Манкунианец

— Здрасьте. Вы меня задушите, — выдохнул я.

— Геннадич, ну, ты реально давай полегче. Зачем так его сжимать, — заступился за меня Бородюк.

— Извини, Саня. Это я от радости.

Потом полковник поделился всеми своими новостями. Оказывается, ему и внедорожник подарили, и двухкомнатную квартиру, и очередное звание дали. Я лишь поддакивал и кивал головой, говоря при этом: «Да вы что?! Здорово! Я искренне за вас рад».

До награждения я успел пообщаться с партнёрами по сборной. За эти минуты узнал столько новой информации, что моя голова готова была взорваться. Приятной новостью было узнать от Андрюхи Аршавина и Юры Жиркова то, что они успешно были прооперированы и сейчас проходят курс восстановления. Я не вытерпел и тихонько спросил, как у него дела с Юлькой Барановской? Ответ меня просто убил: «А это кто?». В общем, расстались они. Не знаю почему, но я был искренне рад этой новости. Ну, не понравилась она мне как человек. Что я могу с этим поделать?

Кстати, у всех парней были предложения из-за границы. Самой топовой новостью было известие о том, что Сашкой Кержаковым заинтересовалась «Барселона» и что клубы уже начали переговоры. Мы отошли в сторонку и Керж, зная мою осведомленность по испанскому чемпионату, стал закидывать меня вопросами. Он мне честно признался, что сомневается в правильности своего выбора.

— Стоит ли мне переходить в «Барсу»? Или всё-таки выбрать клуб попроще? У них же, что не игрок, то личность. Понимаешь, Саня? Просто мне не хочется переходить и потом сидеть на скамейке, протирать штаны. Вернее, мне хочется оказаться в «Барсе», только я боюсь, получится ли у меня пробиться в основу. Страшно сделать ошибку.

Я прекрасно понимал его опасения, просто так в стартовый состав не попадёшь.

— Сань, ну а с другой стороны, что ты теряешь? Надо рисковать, пока предлагают. Если не получится у тебя пробиться в основу, то и чёрт с ней. Уйдёшь в аренду или попросишься на трансфер. Зато сколько ты плюсов из этого перехода выловишь? Первое, — я стал загибать пальцы на руке. — Получишь бесценный опыт и знания, второе — поднимешь свой ценник, третье — заработаешь деньжат и, самое главное, впечатления на всю жизнь. Будешь потом своим детям и внукам рассказывать, как рубился в одном из сильнейших клубов Европы. В общем, будь я на твоем месте, то без раздумий перешёл бы в каталонский клуб.

— Знаешь, а ведь ты абсолютно прав. Спасибо тебе за совет. Надеюсь, что мы скоро встретимся в матче Примеры.

Александрову, тренерскому составу и моим партнёрам по сборной вручили ордена «За заслуги перед Отечеством». Помимо этого, полковник стал генералом. Вернее, генерал-майором. Все были довольны и счастливы, и сияли как начищенные пятаки.

Затем настал черёд и наших подарков президенту. Юрий Палыч и Смертин вручили ему футбольный мяч с автографами всех игроков и тренеров, а также именную футболку сборной. Потом вынесли фужеры с шампанским (мы с Леной, естественно, пить алкоголь не стали), произнесли тосты и награждение закончилось совместным фотографированием.

После Кремля все дружно поехали в ресторан, который заранее заказали по такому случаю. Ехать на пьянку мне не хотелось, но обидеть товарищей не мог. Отсидел час с небольшим, вызвал такси и с Леной отправился домой на Кутузовский проспект. Меня конечно же пытались удержать, но сославшись на болевые ощущения в ноге, всё-таки слинял.

Вот и наступила долгожданная пятница. Подъём в шесть утра. Водные процедуры, завтрак и я готов к своему первому выступлению на сцене.

— Ленусик, ты где? — кричал я из спальни. Через несколько секунд в комнату зашла жена. Она разговаривала по мобильнику. Из разговора я понял, что она общается с моей сестрой.

— Ладно, Оль, не переживай ты так сильно. Ну, бывает… После такого события можно и немного расслабиться… Да. Хорошо… Ну, всё. Целую. Пока-пока, — и уже обращаясь ко мне, сказала. — Как хорошо, что ты у меня спиртное не пьёшь. Что ты хотел?

