И лицо твоё в пламени вижу...

3

Еще три дня провела Танита в доме Брана. Надо сказать, на удивление счастливые дни. Да, пускай прислужники бесстыже глазели да перешептывались, пускай домашние сторонились, норовя уйти, едва она выходила из комнаты, но Эльга наполнила её дни любовью и заботой. Девочка даже запереживала - не будет ли Бран сердиться, что Эльга в ущерб своим обязанностям носится с этой " колдовкиной дочкой", как называли её между собой прислужники. Но Эльга лишь усмехнулась, ответив, что как раз наказ Брана-то она и исполняет. Велел он ей от Таниты не отходить- боится, что силу та применит.

Узнала она и о тех людях, убийцах в черных балахонах. Уже ночью, укладывая девочку спать, почти шепотом стала Эльга нехотя отвечать на вопросы ребенка:

-Мало что знаю я, с самой столицы они. Инквизиция. Гильдия Охотников. Ведьм да колдунов призваны ловить. Хотя, как по мне,- заозиралась вокруг, будто и в темноте могли быть пытливые до чужих разговоров уши- Сами они- куда как большее зло. Гораздо- осенила себя знамением во славу истинного Бога женщина. Затем, склонившись над девочкой, поцеловала её в лоб- Спи, не к ночи такое вспоминать.

На следующий день выдалось Таните столкнуться с той самой Гретой- высокая, дородная. На голове платок, перехваченный витой лентой. По бокам, у висков, покачивались рясны[3] из мелких белесых бусин . На шее - разноцветные, в несколько рядов, бусы. Теплая кофта, отороченная блестящим мехом, да яркая юбка- видно, что Грета, что её муж, староста, любили показушничать, надевая и в простые дни на себя все самое лучшее.

Кисло поджав губы, Грета съежилась, прошмыгнув мимо Таниты так быстро, словно и дышать одним воздухом с ней боялась. Девочка, растерянно постояв немного, вернулась в свою комнату. Спустя некоторое время она услышала, как Грета на весь дом распекает нерадивых прислужниц- что не предупредили её о том, что "ведьмино отродье гулять вздумало".

" Да, если к маме относились вот с такой же любовью"- подумалось девочке-" То теперь ясно, почему она променяла всё на уединённое житье за лесом".

Немного позже пришла с подносом Эльга, а еще заглядывал тот смешной маленький мальчик. Сонно потерев глаза, он переминался на пороге, не решаясь войти внутрь, но с интересом озирая неожиданную гостью

-А ты и вправду колдовать умеешь?- вдруг выпалил он.

Танита усмехнулась - в его голосе не прозвучало осуждения, упрека. Только чистое детское любопытство.

-Нет, не умею,- честно призналась она, глядя на то, как разочарованно вытягивается лицо малыша.

-А мама говорит, что...

Но тут же прибежали две девушки-прислужницы, заохав, увели ребенка. " Ты что, Тихомир, разве не знаешь- не велено тебе заговаривать с этой!"- донеслось, как одна из прислужниц распекала своего маленького подопечного.

Ночью Таните приснился странный сон: будто она находится в каком-то большом и мрачном подземелье. Идёт длинными путанными коридорами, вдоль которых по стенам чадят тусклые светильники на кованых лапах. Спешит, движимая странной силой, что и страшит, и притягивает одновременно. Наконец, остановившись у больших деревянных дверей, она замирает. Двери сами собой распахиваются, и она оказывается в большой комнате. Великое множество книг на полках вдоль стен. Странные их обложки пугают- то словно из кожи человечьей фолиант сделан, то шерстью покрыт, да слабо слышно кряхтит да постанывает. Иные так и вовсе будто манят:" Подойди, открой!".

В комнате- лишь стол да стопка бумаг на нем , рядом с резной маленькой чернильницей. А, еще, кажется, кресло. Девочка делает шаг - в это время молния за большим куполообразным окном озаряет ярким светом всё помещение- и Танита замирает. Из кресла на нее глядит страшный человек. Темная кожа, длинные острые уши, мертвый взгляд красных глаз. Лицо его испещрено морщинами. На темном сюртуке нечто похожее на на странную вязь рун, руки мужчины закрыты черными перчатками, а в иссиня-черных волосах блестит несколько белых прядей. Вдруг по его лицу идёт рябь, черты меняются, заостряются, делая их обладателя похожим на живого мертвеца. Он привстает, хищно втягивая носом воздух, пристально глядит в то место, где стоит Танита, и изрекает:" Наконец-то! Я чувствую её!".

