Цена правосудия

Глава 2

«Хм, ещё двое», — подумал бандит, глядя на людей, попавших в ловушку и теперь нанизанных на шипы в паре метров внизу, — «Хорошо, что мы пустили вперёд баранов. Плохо, что пожитки не достать».

Он окинул взглядом поредевший отряд, благодушно почёсывая пузо под рубахой, расплылся в улыбке и вдруг зло рявкнул:

— Никто не говорил, что легко будет. Внимательнее будьте, и не попадётесь в ловушку!

— Ты не говорил, что здесь так опасно, — пожаловался кто-то из числа менее спортивных испытуемых.

Детина в ответ на это ухмыльнулся и заявил:

— Я вообще ничего не говорил. Я тоже ничего не знаю об этом месте… Но ты мог бы остаться гореть в зале вместе с… — он оборвал себя и покачал головой, — Ну, как его, мажором этим.

— А разве с ним не остался тот черноволосый? Причём по собственной воле? Как его звали-то?

— Никак, мы тогда ещё не определились с именами, — ответил бандит, многозначительно поглаживая заткнутый за ремень то ли витой рог, то ли зуб сантиметров тридцати длиной, — Да и какая разница, как его звали, Живчик? Они оба мертвы, когда мы уходили, уже разгоралось пламя. А за нами они не пошли, так что….

Парень, названный Живчиком явно с издевкой, уныло наклонил голову:

— Как скажешь, Слон.

Бандит скривился, услышав своё прозвище. Эти имена никому не нравились, поскольку времени на их придумывание потратили в сумме минуты полторы, и даже эта цифра казалась бандиту, прозванному одним из братьев «Слоном» за татуировку и внешность, слишком большой. Но тратить время пришлось, чтобы в опасной или сложной ситуации не орать “эй, чувак с носом картошкой в зеленой рубашке”, дожидаясь, пока нужный сообразит, что зовут его. Мало ли что произойти успеет за это время.

Слон фыркнул, помотал головой и рявкнул:

— Ладно, отдых окончен. Биба, Боба, вставайте, идём дальше.

— Хорошо, Слон, — ответили силачи, явно не сильно довольные прозвищами, но не ставшие спорить. Прозвища подбирали не так, чтобы нравились, а чтобы их легко запоминали.

Прочие испытуемые вставали с куда большими сложностями, чем спортивные силачи и не особо спортивный, но привычный к нагрузкам самого разного рода бандит. Впрочем, никто не жаловался и не канючил — единственного, кто заартачился, просто не стали ждать и оставили позади. Остальные после этого пытались выдерживать темп.

***

Труп, частично погруженный в стену в стену, уставился на мир остекленевшими жёлтыми глазами.

— Это же… — мажор аж позеленел от отвращения.

— Один из отряда. Умер минуты три назад, — ответил его спутник, приглядевшись, — Обезвоживание, причем очень быстрое.

— Как можно заработать обезвоживание за несколько минут? И как ты это понял?

— А как можно двигаться, игнорируя дырку в груди? — ответил вопросом зеленоглазый, — ответа на твои вопросы я не знаю, как и на свои. Только предположение, что у нас остались обрывки памяти о предыдущей жизни, правда на уровне рефлексов и бессознательных воспоминаний. В активной памяти лично у меня ничего нет, и у тебя, думаю, тоже. Но что я знаю точно, так это то, что нам надо спешить. Времени всё меньше и меньше.

Мажор, после комментария зеленоглазого в очередной рад потрогавший повязку на груди, словно только вспомнив о страшной ране, заявил:

— Ну, зато тот бандит расчищает нам путь. Мы не попадёмся в те же ловушки.

— Я бы не был в этом так уверен, — заметил зеленоглазый.

