Легенда о волайтах
- Автор: Татьяна Яковлева
- Жанр: Приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези: прочее
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Легенда о волайтах"
Невдалеке от дома Спэй, на самом краю деревни, был старый покосившийся дом, в котором уже много лет никто не жил. Отвели незнакомца туда, помогли растопить печь, принесли дров и кое-какой еды, убрали паутину и вымели мусор. В старых сундуках даже одеяла нашлись, некоторые, правда, были подпорчены молью. И ушли. Он вздохнул с облегчением, оставшись один, так как не привык к такой заботе, а потому вызывала она у него чувство неловкости и беспокойства. Как жил пришлый в этом неказистом доме, чем занимался, никто толком не знал. Но каждый день кто-нибудь приносил к его порогу корзину со съестным. И всё чаще это делала Спэй. Кому, как не ей было знать об одиноком голодном скитании.
И всё больше донимало её любопытство: кто он такой, откуда пришёл, куда и зачем собирается отправиться весной. И вот однажды девушка робко постучалась в дверь и вошла, не дожидаясь ответа. И стала приходить каждый день. Что-то очень сильно тянуло её сюда. Она убирала, готовила, топила печь, тихонько напевая свои незатейливые песенки. А слепец прислушивался и не прогонял её. Иногда Спэй рассказывала ему о жизни в деревне, о людях, населявших её. Он всегда молчал, лишь изредка слово слетало с его губ. Девушка несколько раз пыталась узнать, как его зовут, но так и не добилась ответа. О её имени странник не спрашивал, и как-то так получилось, что сразу она не назвала его, а потом было уже ни к чему.
Закончилась зима, и скиталец засобирался в путь.
— Не уходи, останься, — попросила Спэй.
— Не могу, я должен уйти. Мне слишком хорошо здесь, — такой длинной фразы от него девушка ещё не слышала.
— У меня день рождения в середине весны. Останься хотя бы до него. Мне будет очень грустно, если ты уйдёшь.
Слепец ничего не ответил, но остался.
И месяц этот ещё больше их сблизил.
Он должен был уйти на рассвете второго утра после её дня рождения. Накануне вечером Спэй была у него, и такая тоска охватила обоих, так настойчива была девушка в своём желании узнать причину его ухода, что поток горестных слов вдруг вырвался из уст странника. Скиталец рассказал, как десять лет назад чёрная зависть душила его, и в гневе он толкнул своего сводного брата, тот упал, ударился головой о камни и тут же умер. Как событие это сделало его изгоем. Но самым худшим было то, что повлекло оно гибель всех, кто ему был дорог, весь его мир рухнул.
— Я хотел умереть, но не умер. И тогда я решил, что не достоин видеть небесную синеву и зелень лугов, солнечный свет и сияние звёзд. Вечером я уснул в слезах, а утром проснулся слепым. И с тех пор неприкаянно брожу по свету. Издевательства, голод и холод — даже это недостаточно сильное наказание для меня. Мне слишком хорошо здесь.
— Рэн, — прошептала в ужасе Спэй. Её рука задрожала и выскользнула из его руки.
— Спэй? Это ты? Спэй! Прости! — он в отчаянии протянул к ней руки. — Прости! Где ты?!
Но услышал лишь торопливые шаги убегающей девушки, скрип и хлопок двери.
Спэй не спала всю ночь. Горечь волнами поднималась в груди, страшные воспоминания были такими яркими, словно всё произошло только вчера. Слёзы застилали глаза. В ушах стоял голос Рэна, полный отчаяния и мольбы. Гнев сменялся жалостью и пониманием, что смерть Фила в значительной мере была случайна, что в поступке Рэна не было намерения убить. Но ведь убил! Из-за него разорвалась защитная завеса! Из-за него все погибли! Всё погибло! Но через собственную боль она вдруг осознала всю глубину и силу его боли. И эти глубина и сила потрясли её.
