Save your soul, Beauty

Заметив недоумевающее лицо Лайи, Влад пояснил:

— Слова одного персонажа произведения — Верховенского. Девятнадцатый век. А как всё точно предсказал этот русский.

— Ты помнишь наизусть?

— Только то, что меня однажды зацепило.

— Ты так много всего читал, — не без восхищения воскликнула Лайя. — Хотела бы я столько всего знать.

— У меня было много времени на это. Так уж вышло.

Им принесли десерт и кофе, Бёрнелл принялась за еду, при этом всё больше стесняясь пристального взгляда её нового знакомого.

— Тебе страшно, Лайя?

Она решилась посмотреть на него.

— Теперь не знаю. Как такой образованный человек может вызывать страх?

Бёрнелл хотелось хвалить Влада ещё и ещё, искренне недоумевая, почему несколькими мгновениями ранее боялась его.

— Ты права, Лайя. И всё же, моя душа и правда мертва».

Комментарий к some philosophy

*моё сокровище (итал.)

Поскольку Влад в истории КР ещё недостаточно раскрыт, как персонаж, то это даёт простор фантазии))

========== some art ==========

— Считаешь, что герой умер? — коротко выдохнул Влад, теперь по его пальцам стекал сок фрукта. — Лайя, а ты бы себе героя хотела?

— Чтобы спас меня от тебя — пожалуй, да, — ядовито произнесла она.

— Либо от себя. Знаешь, я бы хотел повесить твой портрет здесь. Искусство, — провёл он рукой, свободной от фрукта, по щеке Лайи. — Что так смотришь? Ненавидишь меня? Понимаю. Давай, вырвись опять в свой противный мир, где никчёмные парни уламывают девушек на секс, а потом девушки не могут женить на себе парней. В мир, где постоянный хаос и боль, и никакой справедливости. В мир, где правит чистый эгоизм и честолюбие.

— Ты сам эгоист, — вырвалось у девушки. — И ты разочарован в жизни.

— А разве ты нет? — рассмеялся он. — Скажи, что ты довольна царящим в мире порядком. Скажи, что ты абсолютно счастлива и удовлетворена. Язык проглотила? Умные не могут быть счастливыми. Это приговор. Умные слишком хорошо понимают несовершенства этого мира. И я увидел в тебе такую же отчаянность. В чём-то цинизм. Критичность. Недовольство.

От того, что Влад поглаживал её по щеке, у неё кружилась голова.

— Посмотри на времяпрепровождение здесь с другой стороны. Я спас тебя от того ужасного мира. Здесь есть ты и я. Всё, что ты захочешь, будет у твоих ног. Просто подумай об этом. Что плохого?

— Ты манипулируешь сейчас, — со злостью проговорила Лайя, чувствуя себя слишком слабой. — Переворачиваешь.

— Но разве тебе не по вкусу мой рыцарский поступок? Кто-то из твоих ухажёров мог сделать тебе такой подарок? Кто-то вообще мог хоть немного понять тебя? — Влад словно давил на больное место.

Лайя с тоской вспомнила, как ходила на свидания. Говорить с парнями ей удавалось не так уж много и плодотворно. У них всегда были слишком разные интересы. А те, что были поумнее, то и вовсе представлялись ей конченными занудами.

— Кстати, о вкусе. Раз ты не хочешь, то я попробую, — откусил он немного драконфрута и смачно прожевал. У девушки скрутило живот от голода. — Да ладно тебе, Лайя. Я оценил забастовку.

Он поднёс питайю к её губам, и поскольку она устала держать их плотно сжатыми, да и уже не очень хорошо понимала, что происходит, то Влад осторожно обхватил её подбородок и потянул вниз.

Девушка ощутила сладкий вкус во рту и чуть не застонала от наслаждения. Как же ей хотелось есть. У неё не было сил бороться, поэтому она прожевала, при этом не глядя на Дракулу. Он поднёс ещё один кусочек и осторожно положил ей в рот, при этом проведя по зубам пальцем, затем по нёбу и языку. У него были сладкие пальцы, и Лайя сомкнула губы на них, когда Влад уже собирался вытащить их.

