Цена правосудия

Мажор облизнул губы и посмотрел на зеленоглазого. Тот удовлетворённо кивнул:

— Понятно. Побежали дальше, — подавая пример, он двинулся вперёд.

— Побежали, но… Эти твари ведь мертвы? Мы можем идти в обычном темпе… — несмотря на свои слова, мажор был вынужден последовать примеру молчаливого спутника.

Последний, впрочем, в этот раз решил ответить, не сбрасывая правда темп. Брюнет лишь бросил через плечо:

— Вполне возможно, что попались в ловушку не все, и остальные готовы броситься за нами.

Это заставило мажора захлопнуть рот и прекратить возмущаться. Перспектива встретить тварей ещё раз его совершенно не радовала, особенно учитывая, что те ещё в прошлый раз сделали нужные выводы и атаковали из темноты.

***

Пять пар фонарей — конец зоны, притормозить, перепрыгнуть плиту. Повторить.

Зеленоглазый бежал быстро. Что бы мажор себе не думал, его спутник отнюдь не был лишён человеческих эмоций, просто он не позволял им захватить его рассудок. При этом парень прекрасно сознавал даже с теми обрывками памяти, которые у него остались, что коридор, по которому они бегут, более чем странный. Было что-то неправильное в сочетании трубок, плюющим жидким огнём из стен, странных мерцающих фонарей, похожих на газовые, и механических ловушек-пик. Другое дело, что для определения природы этой неправильности требовалось куда больше информации, чем могла предоставить почти отсутствующая память. Так что в каком-то смысле немногословному парню было куда больше причин паниковать, чем раненому мажору — просто потому, что, в отличие от него, он понимал куда больше.

Но с другой стороны, паника не помогала решать проблему, заключавшуюся в том, что нужно всё-таки было как-то выбраться из возникшей ситуации. Можно сказать, что эмоциональная реакция была роскошью, которую парень не мог себе позволить. К счастью, от эмоций хорошо защищает рутина.

Пять пар фонарей — конец зоны, притормозить, перепрыгнуть плиту. Повторить.

Пять пар фонарей — конец зоны, притормозить, перепрыгнуть плиту, повторить.

Пять пар фонарей…

Парень резко остановился, потому что никаких фонарей больше не было, вместо них коридор перегородили высокие двойные ворота, над которыми виднелся уже знакомый крюк.

— О нееет… — раздался сзади голос мажора.

— Не волнуйся, — ответил зеленоглазый, оперевшись на ногу-дубину, — на этот раз тебе не придётся играть роль свиной туши.

С этими словами он подпрыгнул, зацепился рукой за крюк и подтянулся, ещё раз подбросил себя вверх, на этот раз одной рукой, и схватился за почти незаметный в темноте край тоннеля. Почти то же самое, что было в начальной комнате. Правда, на этот раз ему пришлось выполнять всю эту акробатику одной рукой, поскольку во второй он сжимал импровизированное оружие, которому предстояло исполнить более мирную функцию.

Перекинув тело в дыру, а точнее — в узкое пространство над воротами, где едва можно было бы встать на четвереньки, он свесился вниз и спустил оружие, держа его двумя руками.

— Хватайся за ступню и держись, я тебя подниму.

— Держусь, — ответил мажор, схватившись за протянутую ногу помощи.

Зеленоглазый стиснул зубы, выдохнул и медленно, чтобы не порвать мышцы, втянул товарища по несчастью в проём. Мажор пару секунд восстанавливал дыхание, а потом замер, прислушиваясь.

— Это же… визг? Ну такой, который те коротышки издают при выстреливании рога. Только… далеко?

— Да, — кивнул зеленоглазый, — Как я и думал, ловушки забрали не всех. Идём, надо спешить.

Тоннель был похож на тот, который провёл их над коридором с ловушками. Свет ламп освещал достаточно просторный коридор и потолок, хоть и низкий, но идти оба испытуемых могли не пригибаясь.

Впрочем, идти пришлось недолго: метров через сто впереди показалась дверь с узким зарешёченным оконцем. Зеленоглазый подошёл, взялся за ручку, взглянул в оконце и замер. Мажор, вынужденный идти вторым и потому не видевший впереди ничего, кроме спины товарища, недовольно воскликнул:

— Что ты встал? Что там такое? Наши? Опасность? Враги?

— Там зал, выложенный белым мрамором, — ответил его спутник ивпервые усмехнулся, — так что может быть всё тобой перечисленное сразу.