Война Кортни

- Что?- ахнула Шафран. - Настоящий отель? Это что, какая-то шутка?”

“Я не шучу. Люди, которых вы ищете, в безопасности, и большинство из них здоровы. Регулярные немецкие войска взяли их под охрану от своих кровожадных ублюдков-эсэсовцев, которым было приказано убить их, если будет казаться, что мы выигрываем эту войну. И если ты пойдешь со мной и посмотришь на эту карту, я покажу тебе, где их найти . . .”

•••

Они ехали уже три часа и проехали около восьмидесяти миль, когда Данниган заметил указатель с надписью “Сент-Вейт " и сказал:”- Думаю, теперь очередь за мной."

Они уже привыкли к пейзажу, открывавшемуся перед ними, когда они ехали по долине, усеянной деревянными фермерскими домами и амбарами. Новые виды холмов и гор больше не заставляли их раскрывать рты от удивления, как это было днем раньше, когда они начали свой путь через Тироль. Они дошли до конца дороги, и там стояла их цель.

Отель Pragser Wildsee напоминал три огромных швейцарских шале, построенных из камня и соединенных вместе: два больших здания по бокам и одно поменьше посередине. Крутые, поросшие соснами холмы поднимались по обе стороны от отеля, и вдалеке Шафран могла видеть суровую, внушительную массу отвесной, голой скалы, вершина которой все еще была покрыта снегом.

Вокруг них были припаркованы армейские джипы и грузовики, а между ними с расслабленным видом бродили солдаты. Многие были в темных очках, и их торсы были обнажены, чтобы ловить солнце. Полицейский остановил их джип и поинтересовался, как идут дела.

- У нас тут есть лайми, мэм, это точно, - сказал он, когда она сказала ему. “Не знаю, те ли это, кого ты ищешь. Но вы, конечно, можете посмотреть.”

Они припарковали джип. Данниган остался рядом, чтобы заварить чай и покурить, а шафран направилась к выходу, который находился под парусиновым навесом, украшенным яркими желто-белыми полосами.

Когда они вошли в фойе, мимо них прошел элегантно одетый мужчина с трубкой в руке и хорошенькой блондинкой. Две женщины, блондинка и брюнетка, одетые немного поношенно, но их манеры и акцент безошибочно выдавали высший класс, болтали друг с другом по-немецки. Позади них группа мужчин в военной форме шла к задней части здания, смеясь на ходу.

Шафран не могла себе представить, что эти люди, которые, казалось, чувствовали себя в мире непринужденно, могли иметь хоть какой-то опыт пребывания в концентрационных лагерях. Но именно сюда были отправлены пленники, так кто же они еще?

Шафран подошла к женщинам и спросила: "Простите, Вы были на транспорте из Дахау?”

Обе женщины напряглись. “А почему ты спрашиваешь?- поинтересовалась брюнетка.

“Я ищу британских пленных, которых перевезли из Заксенхаузена в Дахау. Я думаю, что их привезли сюда.- Ни одна из женщин не смягчилась. Шафран вознесла безмолвную молитву и разыграла свою козырную карту. “Я здесь по личной просьбе Уинстона Черчилля.”

“Вы можете это доказать?- спросила блондинка.

“Да, - сказала Шафран и показала им подписанное письмо.

Блондинка расслабилась. “Полагаю, вам лучше поговорить с другим Черчиллем. Дорогая, - она посмотрела на брюнетку, - ты не видела Джека в последнее время?”

“По-моему, он на террасе. Вы не можете не заметить его: невероятно красивый мужчина в военной форме. По-моему, он полковник. И так забавно . . .”

Блондинка рассмеялась. - Знаешь, его люди называли его безумным Джеком, потому что он настоял на том, чтобы идти в бой с мечом?”

“Он говорит, что офицер не может нормально одеться без него!- вмешалась ее подруга.

“А еще он носил лук со стрелами и играл на шотландской волынке! Замечательный человек. Большую часть пути до Вероны он шел пешком, чтобы забрать американцев . . . Он расскажет вам все, что вам нужно знать. Терраса находится вон там . . .”

