Кто же вы, Северус Снейп?

— Это говорит о том, что Альбусу что-то нужно. Он преследует какую-то цель. С Избранным все более или менее ясно. С помощью Поттера он в курсе всего, что связано с Томом. Да и он единственный, кто может его убить. Есть что-то, что занимает его мысли уже много лет, что-то, что не дает ему покоя. Ведь даже Тома он приволок в школу, отыскав его в магловском приюте. Альбус всегда отличался умом и сообразительностью и не мог не заметить его тяги к темной стороне. Он словно всю жизнь подчищает за ним, чтобы дать ему возможность исполнить свое предназначение. Хагрид, которого обвинили в том, что он открыл Тайную комнату. Ведь он знал, что тот не виновен, но ничего не сделал. За то потом, взяв его «под свое крыло», приобрел верного слугу. И ты, Северус, он срезает ножом куски твоей собственной плоти, и кормит ими тебя с руки.

Нат почувствовала, как Северус потянул руку из ее ладони и немедля, рывком села к нему на колени, прижав к себе. Когда он наконец перестал биться в ее объятиях, она начала гладить его теплые непокорные волосы, пытаясь успокоить дрожь его тела и сердца, заполняющего своим неистовым стуком их небольшую гостиную.

— Я знаю, как больно, — шептала она, покрывая его макушку торопливыми поцелуями, — все пройдет, сейчас все пройдет.

========== Глава 42 Рокировка ==========

— Ты убил ее, — лицо Снейпа болезненно морщилось, — скажи мне… скажи мне, старик, — его голос срывался на иступленное шипение. — Она стала тебе не нужна. Она выполнила свою миссию.

Он вперил в Альбуса холодный яростный взгляд. С трудом переводя дыхание, он сжимал кулаки в приступе болезненной решимости.

— Отвечай, — закричал он, — ты обязан мне.

Альбус поднял на визави холодный уверенный взгляд.

— Что ты хочешь услышать? Что я словно опытная акушерка немного помогал при рождении нашего Нового мира? В котором будет место каждому.

Он порывисто очертил длинным костлявым пальцем в воздухе полукруг, словно хотел показать всех тех, кому найдется место в его Новом мире.

— Мира, который построен на костях тех, кто был верен тебе? — негодовал Снейп. Его голос срывался от волнения.

— Что-то я не припомню, чтобы раньше ты был так болезненно чистоплотен, — строго предостерег Альбус. — Мир всегда строился на костях и ты, мой друг, как никто другой знаешь об этом. Мир всегда приносили на копья и штыках. И даже мир Ее Бога, что Он завоевал одной лишь любовью. Последователи выстлали дорогу в Его рай костями не только несогласных, но и самых верных его последователей: крестовые походы, инквизиция, пролили столько крови, что настоящим агрессорам и не снилось. И делали они это во имя любви, которую Он проповедовал. Миром правят личности, не идеи, Северус. Иногда приходится выбирать. И я до сих пор не сомневаюсь в своем выборе, — его властный бескомпромиссный тон слегка осадили Снейпа.

Видя, что Северус готов слушать, Альбус продолжил уже спокойнее: — Мы шли к этому столько долгих лет, неужели мы сейчас остановимся? Сейчас, когда мы дошли почти до финала?

Он смотрел на зельевара, выжидая его реакции и судя по тому, что Северус наконец разжал кулаки, он слушал.

— Северус? — Дамблдор вопросительно смотрел на мужчину.

— Ты отнял у меня жизнь, — начал Снейп жестко. — Ты отнял все, что мне было дорого, сделав смыслом моего существования месть.

Он поднял тяжелый взгляд на директора.

— Ничего не изменилось. Кроме того, что ты предполагаешь, что я повинен в смерти Лили.

Альбус пытался воззвать к здравому смыслу зельевара, но тот лишь снова сжал кулаки.

— Хватит, — обрубил он, — я слишком долго слепо верил тебе. Слишком долго ты пользовался моим доверием. Я не позволю тебе сделать это снова.

