Кровь и Розы

Глава 5

Лев

Я смотрел, как она медленно возвращается, ее глаза широко открылись. Она потеряла улыбку, глядя на меня бездушными глазами.

Мне пришлось сдержать проклятие, зная, что в некотором роде я причинил боль ее и без того хрупкому сердцу. Она думала, что я ничем не отличаюсь от этих ублюдков, жаждущих ее тела.

Проблема? На самом деле я не был лучше.

Только потому, что мне нужно не только ее тело. Я хотел от нее всего. Пока у неё не останется что отдавать.

Я был таким эгоистом.

Это имело значение? Нет, я хотел ее… поэтому я заберу ее.

Этот Ангел быстро стал навязчивой идеей, которая в конце концов сломила меня. Она была одновременно светом и тьмой.

Я? Я был всего лишь тьмой. Наши два мира собирались столкнуться друг с другом единственным возможным способом, и пути назад не было.

В тот момент, когда я увидел ее, она стала принадлежать мне.

Она медленно отстранилась между моих ног, все еще глядя мне в глаза, безмолвно умоляя. Мой палец скользнул по ее щеке, нежно лаская ее кожу. Ее лицо прислонилось к моей руке, как котенок, ищущий тепла.

Мой большой палец провел по ее пышным губам, и она моргнула, снова прервав этот момент. Взгляд ее упал на Солоника, и она в страхе сглотнула.

Я похлопал ее по подбородку, желая, чтобы ее внимание вернулось ко мне. Теперь я был ее единственной заботой. Больше никто не имел значения.

Я был для нее всем. Всем ее гребаным миром.

«Иди», — просто сказал я.

В конце концов, ее обучение проявилось от авторитета в моем голосе. Ее голова склонилась, выражая уважение, которое она выразила бы любому Господину.

Мне не нужно, чтобы она мне кланялась. Об этом мы поговорим позже.

Прямо сейчас я просто хотел убрать ее из виду. Вернуть ей малейшее уважение и достоинство. Это было немного, но это было единственное, что я мог дать. Пока что.

В тот момент, когда она выйдет из этого места, весь ее гребаный мир изменится. Пути разойдутся, поменяются местами, а затем снова сойдутся. Будут новые правила в игре.

Она узнает, что значит быть моей.

Ее руки опустились на пол, ее задница приподнялась вверх, когда она собралась проползти в одну из спален. Мой голос остановил ее движение.

Фактически, он останавливал каждое гребаное движение в комнате. Мертвая тишина. Никто не двигался. Без звука. Я был почти уверен, что они даже перестали дышать.

«Иди», — потребовал я, и мой голос прозвучал резче, чем я планировал.

Красная ослепляющая ярость нарастала каждую секунду. Увидев, как она ползет на коленях, мне захотелось застрелить кого-нибудь и устроить кровавую бойню.

Ноги у нее слегка дрожали, когда она встала, намеренно избегая взгляда Солоника. Медленный переход в спальню был мучительно болезненным. Было уже слишком поздно, когда я понял, что идти — худшее решение.

Ее обнаженное тело было полностью выставлено напоказ, ее ослепляющая красота была видна всем.

Когда дверь закрылась, я издал долгий, судорожный вздох, которого я даже не ожидал.

Солоник повернулся ко мне, злобно скривив губы. «Ты пожалеешь об этом», — прошипел он.

«Нет, не пожалею. И ты тоже не пожалеешь. К концу ночи ты станешь богаче. Пора веселиться, Валентин, — сказал я, вставая с дивана.

Поправив костюм, я подмигнул ему. «Наслаждайся остатком ночи».

Я знаю, что буду наслаждаться.

Сохранив эти слова при себе, я направился в комнату, где только что исчез мой Ангел.

Не теряя ни секунды, я открыл дверь и вошел внутрь, убедившись, что запер ее за собой. Сегодня нас никто не побеспокоит.

Этот момент… он будет только нашим. Вдали от всех пороков мира. Вдали от всей суровости… нашей реальности.

Только мы.

Мои глаза встретились с темнотой, и я в замешательстве моргнул. Моя рука слепо скользила по стене, пытаясь найти свет.

