И лицо твоё в пламени вижу...

4

В Даттсбурге их встретили весьма приветливо- сказывалась близость столицы, ибо сразу узнали воинов Князя по знакам Короны, расступаясь перед ними да перешептываясь. Низенький полный хозяин угодливо рассыпался в любезностях, конечно, причиной тому были золотые, что щедро выложил на деревянную стойку перед ним Вацлав, тот самый воин, что спас ей жизнь. Двое других сразу же бросились наверх- отоспаться после долгой дороги.

Вацлав, велев принести полотенца, ванну да теплой воды, неуловимо напомнил ей Эльгу - та тоже вот так заботилась о своей маленькой подопечной. Девочка улыбнулась, вспоминая её:

-Сейчас принесут все необходимое, прими ванну. Затем принесут еды. А я пока спущусь вниз- Вацлав не сообщил, зачем. Видно, считал бессмысленным объяснять это малому ребенку. А, может, по нужде или прогуляться желает? Танита, любуясь рослым статным воином, сама не заметила, как на лицо её набежала тень:

-Ты чего?- склонился он над ней, заглядывая в глаза.

Вздрогнув, она попыталась скрыть смущение вопросом:

-Я ...ты говорил, завтра мы прибудем в столицу.

-Не в столицу - поправил ее юноша- Князь живет недалеко от столицы, а мы едем к нему.

-Зачем?- тут же вставила Танита, надеясь, что хотя бы он расскажет ей об этом. Но и Вацлав был непреклонен:

-Этого я сказать не могу- он потрепал ее по рыжим кудрям- Сейчас всё принесут, и я закрою тебя. Так нужно. И поставлю Фарда у двери, потом отоспится. Вернусь я быстро, не переживай.

Он сдержал слово, обернувшись так быстро, что девочка едва успела вымыться да проглотить пару ложек вкусной каши с мясом, что принесли слуги. В руках Вацлава был небольшой свёрток. Положив его на стол, перед девочкой, он бросил:" Это тебе. Поешь- разверни".

Расправившись с едой в несколько мгновений и от голода, и от интереса- что же там, внутри, девочка вытерла руки о себя, вызвав тем самым тихий недовольный стон Вацлава, она принялась разворачивать сверток. Внутри оказались сапожки из самой нежной кожи, украшенные по бокам пряжками с камнями. Смешные нижние штанишки, сорочка и платье насыщенно зелёного цвета. А также теплый черный плащ, подбитый мехом поверху- по ночам уже холодало.

-Все, что удалось найти из готового - небрежно бросил Вацлав- переодевайся, потом пришлю служанку, чтобы причесала тебя.

Он, наспех съев свою порцию, вышел, вновь закрыв дверь. А Танита то гладила платье, то прижималась к его нежной мягкой ткани щекой, то любовалась им нм вытянутых руках, будто нн веря, что такая красота теперь принадлежит ей. И как это он сказал " что удалось найти"? Да оно ведь- самое чудесное в мире. Даже в деревне или городе, где несколько раз они были с мамой, никто из детей, встреченных ими, не был одет так прекрасно.

Платье было едва заметно велико, а вот сапожки - впору. Когда пришла худенькая болтливая служанка, заплела ей две косы, перевив их цветными лентами, вплетя туда бусины, Танита невольно бросилась к небольшому грязноватому зеркалу на стене, оглядывая себя. Неужели это- она? Даже выглядит намного старше, серьезнее.

"Ах, простите, дан!"- запрыгала она на месте, подражая тем богатым дайнам, о жизни которых толком-то и ничего не знала-" Я согласна потанцевать с вами"- и она принялась, смеясь, кружиться по комнате. Наконец, устав, она остановилась-" Что вы говорите, дан? Замуж?".

У порога раздался смех. Вацлав! Лицо Таниты запылало- какой позор! Он всё видел.

-Да вы- будущая сердцеедка, "дана",- на сердце девочки сделалось тепло от того, как он назвал ее. Не " данкой"- " даной". Словно бы она была уже взрослой. Сарказма в голосе юноши наивный ребенок не уловил. Но тут же воин вернул её с небес на землю:

-Я сейчас лягу спать, а ты можешь поиграть - он бросил ей невесть где найденную тряпичную куклу. Словно она в них играет! - Жаль, ты грамоте не обучена. Так бы принес что.