Танита проснулась, еще несколько мгновений испуганно озираясь вокруг- что же происходит, где она. Вспомнив, что она у старосты в доме, успокоилась. Но сердце, грозясь выскочить из груди, билось так сильно, что невольно она прижала к нему руку. " Это- сон! Это просто дурной сон."- твердила она себе, глядя в темноту.

Через два дня, поздним вечером, приехали люди Князя. Эльга уже объяснила девочке, что та будет жить при дворе Князя. Более старая прислужница и сама не знала, она и эти-то крохи случайно подслушала из перебранки хозяев.

Князь отправил за Танитой целый отряд: шестеро всадников да большой черный экипаж. Бран тут же было кинулся в дом гостей звать, а Грета лицемерно приобняла Таниту, будто всё это время только и делала, что заботилась о ней.

Рослый пожилой мужчина, что был во главе прибывшего отряда, лишь оборвал Брана, когда тот, покрикивая, гонял прислужниц накрывать на стол:

-Некогда. Обратный путь долог будет, неспокойно в Прилесье, объехать придется. Сейчас и выедем- отдал приказ готовиться воинам старший.

Танита видела, как промелькнуло облегчение на полном лице Греты. Вот уже кто, а она ни капли не расстроится её поспешным отъездом.

- Князь благодарен за помощь - один из воинов подошел, неся в руках увесистый кошель, в котором звенели монеты. Бран, жадно схватив его, принялся кланяться, бормоча слова благодарности. Грета тоже было забормотала, как тяжело расставаться, как прикипели будто к родной они. Но старший лишь, развернувшись, повёл Грету к выходу. Воины последовали за ним.

Грета, отчаянно пытавшаяся увидеть в последний раз Эльгу, то и дело поворачивалась назад. Но у дома никого не было- хозяева, наверняка, уже внутри, считают монеты. А слуг переполошили поздним ужином, так, наверно, Эльга на кухне распоряжается. А окно отсюда, жаль, не увидать.

Одинокая слеза скатилась по щеке, когда Грета подошла к экипажу, понимая, что больше не увидит старую женщину. Тогда она и не знала, как ошибалась.

В экипаже ее встретила сурового вида женщина,одетая в серое дорожное платье из толстого сукна и темную накидку. Она была застегнута на все пуговицы, да и сидела, словно кол проглотила.

-Здравствуй, Танита,- женщина откуда-то знала её имя- садись, сейчас я укрою тебе ноги, поставь их вот сюда, тут грелка - подняла она ноги Таниты, когда та, наконец, умостилась на высоком сиденье. Укрыв девочку большой меховой накидкой, женщина, чопорно поджав губы, продолжила:

-Меня зовут дайна[4] Альвия, я буду сопровождать тебя в замок.

-Скажите, а что в замке? Зачем меня туда везут?- не выдержала девочка.

Дайна Альвия и бровью не повела:

-К сожалению, больше я ничего рассказать не могу. Потерпи пару дней, дитя,- и ты сама всё узнаешь. - строго отрезала она.

Танита опустила глаза, уткнувшись лицом в мягкий мех. Не расплакаться бы.

Два дня и две ночи ехали без происшествий, останавливаясь лишь чтобы поесть горячего в придорожных гостиницах да поспать несколько самых темных часов, выезжая задолго до рассвета.

Когда отряд приблизился к Прилесью, Танита услышала в приглушенном переговаривании мужчин, как те решали- ехать ли длинной дорогой, в объезд, либо же обогнуть прямо по кромке леса. Что было в любом случае короче. Но и опаснее, как поняла девочка. Воины стали чаще заглядывать в экипаж, а еще стали ехать гораздо ближе.

