Ростки силы

Чаккерс поджала губы, затем вздохнула и сказала:

— Жаль. Любой бы другой на вашем месте ухватился за эту возможность мертвой хваткой, мастер Фел. — Мне показалось, что в ее голосе скользнула грусть.

К тому времени мы уже вышли из школы и направились по мощеным аллеям, несколько юных учениц ведьмочек ухаживали за благоухающими на всю округу розами, я видел, как сияют их руки коричневой силой земли. При виде Чаккерс они торопливо встали и поклоном приветствовали магистра.

— А что вы все время записывали во время подтверждения граней? — решил я спросить, а заодно и сменить тему.

Чаккерс усмехнулась и постучала пальцами по тканевой обложке тетради:

— Это артефакт, — сказала она, — с его помощью мы общаемся с другими учителями. Магистр Динокес сам ее для меня сделал, завязав на грани проницательности.

— Ух ты! И как она работает? — не слишком убедительно восхитилась Тай.

— Я вношу сюда имя каждого преподавателя, с которым буду мысленно общаться, — Чаккерс открыла первую страницу и там был список преподавателей, а напротив личная магическая подпись. — Они подтверждают свое согласия, а затем я могу им писать послания. Они получают сообщения, слыша их, как мой голос в голове, а когда они мне отвечают, в тетради появляется запись.

Я усмехнулся. Надо же, Динокес создал магический мессенджер.

— А на каком расстоянии работает этот артефакт? — с деловитым видом поинтересовался Рейг.

— Только на территории школы, — сказала Чаккерс и закрыла тетрадь.

Мы приближались к воротам, впереди замаячил спущенный серый парус ветробега, и только я было обрадовался и мысленно выдохнул, что вот — наконец мы покинем Аргаз, как ведьма вдруг ухватила меня за локоть и сказала:

— Не могли бы вы мне уделить еще минуту, мастер Фел.

Я напрягся, но открытой ментальной грани на ее ладони не увидел, и все же я осторожно вытащил локоть из ее хватки.

Я кивнул ребятам, чтобы они шли, а я мол, догоню. Да и ведьма так на них смотрела, что буквально не оставила выбора.

И когда мы остались наедине, Чаккерс как-то резко изменилась. Словно бы наконец с облегчением смогла скинуть неудобный и тесный костюм.

Я ожидал, что она снова начнет проверять меня, задавать странные вопросы или уговаривать остаться в школе, но произошло что-то совсем немыслимое.

Чаккерс смотрела на меня с нежностью и улыбалась, в глазах заблестели слезы, она протянула руку, чтобы коснуться моего лица. Но я отшатнулся и в недоумении уставился на нее.

Чаккерс тут же опустила руку, быстро утерла слезы:

— Прости, — сказала она, — просто не думала, что увижу тебя когда-нибудь еще. Я знала, что она не смогла бы тебя убить.

— О чем вы? — в непонимании спросил я, хотя кажется уже начал понимать, что происходит.

Но я решил придерживаться прошлого образа и изображать полнейшее неведение. Эта ведьма могла продолжать меня провоцировать, даже вот таким вот изощренным способом, а могла и вправду быть...

Но кем? Кем она могла быть?

Чаккерс горько усмехнулась, шмыгнула носом, и в привычной строгой манере сказала:

— В Аргазе вам будет безопаснее всего, мастер Фел. Здесь вас поддержат, здесь вам... — она запнулась и тише добавила: — вас давно ждут.

Намеки, намеки — почему она просто не скажет открыто?

Нет, все это похоже на провокацию, к тому же Хаген предупреждал, что Чаккерс далеко не проста. Кажется, что она пытается расположить меня к себе, заставить думать, как ей надо. Возможно, она преданна Ворлиару и под его присягой, возможно — все что угодно.

Но еще она могла попросту бояться открыто выдать себя так же, как и выдать меня.

— Я и так в безопасности, — сухо ответил я и сделал шаг назад. — И я вас совсем не понимаю, магистр, вы ведете себя странно.

— Все ты понимаешь, Теодор, — горько улыбнулась она, — но, может, ты и прав, пусть сейчас лучше будет как есть, — она снова перешла на шепот и приблизилась: — Ты должен беречь себя, мы готовимся, и ты нам нужен. Но ты слаб, и мы слабы. Придет время, и мы объединимся. А сейчас вместе мы будем только подвергать друг друга опасности, в школе много людей Ворлиара.