Наглец! Умудриться столько раз обидеть- и самому того не заметить даже. Вон как устроился поверх покрывала и заснул мигом!

"Грамоте не обучена"- мысленно передразнила она Вацлава. А где им было книги-то взять? Заклинания- и те мама в памяти лишь хранила, хоть читать да писать могла. Ну, разве что еще в старых свитках. Да и для них, как и для деревенских книги- дорогое удовольствие. Нет, конечно, мама собиралась начать ее обучение, говорила, что пришла пора. Вот только...и девочка, обняв куклу, тихо заплакала, свернувшись в углу на стареньком кресле.

Выехали утром. К вечеру уже были у Славина- так назывался город, где правил Князь. Город да несколько сел вокруг него - всё принадлежало Князю. Привратники, сперва сурово поинтересовавшись, кто там, тут же бросились открывать, едва заслышав имя Вацлава и его голос.

Танита во все глаза смотрела на шумную толпу вокруг, на дома, так непохожие на деревенские. На наряды, что казались ей подчас невыносимо яркими, но прекрасными. Мужчины были в брюках, красивых жилетах и рубашках, в подчёркивающих стать сюртуках поверх всего. Женщины- о, те словно стая райских птиц. Наряды, украшения. Танита пару раз едва с лошади не упала, зазевавшись на очередной. Не поддержи ее Вацлав вовремя- так и рухнула бы на мостовую.

В замок Князя, что возвышался над домами, прибыли, когда девочка уже порядком подустала от пестроты в глазах. Ох и далеко же живет этот Князь, очень далеко. Впрочем, это свидетельствует лишь о его богатстве - вон, один город какой большой. И, почитай, ему принадлежит. Нет, формально, конечно, короне. А Князю - земля с деревнями и селами. Но всё же. Наверно, мама сумела договориться, чтобы её, Таниту, приняли прислуживать в замок. Это, конечно, звучало невероятно. В городе и своих желающих наняться в замок, наверняка, с лихвой хватало. Но если учесть, какие важные господа подчас приезжали к ним, то вполне могло быть правдой.

Замок оказался просто невероятно огромным. Наверно, с половину города. Слуг по нему сновало превеликое множество. Танита, восхищённая великолепием, вертела головой точно флюгером, что крутится в месяц великих ветров. Бахранские[5] ковры на полу и стенах, шкуры животных, картины в резных квадратных рамах из морёного, покрытого лаком, дерева. Большие лестницы, высокие арки, длинные галереи, по каждой стороне которых было множество дверей и не меньшее количество больших ваз с замысловатыми рисунками на пузатых боках. Узорчатые потолки, большие, качающиеся на длинной цепи светильники, с десятками свечей на витых подсвечниках в каждом, свисали сверху. Почти через каждый проход были окна, вокруг которых поистине волшебной рукой мастера размещены были железные драконы, львиные морды или головы диковинных чудовищ.

Великий Бог, сколько же здесь комнат? Вся деревня поместилась бы- да еще и место осталось.

Сурового вида слуга встретил их, кинув Вацлаву:

-Князь ожидает вас в главном зале.

Вот ведь быстро о них доложили!

Князь оказался седовласым мужчиной с пронзительным карим взглядом, будто в самую душу заглядывает. Вацлава он похвалил за героизм проявленный да новым начальником стражей сделал, а затем отпустил всё еще не верящего в произошедшее ошеломленного юношу лёгким кивком. Оставшись наедине с Танитой, что не знала, куда и деть себя от смущения - всё казалось " не так"- е так стоит, не так молчит, не так смотрит, Князь подозвал её к большому креслу, на котором восседал:

-Подойди ближе, дитя, хочу на тебя поглядеть.

Танита, нервно сглотнув, двинулась к нему. Взяв ее за руку, он долго всматривался в черты её лица, затем, хмыкнув, улыбнулся:

-Внешне на мать похожа, а взгляд - наш. Ну, поприветствуй же деда, внученька.