Дайна Альвия, хоть и сама развлекалась лишь тем, что сосредоточено бормоча возносила молитвы истинному Богу или выглядывала из-за бархатной шторки- посмотреть на дорогу, строго-настрого сейчас, почему-то, запретила делать то же самое Таните. Девочка, впрочем, и не печалилась- теперь, когда всадники ехали так близко, вряд ли что-то, кроме их лошадей да них самих, на которых Танита насмотрелась вдоль да поперек за эти дни, можно увидеть.

Девочка принялась про себя вспоминать все сказки, что когда-то сказывала мама, но это вызвало приступ такого острого отчаяния и скорби, что охватила, с головой погрузив в омут горя, что Танита тяжёлым усилием воли заставила себя перевести мысли на что-нибудь иное. Но как назло в экипаже все было изучено уже множество раз- вот небольшая дырочка, в обивке, справа от сиденья. Вот ровно двенадцать кнопок, что стягивают ткань по бокам, вот дайна Альвия тихонько похрапывает, сцепив руки в замок и откинувшись назад.

Танита, еще немного помучившись скукой, аккуратно отодвинула край шторки, прилипая лицом к стеклу. Вряд ли кто из всадников заметит, да и ей их наказов опасаться нечего - что увидишь сейчас, в опускающейся темноте. Эх, скорее бы в гостиницу какую доехали - хоть небольшое, а приключение.

За окном вдалеке виднелся лес. Да такой густой - ни просвета, ни проблеска. Казалось, что раскидистые деревья, подобравшись, встали подле друг друга, подготовившись к битве великой, что ожидала их впереди. Напряжённо, не шевелясь даже от малейшего дуновения ветерка, что пробегал по их кронам, всматривались лесные исполины в дорогу, бежавшую подле поля, вдоль леса.

Танита, уже устав и от этого, собиралась было отпустить ткань, зажатую меж пальцев, как вдруг какой-то отблеск впереди привлёк её внимание. Свет лампы? Но откуда она здесь? Путники? Странно - если суровые воины Князя долго сомневались, прежде чем решиться ехать, то кто же ещё есть такой бесстрашный?

Воины стали переговариваться, а Танита лишь всматривалась вперед. Уже виделись очертания небольшого экипажа, стоявшего наискось в одной из рытвин. Около него с лампой, и издававшей то свечение, громко охая, ходит крепко сбитый старик. Лица его не видно, но волосы белы как снег.

Когда подъехали чуть ближе, Танита увидела, что у экипажа сломано колесо.

Один из воинов направился к нему, они принялись чем-то тихо переговариваться, затем воин подал сигнал рукой остальным. Кажется, всеобщее напряжение тут же спало- Танита сделала вывод по тому, как один из воинов заметив ее любопытные глазенки в окне, ничего не сказал, лишь с усмешкой подмигнув ей.

-Колесо сломалось, а она с дитём. Я-то здесь побуду, подмогу подожду да вещи посторожу.- донесся дребезжащий голос старика, к которому уже подошел глава воинов.

-Женщина и ребенок поедут с нами!- отдал он приказ.

Из экипажа выбрались двое- маленького росточка хрупкая женская фигурка, одетая в дорогое платье да меховую накидку, и мальчик, лет пяти. В темноте, освещаемой лишь тусклым светом ламп экипажа, да парой- в руках воинов, разглядеть их лиц было невозможно. Женщина, что-то быстро сказав капитану, обняла ребенка и поспешила к ним. Таните вдруг подумалось - отчего они не взяли с собой никакого сундука из тех, что в избытке лежали на крыше, перевязанные канатами. Впрочем, видно мать взяла с собой лишь то, что пригодится - кошель с деньгами. А остальное привезут уже завтра, как подслушала Танита- из города пришлют подмогу, чтобы сделать экипаж, и он благополучно добрался до города.

-Сядь на место!- услышала Танита дайну Альвию. Та, проснувшись, совиным взглядом обводила всё вокруг, не преминув и Таниту снова упрекнуть. Вообще, за всё время путешествия дайна Альвия ни разу не была ею довольна, пеняла за всё - не так сидит, не так смотрит, не так идёт, не так держит деревянную ложку в придорожной гостинице, не так молчит. Вот и сейчас она, недовольно поджав губы, смотрела на то, как Танита, отпуская шторку, вновь устраивается на своем месте посреди сиденья.