— Хотел посоветоваться с тобой. Что мне такого одеть на «Голос», чтобы не привлекать своим видом в Останкино?

Лена молча секунд пять меня разглядывала, а потом, смеясь, выдала:

— Лицо лейкопластырями заклей, тогда тебя и мама родная и не узнает, — но видя моё наигранно обиженное лицо, тут же добавила. — Надень свои любимые джинсы и футболку. Ты ведь должен чувствовать себя удобно, чтобы нигде не тёрло и не жало. Можешь ещё напялить бейсболку с самым длинным козырьком и солнцезащитные очки.

— Спасибки тебе. Я тоже хотел так одеться. Правда, ещё хотел напялить толстовку, но потом понял, что упарюсь в ней, — и подойдя к ней, поцеловал в губы. Отстранившись от сладких уст любимой, спросил. — Что там у семьи Ещенко случилось?

— Что-что! Нажрался вчера твой друг. Оля сразу после нас поехала домой, Амадик уже капризничать начал, а Дюша сказал ей, что приедет чуть попозже. Типа неудобно перед товарищами, посидит ещё немного. А сам напился в зюзю. Его в час ночи Генрихович с Александровым домой привезли. Теперь Оля на него дуется.

— А, мелочи жизни, — махнул я рукой. — Сегодня же помирятся. И, вообще, чемпиону мира можно иногда напиваться. Главное, чтобы это в привычку не вошло. Я бы и сам вчера нахерачился. Тем более повод-то какой был — звезду героя обмыть…

— Я тебе дам обмыть! — засмеялась жёнушка. — Мне муж алкоголик не нужен.

Тут запиликал мой мобильник, пришлось ковылять к прикроватной тумбочке. Звонил Тимур.

— Алл-ё-ё-ё-ё, Герой России у аппарата, — деловым тоном начал я. Лена подошла ко мне и ухом прильнула к телефону.

— Здорово-здорово! Слышал я уже эту новость. По телеку с утра уже показывали ваше награждение. Поздравляю! Кстати, это дело надо отметить, — не успел я ответить, как перед носом увидел кулак жены. Быстро чмокнув её пальчики, ответил другу:

— Тимурчик, я бы с удовольствием, но мне ещё восемнадцати нет. Мама не разрешает.

Мой собеседник громко рассмеялся.

— Ну, уморил. Ещё скажи, что ты по жизни язвенник-трезвенник.

— Нет. Просто физкультурник. ЗОЖ — моё второе имя.

— Тогда в следующий раз при встрече говори физкульт-привет. Короче, спортсмен, я буду у тебя через пятнадцать минут. Как подъеду, прозвон сделаю и выходи.

— Договорились. До встречи. Лен, может всё-таки со мной поедешь?

— Нет, Саш. Я маме обещала с утра приехать. Мы сегодня с роднёй на выставку идём. Да и со мной тебя в раз вычислят.

— Это ты точно подметила. Такую красотку, как ты, знает уже вся страна. Так как в мире их всего четверо. Нет, вру, пятеро.

— Не поняла?! Кто ещё тебе нравится? — нахмурила брови жена.

— Мама, Оля, Ангелина и моя любимая тёща, — сказал я и был удостоен сладостного поцелуя.

Через десять минут, придерживаясь свободной рукой за перила, я не торопясь спускался по лестнице, аккуратно переставляя по ступенькам свою подпорку.

— Кстати, куда ты меня ведешь? И иди по медленнее. Я за тобой не успеваю.

— Спокуха, братан. Скоро всё узнаешь, — улыбаясь сказал он, сбавляя свои шаги.

Оказавшись в лифте, я спросил:

— Только не говори мне, что я снова встречусь с Познером?

— Вай, дружище, обижаешь! Зачем Познер? — усмехаясь, с кавказским акцентом сказал Тимур. — С тобой хочет встретиться сам Эрнст.

— На хера?! Ему что, скучно или он захотел взять у меня интервью?

— Сань, да успокойся ты уже. Ну, хочет с тобой человек лично познакомиться, немного пообщаться, чайку попить. Что здесь такого? Не растаешь ведь? Понимаешь, портить отношения с руководителями канала я не хочу. У меня ведь на «Голос» большие планы.