Ни единый мускул не дрогнул на его лице. На этот раз он властно схватил её за подбородок, не спуская взгляда, и вновь просунул палец ей в рот, чувствуя, как её язык мягко ласкал фалангу указательного пальца.

Лайя сама не слишком отчётливо понимала, что делала, однако знала, что не позволит зайти слишком далеко. Ей было дико страшно от того, как живот болел теперь не от голода. И на коже мурашек стало чересчур много.

Влад больше размякал и ослабил хватку, которой держал подбородок Лайи. Девушка со всей силы сжала зубы, она мстила за весь тот страх, что испытала за последние две недели.

Дракула не издал ни звука, однако по его лицу девушка поняла, что ему было больно. Он выдернул пальцы, два из них были в крови.

— Какая же ты, Лайя… Ты это специально! — расхохотался он, рассматривая раны. — Мстительная. Расчётливая. Дождалась, пока я потеряю бдительность.

Бёрнелл сидела с непроницаемым лицом, неподвижно, как статуя, но при всём этом, внутри себя ликовала. Разве мог Влад Дракула ожидать такого? Что он подумал? На что надеялся? Что ей приятно?

Эта мысль вспыхнула ярким всполохом, стоило Лайе лишь на секунду прикрыть глаза. В параде воспоминаний возникли её предыдущие романтические отношения, вернее сказать, пародии на них. Первый поцелуй, второй, третий — ничто не могло сравниться с остротой ощущений, которые она только что испытала. Кожу жгло после его прикосновений. Как же ей хотелось, чтобы он вновь дотронулся до неё — и за такое желание ей бы провалиться сквозь землю.

Стараясь отвлечься от дикой смеси стыда и наслаждения, Бёрнелл оглядела помещение, в то время как Влад Дракула осматривал повреждённые пальцы. Лайя слишком привыкла к данной комнате: большой дубовый стол, стулья с завышенными спинками и резными ножками; картины малоизвестных ей авторов с изображением рыцарских поединков, кованые подсвечники, несколько скульптур из металла на стенах; крестообразные своды, от которых у Бёрнелл перехватывало дыхание, большие кованые люстры. Стол в очередной раз ломился от блюд, словно Дракула хотел понять, что же именно нравится Лайе. Но что в первые дни она ела как птичка, что потом не хотела показывать, как будто ей здесь нравится. Живот закрутило от голода. На металлической тарелке перед ней лежала нетронутая паста карбонара.

Бёрнелл бросила взгляд на вампира: тот облизывал свои пальцы, убирая капли крови. Яркие картины прошлого возникали у Лайи в сознании. Она до дрожи в руках помнила, как видела перед собой налитые кровью алые глаза вместо полюбившихся гематитовых. Впрочем, с тех пор странное сравнение больше ей таковым не казалось — гематит и правда кровавик.

Тогда её охватил цепенящий ужас, потому что Влад не являлся собой — он был настоящим монстром, совсем не походящим на того интеллигентного молодого человека в дорогом костюме, с которым она когда-то познакомилась.

Самое ужасное, Бёрнелл видела, как он выпивал кровь невинного человека. Охваченная страхом, пыталась сбежать, но вампир был явно быстрее неё. Она ещё долго старалась стереть из памяти то его обличье: почему-то он напомнил ей огромную горгулью с крыши готического собора.

« — Это проклятье, Лайя.

Девушку колотила дрожь, она всё ещё не могла поверить в то, что видела. Почему она вообще оказалась здесь? Почему они встретились? Рой вопросов тревожил её воспалённый рассудок.

Бёрнелл поняла, что Влад был вампиром, поскольку увлекалась мистическим, но вот как признать, что это было взаправду, что это не плод её воображения? Последнее время она ощущала, как её тянет к Владу, словно магнитом, и в то же время её не покидало гнетущее предчувствие.

— Меня прокляли. Лайя, лучше, чтобы ты это знала. Поэтому я позвал тебя.

