Сны куклы
- Автор: Елизавета Берестова
- Жанр: Любовная фантастика / Детективная фантастика
Читать книгу "Сны куклы"
Глава 3 КОЛЬЦО С ЦВЕТКОМ САКУРЫ
Ночью Рика проснулась. Проснулась просто так, безо всякой причины, просто проснулась, и всё. Сквозь закрытые занавески проглядывала луна, на стене мерно тикали часы. Чародейке не нужно было вставать и включать свет, чтобы определить время. Она и так точно знала, что сейчас половина третьего. Перевернувшись на другой бок, Рика никак не могла понять, что столь внезапно разбудило её посреди ночи. Почему-то перед глазами встал труп господина Касла.
— Ну вот, — подумала чародейка со вздохом, — не хватало ещё сейчас думать о работе!
Вскрытие она провела тщательно, по всем правилам. Накануне специально открыла учебник и повторила всё, что он содержал о смерти от ожогов, даже с собой его брала на всякий случай. Что же мешает спать теперь? Легла на спину, закрыла глаза и попыталась отрешиться от всего на свете. Не помогло. Вспоминались следы от ожогов на теле убитого: запекшаяся почти до обугленности плоть, лопнувшие волдыри. Хотя некромаетке не приходилось никогда раньше видеть человека, умершего от ожогов, чего-то недоставало. И это что-то уплывало от понимания, но беспокоило, царапало подсознание. Потом она поняла, это была форма орудия пытки, точнее его толщина: в одних местах след был шириной около двух пальцев Рики, а в других гораздо тоньше. Это было странно. Что кочерга, что воровская фомка (а она предположила, что орудием убийства мог послужить один из этих предметов) не имели разницы в толщине. Предполагать же, будто убийца принёс с собой несколько орудий пытки и пользовался ими, было несерьёзно. Рика решила утром ещё хорошенечко всё проверить. Возможно, она ошибается, и её воображение повлияло на память. Эта мысль успокоила девушку, и она заснула.
Так как в воскресенье никто не занимался выдачей родственникам трупов, на следующее утро господин Касл всё ещё лежал на столе в прозекторской. Рика совершила все необходимые, уже ставшими привычными до автоматизма приготовления, и снова погрузилась в исследования. Действительно, следы ожогов разнились: одни были явно уже других, к тому же, то, чем они наносились разогревалось сильнее. Скорее всего, начинал убийца с более поверхностных ожогов, но не получив желаемого, вышел из себя и переключился на более горячий прут, который калился в камине.
— Безобразие, — раздался в коридоре возмущённый мужской голос, — человек умер ещё в субботу, а Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя никак не может отдать покойного в руки друзьям, дабы они смогли, наконец, начать подобающую подготовку к погребению!
— Туда нельзя, — вторил ему молодой голос с отчётливо уловимыми жалобными интонациями, — посторонним входить никак нельзя!
— А препятствовать подобающему погребению можно? – вопросил первый голос, более старший, уверенный и хорошо поставленный, такой голос бывает у людей, привыкших работать на публику: артистов, лекторов, преподавателей университета, — вот сейчас я погляжу на бездельника, которому нет дела до переживаний людей, который не удосужился за двое суток выполнить свою работу. И пускай он будет благодарен мне за то, что я не пошёл прямиком к коррехидору.
Дверь кабинета коронера резко распахнулась, пропуская внутрь осанистого господина в распахнутом дорогом пальто и заломленной назад шапке из меха бобра. За его спиной разводил руками в полнейшем бессилии дежурный – молодой парень с едва пробивающимися усиками над по-детски пухлыми губами.
— Что вы позабыли в служебных помещениях Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя? – строго вопросила чародейка, прикрыв дверь прозекторской.
— Позовите коронера, — отмахнулся от неё вошедший, — или этого бездельника нет на месте? Не мудрено, когда в организации творится чёрт знает что!
— Этот бездельник перед вами, — усмехнулась Рика, — и готов выслушать все ваши претензии.
— Не смешите меня, — отмахнулся посетитель, — ваше стремление выгородить начальника похвально, но в моём случае оно не поможет, я слишком разозлён и озабочен. С самого утра брожу по кабинетам, пытаюсь получить труп хозяина для достойного погребения, и всякий раз меня посылают в какое-то иное место: то документы не подписаны, то заявление составлено не по правилам, то ещё что-то. Необманите! Я уйду отсюда только вместе с несчастным господином Каслом!
— Забирайте, — усмехнулась чародейка, — я с закончила со вскрытием. Стажёр, — обратилась она к покрасневшему до корней волос парню в новой, ещё не успевшей помяться форме, — пойдите к Меллоуну и передайте, чтобы прислал носилки.
— Слушаюсь, мистрис коронер, — он отдал честь, — уже иду!
Обращение к Рике несколько поколебало мнение пришедшего о коронере его королевского величества, и он снова внимательно оглядел чародейку. Воспользовавшись случаем, она решила взять подписку о неразглашении причины смерти владельца варьете.
Пришедший, оказавшийся директором театра и одновременно бухгалтером, сначала скептически хмыкнул, но потом слова о деле государственной важности и упоминание Кленовой короны сделали своё дело, и господин Хемвил поставил свой размашистый росчерк на документе, который с утра передали от коррехидора.
— Действительно, — согласился он, пока осуждённые за мелкие антиобщественные проступки заключённые вытаскивали труп, упакованный в матерчатый мешок, — у нас и так дела в последнее время шли не особо хорошо, и странная смерть господина Касла сыграет скорее против, чем на пользу.
— У вашего начальника были враги? – мгновенно включилась в расследование чародейка.
