокнутым. А если их чудом не примут за психов, система всё равно заметит скачок в численности населения. И, в конце концов, на что эти люди собираются жить, как будут обходиться без документов?

Ответить Ксюша не сумела. Ей и самой хотелось бы всё это знать.