— Ладно, уговорил, чёрт языкастый. Так уж и быть, посижу с ним часок-другой, чаёк с пряниками погоняю.

— Вот, совсем другой разговор. Уважил, братуха.

Лифт остановился на десятом этаже. Стоило нам выйти в коридор, как к нам тут же подошли два мордоворота в дорогих костюмах и с военной выправкой. Узнав нас, один из них буркнул в рацию: «Граф прибыл. Встречай». Не прошло и секунды, как второй сотрудник охраны обвёл меня металлоискателем. М-да! У Эрнста что, крышу сорвало? Он кого-то боится? Хорошее настроение вмиг куда-то улетучилось. Не такого я ждал приёма. Ладно, ради друга можно и поулыбаться Константину Львовичу. От меня не убудет, да и время надо где-то скоротать.

Подошедший из глубин коридора охранник, внимательно осмотрел нас и коротко бросил: «Александр, пройдёмте». Тимур улыбнулся, пожал плечами и тихо сказал: «Сань, иди». Спустя минуту я входил в просторный кабинет главы «Первого канала». Эрнст сидел за столом и разговаривал по телефону. Увидев меня, он улыбнулся и указал рукой на диван. Всем своим видом показывая мне: «Проходи, дорогой гость, присаживайся, будь как у себя дома».

Расположившись на очень мягком и уютном кожаном диване, стал осматриваться. К разговору прислушиваться не стал. Незачем мне знать тайны «Первого канала». Ничего особенного в обстановке я не увидел, поразившись только огромнейшему экрану, висевшему на стене. Увидев на журнальном столике пульт от телевизора, взял его и стал щёлкать кнопками. Остановился на канале «Спорт». Может быть мои действия были и наглость, но мне реально было скучно сидеть и ждать, когда освободится Эрнст. Учитывая то, что Эрнст говорил громко, а звук на телевизоре был на минималке, то я нихрена не слышал. По понятным причинам прибавлять громкость не стал.

После рекламной заставки, началась передача «Точка отрыва». Как я понял, здесь главной темой были экстремальные виды спорта. Только я начал смотреть картинку о парашютном спорте, как услышал голос хозяина кабинета:

— Доброе утро, Александр. Извини. Решал срочные рабочие вопросы, — улыбаясь, в мою сторону шёл габаритный дядька.

— Здравствуйте, Константин Львович. Ничего страшного. Мне спешить пока некуда.

Вставать я принципиально не планировал, да и трудновато мне это было сделать с тростью. Эрнст подошёл сам и протянул руку, которую я пожал. Потом он подтащил к дивану офисное кресло на колёсиках и уселся в него напротив меня.

— Поздравляю тебя с правительственной наградой и победой в финале. Если честно, то я до конца не верил, что вы возьмёте кубок.

— Спасибо за поздравления, — сухо ответил я, убирая пульт на журнальный столик.

— Ты случаем не голодный? А то могу попросить своего секретаря и нам организуют завтрак.

— Спасибо за предложение, но я откажусь. Из-за отёка Квинке у меня особое питание, — соврал я.

— Точно. Я ведь совсем про это забыл. Ну, и напугал ты тогда всю страну, — улыбнулся уголками губ Эрнст.

— Я и сам тогда сильно струхнул. После этого случая, мне даже отдельный пункт в контракт внесли. Я, правда, пока с ним не ознакомился. Но скоро вернусь в Валенсию и буду его изучать. Самому интересно, что мне там запрещают есть некоторые продукты. Правда, свежие папайи, ананас, киви и мёд, если подвергнулись температурной обработке, то их можно. Я даже не знаю, может и ещё что-то запретили? — пожал я плечами и широко улыбнулся.

— А что, реально у вас, футболистов, в контракте прописана куча запретов? Типа туда не ходи, это не говори и так далее.

— Ну, если вам интересно, то могу рассказать. Я могу раскрыть только два пункта моего контракта. И сразу расставлю точки над И. Я не знаю, что в контракте у других футболистов. Эти ограничения касаются только меня. По контракту мне запрещено травмоопасное времяпровождение. Нельзя кататься на велосипеде, мотоцикле, коньках, лыжах, нырять с аквалангом…