Грозный сэр Макс в Хогвартсе

Глава четвертая, в которой Макса выпускают из Больничного крыла

Правила для того и существуют, понимаешь? Чтобы ты задумался, перед тем как их нарушить.

Терри Пратчетт. Вор времени

Первую пару дней все мое знакомство с новым миром ограничивалось Больничным крылом, где я и очнулся. И фрагментом реальности снаружи, вид на который открывался из окна. Лес, носивший, как я знал, манящее название «Запретный», выглядел очень таинственно.

Конечно, мне многое рассказывали. Гермиона, профессор Дамблдор, Хагрид. Да и книги, мои верные друзья с самого детства, в очередной раз пришли на помощь.

Однако этого было недостаточно. Я ужасно хотел увидеть своими глазами Большой Зал с его зачарованным потолком, движущиеся лестницы, живые картины, доспехи. Потрогать воду в Чёрном озере, где обитали большой кальмар и русалки.

Пусть я и был узником в этом мире, это не означало, что я не мог отдать ему должное. Я уже заранее проникся к нему определенным теплом — и жадно хотел узнать об окружающей меня реальности как можно больше.

Дамблдор, однако, не спешил давать мне добро на прогулки за пределами Больничного крыла. В ответ на мои жалостливые просьбы он лишь поглаживал задумчиво свою длинную белую бороду и говорил что-то о юности и свойственной ей нетерпеливости.

На третий день лежания в постели в окружении книг и конспектов, написанных собственноручно Гермионой Грейнджер, я совсем затосковал. Чуть за полночь, когда задорные звёзды и круглобокая луна легкомысленно подмигивали мне из окна, я не выдержал. Я просто обязан был совершить вылазку!

До сих пор думаю, что меня позвал тогда сам Хогвартс. Что не говори, это был в высшей степени волшебный замок, со своим шкодливым характером. И со своими желаниями, о которых это чудесное сооружение умело заявлять, когда считало это правильным.

Словом, я не стал противиться минутному порыву. Да я и не мог ему противиться, утверждаю это со всей ответственностью.

Мне хватило ума обуться и накинуть на плечи мантию, принадлежавшую настоящему Гарри Поттеру. Признаться, я вспомнил об этом только в самый последний момент. С меня бы сталось отправиться в путешествие по темным и по-осеннему холодным каменным коридорам прямо в пижаме и босиком!

Это было восхитительно! Крытые галереи, по которым порхал терпкий запах опавшей листвы, лестницы, то закручивающиеся спиралью, а то расслабленно вытягивающиеся в прямую. Начищенные до блеска доспехи, величественные статуи, кажется, провожавшие меня взглядами. Портреты, с каждым из которых я вежливо раскланивался.

— Ученик? После отбоя?! — заголосил один чопорный умник в официального вида кошмарной черной мантии, нарисованный сидящим за столом с львиными лапами вместо ножек. — Безобразие!

— После отбоя как раз и начинается самое лучшее время для прогулок! — уверенно заявил я и прошёл мимо, оставив этого смешного нарисованного человека возмущенно хватать ртом воздух.

Я побывал на Астрономической башне, где не менее четверти часа любовался на далекое звездное небо. Заглянул в совятню, почтил своим присутствием, кажется, все корпуса. Приближение людей я каким-то непостижимым образом ощущал заранее. И аккуратно обходил по широкой дуге целующиеся парочки, целеустремленно куда-то вышагивающих взрослых волшебников. И даже кошку Миссис Норрис я каким-то образом умудрился почувствовать заблаговременно. Гермиона рассказывала мне о ней, и я счел за лучшее обуздать свою любовь к семейству кошачьих и не связываться с этой в высшей степени ответственной хвостатой дамой.

Моей лучшей находкой стала кухня. Я обнаружил её по запаху, честное слово! Вдруг ощутил дразнящий аромат свежей выпечки и чуть не споткнулся от интенсивности переживаний. Замер, глупо крутя головой и принюхиваясь — откуда доносится этот божественный аромат?