— Кто вы такая? — тихо спросил я.

— Моя настоящая фамилия Бертольдо, но ты сам все поймешь, — тихо сказала она, все же коснулась моего лица, с нежностью проведя пальцами по щеке, резко развернулась и зашагал прочь, оставив меня в полнейшем недоумении.

Кто она такая? Эта Агата никак не могла быть Лукреций Девангер, призыв души из другого мира невозможно пережить. Кто же тогда? Тетка? Бабка? Может вообще двоюродная сестра — хотя вряд ли. Она вообще никем не может быть из рода Бертольдо, так они отказались присягать Воралиару и он казнил весь род.

В полнейшем замешательстве я зашагал к ветробегу. Как только я подошел и влез в лодку, Рейг вкрадчиво спросил:

— Она что? Гладила тебя по лицу?

— Какая-то сумасшедшая, — буркнул я, заметив напряженный взгляд Тай.

Ей явно хотелось меня расспросить по этому поводу, но при Рейгарде она не могла. Я едва заметно качнул головой, давая понять, что все нормально. Хотя едва ли я сам в это верил.

Как расценивать слова этой ведьмы я пока не знал. Как и не был уверен, что она говорила правду. Но, с другой стороны, если бы она была уверена, что я Девангер, если бы была и впрямь на стороне Ворлиара, разве бы она меня отпустила? Разве позволила бы вот так просто уйти? Очень уж мутная получается ситуация.

О каких таких «мы» она говорила? Кто эти мы? Возможно — подпольщики, которые несогласны с захватом власти. Нужно выждать время, а после вернуться сюда и узнать об этом больше. Если эта Агата не лгала, возможно, у меня и впрямь уже есть союзники, правда, еще неизвестно сколько их там.

— Не знаю, — немного помолчав, вздохнул Рейг, — мне не показалось, что она сумасшедшая. Да и зачем бы было держать такую учительницу в школе?

— Говорят, многие эмпаты теряют рассудок, — ответил я.

— Угу, — поддержала мое предположение Тай, — не все выдерживают натиск чужих эмоций, и не каждый эмпат умеет от них отгораживаться. Видимо, и эта Чаккерс не в себе.

— Она ведь закрыла грань эмпатии, — не согласился Рейг. — А значит, с головой у нее все должно быть в порядке. Мне показалось, что она пыталась тебе что-то сказать. Намекала на что-то. И ты, кажется, понял на что. Вы что-то скрываете от меня?

Рейг вперил в нас тяжелый взгляд, настойчиво требуя ответа.

— Тебе показалось, — непринужденно усмехнулся я.

Рейг не поверил, но продолжать не стал, а сменил тему:

— Почему ты не согласился продолжить обучение в школе? Это ведь такая возможность! — он с подозрительностью уставился на меня.

— В гробу я видел эту школу вместе с ее заносчивыми учениками, — резким тоном ответил я.

— Ну это да, — охотно поддержал Рейг. — Эти аристократы и правда те еще засранцы. А я, если честно, уже испугался, что ты согласишься. Тогда бы тебе пришлось уехать из Файгоса. Обидно бы было.

— На самом деле мы и так собираемся уезжать, — вздохнул я.

Рейг в непонимании нахмурился.

— Мы собираемся выплатить Скаргарду долг и в ближайшее время уехать в Ятершат. Там поместье Боулей.

Рейг растеряно усмехнулся, словно бы решил, что я несерьезно. Тай-Тай обдала меня негодующим взглядом, давая понять, что время я выбрал явно неподходящее.

Рейг, поняв, что это не шутка, нахмурился и повернулся к нам спиной. Тай снова осуждающе посмотрела и неодобрительно покачала головой.

Какое-то время мы смотрели на спину Рейга, на его напряженные плечи и угрюмо поникшую голову. Мы молчали, давая ему время это переварить.

— Давайте взлетать, — буркнул вдруг Рейг.

В тяжелом молчании и мы принялись поднимать парашюты и крылья, вскоре ветробег плавно оторвался от земли и вот-вот можно было набирать высоту и отправляться в путь, как вдруг Тай настороженно произнесла:

— Эй, ребята, — и указал взглядом в сторону школы.

Мы обернулись туда, куда она так напряженно смотрела.

И оттуда к нам приближалась группа подростков в мантиях. И не просто приближалась, шесть человек с яростным рвением бежали в нашу сторону. А возглавлял эту компанию Амадей Кройц.