Морально нечестивый

Когда я возвращаюсь, доктор отводит меня в сторону и говорит, что Марчелло не сможет говорить до тех пор, пока не заживут голосовые связки. В остальном его состояние улучшается. Учитывая, что это его вторая попытка за месяц, он предлагает стационар. Я не хочу ничего решать прямо сейчас, поэтому улыбаюсь и говорю ему, что подумаю об этом.

Я направляюсь в его палату и замечаю, что из его палаты выходит медсестра.

— Вы миссис Ластра? — спрашивает она, и я киваю.

— Что-то случилось?

— Мистер Ластра проснулся, — начинает она, и я делаю глубокий вдох, мои губы растягиваются в улыбку, — го он не хочет вас видеть.

— Что вы имеете в виду? — ч хмурюсь, мое лицо сразу же опускается. Почему он не хочет меня видеть?

— Он попросил меня передать вам это. — Она протягивает мне письмо. — Ваше имя было удалено из списка разрешенных посетителей, так что... — Она выглядит извиняющейся, но я просто механически киваю.

Я иду к пустому месту и оцепенело сажусь. Развернув письмо, начинаю читать.

«Моя милая Лина,

Мне очень жаль, что все так вышло. Ты даже не представляешь, как бы я хотел, чтобы все было по-другому... включая то, что произошло той ночью десять лет назад. Я могу сидеть здесь и говорить тебе бесчисленное количество раз, что никогда не хотел причинить тебе боль. Но правда в том, что я сделал это. Даже когда я пытался сделать то, что считал лучшим в то время, тебе было больно.»

Я останавливаюсь, слезы уже текут по моим щекам. Но я заставляю себя читать дальше. Он рассказывает все, что произошло той ночью, в мельчайших подробностях; как он знал, что у него нет выбора, но пытался накачать меня наркотиками, чтобы мне не было больно; как он заключил сделку со своим братом ради моей безопасности, посвятив последние десять лет работе над поимкой преступника и предав в процессе своего лучшего друга. Описания настолько болезненно яркие, что мое сердце болит от того, что ему пришлось пережить.

«Я просто не заслуживаю тебя. Не сейчас. Не в таком состоянии. Не тогда, когда я буду сломленным человеком, который боится встретиться лицом к лицу с собственными демонами. Если то, что ты сказала там, правда... что ты прощаешь меня... Я тоже хочу простить себя. Я хочу стать человеком, достойным тебя.

Но для этого мне нужно сначала помочь себе. Я не могу с чистой совестью оставаться в твоей жизни, зная, что я — тикающая бомба, которая может взорваться в любой момент. Я не могу подвергать тебя или Клаудию такому риску.

Я знаю, что не имею права просить об этом, но... ты подождешь меня?

Навеки твой,

Марчелло.»

Я едва могу дышать, рыдания сотрясают мое тело. Я хочу пойти к нему и сказать, что все будет хорошо, что я прощаю его и люблю. Если это возможно, то знание того, что я делаю сейчас, заставляет меня любить его еще больше. Я даже не могу представить, каково это — жить с таким грузом. Нет, я даже не могу представить, как Марчелло все еще в здравом уме после всего, через что он прошел.

Трудно осознать все, что он сделал в прошлом, людей, которых он пытал и убивал... Но действительно ли это он? Или он просто такой, каким его хотела видеть семья? Как он может знать что-то лучшее, если всю свою жизнь он был свидетелем только человеческой жестокости? Тот факт, что он так легко отдал бы свою жизнь за меня, говорит сам за себя. Для человека, который никогда не получал доброты, он был готов принести самую большую жертву.

И это настоящий Марчелло. Моя душа узнает его душу так, что это невозможно объяснить ни наукой, ни словами. У него самое нежное, самое чистое сердце. Просто ему выпало несчастье родиться не в той семье. Никто никогда не учил его доброте, и все же она приходит к нему так естественно.

Я вытираю слезы и иду в приемную, чтобы попросить бумагу и ручку. Затем я пишу свой ответ.

«Я буду ждать.»