Моя крайняя заинтересованность объяснялась даже не тем, что я успел изрядно проголодаться, пока бродил по замку. Хотя, безусловно, здешние коридоры способствовали появлению зверского аппетита, что верно, то верно. Но дело было в другом. Я ужасно, неописуемо страдал в последние дни из-за чудовищных вывертов местного меню.

Овсяная каша? Тыквенный сок? И это вместо камры из «Обжоры»? Или — ладно уж, не буду требовать невозможного — чашечки английского чая с бергамотом?

В общем, я был очень, очень разочарован тем, как кормят учеников в Хогвартсе! И сильно сомневался, что здешние профессора терпят подобное безобразие! Наверняка сидят по своим спальням и, когда никто не видит, жрут деликатесы! И, что самое вопиющее, не делятся со мной!

«Может, если я хорошо попрошу, со мной поделятся тем дивным кушаньем, которое так соблазнительно благоухает?» — подумал я с надеждой и пошёл... До ближайшей стены.

Странно, но запах доносился именно оттуда. Хотя никаких дверей видно не было...

«Потайной ход!» — заключил я азартно, с подозрением разглядывая висевшую прямо перед моим носом картину со всякими вкусностями. Наверняка, именно она являлась ключом к входу в то чудное место, где так изумительно пахло!

Я ощупал раму со всех сторон — только что слюной не закапал! На всякий случай, строго велел ей меня пропустить. Затем, когда это не помогло, жалобно попросил:

— Ну пусти, а?

Однако картина моим мольбам не вняла, увы.

— Мазня бесполезная! — в сердцах обозвал я ни в чем не повинный натюрморт и отправился дальше. Изучать извилистые коридоры и причудливо переплетавшиеся переходы.

Уже перед самым возвращением в Больничное крыло, буквально за два поворота в это надоевшее мне местечко, успевшее, впрочем, стать мне подобием дома, я ощутил приближение еще одного человека. Это был уже знакомый мне профессор Снейп.

Подумав, я решил не прятаться от него. Не подлежало сомнению, что этот устрашающий дяденька весьма заботился о Гарри Поттере. А значит, до тех пор, пока его тушка неразрывно связана со мной, профессор Снейп не причинит мне вреда.

— Доброй ночи! — поздоровался я с профессором первым. И, кажется, застал его врасплох. Во всяком случае, он выглядел изрядно ошарашенным, когда резко развернулся ко мне, наставляя на меня свою волшебную палочку.

— Вы?! — выдохнул он гневно. — Что вы здесь делаете?!

— Гуляю, — невозмутимо ответил я.

— Вы... Вы... — не сразу нашёлся он с ответом. — Вы, зная о том, что где-то в замке ждёт своего часа неизвестный недоброжелатель, желающий вам зла... И ни имея ни малейшего представления о планировке этого места! В одиночку, ночью, решили... Погулять?!

— И в самом деле, — удивился я. — Я ведь не знаю Хогвартса! Но почему-то у меня не возникло ни малейших проблем с ориентированием в этих грешных коридорах. Интересно, с чем это связано?

— Вы даже тупее, чем настоящий Гарри Поттер! — рявкнул профессор Снейп, — Хотя я до сих пор был уверен, что это попросту невозможно!

— Тише, тише, — попросил его я. — Ближайшая влюбленная парочка целуется как раз за соседним поворотом! Конечно, они сейчас очень заняты друг другом, но ведь, грешным делом, они могут и услышать, что я... эм... Не совсем настоящий Гарри Поттер. А это, как я понял, было бы нежелательно.

— Влюбленная парочка? — он с отвращением зыркнул в указанном мной направлении. — Откуда вы?.. Впрочем, это сейчас неважно.

Этот тип навис на мной, видимо, желая напугать. Я в ответ обезоруживающе улыбнулся и похлопал его по плечу:

— Да не волнуйтесь вы так! Я совершенно ничем не рисковал. Ну разве что была опасность простудиться во время прогулки. Всё же здесь ужасные сквозняки, доложу я вам! А все прочие неприятности я бы почувствовал.