— Получается, что были, — не особо весело усмехнулся Хемсвил, — иначе он был бы сейчас жив и здоров. Хотя я всегда считал его человеком бесконфликтным, рациональным и таким, знаете ли, приземлённым. Труппа у нас дружная, мы артистов не обижаем ни ролями, ни деньгами.
— Понятно, — кивнула Рика, записав в блокнот мнение директора труппы об убитом. Тут ей вспомнился черновик договора о купле-продаже, лежавший в кабинете на столе, — можете сказать, что покупать или продавать собирался господин Касл в последнее время?
— Покупать? Что вы, Акито был гол, как сокол. Куда уж покупать! Скажу прямо, хоть сама мысль о том, что собирался он сделать, мне неприятна. Боюсь, не и не мне одному. Театр наш он продать вознамерился, так как приезжий выскочка с Лунным своим цирком большие деньги сулил. Желал купить и здание, и труппу, но главное выкупить лицензию на дачу представлений.
— Поясните, — попросила девушка, — разве для вашей деятельности требуется специальное разрешение? – она была далека от всех этих театральных дел.
— Естественно, но этот нюанс известен мало кому за пределами гильдии. Вы можете гастролировать в любом городе невозбранно, если время гастролей не превышает нескольких месяцев. А для постоянной работы требуется лицензия. Стоимость её не столь уж высока, но бюрократической волокиты и соответствий множеству порой противоречивых требований в достатке. Перекупить чужую лицензию проще и спокойнее.
— У вас в «Весёлом вечере» были конфликты? – Рика отлично помнила рекомендации по расследованию убийств. Следовало проверить все возможные мотивы и всех людей, так или иначе связанных с жертвой.
— Я не берусь говорить за всю труппу, — Хэмсвил почесал гладко выбритую щёку, — но с сам Акито ни с кем вроде бы не конфликтовал. Ругань и раздоры случаются в любом коллективе, тем паче, в театральном. Не даром же нас за глаза называют «серпентарием единомышленников». Артисты – люди своенравные, нервные, не так редко с завышенной самооценкой. Но вот, чтобы убить хозяина, да ещё столь жестоко, — тут нужен повод посерьёзнее обычных производственных склок.
Чародейка была с ним согласна. Из-за рутинных рабочих разногласий человека ни пытать, ни убивать не станут. Если только кого-то абсолютно не устраивала продажа театра.
— Это очень вряд ли, — отмахнулся директор труппы, — будь владельцем Касл или кто другой, на рядовых сотрудниках это особо никак не скажется. Ну, репертуар перетрясут, распределение ролей измениться может, и всё. Распустить труппу Рэйнольдс не сможет по контракту, это обязательным пунктом в договоре о продаже прописали. Что касательно жалования артистов, так у нас в последнее время с деньгами совсем туго было, так что успешное начальство скорее в плюс пойдёт. Нет, госпожа Таками, вы можете даже не копать в этом направлении.
Рике вспомнились «ночные прослушивания», о которых упоминал управляющий убитого, и она спросила, не заставлял ли убитый актрис и претенденток к оказывать ему услуги любовного характера?
— Так было, есть и будет всегда, — уверенно заявил Хэмсвил, — обычное дело. Но Акито был не из тех, кто заставляет или принуждает. И кого принуждать-то? Нравственность наших сотрудниц? Вы шутите! Они сами ищут богатых покровителей, а уж закрутить шашни с режиссёром или владельцем театра – обычное дело. Касл пользовался, конечно, своим положением. И я пользуюсь. Но он никого не обижал и не принуждал.
— Артистки – понятно, — не унималась чародейка, — но вдруг у кого-то был не доволен муж, отец, брат? Вы не слышали о подобном?
— Нет, уверяю вас, вы ищете не в том направлении. Актёрская профессия не располагает к целомудрию.
— Вы сами в каких отношениях были с убитым? – спросила она после секундной заминки.
— Я бы не назвал нас с Акито закадычными друзьями, — заметил Хэмвил, — мы приятельствовали, общались, выпивали вместе.
— Вы не замечали чего-нибудь странного или необычного в поведении господина Касла в последнее время? – спросила Рика. Ей хотелось найти хоть малюсенькую зацепку для того, чтобы начать полноценное расследование.
— Странности? – переспросил собеседник, как обыкновенно делают люди, когда им необходимо собраться с мыслями, — особо выраженных странностей я не заметил. Разве что Акито был угнетён сильнее обычного. Он никогда особым позитивом не отличался, но вот на минувшей неделе вообще духом упал. Я подумал, что это из-за продажи заведения. Как-никак он наш «Вечер» сам двенадцать лет назад отрыл, ещё совсем молодым человеком. Я пригласил его выпить. Спросил, мол, жаль ему, наверное, со своим детищем расставаться?
Хэмсвил вздохнул и попросил стакан воды потом продолжал:
— Акито только плечами в ответ пожал и ответил, что рассматривает продажу театра как завершение некоего этапа своей жизни. Говорил что-то о намерении двигаться вперёд, о том, что пора ему, наконец, похоронить своих мертвецов, и показал мне алую бархатную коробочку. Весьма потёртую, словно он носил долго её в кармане. Там лежало обручальное кольцо из белого золота с бриллиантами, изящно оправленными в виде цветка элегантного тюльпана.
— Он собирался жениться? – удивилась чародейка. Убитый в её глазах ни возрастом, ни внешностью никак не тянул на счастливого жениха.
— Нет, — покачал головой директор труппы, — кольцо было куплено много лет назад и предназначалось его трагически погибшей невесте. Акито сказал, что в последнее время частенько стал видеть её во сне. Будто бы она не то предупредить о чём-то его хочет, не то спросить что. Вот он и решил кольцо в банк положить, потому как посчитал его некой связующей нитью между ним и его любовью из далёкого прошлого.