- Она указала в ту сторону, куда шли трое мужчин. Шафран прошла через отель, толкнула несколько стеклянных дверей и оказалась в видении Затерянного мира. Перед ней была терраса, заполненная более аккуратно одетыми гражданскими лицами и десятком военных, представлявших почти все союзные государства. За ними простиралось небольшое альпийское озеро, окруженное горами. В воду выбежала пристань, и американские джи спрыгнули с нее под крики и приветствия своих друзей.

Шафран оглядела толпу на террасе, пока не увидела высокого, стройного, усатого мужчину в военной форме британской армии цвета хаки, с короной и единственной звездочкой подполковника на погонах. Он был так же красив, как и обещали женщины, с зачесанными назад песочными волосами, сильными чертами лица и ямочкой на подбородке.

Она подошла к нему и спросила: "Простите, сэр, вы подполковник Черчилль?”

“Да, - ответил он. “А кто же вы такая?”

- Капитан Шафран Кортни, Скорая медицинская помощь, сэр.”

- Скажи мне, это кусок декоративной ленты на твоей левой груди или у тебя есть Георгиевская медаль?”

- Это медаль, сэр.”

Он одобрительно кивнул. “А что делает FANY одна в Тироле?”

- Ищу вас, сэр, среди прочих. Я была послана, чтобы разыскать заключенных, представляющих особый интерес. Я шла по вашему следу от Заксенхаузена до Дахау и вот теперь здесь.”

“Хм . . . Я вижу, вы вооружены. Вряд ли это обычный стиль FANY. Я так понимаю, ты умеешь обращаться с этим пистолетом.”

- Да, сэр.”

“Вы, случайно, не играете в ту же игру, что и мой тезка Питер?”

- Боюсь, сэр, что я не могу вам этого сказать.”

Черчилль рассмеялся. “Он тоже так говорит.”

- Могу я спросить, как вы все оказались здесь после Инсбрука?”

- Ну, мы продолжали двигаться на юг. Все это время все шоу немцев разваливалось, организация и дисциплина шли ко дну. Мы были явно обеспокоены тем, что эсэсовцы собираются всех нас прикончить.”

“Так оно и было. У них был приказ стрелять во всех, если им грозила опасность попасть в плен.”

- Да, мы так и думали. Как бы то ни было, несколько парней из нашей группы были старшими немецкими офицерами, которые поссорились с Адольфом. Одни участвовали во всем этом шоу Штауффенберга, другие были заключены в тюрьму за приказ об отступлении на русском фронте. Короче говоря, мы получили известие в германской армии. Они пришли и прогнали эсэсовцев, а нас привели сюда.- Он усмехнулся. - Группа генералов немцев решила спокойно пережить войну. Мы скорее ворвались в их отпуск.

- Через несколько дней немцы исчезли. Осмелюсь сказать, что они планировали незаметно вернуться домой к своим семьям, а не стать военнопленными. Я пошел посмотреть, не могу ли я привести наших американских кузенов. Некоторые из них нуждались в медицинской помощи, один или два довольно серьезно. Боюсь, я не успел принести ее вовремя. А вот и Питер . . .”

Черчилль помахал рукой очкарику в плохо сидящем костюме и поманил его к себе. - Питер, - сказал он. - Познакомьтесь С Капитаном Кортни. Она из FANY. Проделала весь этот путь из Англии, чтобы найти тебя.”

Питер Черчилль пожал ей руку. “А где именно в Англии?- спросил он. Он казался рассеянным.

“Бейкер-стрит . . . по приказу бригадира Губбинса.”

“Разве вы не собираетесь тайно пожать друг другу руки?- С усмешкой спросил Джек.

- Послушай, Кортни, мне очень жаль, но сейчас я не могу говорить. Что-то случилось.- Он посмотрел на Джека. - Это фон Меербах - док думает, что он близок к концу.”

Шафран издала сдавленный крик.

“Послушай, с тобой все в порядке?- Спросил Питер.

Ее лицо внезапно посерело, глаза расширились, и она схватила его за руку. “Вы сказали - фон Меербах?”