Едва начало светать, а Спэй уже была у дома Рэна. Открыла дверь. Пусто. Она стала озираться по сторонам. Никого. И побежала по дороге в сторону леса.
В ещё сумеречном свете впереди увидела осторожно шагающего мужчину.
— Рэн! Рэн, постой! Рэн!
Он остановился, обернулся. Она подбежала, схватила его за руку:
— Я прощаю тебя! И ты меня прости.
— Спасибо, — едва слышно прошептал он.
И такова была сила её прощения, и такова была сила его раскаяния, что мутно-серая пелена, застилавшая его глаза, спала. Фиалковый взгляд встретился с лазурным. И уже давно таившаяся любовь вырвалась на свободу. Магия этой любви вдруг наполнила волайтов. Прекрасные, полные жизни крылья развернулись за их спинами. И тут же почувствовали они, что на востоке в горах есть место, которое ждёт их.
Спэй и Рэн вернулись в деревню, чтобы проститься с её добрыми жителями. Они шли, держась за руки, не пряча своих крыльев. Люди окружали их и шли следом, со смущением и восторгом.
Приёмные родители девушки услышали шум на улице и вышли на порог. Спэй поклонилась сначала им, потом повернулась к другим селянам и снова поклонилась.
— Спасибо вам всем! Я никогда не забуду вашу доброту!
— А вас, — она снова повернулась к родителям, — я люблю всем своим сердцем.
— Мы тоже очень любим тебя, дочка, — голос вира Кордиса дрогнул. — И всё понимаем. Мы всегда знали, что однажды ты покинешь нас. Каждый должен обрести своё место в жизни.
— Пусть на твоём пути как можно меньше будет шипов, девочка моя, — всхлипнула мули Пекта.
Вскоре, ещё раз сказав друг другу тёплые слова и обнявшись, они простились.
Спэй и Рэн взлетели и направились на восток.
Заснеженная горная долина встретила волайтов. Но как только их ноги коснулись земли, живительные лучи солнца осветили её, и она тут же покрылась свежей зелёной травой и цветами. Реки и озёра оттаяли, звонко зажурчали ручьи. Появились и быстро стали расти деревья и кустарники. Запели птицы, запорхали бабочки.
Все оставшиеся в живых волайты в эти мгновения почувствовали, как магия наполнила их, крылья стали сильными и упругими, а новый дом поманил с такой мощью, что не мешкая взлетели они и направились к Амортерра́му, Земле Любви, — так стала называться их обретённая страна.
В течение нескольких дней волайты прилетали в долину. И набралось их около трёх десятков. Усердно работали они, создавая свой новый мир. Слова и звуки сплетались в волшебные песни, а потому дело шло споро и результаты его были прекрасны.
Несёт река серебряные воды,
в них отражается лазурь небес.
И ветер ласковый надежды и свободы
в долине веет. Сумеречный лес
темнеет тайной. Поле колосится.
И многоцветьем трав манят луга.
А где-то высоко орёл кружится.
И для озёр, как рамы, берега,
и солнце, словно огненная птица,
в их зеркалах играет и искрится.
Похож Амортеррам на Мирумтерру. Но тогда, когда в мире людей наступает середина зимы, в новой стране волайтов на пару недель выпадает снег. Он лежит, белый и чистый, сияя на солнце, прикрыв пушистыми покрывалами ветви деревьев с не опавшими листьями и цветы и травы на лугах. Маленькие озёрца сковывает лёд. Волайты от мала до велика радостно играют в снежки, лепят снеговиков, катаются на санках, коньках и лыжах. Потом снег и лёд очень быстро тают, земля впитывает живительную влагу, и растения начинают расти и цвести пуще прежнего.
Но не только этим отличается Амортеррам от Мирумтерры. Куда как важнее то, что волшебная завеса, защищающая теперь мир волайтов, соткана так, чтобы пропускать в мир людей часть тепла и света, созданных магией жителей Амортеррама, чтобы делиться любовью, наполняющей их землю. Ведь все волайты, выжившие во время своих скитаний, встретили добрых людей, которые помогли им, подарили им заботу и надежду.