— Северус, послушай… — директор сделал шаг ему на встречу, но столкнувшись с его предостерегающим взглядом остановился, — дай мне возможность объяснить. Я прошу лишь это.

Северус молчал, и Дамблдор продолжил:

— Все, чем мы занимались последние шестнадцать лет, все это было правдой. Да, я не посвящал тебя в какие-то тонкости моего плана, но лишь из-за сложности твоей роли в нем.

Дамблдор снова сделал попытку приблизится к Снейпу, но тот отступил на шаг, сохраняя прежнюю дистанцию.

— Как я понимаю, основная твоя претензия заключается в том, что ты предполагаешь… — он сделал акцент на последнее слово, — …что я, каким-то образом, причастен к смерти Поттеров? Северус, как я уже сказал, это лишь твои предположения. Я не обязан был становится Хранителем их тайны. Они решили, что справятся с этим сами. Да, это было роковой ошибкой, но от них никто не застрахован, правда, друг мой? Нечаянно подслушанное пророчество, или не слишком настойчиво предложенная помощь… — он многозначительно посмотрел на Снейпа, лицо которого лишь презрительно искривилось, — Северус, каждый из нас получит по заслугам и час моей расплаты не за горами. Я не прошу тебя понять меня, но лишь довести начатое до конца. Во имя всех тех, кто пожертвовал собой на этом пути.

— Всех тех, кто выстелил путь в Твой рай своими костями? — презрительно сказал Снейп.

— Я знаю, тебе больно. Но, как я уже сказал в начале нашего разговора, ты еще не настолько силен, чтобы справиться самому. Чтобы защитить Ее.

Северус почувствовал, как слова директора разбудили чудовище у него внутри. Чудовище, которое он так старательно держал на цепи. И сейчас оно поднималось по сведенному судорогой горлу. Его верхняя губа подрагивала от напряжения обнажая зубы, от чего казалось, что он скалится.

— Не смей, — он иступлено зашипел, ткнув в сторону Дамблдора пальцем, — не смей даже говорить о ней.

В его лице была та отчаянная свирепость, что бывает у сторожевой собаки предано защищающей хозяина даже под дулом наставленного на нее пистолета.

— Северус, тебе нужна помощь, — настаивал Альбус, призывая его к здравомыслию.

— Я однажды уже принял от тебя помощь. Она слишком дорого мне обошлась, — выплюнул он, все еще подрагивая от гнева.

— Северус, пожалуйста, давай успокоимся и поговорим, наконец, как цивилизованные люди. Я прошу тебя, — настойчиво сказал Альбус, прерывая попытку Снейпа снова напасть. — Прошу. — он смотрел в глаза зельевара, своими невыносимо-голубыми, проницательными глазами.

— Ты хочешь, чтобы я довел начатое до конца? — все еще с раздражением, но уже спокойнее спросил Снейп.

— Да, — ответил Дамблдор.

— Я подумаю, — коротко ответил зельевар и, взмахнув полами своей мантии, стремительно вышел из кабинета директора.

Оставшись один, Альбус размышлял над их разговором. Он конечно понимал, что это Она открыла ему глаза. Самое неприятное было то, что ей понадобилось для этого всего полтора года. И сейчас его такой совершенный план висит на волоске. Конечно, он предвидел такое развитие событий, но думал, что перед решающим разговором со Снейпом, он успеет поговорить сначала с Ней. Он знал, Натали единственная, кто может сейчас гарантировать благополучное завершение его плана, она единственная, кто сможет убедить Северуса. А ему было нужно не просто его согласие, которое он даст, Альбус был в этом уверен, ему была нужна его безоговорочная преданность. Слишком много зависит от того, как отыграет свою партию именно Снейп.