Узкий коридор, который вёл от комнаты с балконом, оказался довольно коротким. Метров через двадцать потолок начал сужаться, и ещё через двадцать в коридоре было невозможно даже ползти. К счастью, в полу обнаружился люк, который привёл немногословного парня и его раненого спутника в куда более широкий коридор, по которому явно шла до них основная группа. И, судя по тому, что увиденный труп был уже третьим на их пути, группа зэка уже не раз сталкивалась со смертельными опасностями …

Откуда-то сзади раздались странные звуки, и зеленоглазый обернулся, предчувствуя нехорошее. И не зря — из тьмы коридора, прямо к застывшему рядом с трупом мажору, приближались странные, неправильные тени, и внезапно одна из них шевельнулась куда быстрее, чем двигалась до этого. С визгом пронзив воздух, в спину мажору, только начавшему подозревать неладное, устремился иззубренный витой шип.

— В сторону! — рявкнул парень, отталкивая спутника с траектории странного снаряда.

— Что за… — удивлённо воскликнул мажор и тут же заткнулся, поскольку шип хлестнул по трупу на стене, оставив на иссохшей ноге зарубку до середины кости

— За мной держись, — прошипел зеленоглазый, глядя на тех, кто показался из тьмы коридора. Короткое, уродливое тело не принадлежало ни одному из виденных зеленоглазым животных, в этом они был уверен. Вместе с тем, несмотря на способность к корявому, но всё же прямохождению, уродец явно не был разумен и не умел пользоваться инструментами. Гуманоид с вытянутой мордой, тощими руками и ногами засвиристел, недовольный промахом, и шип, оказавшийся странным меняющим форму рогом на плоском лбу, закрутился, снова вызывая неприятный визг.

На этот раз, к счастью, оба поняли, что последует. Мажор отпрыгнул в сторону, прячась за изгибом коридора, а вот зеленоглазый так делать не стал. Увернувшись от выстрела-броска, он прыгнул к трупу и одним мощным движением вырвал уже надрубленную ногу. Одеревеневшая конечность мало чем отличалась от дубины, и парень использовал её по назначению. Перехватив импровизированное оружие двумя руками, он одним прыжком оказался рядом с неповоротливым врагом и резко опустил орудие ему на голову. Тварь лишь взвизгнула и осела на пол мешком картошки.

— Всё? — спросил мажор, выглядывая из-за угла.

— Да. Я, похоже, сломал ему шею и череп, — ответил зеленоглазый.

— Отлично! Теперь можно и нормальный нож сделать, если ещё такие выскочат…

Мажор приблизился к трупу твари и уже потянулся к иззубренному рогу-шипу, но зеленоглазый его остановил. Приложил палец к губам и взглядом указал на тьму в коридоре. Из неё как раз донёсся уже знакомый визг, а потом ещё один. И ещё.

— Бежим, — бросил зеленоглазый. Мажор в кои-то веки не стал спорить и переспрашивать.

Они сорвались с места, а в пол и стены там, где они стояли секунду назад, ударил добрый десяток иззубренных рогов-свёрл.

***

Разглядеть тварей было невозможно: круглые плафоны мутного стекла на стенах давали очень мало света, да и тот дрожал, будто внутри плафонов были не электрические лампы, а факелы или свечи.

Впрочем, задумываться о деталях было не время и не место. Молчун, как его назвал спасённый, бежал не напрягаясь и не спеша, наоборот — одёргивал спутника, который, несмотря на лишнюю дырку в организме, пытался припустить по коридору во всю прыть.

— Ты не знаешь, что ждёт нас впереди, — одёрнул он спутника, пытавшегося вырваться вперёд.

— Зато я знаю, что у нас позади! Эти твари…

— Они нас не нагонят, мы уже знаем, что двигаться быстро они не умеют, — рассудительно ответил зеленоглазый, — а вот мы можем напороться на проблемы, если будем бежать по тёмному коридору сломя голову.

— Это на какие проблемы? Споткнёмся и упадём? Будет бо-бо коленке?

В этот момент в трёх метрах впереди коридор пересекла довольно широкая выступающая каменная плита. Зеленоглазый её заметил и преградил дорогу спутнику… На этот раз нажимная панель была столь очевидна, что даже мажор не стал спорить.

Зеленоглазый, с трудом дотянувшись, осторожно постучал высохшей ногой по камню коридора после выступающей плиты и, убедившись, что ничего не происходит, бросил:

— Стой тут.

