Чудесно, волшебно, божественно...

— Что?.. — завороженно выдохнул Гарри, сам того не замечая, придвинулся совсем вплотную и лежал так близко, что их дыхание смешивалось.

— Отрекся от своего Темного Властелина! — торжествующе зашептал Эверетт дальше. — Отрекся, и метка на руке попыталась его за это убить! Ка-а-ак вспухнет, ка-а-ак почернеет! Папа кричал так, словно с него заживо кожу снимают…

Гарри слушал голос и видел отчетливо и ярко, как в киноленте: подслушав в трактире пророчество, Северус в тот же день срочно отрекся от Темного Лорда, чтобы не служить ему и ничего не докладывать. Сделал он это не сразу, а ночью, хорошенько подумав, в постели, с теплой женой под боком. Решил. А Метка почуяла отречение и включилась, чтобы убить предателя. И пока Северус кричал и метался по полу, от боли свалившись с кровати, его молодая жена не растерялась, слетала на кухню, схватила тесак для рубки мяса, вернулась в спальню и одним ударом отсекла конечность.

Метка сдохла, спалив дотла отрубленную руку, но до целого организма Северуса не добралась. Так что Клара Снейп действительно спасла своего мужа от смерти. От кровопотери и болевого шока Северус потерял сознание и не видел, как жена вызывает скорую, как его срочно везут на операцию, рассылая одновременно срочные запросы во все донорские пункты. Кровь для переливания нашли, руку тоже, но пришлось ждать, пока пациент очнется и согласится на операцию по восстановлении конечности. Одноруким Северус быть не захотел и на операцию согласился. Пришитая левая рука на удивление быстро срослась и стала просто родной.

— Вот такая история у нас! — с гордостью закончил Эверетт. Гарри смотрел в черные сияющие глаза и чувствовал уважение к этому мальчику, искренне гордящемуся своей героической матерью, обычной театральной швеей. Вот если бы его мама так же поступила: зафигачила бы в лоб входящему Лорду топором или шкафом на маковку при помощи Левиосы… Но нет, его волшебная мама предпочла умереть, закрыв сына грудью, перед этим хорошенько поорав на убийцу.

Нет, не нужна ему волшебная палочка, если от этого пропадает умение колдовать своей цельной магией. А то потом, как Лили, разучишься и станешь совершенно беспомощным, сломав или потеряв палочку… Решено. Он не будет приобретать этот ненужный артефакт у Олливандера. А чтоб не прицепились, надо сделать какую-нибудь нерабочую копию. Ну, для этого простая веточка подойдет, отполировать её, лаком покрыть и готово. Можно дядю Вернона попросить, он не откажет, сделает.

Ещё одна приятная мысль грела душу — Северус не доносил Темному Лорду! Пусть Трелони и застукала его за подслушиванием, дальше трактира информация от Снейпа не просочилась. Более того, он поступил как герой — отрекся от своего господина, зная, что Метка его, скорей всего, убьет…

Но рядом с Северусом оказалась его умница-жена, которая была в курсе всех деяний своего супруга и маг-мира и поэтому не растерялась, не запаниковала, а приняла единственно верное решение. Темный Лорд не ошибался, говоря, что в Хогвартсе засел предатель.

На фоне этого Гарри опять погрузился в раздумья — а как же тогда та метка, которую Снейп показал Дамблдору и министру Фаджу в конце Турнира? Недоуменно спросил:

— И властелин не заметил?

— Не, он умер, — мотнул головой Эверетт. — Но папа всё равно под-стра-хо-вал-ся: набил похожую татуировку в обычном тату-салоне, точно-точно такую же, не отличить от настоящей, но совершенно безвредную.

Тьфу ты, до чего просто!.. Ну, молодец Снейп, что сказать… А другие-то Пожиратели, вот бедняжки, продолжили трястись за свои жизни. Метка-то может не просто за предательство покарать, а и за само намерение. То есть им даже думать с оглядкой приходится.

— О чем ты думаешь, Гарри Эванс? — спросил Эверетт, с интересом разглядывая сосредоточенное лицо нового друга.

— О том, как не купить волшебную палочку, — подумав, поделился с ним Гарри, решив не распространяться о Пожирателях.

— Не купить? — поразился Эверетт, садясь и во все глаза таращась на странного приятеля. — Как это, Гарри? Ведь все дети волшебники, наоборот, мечтают купить свою первую волшебную палочку!

— А мне кажется — она опасна. Палочка убивает нашу магию. Ты так привыкаешь к ней, что становишься беспомощным, если вдруг сломаешь или потеряешь её. Как-то страшно мне — перестать колдовать без палочки, — признался Гарри. Эверетт задумался, потом серьезно посмотрел на друга и тихо спросил:

— А как же заклинания?.. Например, Люмос, как он без палочки зажжется?

Гарри пошарил глазами по траве, нашел продолговатый камень, подобрал его, зажал узкий конец в кулаке и шепнул:

— Люмос…

Округлая часть грушевидного камня осветилась и засияла аки звездочка, рассыпая колючие белые лучи.

— Ну вот и фонарик, — хмыкнул Гарри. — Батарейка не нужна, работает от магии, природный материал и в широком доступе — у нас под ногами.

Эверетт подобрал другой камень, поднял перед собой, представил Люмос на кончике палочки и тоже произнес заклинание. Огонек, родившийся на камне Эверетта, оказался тепло-желтым.

— Ух ты, Гарри, а отчего так, почему цвет разный?

— А он у всех волшебников разный должен быть, — подумав, решил Гарри. — Это не стандартизированная палочка, выпускающая одинаковые заклинания. Сколько я их видел, разных волшебников, у всех люмосы неяркие, испускающие бледный рассеянный свет. Зато от моего фонарика… — не договорив, Гарри повел камнем в разные стороны. Яркий пучок света исправно освещал пространство вокруг в довольно приличном радиусе. — Он как фиал Галадриэли светится! — восхитился он. — Надо что-то хрустальное достать, например, большую пробку от графина. Вот будет фиал!

— У нас есть три графина с двумя парами разных пробок, одна как граненный стаканчик, а вторая просто пробка-шишечка, — сообщил Эверетт, сияя глазами. — Гарри, давай завтра встретимся здесь же? Я у мамы пробки выпрошу и принесу сюда: одну тебе и одну мне.

— Здорово! — одобрил Гарри.

Поднявшись, мальчики подержались за локти, не умея прощаться по-взрослому, обменялись теплыми взглядами и разошлись, каждый в свою сторону: Гарри с котёнком — к Роуз Эванс-Холлу, а Эверетт — за реку, в Паучий Тупик.

Они встретятся на следующее утро. Эверетт подарит Гарри большую шишку от графина, покажет свою такую же, только желтоватого стекла, и они проведут вместе целый световой день, бегая, играя и крича от распирающего их счастья. А потом да, Гарри уедет в Литтл Уингинг, чтобы пойти с Дадли в школу. Но Эверетта Гарри не забудет и будет исправно писать ему письма и отправлять их с Минервой, а Эверетт станет их получать, посылать ответы. Оба мальчика будут с нетерпением ждать следующего лета, чтобы встретиться и продолжить свою удивительную крепкую дружбу.