“Да, но с какой стати? . . ?”

- Герхард фон Меербах?”

- Боже мой, - сказал Джек. “Ты тоже его не ищешь?”

“Я должна его увидеть!- она плакала. - Пожалуйста, я умоляю тебя. Отведи меня к нему сейчас же!”

Этот момент был предсказан заранее. Прошло четыре года с тех пор, как Шафран поднялась на вершину горы, возвышавшейся над равнинами земель ее отца. Там она посоветовалась с Лусимой, королевой племени и колдуньей, в честь которой было названо поместье. Потерявшись в материальном мире, в трансе второго видения, почтенная провидица сказала ей: "Ты будешь идти рядом со смертью, но ты будешь жить. Ты будешь искать его, но если он когда-нибудь будет найден, то только тогда, когда ты прекратишь свои поиски, и если ты увидишь его, ты не узнаешь его, потому что он будет безымянным и неизвестным, и если твои глаза упадут на его лицо, они не увидят его, потому что они не будут знать, что это его лицо. И если он жив, то это будет как если бы он был мертв. И все же ... . . и все же ... . . ты должна продолжать поиски, ибо если он должен быть спасен, только ты можешь спасти его.”

Теперь, стоя в номере отеля "Прагсер Уайлдси", Шафран наконец поняла значение и истинность этих слов. Она смотрела на сморщенное, бритоголовое, почти человеческое существо, лежащее в постели с капельницей в руке. Каждый клочок плоти был изглодан с его лица. Над выступающими скулами его виски были вогнуты, как блюдца. Под ними на щеках была тонкая, как пергамент, кожа, натянутая до предела. Голые руки, неподвижно лежавшие на простыне, которой он был накрыт, были сверху донизу покрыты алой сыпью, как и плечи и шея. Она не видела и не слышала, дышит ли он, так слабо вздымалась и опускалась его грудь. И все же она знала, что это он.

“Это тот, кого ты ищешь?- Спросил Питер Черчилль.

“Да, - ответила Шафран без малейшей тени сомнения в голосе.

“Откуда такая уверенность?”

“Потому что . . .”

Шафран замолчала. Как она могла объяснить пророчество? Мужчины могли быть вежливы с ней внешне, но она знала, что они будут думать внутри - еще одна глупая женщина, верящая в бессмыслицу и Мумбо-Юмбо. Потом что-то привлекло ее внимание - коричневая от времени и грязи карточка, сложенная вчетверо и лежавшая на столике рядом с кроватью. Она подняла его и развернула. Ей хотелось кричать, плакать, рвать на себе одежду в библейском трауре. Но она заставила себя успокоиться и сморгнула слезы, положив карточку на стол и разгладив ее так, чтобы ее можно было разглядеть как фотографию, хотя изображение на ней было потертым и выцветшим до серого цвета.

Шафран полезла в сумку и достала фотографию, которая всегда была с ней. Она положила его на стол рядом с другим. - Смотри, - сказала она.

Два англичанина и молодой американский врач, стоявший у кровати, когда они вошли, склонились над фотографией.

- Боже мой, - пробормотал Джек Черчилль.

- Невероятно, - сказал доктор.

Питер Черчилль выпрямился. “Я вижу, что это ты, но тот человек, с которым ты, действительно он?”

- Да, в Париже, весной тридцать девятого года.”

Доктор взял ее за руку и отвел в сторону. - Мадам, я должен сказать вам, что мистер фон Меербах близок к смерти. У него сыпной тиф. Я ввел пенициллин, как только мы нашли его, но ... . . хорошо. . . Боюсь, мы опоздали.”

- Нет, - сказала Шафран, и теперь ее голос звучал твердо и непоколебимо. “Это неправда. Я знаю, что это не так. Он должен жить. Я. . .- Она задумалась, как объяснить свою веру в пророчество, и решила, что нет смысла даже пытаться.

“Он должен жить, - настаивала она.

- Мэм, я сочувствую вам. Я действительно так думаю. Но иногда нам приходится смириться с неизбежным.”