Он стоял возле окна и, как обычно в последний месяц, всматривался в даль: как на горизонте, подернутые молочной дымкой, возвышались горы, словно могучие спины древних чудовищ. Альбус будто пытался наглядеться на величественную красоту этих монументальных исполинов, которым плевать на все тщетные потуги смертных доказать свое превосходство друг перед другом, с единственной целью, чтобы короткая вспышка нашей жизни оставила пусть недолгий, но яркий свет. И все то, чем мы жили, чем были полны наши сердца: наша любовь, трепет наших бесстрашных сердец, все это оставило свой след. Ибо каждый из нас — вселенная. Сейчас перед лицом Темных сил, что как никогда пытаются завладеть миром, перед неотвратимостью его собственной судьбы, он чувствовал, что добрался до самой вершины той грандиозной цитадели, что методично создавал все эти годы, укрепляя ее фундамент костями отыгравших свою роль сторонников и поверженных врагов. Сейчас он стоит на самой ее вершине и впереди у него только мрачная бездна. Он исполнил свое предназначение. Ему больше нечего просить у нового дня.

***

Весь следующий день Нат не могла избавиться от едва заметного, но настойчивого беспокойства, из-за так неосмотрительно высказанных предположений на счет игры Альбуса. Оно, как мотив глупой песенки, неотступно преследовало ее заставляя снова и снова задумываться над тем, правильно ли она поступила. В правоте своих суждений она была абсолютно уверена, иначе не посмела бы так ранить его. Но даже это не ослабляло невыносимой ноющей боли внутри, которая словно вытягивала из нее последние силы. Она не могла поступить иначе. Все шло к тому, что Снейп при любом раскладе узнал бы правду и не простил бы ей молчания.

Она, как нашкодивший подросток, тихо вошла в слабо освещенную гостиную, готовая к любому развитию событий. Оглядевшись она заметила Северуса, сидящим в своем любимом кресле, откинув голову на его высокую спинку. Казалось, что он спит. Но она знала, это не так. Вся небольшая комната была пропитана беспокойством, и ее сомнения с новой силой затянули внутри болезненный узел. Нат понимала, им нужно поговорить. По крайней мере попытаться.

— Привет.

Она подошла к нему. Его лицо казалось утомленным. Между бровей залегла глубокая морщинка, заставляя линию бровей изогнуться в каком-то казалось болезненном напряжении. Она так хотела защитить его от боли и сомнений, которых было и так предостаточно в его жизни, но сейчас, именно она была виновата в его смятении. Как можно сделать выбор между правдой и мнимым спокойствием любимого человека, которое разрушает его жизнь. Разрушает, словно капли воды, подтачивающие камень. Хотелось всего его спрятать в своих нежных объятиях, заслонить от всего мира, забрать только себе.

— Все хорошо? — неуверенно спросила она, видя, что он не реагирует.

Северус медленно открыл глаза. Взгляд его, притаившись за черным бархатом ресниц, был слегка отрешенным.

— Привет, — бесцветно протянул он.

— Если я мешаю, могу пока побыть у себя.

Нат нервно дернула указательным пальцем в сторону входной двери. Северус покачал головой и протянул ей руку. Она неуверенно вложила в нее свою ладонь. Он потянул ее на себя вынуждая сесть ему на колени, что она с удовольствием сделала.

— Прости меня, — вдруг совсем тихо сказала Нат.

— За что? — Северус не отводил от нее глаз.

— Я причинила тебе боль. Я заставила тебя усомниться во всем, что было для тебя важным.

— Это не твоя вина, а моя глупость.

— Нет. Нет, это не так.

Нат обхватила его лицо ладонями и стала всматриваться в его черные глаза, словно хотела, чтобы он услышал ее.

— То, что тебя использовали не говорит о том, что ты глуп. Это говорит лишь о том, что ты доверял человеку больше, чем он того заслуживал.

— Иди ко мне.

Он прижал ее к себе и Нат почувствовала, словно с души упал тяжелый камень, не дававший ей дышать. Она обхватила его голову руками, прижимая к себе. Ее губы торопливо касались его волос, скул, тронули горбинку носа, и достигнув чуть приоткрытых губ замерли. Она отстранилась словно хотела посмотреть не вызвала ли она его недовольство и виновато улыбнулась, заметив его внимательный взгляд.