Когда я наконец это сделал, комната мгновенно осветилась, и мой взгляд упал на красавицу, ждавшую меня в постели.

Наша связь была быстрой. Почти захватывающей. Это оставило меня смущенным и пошатнувшимся.

Мой разум играл в игры с моим сердцем.

У меня был выбор. Попасть в ее ловушку или сыграть в игру, как Господин во плоти.

Мой взгляд скользнул вверх по ее телу, вбирая в себя все, что мне было предложено. Она лежала на спине, ее ноги были прижаты друг к другу, руки по бокам.

Она была неподвижна, выглядела такой маленькой и напуганной. Как Ангел, принесенный в жертву.

В её голове, это была жертва. Я был просто Дьяволом. Тот, кто собирался украсть ее невинность.

Она мало что знала.

Я сделал шаг вперед и наконец сделал свой выбор. Улыбаясь себе, я сделал еще один шаг.

С каждым шагом мое сердце билось чуть быстрее… сильнее. С каждым шагом я боролся с желанием заклеймить ее.

Я смотрел, как ее грудь поднимается и опускается с каждым вдохом. Когда я подошел, ее пальцы сжались в кулаки по бокам. Ее глаза были устремлены в потолок, намеренно избегая меня.

Она была напугана.

Я подумал, смогу ли я возбудить ее к концу ночи.

Мои губы приподнялись. Это будет несложно.

Остановившись у кровати, я только смотрел ей в лицо. Она нервно сглотнула, все еще не глядя мне в глаза.

Черная маска скрывала ее настоящую красоту, и я хотел, чтобы она исчезла. Я почувствовал, как она глубоко вздохнула, когда наклонился вперед и мои пальцы вцепились в угол маски и медленно сняли ее.

Медленно раскрывая ее для моих глаз.

Маска упала на кровать рядом с ее бедрами, когда ее глаза закрылись. Ее длинные ресницы отбрасывали тени на щеки.

Она была красива.

Захватывала дух.

Сенсационная.

Изысканная.

Ангельская.

Я не мог подобрать слов, пока мои глаза ласкали ее лицо. На войне все было честно… и эту игру я выиграл.

Бедный Солоник. Если бы он только понимал, что он только что потерял… и что я только что приобрел.

Медленно, чтобы не напугать ее, я сел на кровать. Она застыла, ее глаза зажмурились. Наклонившись ближе, я протянул руку вперед, мои пальцы скользили по ее щекам.

Не касаясь, не двигался… но все же мне казалось, что я ласкаю ее.

Ее тепло звало меня, когда я, наконец, медленно погладил ее по щеке. Неожиданно ее глаза распахнулись, и она удивленно моргнула.

«Привет», — прошептал я чертовски глупо.

Она просто смотрела на меня с растерянным видом. «Ты так прекрасна; ты это знаешь?» — мягко сказал я, все еще касаясь ее лица.

Медленно ее голова отрицательно покачала.

«Ну, да. Меня бесит, что никто никогда не говорил тебе этого, но ты чертовски красива, — продолжил я, все еще глядя в эти голубые глаза.

Пока она молчала, они говорили о многом. Они рассказали мне все, что мне нужно было знать.

Было так трудно игнорировать боль, которая сейчас покоилась между моими ногами, когда все, чего я хотел сделать, это взять то, что было моим, но сегодня вечером все должно было быть иначе.

«Я не причиню тебе вреда», — прошептал я, наклоняясь чуть ближе. «Мы здесь не для этого».

Она в ожидании склонила голову набок. «Я хочу, чтобы ты сказала… сказала что-нибудь. Я хочу снова услышать твой голос, — закончил я.

На этот раз я ждал… ее.

Она открыла рот, а затем захлопнула его, в панике устремив взгляд к двери. Мое тело двигалось быстро и я оказался между ней и дверью, так что я был единственным, что она видела.

«Приказы Солоника больше не имеет значения. Не беспокойся о нем. Никогда, — прорычал я, снова накаляя гнев.

Призрак улыбки озарил ее губы, прежде чем быстро исчез, и она посмотрела на меня с подозрением.