От моего прикосновения профессор Снейп дернулся и отпрянул. Я подумал, что, действительно, не стоило вот так запросто вторгаться в его личное пространство. Но после прогулки я точно бы опьянел от чудесной гулкой атмосферы старого волшебного замка.

Профессор Снейп перешел на злобное шипение:

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора! И к директору! Прямо сейчас! Может, хоть он сможет вправить вам мозги!

— Баллы? Что еще за баллы такие? — лениво удивился я. — Гермиона мне про них еще не рассказывала.

Профессор Снейп застонал.

Я вдруг почувствовал, как сильно болит у него голова. Как в левый висок медленно вкручивается шуруп, распространяя вокруг себя пульсацию адской боли. Я сморщился — и взял себе половину этого недуга.

Это было неприятно, но терпимо. Я спросил внезапно севшим голосом:

— Ну что, стало получше? Теперь вам уже не так хочется бросаться на людей?

— Что? Это вы что-то сделали, чтобы боль?.. — спросил профессор. Кажется, я уловил в его голосе, полном недоверия, еще и нотку страха.

— Сам не знаю, что я такое сделал, — честно признался я. — Со мною это иногда бывает. Я что-то делаю просто потому, что не могу по-другому. Не понимая толком, что именно и как я в очередной раз сотворил. Просто потому, что так правильно. Например, неправильно было оставлять вас страдать от этой невыносимой головной боли. Часто она вас донимает, да? И правильным представлялось отправиться сегодня на прогулку. Знаю, это кажется вам неосторожным и глупым. Может, так оно и есть! Но я должен был поступить именно так, тут уж ничего не поделаешь.

Профессор Снейп хмыкнул и отвернулся. Кажется, он просто не знал, как на меня реагировать.

— К Дамблдору! Живо! — произнес он сухо после долгой паузы. — Может, хоть он понимает, как с вами разговаривать.

— Почему бы и нет? — весело согласился я. — Только вот — а мы точно не помешаем сну этого могущественного дедушки? Все-таки ночь на дворе.

— О, так вы это все-таки заметили! — съязвил профессор Снейп. — Не волнуйтесь, я хорошо успел изучить его привычки. Он ложится только под утро.

— Ну надо же, родственная душа! — порадовался я.

Дамблдор и в самом деле бодрствовал, хотя выглядел очень уставшим. Я заметил, что его прозрачные мудрые глаза покраснели, а спина заметно сутулилась. Директор сидел за столом в своем изумительном кабинете, полном странных гудящих и щелкающих приборчиков, скляночек, шкатулок, книг, свитков с загадочными иероглифами.

— Гарри? Профессор Снейп? — дружелюбно поприветствовал он нас. — Чем обязан столь позднему визиту?

— Я застал мистера Поттера гуляющим по замку, — сухо ответил профессор. — И, кажется, он совершенно не понимает, почему ему не стоило этого делать.

— Вот как? — Дамблдор посмотрел на меня поверх очков. — Возможно, я недооценил ваше нежелание сидеть в четырех стенах. Понимаю, взаперти очень тоскливо. И все же я надеялся на большее здравомыслие.

— Но я совершенно ничем не рисковал! — защищаясь, заявил я. — Любое живое существо в этом замке я, как выяснилось, ощущаю заблаговременно! А значит, никакой убийца или недоброжелатель совершенно точно не мог встретиться мне в коридоре — я попросту обошёл бы его стороной.

— Но вы каким-то образом встретились с профессором Снейпом, — справедливо возразил Дамблдор.

— Но он-то не недоброжелатель! — отозвался я. — По правде говоря, в его доброжелательности я уверен даже больше, чем в вашей. Во всяком случае, он явно очень переживает за этого Гарри Поттера. К тому же, моя интуиция считает, что ему можно доверять. А я всегда к ней прислушиваюсь.