Танита, опешив, во все глаза смотрела на Князя, ища в нем признаки злой насмешки над нею, сироткой. Но тот был спокоен, даже слишком - молча глядел он на кроху перед собой, словно давал время принять его слова, осознать.

-Как же...- собственный голос показался жалким писком, дыхание сперло, посему больше вымолвить ничего не смогла. Только и стояла, хлопая большими пушистыми ресницами.

-Так вот. Дед я твой, родной дед. С матерью твоей, стало быть, несчастье, иначе не отдала бы тебя Рона ни в жизнь, верно?- прищурившись, он ожидал ответа, впрочем, уже ему известного от Вацлава, а ещё раньше- от деревенских. Разве ж кто бы посмел не всё Князю доложить?

-Да...Она...Эти люди, они убили её - горе поднялось изнутри, удушливой волной, заставив задрожать нижнюю губу, а глаза набухнуть от слех.

-Охотники. Псы инквизиции!- словно выплюнул Князь- я предупреждал Рону!- с горечью в голосе добавил он- предупреждал, но она не послушалась!

Князь отпустил ее руку, во взгляде его читалась мука.

-А ..мой отец?- осмелилась задать вопрос Танита.

-Он погиб спустя год после твоего рождения. Спасая твою мать- бросил Князь, будто бы небрежно, но Танита видела, что даже годы не смогли стереть из его памяти ту боль, что он испытал, потеряв сына.

Девочка, кивнув, всхлипнула- вот ведь как. Отец, о котором мать ни разу за всю жизнь не говорила, а вопросы обрывала, мёртв. И мама.

-Одни мы с тобой на белом свете остались, верно, внучка?- ласково потрепав её по голове тихо произнес Князь. И девочка, не выдержав, кинулась к нему в объятия. Мужчина, обнял ее, словно самое ценное в жизни.

-Ну, ну, полно! Никому я тебя в обиду не дам, запомни! И разлучить больше никому не позволю! До последнего вздоха защищать стану!

И Танита поверила - такой решимостью был полон его голос, таким огнем горели глаза.

Согласилась. Ровно до тех пор, пока не сказал Князь, что от матери отречься придётся. Всем говорить, что не ведала её - растили вдали от города няньки да кормилицы. Почему далеко так? Слаба была здоровьем совсем, вот и рекомендовали лекари на природе жить, вдали от суеты городской.

А мать? А мать погибла вместе с отцом в тот день. Оказывается, для всех оно так и было- помог Князь бежать невестке, хоть нежеланной, но клятвы его сыном были принесены перед лицом Бога истинного, а, значит, нерушимы. А всем сказал, что погибли сын с женой в страшном пожаре, что охватил весь дом. И только сам он да еще самые верные слуги знали- то были Охотники. Пришли они за Роной, чтобы убить. Драгар, сын Князя, сражался за свою жену до последнего. Но на глазах жены был убит. А затем ...затем ведьму пытались сжечь. Но огонь внезапно охватил помещение. Все сгорели, а мать, что держала на руках Таниту, невредимой спаслась. Поняла она, какой дар в дочери.

Князь с воинами подоспел лишь к пепелищу. Рону он нашел чуть позже, пряталась она у реки, не зная, что делать дальше. Отказалась она поехать в замок, под его защиту. Боялась, что и там найдут, не пощадят. Да и ребенка не пожалеют Вот и выхода не было- сказал Князь всем, что погибла невестка в том страшном пожаре. Лишь смог внучку живой объявить, еле уговорив Рону на это. Он, гордый мужчина, Князь, воин, а молил едва ли не на коленях невестку, ведь мог и силой принудить. Но не стал. Неправильно это было бы. Да ради памяти сына. Решили лишь, что когда станет взрослой дочь- заберет её в замок Князь. А пока мала- пускай хоть немного утешением матери послужит.

Нехотя, но Танита согласилась, вняла доводам деда- больше всего на свете мать хотела бы видеть дочь живой. И сама для этого готова была на любую ложь. Разве ж неправда изменит чувства Таниты к матери? Нет. Ибо дочь любит и будет помнить вечно Рону, зато для охотников никакой, почитай, связи с ведьмой нет больше. Всего лишь несчастный ребенок, лишившийся обоих родителей.