Никакого секрета здесь нет

— Ты не можешь солгать мне, мальчишка, — не поднимая глаз, отвечает Фламель. — Я вижу правду в твоей памяти. Ты был той змеей.

Я не могу не восхититься, как незаметно и с какой мастерской легкостью он пробрался в мое закрытое сознание. Первый человек на земле, для которого я стал открытой книгой, кто увидел меня без маски. Да, и его окклюменция выше всяческих похвал. Но это ни капли не пугает меня, а наоборот, я невольно проникаюсь к нему уважением. Когда-то именно такого учителя я хотел видеть в Дамблдоре.

Фламель молчит, без единого движения передвигая фигуры по доске. Он играет быстро, словно заранее знает все ходы своего пламенного противника. А может, он и знает. Сколько партий ему довелось выиграть за свою долгую жизнь?

— Я…

— Пришел спросить о философском камне? Не ты первый, — заявляет Фламель, поставив слона на черное. — Мертв. — Ифрит с немым возгласом испаряется, просыпавшись горсткой пепла.

Риск был оправдан, а я был готов к отказу и не погнушаюсь выяснить секрет силой, если понадобится, и старик это знает. Но я проделал столь долгий путь не для того, чтобы остаться с пустыми руками.

— Я единственный, кто зашел так далеко, — сказав, впервые столь явно ощущаю свою беспомощность. Прозвучало жалко.

— И в этом ты не первый, — ухмыляется Фламель, аккуратно собирая шахматы. — Ты, верно, дурак, раз думаешь, что за сотни лет не рождалось подобного тебе.

Что я могу противопоставить ему? Угрожать смертью, чтобы остаться ни с чем? Признаю, что власть полностью в его руках, а я для него лишь пыль, помеха и пустая трата времени. С омерзением ощущаю себя той мелкой осой, так противно жужжащей под ухом.

— Хотите убить меня?

— Нет, что ты, — вздыхает Фламель, кряхтя, поднимаясь с колен. — Я отвечу на твой вопрос.

Похоже, удача сегодня со мной, а старик намного благосклонней к осам, нежели я. Может, это просто забава для его древнего ума? Притворяться, что даст мне желаемое?

— Каков секретный ингредиент, последний компонент зелья?

— Никакого секрета здесь нет, — отвечает он пару секунд спустя. — Обрати внимание на цвет камня. Ты уже знаешь правильный ответ.

— Кровь?

— Верно.

— Она была моим первым вариантом. Но чья кровь? Я испробовал все доступные комбинации.

— Твоя собственная.

— Вы сказали, что секрета нет.

— Нет, — с непонятной мне грустью в голосе отвечает старик. — Но если ты не можешь понять, почему твоя кровь не сработала, то тебе стоит искать ответ внутри себя. Я ничем не смогу тебе помочь. К этому нужно прийти самому, мальчик.

Неужели секрет так прост? Неужели мать, совокупившись с магглом, с самого рождения лишила меня возможности не умереть?

— Что не так в моей крови? — спрашиваю затаенной паникой в голосе.

— Очевидно, она пока не подходит.

Пока? Значит проблема не в том, что я полукровка.

— Что я должен сделать, чтобы она подходила? — повышая голос, делаю шаг к Фламелю.

— Очистить свою душу, — с нотками покровительства в голосе отвечает он и, взяв меня за руку, выводит на балкон минарета. — Посмотри на мир вокруг. Он настолько велик, в нем множество чудесных вещей, о которых ты даже не задумывался. Ты еще так молод. С камнем или без, тебя ждут многие годы жизни. Смирение и страдание помогут тебе очиститься.

Меня обжигает разочарование. Его ответ — какая-то религиозная чушь?! Но я не успеваю произнести и слова, как позади нас раздается шум. Стражники, что-то яростно крича, поднимаются по лестнице.

— Тебе пора, — говорит Фламель. — Я еще вижу свет души в глубине твоих глаз. Не потеряй его.

Один миг — и я оказываюсь посреди пустыни. На той горе, которую наблюдал с вершины минарета. Красивая издали возвышенность вблизи оказывается местом захоронения скота. В вышине, злобно каркая, летают падальщики. Рогатые черепа и кости торчат из песка, а на камнях куча гадюк, греющихся на солнце.

Разочарование туманным облаком застилает мое сознание. Похоже, пришло время завершить мое утомительное путешествие, остановиться и подумать. Фламеля я больше не найду, да и он сказал все, что хотел.

Сев на камень, тщательно вспоминаю каждое его слово, наказывая себя за излишнюю самонадеянность и наивность. Я был не первый, не единственный. Повторяю снова и снова, пока до меня не доходит.

Я был не первый, пытающийся постичь тайну вечной жизни, а Фламель — не единственный, нашедший ответ. Философский камень лежит на поверхности истории, но есть и другие способы не умереть, и я должен их отыскать.