Навсегда

«Ну и видок у меня», — подумала она, посмотрев на себя в то самое зеркальце, купленное в антикварном магазине Эдинбурга.

— Куда ты собралась? — спросил Деклан.

— К себе в комнату. А то еще немного и я умру. — Она очаровательно зевнула.

— Почему ты говоришь о смерти?!

И успокоился только тогда, когда услышал ее смех.

— Я хотела сказать, что умираю, как хочу спать.

Обескураженный таким весельем, он перехватил ее руки, туго затягивающие пояс юбки, и поцеловал их.

— Хочешь, останься здесь. Мне нравится, когда ты лежишь у меня под боком.

— Спасибо, но я беспокойно сплю, и буду тебе мешать, — поддразнила она, отстраняясь.

Деклан, совершенно обнаженный, остался сидеть на своей кровати. Очень давно он не чувствовал себя в подобной эйфории.

— Синди, могу я кое о чем тебя спросить?

— Конечно.

— Помню, однажды в пылу спора ты упомянула своего отца. Что случилось с ним и твоей матерью?

— Моя мать скончалась при родах, а отец умер несколько лет назад. — Монце не хотела выдавать подробности своего тяжелого детства, но по взгляду Деклана поняла, что он ждет большего и со вздохом продолжила: — Ты вспомнил день, когда я сравнила тебя с моим отцом… Я поступила так нарочно, потому что не хотела, чтобы Мод постигла моя судьба. Отец ни дня не любил меня и не удостаивал своим вниманием. Я была для него обузой и непосильной ношей. Твоя дочь не заслуживает быть одинокой или ненужной. Только не Мод. Она замечательная девочка.

— Но я обожаю Мод. Ты не представляешь, как сильно я люблю ее. И никогда не брошу свою дочь.

— Я знаю, Деклан. Но малышке это может быть неведомо. Я пыталась донести до тебя, что ты должен дать ей это знать. И вот теперь Мод улыбается, не сжимается от страха при виде тебя, а смело подходит и даже целует. И она назвала тебя папочкой, а ведь раньше и подумать не смела об этом?

— Согласен, — честно ответил горец.

— Тогда радуйся, красавчик. Я помогла твоей дочери понять, насколько сильна любовь ее отца.

Монце своей улыбкой тронула его сердце. Герцог кивнул, а девушка, перехватив его взгляд, принялась отчитывать:

— Не смотри на меня так!

— Почему?

— Потому что от твоего взгляда я готова сквозь землю провалиться. Это так возбуждает. — Увидев, что Деклан встал и направился к ней, отпрыгнула назад. — Даже не вздумай меня целовать. На сегодня поцелуев больше не осталось.

— Они закончились?

— Да. Они закончились.

Но Деклан смотрел на нее с такой чувственной страстью, что, не удержавшись, она сама повисла у него на шее и прижалась к нему губами. Затем толкнула на кровать, пылко поцеловала еще раз и убежала, оставив его одного. Распаленного в недоумении.

— Это был замечательный опыт, Деклан Кармайкл, — объявила она, прежде чем дверь за ней тихо затворилась.

И ушла…

Герцог, ошеломленный подобным всплеском страсти, лежал в своей постели, и довольная улыбка играла у него на губах.

— Замечательный… просто потрясающий опыт, Синди Кроуфорд, — пробормотал он и тихонько рассмеялся.

ГЛАВА 27

Прошло несколько дней. Влюбленные, каждую ночь украдкой прятавшиеся в покоях Деклана, при свете дня старательно избегали друг друга, а если им это не удавалось, то каждая их встреча перерастала в яростный спор. Хотя больше половины таких стычек была лишь для отвода глаз. И каждая такая бурная перепалка лишь усиливала желание побыть наедине. Фиона взирала на их жаркие споры с высоты прожитых лет. Живой и пылкий взгляд, с каким ее сын обменивался колкостями с Синди, вызывал у нее много вопросов, но она предпочитала улыбаться и помалкивать. В то же время ее очень радовало, что отношения между Мод и ее отцом с каждым днем шли на лад. Деклан теперь частенько брал с собой дочь на конные прогулки, и они весело проводили вместе все свободное время.

