Я был аргонавтом

Задумавшись, я не сразу обратил внимание, что на наш бивак зашел (или вошел?) еще один персонаж. А когда заметил, едва не упал с бревна, потому что следует говорить на зашел, а зашла.

Не из пены морской, а из-за пушистых ветвей деревьев, к костру подходила статная девушка, прямо-таки вылитая Афродита, одетая как богиня любви, то есть, никак. Но ее появление не вызвало ни восторга, ни прочих эмоциональных изъявлений ни у кого, кроме меня. Путешественники встретили нагую девушку равнодушно. Дескать, ходит тут голая девка, так и нехай ходит, а мы и не таких видывали. Скорее всего, уже привыкли.

— О, Геракл, это и есть твой пропавший друг? — спросила девушка и, не дожидаясь ответа, ухватила мою грязную миску и ложку. Не задумавшись, что посуду после чужого человека стоило бы помыть, нагая красавица пошла в сторону котла. Склонившись над ним, продемонстрировав некую часть тела (я зачем-то целомудренно отвернулся), принялась накладывать себе похлебку.

— М-да, — только и сказал я, захлопав глазами.

— Хитон поправь, — одними губами сказал Геракл и я поспешно принялся прикрывать собственное достоинство, ставшее при появлении девушки еще достойнее.

— А кто это? — тихонько поинтересовался я.

— Аталанта-девственница, — сообщил дядюшка. — Если предложит себя, не вздумай соглашаться.

— ?! — вытаращился я, пытаясь понять, как может сочетаться девственница и особа, способная сама предложить себя мужчине.

— Эх, Саймон, почему же ты все забыл? — вздохнул Геракл. Вздохнул еще раз. — Вспомнишь, конечно, но как бы поздно не было. Ахнуть не успеешь, как Белую скалу увидишь. Аталанта предлагает себя при условии, что на ней женятся.

— Правильная девушка, так и надо.

Аталанта замешкалась, выбирая кусочки повкуснее, а потом отошла к костру и поставила посудину на угольки. Геракл, посматривая на воительницу, грустно сказал:

— Так она для каждого жениха состязания устраивает, по бегу.

— Типа — догонит он ее или нет?

Странно, конечно, матриархат-то давно закончился, а здесь такое. Хотя, в примитивном обществе женщина хочет выбрать себе самого сильного и здорового мужчину, способного дать здоровое потомство. Но, как выяснилось, состязания выглядели немного по-другому.

— Не жених за ней бегает, а она за ним, — пояснил дядюшка. — Чтобы заполучить Аталанту в супруги, претендент должен пробежать дюжину стадий[2].

Не знаю, сколько это в метрах, или в километрах, но пока мне ничего не казалось страшным, а Геракл продолжал.

— Когда жених пробегает половину пути, следом за ним бежит Аталанта. И если парень не успел пробежать всю дюжину, она его убивает.

— Сурово, — покачал я головой, переводя взгляд на Аталанту, сосредоточенно помешивающую похлебку. Как мне кажется, девушка не производила впечатление бодибилдерши, убивающей мужиков. Спросил: — И как, многих она убила?

— Точно не скажу, но человек пять будет.

— Странные люди, — заметил я, наблюдая, как Аталанта берет миску в руку, морщится, резко ставит ее обратно (видимо, перегрелась), озирается по сторонам в поисках какой-нибудь прихватки. — Предположим, первого она могла и убить, но остальные-то каким местом думали?

— Тем же местом, что и мы с тобой, — усмехнулся Геракл. — Каждый считал, что уж с ним-то ничего плохого не случится. Дескать — он-то непременно убежит, да еще и отхватит себе завидную жену, а нет, так девушка именно его пожалеет.

Хотел поинтересоваться — не собирается ли Геракл сам поучаствовать в таком состязании, но не стал. Во-первых, напрочь не помнил, а женат лив этот момент мой дядюшка, а во-вторых, негоже такому герою, как он, участвовать в состязаниях, словно простому смертному.

— Так что, дорогой друг, если захочешь взять в свою супружескую постель Аталанту, научись бегать, — сказал Геракл. — Если она тебя убьет, мне станет стыдно и перед людьми, и перед богами. Что же такое, не научил друга Саймона бегать? Позор.

Миленько. Ему, видите ли, стыдно станет.

— А ты, любезный дядюшка, как бы поступил? — ехидно поинтересовался я.

— Почему дядюшка?— вытаращился Геракл.

— Я прикинул, что если мой пращур родич твоего деда, то ты мне доводишься старшим родичем. Для деда ты еще молод, так почему бы тебе не быть моим дядюшкой? — нахально сообщил я.

— Не надо тебе быть моим племянником, опасно.

Вот здесь он прав. И племянники, да и родные дети Геракла плохо заканчивали. Пожалуй, даже похуже прочих героев. Но слово уже сказано.

— Хочешь считать себя моим племянником, считай, — хмыкнул Геракл. — У моего отца-олимпийца много детей. Одним племянником больше, ничего страшного. А что касается Аталанты... Мне это не страшно, я бегаю гораздо лучше этой девчонки. — Слегка помедлив, великий герой сказал. — В крайнем случае, я применил бы иной способ.

— Какой? — заинтересовался я.

— Если бы я захотел взять в жены Аталанту и не смог от нее убежать, то сам бы ее убил.

— А что скажут боги и люди?

— А это уже неважно. Всегда отыщутся недовольные, станут ворчать, зато я бы остался жив.

[1] Г.Л. Олди «Герой должен быть один».

[2] Около 2 км с небольшим