Отлично… просто отлично. Она мне не поверила. Конечно, она мне не верила. Я только что купил ее. Ну еще нет… но все же.

Моя рука двинулась вверх, убирая несколько прядей волос с ее лица. «Тебе нечего бояться».

Это была правда, и теперь мне просто нужно, чтобы она мне поверила.

Я двинулся вперед и лег рядом с ней. Обняв ее за талию, я повернул ее к себе, так что мы оба лежали бок о бок, лицом друг к другу.

Ее обнаженное тело прижалось к моему полностью одетому, и я подавил стон, когда мой член подпрыгнул от возбуждения.

Успокойся, младший. Сейчас не время!

Ее дыхание стало тяжелее, ее ладони прижались к моей груди. Она оставалась застывшей, жесткой, как доска, пока я боролся с самоконтролем.

Наклонившись ближе, мы соприкоснулись лбами — от этого мягкого прикосновения ее глаза расширились. Интересно, когда она в последний раз испытывала нежное прикосновение?

«Ты будешь говорить? Для меня?» — спросил я, переплетая наши пальцы вместе, теперь наши руки были прижаты к моей груди.

Что именно в ней вызвало у меня такой интерес, я не знал. Она была интригующей, и я хотел раскрыть каждый ее слой.

Непредсказуемая связь, которая меняла границы моего мира.

Это не имело ничего общего с ее красотой или тем, что было между ее ног, и предоставлялось мне на серебряном блюдце.

Всё было связано с её разумом.

Потому что я знал… она жива. Её просто нужно было немного подтолкнуть, и ее крылья широко распахнутся, готовясь взлететь.

«Что вы хотите, чтобы я сказала, Господин?»

Мои глаза расширились, прежде чем я быстро взял себя в руки. «Ты заговорила.»

Смущенные глаза встретились с моими. «Вы приказали мне сделать это», — прошептала она, и в ее глазах закрался страх. «Мне очень жаль, Господин. Я не должна была говорить. Это моя вина.»

«Нет!» — огрызнулся я.

Ее тело вздрогнуло, и я мысленно отчитал себя. «Нет», — продолжил я мягче. «Я хочу, чтобы ты говорила. Но только если хочешь. Это должен быть твой выбор».

«Я для вашего удовольствия. Я скажу то, что вы хотите, чтобы я сказала».

Ее беспокойные глаза сказали мне, что она меньше всего хотела… быть только для моего удовольствия.

«Сегодня все по-другому, маленький Ангел, — начал я, отпуская ее. Она снова легла на спину, а я оперся на локти, все еще оставаясь рядом, так что наше тепло смешалось.

«Как, Господин?» — спросила она тихо, почти застенчиво.

«Во-первых, не называй меня Господином», — приказал я, награждая ее взглядом, не подлежащем обсуждению.

Она безмолвно кивнула, стремясь быстро доставить мне удовольствие.

«Хорошая девочка», — ответил я, проводя кончиком пальца по ее обнаженному боку.

Ее дыхание снова участилось, и мой взгляд стал прикован к ее груди. Ее соски напряглись от холодного воздуха, но теперь ее кожа приобрела розовый цвет, а все тело покраснело самым красивым образом.

Блядь! Мой член болезненно пульсировал. Я мог бы взять ее прямо здесь, и она позволила бы мне.

Я мог бы трахнуть ее девственную киску, и она не издала бы ни звука. Она была бы моей…

Так чертовски заманчиво. Прекрасное зрелище, которое почти заставило меня кончить в штаны, как возбужденного подростка.

Но я все еще желал, чтобы мой член упал.

«Как тебя зовут?» — спросил я, снова переводя взгляд на ее лицо.

Она облизнула губы, ее взгляд на мгновение отвлекся. «Господин называл меня Роза. Иногда я рабыня 367.»

Мое сердце замерло, когда она впервые заговорила о себе. Она не дала мне ответа, который я хотел… Вместо этого она дала мне ответ, который дали бы все остальные ублюдки снаружи.

Мастер называл меня Роза. Иногда я рабыня 367.

Сколько раз она повторяла эти слова?