Но чем больше солнце склонялось к закату, тем сильнее тайных любовников охватывало странное томление. И, хотя каждое утро Монце, обманывая себя, клялась больше не переступать порог герцогских покоев, едва наступала ночь, как она, будто на крыльях неслась к Деклану. Конечно же, Хулия почти сразу же узнала про эту интрижку, но, как и все остальные, решила держать язык за зубами.

Влюбленные же не спешили объясняться друг другу в любви и даже не заикались о будущем, хотя стоило им расстаться всего лишь на час, как изнутри их начинал пожирать палящий огонь страсти.

Наконец наступил долгожданный день для малышки Мод, ее день рождения. Обитатели Элчо под предводительством Монце, организовали для нее вечеринку-сюрприз. При виде того, как счастливо улыбался ее сын своей маленькой дочери, сердце Фионы переполняла гордость. А значит боль от утраты дражайшей супруги, память о которой Деклан бережно хранил годами, наконец утихла.

— Торт несут! — восторженно воскликнула Хулия.

Гости столпились у стола именинницы, куда служанки водрузили нехитрое творение местных кондитеров. Эдель только собралась его разрезать, когда ее остановила Монце.

— А разве мы не будем петь Мод «С днем рождения»?

Все с удивлением уставились на молодую женщину. О чем это она?

— Послушай, принцесса, — сказала Монце после того, как отправила Хулию на поиски свечей. — Там, откуда я приехала, есть такая традиция. Праздничный торт мы обязательно украшаем зажженными свечами, по одной за каждый прожитый год. Потом гости поют поздравительную песню и именинник, загадав желание, задувает все свечи зараз. Хочешь такого и для себя?

Девочка посмотрела на отца, ища одобрения, а он лишь с улыбкой кивнул ей в ответ. Хулия торопливо зажгла свечи, воткнула их в торт, и под ошеломленными взглядами присутствующих, три чужестранки громко затянули:

— С днем рожденья, тебя! С днем рожденья, тебя…

И когда последний куплет потонул в шумных овациях, виновница торжества при небольшой поддержке гостей с весельем задула свечи.

Так, с подарками, играми и сюрпризами прошел весь день, а когда солнце ушло за горизонт, все обитатели замка собрались у костра, чтобы петь и танцевать. Ведь день рождения малышки здесь праздновали впервые. Все прошлые годы герцог пребывал в тоске и унынии и ему даже в голову не приходило устроить подобное торжество. Но теперь, когда отец и дочь были по-настоящему счастливы, Деклан был готов пойти на все, лишь бы его малышка радовалась и смеялась.

Старики принесли волынки и шотландские гитары, которые внешним видом походили на знаменитые испанские бандуррии. Смельчака, который рискнул первым исполнить старинную балладу, наградили одобрительными аплодисментами.

— Мы хотим услышать, какие песни поют в ваших краях! — Колин с вызовом посмотрел на сидевших вместе подруг.

— На самом деле? — засмеялась в ответ Хуана.

При виде с каким жаром местные жители подхватили это предложение, у вовсю развеселившейся к тому времени Хулии, возникла идея, с которой она тут же поделилась с Монце и Хуаной.

— Что выбираете, La Macarena или Viva España? Давайте заставим всех разинуть рты от удивления!

Когда девушки расхохотались в предвкушении, к ним тихонько подошла Эдель.

— Синди, не могла бы ты исполнить ту песню, что напевала несколько дней назад?

— Это еще какую? — непонимающе спросила Монце.

Эдель бросила быстрый взгляд в сторону Неда.

— Та, в которой женщина поет своему возлюбленному, что надеется на то, что он не сможет жить без ее любви.

Монце улыбнулась и покачала головой. Она поняла, о какой песне шла речь, но предпочла бы сгореть со стыда, чем петь в одиночку перед такой толпой.