— Что с ней?! Ты убил её? — Бёрнелл кричала, не в силах обрести спокойствие.

— С ней всё в порядке. Лайя… Есть люди, которым нравится, что с них пьют кровь. Она одна из них. Я уже давно никого не убивал.

— «Давно»?! — переспросила Лайя на повышенном тоне. Её голос то и дело хотел сорваться. — Но ты убивал? Скольких ты убил, Влад?

Разговаривать с ним в облике человека — было немного легче, но даже это не помогало. Отойти от шока казалось непосильной задачей.

— Я жил несколько столетий, Лайя. Естественно, я убивал. А чего ты ожидала? Ты же сразу поняла, что у меня нет души. А теперь вот сердишься, — уязвленно проговорил Дракула.

Девушка ощутила слёзы на щеках и поспешно вытерла их тыльной стороной ладони. Она не знала, как дальше быть.

— Не хочу тебя больше видеть, — прошептала она и убежала прочь, подальше от монстра.

Влад ничего не сказал ей вслед.

Бёрнелл до истерики боялась, что он побежит за ней, настигнет её, выпьет её кровь, но никакая из самых ужасных фантазий не сбылась».

Девушка начала молча есть пасту, только чтобы немного привести себя в чувства. Её поглощало чувство вины, даже поголодать не удалось толком, но как-то заглушить сладкий привкус питайи во рту надо было. Вампир довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Бёрнелл прекратила хоть чему-то противиться. В то время как Лайя с опустошенным сердцем вспомнила, как попала сюда.

«— Лайя, я выкупил одну редкую картину, и её необходимо реставрировать. Ты ведь специалист, — Влад позвонил как раз когда Бёрнелл закончила работу над заказом, ради которого и приехала в Румынию. — Я щедро заплачу, не беспокойся.

— Не хочу иметь с тобой дело, — чётко выделила она каждое слово. Слышать его голос было больно. Как же ей хотелось вновь заговорить с ним о философии, искусстве — да о чём угодно. Он мог поддержать столько тем, она даже пошутила однажды, что они родственные души. Вот только…

Нет у него души. Он монстр. Его прокляли, и вот уже несколько столетий он такой.

Однако деньги ей нужны были. Милли, хоть и гостила у Сандры, но намекала на дорогой подарок на свой день рождения. Лайя любила радовать сестру. А ещё она жаждала увидеть Дракулу, пусть в последний раз в своей жизни, пусть даже это опасно.

Разум говорил ей навсегда забыть о вампире, а вот душа молила свидеться с ним. Бёрнелл разрывало от чувства неопределённости и двойственности решений, и какое она бы ни приняла, то всё равно себя предаст.

Дракула встретил её на своём автомобиле и отвёз в лес, что сразу напугало девушку. Никаких домов в округе. Деревушку давно проехали. Тут вообще связь-то ловит?

И когда они начали подъезжать к замку, у Лайи дыхание спёрло: это ведь настоящий памятник архитектуры. Образец готического стиля. Громадные окна, узкие и высокие, круглые с четырёхлистниками, стрельчатые окна с ажурным резным переплётом из камня; на входе массивная дверь с архивольтом. Вход охраняли каменные горгульи.

Лайя теперь не испытывала лишь негативные эмоции, ведь могла насладиться искусством, дотронуться до него буквально.

— И ты здесь живёшь? — у Бёрнелл от восторга заблестели глаза, она ощущала себя маленькой девочкой в большом магазине игрушек.

— Да, Лайя.

И каждый раз он произносил её имя с придыханием, Бёрнелл было сложно не ощущать лёгкую дрожь на коже.

Она не могла скрыть своё восхищение. Дракула вызвался сначала проводить её по длинным коридорам. Девушка завороженно наблюдала, как строг и выдержан дизайн, как изысканно выглядят тёмные оттенки синего, зелёного, чёрного, бордового и коричневого в интерьере. Лайя интересовалась мелочами, просила Влада рассказать как можно больше подробностей.