После этих слов он перепрыгнул через плиту и прошёл вперёд, быстро исчезнув во тьме. С другой стороны коридора раздалось шевеление: мелкие преследователи не собирались бросать погоню. Мажор нервно выдохнул и уже собрался позвать спасителя, но в этот момент Молчун появился в круге света, исходившего от мутных ламп.

— В полу между плитами — отверстия, на которых запёкшаяся кровь. Думаю, из дырок вылезают шипы.

— И что ты там так долго высматривал тогда?

Зеленоглазый не стал отвечать, вместо этого кивнул на панель:

— Перепрыгнуть сможешь?

Мажор скривился, недовольный, что его вопрос проигнорировали, но всё-таки буркнул:

— Да.

— Действуй, у нас мало времени.

Парень вздрогнул, услышав за спиной пока ещё далёкие визги преследователей, но в кои-то веки смог пересилить желание задать дурацкий вопрос. Выдохнув, он прыгнул с места и оказался по ту сторону платформы.

— Хорошо. Теперь бежим, я скажу, что делать.

— А что, если эти догонят? Ловушка под ними сработает?

— Не знаю. И именно поэтому нужно спешить. Но мне кажется — сработает.

— Почему?

— Потому что по дороге я видел проткнутый такими шипами труп такой твари с размозженной головой и выдернутым рогом.

Не тратя больше времени, молчун развернулся и побежал, на этот раз быстрее, чем раньше. Мажор следовал за ним, рана мешала ему двигаться, от волнения кровь стучала у парня в ушах.

— У следующего фонаря — конец секции шипов, и за ним ещё одна нажимная панель, — крикнул вдруг зеленоглазый, — не наступи на неё, я скажу, когда прыгать! Понял?

Эти простые слова продрались сквозь панику мажора, и он прохрипел в ответ:

— Понял.

— Хорошо… Прыгай!

Парень прыгнул и тут же притормозил, видя, что спутник его остановился.

Зеленоглазый между тем и правда замер, вслушиваясь в далёкие визги.

— Отдышись, — бросил он, заметив что мажор на него смотрит.

— Чего мы… ждём? — задал вопрос парень, оперевшись ладонями на колени и пытаясь отдышаться.

Он привычно не ожидал ответа, но зеленоглазый счёл вопрос достаточно осмысленным, чтобы на него ответить:

— Пока они наступят на панель. Если я прав, то эти шипы работают секционно и нажатие на панель активирует только ловушки, которые мы миновали.

— А если нет?

— Тогда всё равно лучше переждать в этой безопасной зоне, — пожал плечами парень.

Резон в этом поступке был: часть коридора, шириной метра в полтора, находящаяся между нажимной панелью и следующей частью ловушек, была лишена уже хорошо знакомых железных дыр на стыке каменных плит.

— Может, ловушки вообще не работают, — с нервным смешком заявил Мажор.

— Об этом тоже лучше узнать сейчас, — снова пожал плечами зеленоглазый.

Его фатализм уже начал выводить мажора из себя. Парень был слишком спокоен и, казалось, вообще не способен испытывать случайные эмоции. Он действовал как автомат, а не как человек, и отчасти поэтому мажор задавал столько вопросов: подсознательно он надеялся, что сможет вывести парня из равновесия, и тот продемонстрирует хоть какие-то человеческие эмоции.

— А если…

Зеленоглазый вдруг оборвал его взмахом руки и приложил палец к губам, указав взглядом в ту часть коридора, которую они миновали. Вдалеке в уже знакомые шлёпающие шаги вклинился новый звук: резкий, тяжёлый стук, а потом словно бы проворот огромной шестерни. Потом щелчок, ещё щелчок и…

Из пола перед ними вдруг резко взлетели узкие тонкие металлические пики и дорога назад оказалась перекрыта лесом стального бамбука. И тут же воздух взорвался криками — не механическим визгом странных существ, а полноценными криками боли и страданий. Это продолжалось секунд десять, а потом пики начали куда медленнее, чем вылезли, уходить обратно в пазы.