Нить вьётся, ткань сплетает свой узор
из трав, деревьев, бабочек, озёр,
из неба синевы и гор высоких,
из волн морских и островов далёких,
из пчёл жужжанья и следов зверья,
из слов и звуков, ветра и дождя.
Любовь — основа ткани. Тёплым светом
пусть льётся в мир она зимой и летом.
* * *
Прошли столетия, многие поколения людей сменили друг друга. О волайтах забыли, даже легенды о них канули в небытие. Но их чудесная магия продолжает источать в мир свет и любовь, её тепло всё ещё проникает даже в самые холодные сердца.
Былинная песня ато́ров
Суету позабыв, вы послушайте
Песню долгую, сказку древнюю.
Быль иль небыль то, правда, ложь ли в ней,
То сокрыто мглой, то неведомо.
В лето канули, подсказать кто б мог,
Отделить зёрна плевел от истины.
Так несёт река воды быстрые:
В них и свет, и тьма отражаются.
Лет уж тысяча с той поры прошла,
И ещё пять на пять сотен минуло,
Стали горы песчаной пустынею,
Где пустыня была — там цветущий сад.
Океана плескались волны где,
Континенты роди́лись новые.
Городами земля позаполнилась,
Города те людьми переполнились.
В пору ту меж холмов текла реченька,
Полноводная да широкая.
А вокруг холмов рос дремучий лес,
В нём зверья и птиц было множество.
Возле той реки, на брегах её
Племя си́веров жило мирное,
Племя мирное, трудолюбивое,
Рыболовством и охотой промышлявшее,
А нужда придёт, от разбойных орд
Свою землю не раз отстоявшее.
В ночь одну свет вдруг озарил холмы,
Содрогнул небо грохот раскатистый,
Разорвал покой тишины ночной,
И вослед ему дети заплакали.
Зверь в лесу завыл, закричал петух,
Ястреб ввысь взлетел камнем из пращи.
А свет проникал до глубин глуши,
Разливаясь вокруг разноцветием.
И сошлись тогда сиверы на площади
И избрали отряд в путь отправиться,
Чтоб узнать, что случилось, что сталося
На холме, испускавшем сияние.
А когда добрали́сь, подивилися:
На холме люд незнамо-неведомый,
Тела стройные, лица светлые,
А за спинами крылья чудесные.
Поклонились те люди посланникам
И вола́йтами тут же представились,
Попросились вперёд быть соседями,
Без враждебности, зла, но почтительно.
И с тех пор повелось: племя сиверов
Жило дружно в соседстве с волайтами,
Что взлетали порой в небо синее,
Своих судеб плели нити песнями.
Всё вокруг наполнялось их силою,
Созидающей силой, волшебною.
Реки рыбою полнились, лес — зверьём,
Колосились поля зрелым колосом,
И сады дважды в год плоды сочные
Приносили на радость сиверам.
А болезни и мор далеко стороной
Обходили дома их мирные.
Если ж кто-то вдруг из чужих земель
На холмы напасть вознамерится,
Встанут сиверы ратью грозною
И свои, и волайтов селения
Защитят от беды разорения.
Ведь волшебная сила волайтов
Не могла защитить эти земли,
Не могла ни убить, ни разрушить,
А оружие взявшего, душу
Тьма и боль поглотили б мгновенно,
И лишился б волшебной он силы,
И не смог бы сплетать больше песен.
Сотни лет уж прошли, как волайты в холмах
Появились средь ночи в сиянии,
Полюбились им земли зелёные,
Реки быстрые, леса тёмные.
Край назвали они, домом стал что всем им,
Наделяет что крылья их силою,
Где бок о бок живут дружно с сиверами,
Мирумте́ррой, страною чудесною.
Средь волайтов жила Эйла юная,
Дева юная да распрекрасная,