— Ну, Синди! Давай же, спой! — К просьбе присоединилась и Мод.

Монце смущенно посмотрела на Деклана и покачала головой. Ему было неизвестно об этой ее стороне, так что, усмехнувшись, он начал подначивать ее:

— Ты не можешь отказаться. Мод сегодня главная, и она требует песню.

— Да, пожалуйста, Синди, — попросила девочка.

Монце в ответ на очередную усмешку обожгла герцога недовольным взглядом.

Ее дерзость сводила его с ума.

— О какой песне вы говорите? — спросила Фиона Хулию.

— Она на испанском и называется «Я буду ждать». Ее написал Армандо Мансанеро, — пояснила Монце.

— Ах, подруга, как романтично! — прошептала Хуана, подмигивая Алистеру.

— Что ж, Синди, звучит прекрасно. Жаль мы не сможем понять, о чем речь, — встряла в разговор Агнес.

— О, не стоит волноваться об этом. Пока Синди поет, я переведу для вас слова, — сказала Хуана, которая наконец решила оставить на время своего обожаемого Алистера.

Толпа, собравшаяся у костра, уже в голос требовала песню, подкрепляя громкие крики топотом и овациями. Монце поняла, что просто так от нее не отстанут и покорно вышла в круг.

— Хорошо, хорошо. Я спою вам. Но если в ответ на мое пение небеса разверзнутся и грянут гром и молнии, я не виновата, договорились?

Все громко рассмеялись. Что Синди, что ее подруги, за то короткое время, которое провели в Элчо, успели завоевать всеобщую любовь.

Монце встала, глубоко вздохнула и закрыла глаза. Когда она начала петь, Хуана шепотом перевела слова на английский.

Я подожду, когда почувствуешь ты то же, что и я,

Когда Луну того же цвета ты увидишь,

Я подожду, когда мои любовные стихи ты разгадаешь,

Когда найдешь тепло в моих объятьях.

Я подожду, когда пойдешь дорогой той же, что и я,

Когда отдашь мне душу, как отдала тебе свою.

Я подожду, когда начнешь ты видеть сны ночами,

Когда захочешь вдруг меня поцеловать.

Забыв обо всем на свете, Монце открыла глаза и посмотрела на Деклана, который, как завороженный не мог отвести от нее взгляд.

Я подожду, когда меня ты за руки возьмешь,

Во всех твоих воспоминаниях буду я всегда с тобой,

И что присутствие мое миром твоим станет,

И вдруг поймешь, что без моей любви не сможешь прожить.

Ошеломленная тем, сколько любви было во взгляде Деклана, Монце изменила последние слова в песне, а конечную строфу закончила почти шепотом.

Я подожду, когда по мне скучать ты будешь,

Когда попросишь, чтоб тебя я никогда не покидала,

И ты меня не будешь покидать,

Все как угодно, любимый, я буду ждать.

Все время, пока она пела, вокруг царило молчание, не все могли понять, о чем пелось в этой песне, но ни от кого не могло укрыться то, как герцог и эта молодая женщина смотрели друг на друга. Когда песня закончилась и Монце улыбнувшись, поклонилась, публика разразилась аплодисментами. Деклан же все еще находился под впечатлением от слов песни, которые так отозвались в его сердце и душе.

Когда праздник подошел к концу и замок наконец затих, Монце поспешила к Деклану. Тот с нетерпением ожидал ее, расхаживая по комнате, словно волк в клетке. Лишь только Монце вошла, он бросился к ней, крепко обнял и подарил восхитительный поцелуй. Той ночью они долго занимались любовью. Безмолвно отдавались страсти, потому что все слова за них были сказаны романтичной песней…

ГЛАВА 28

Два дня спустя, Монце, спускаясь на кухню вслед за подругами, услышала топот копыт. Выглянув в окно, она увидела лэрда вместе с Алистером во главе группы всадников, рысью удаляющихся прочь из замка.