142 страуса

ГЛАВА 15

Я упала на землю, оплакивая погибших птиц, ненавидя дядю Стива и чувствуя свою безмерную вину. Обратись я к шерифу раньше, Стива бы арестовали и он бы не смог вернуться на ранчо. В смерти страусов виноват не кто иной, как я.

Я задержала руку на теле бездыханного самца. Он был все еще теплый, но напрасно я ждала, чтобы его грудная клетка стала вновь подниматься и опускаться. Он умер.

Тут мое внимание привлекло облако пыли в конце подъездной дороги. Я вскочила, испугавшись, что инспектор по какой-то причине вернулся, но это был белый седан Мэтта. Я рванулась к воротам загона. Если он знает, где дядя Стив, пусть скажет мне. На сей раз я обязательно позвоню шерифу и добавлю к списку обвинений еще одно, и преступника наконец арестуют.

Я со злостью толкнула засов, он легко подался, соскочил с петель и с глухим звуком упал на землю. Движимая силой инерции, я споткнулась и перенесла ногу через проем ворот, и в это время калитка повалилась. Поймав согнутой рукой одну перекладину, я попыталась восстановить равновесие, и изо рта у меня вырвалось трехэтажное ругательство. Привлеченные суматохой страусы приближались ко мне со всех сторон.

Мне удалось худо-бедно пристроить ворота на место, но их нечем было подпереть, чтобы они стояли прямо. В этот миг одна из птиц толкнула меня в спину, и я снова пошатнулась.

— Мэтт! — закричала я, услышав, как заглох мотор. — Твою мать!

Птицы клевали мне руки, теснили меня, и я не могла крепко встать на ноги. Там, где калитка была прикреплена к забору, образовалась брешь.

Мэтт поспешил помочь мне. Мы поставили ворота на место, но не смогли найти шурупы, чтобы приладить петли.

— Можешь подержать? — спросила я.

Мэтт навалился всем весом на металлическую раму:

— Только недолго.

Я пролезла через забор и побежала к амбару. В качестве временного решения подойдет проволока. Схватив моток, я помчалась туда, где Мэтт с трудом удерживал ворота. Один страус клевал его шипастый ремень, другой зажал в клюве пучок волос. Мэтт отмахивался от них, и ворота заваливались на сторону.

Я пропустила проволоку через петли, закрутила ее и закрыла засов, наконец освобождая Мэтта. Темные пряди волос висели у него по сторонам лица, пучок съехал к уху.

— Таллула…

Я в ярости толкнула его.

— Это все дядя Стив! — Мэтт не сопротивлялся, и я снова толкнула его, на этот раз сильнее. — Он убил моих птиц!

— Знаю, — ответил Мэтт, стоически выдерживая мой гнев.

— Знаешь? И ты не остановил его?

— Я только… — Он поймал мою руку, замахнувшуюся на него. — Я сразу приехал сюда.

— Отпусти! — крикнула я, вырываясь. — Он убил моих птиц! — От мысли, что Мэтт увидит навернувшиеся мне на глаза слезы, я злилась еще больше.

— Извини, что не смог остановить его. Я искал Стива всю ночь. — Он снял резинку с растрепанных волос и надел ее на запястье, приглаживая пышную гриву. — Нашел его только утром около Медоубрук. Он стоял у ручья и произносил какую-то тираду. Я никогда его таким не видел. Он сказал…

Мэтт быстро пошел к моему пикапу; я последовала за ним, думая, что он упомянет о ремонте, который так и не сделал, но у него на уме было что-то другое.

— Открой капот, — попросил Мэтт, нетерпеливо постучав по металлу.

О шариковом шарнире, который обещал починить, он, видимо, забыл. Спасибо Рубену, а то мой автомобиль так и стоял бы на домкрате.

Я просунула руку в кабину, потянула за рычаг, и Мэтт поднял крышку капота. Я ожидала, что он спросит, закончил ли его отец работу, но он склонился над мотором.

— Стив сказал, что перерезал тормозные шланги, но они целы.

— Ночью меня здесь не было. Мой пикап стоял у дома Девона.

Мэтт поспешил к минивэну тети. Тормозные шланги были совершенно очевидно перерезаны, концы их болтались. Я представила, как тетя Кристина и мои двоюродные сестры утром садятся в машину, чтобы ехать в суд, как тетя Кристина жмет на тормоза в конце подъездной дороги, но автомобиль не слушается. Они могли пропахать шоссе поперек и приземлиться в пустыне с другой стороны с ушибами и переломами, а могли столкнуться с грузовиком, пролетающим по шоссе со скоростью сто километров в час. Я лишилась дара речи.

Мэтт потянул за какие-то провода.

— Я отсоединил аккумуляторные кабели, чтобы машина не заводилась. — Он вытер руки о джинсы. — Клянусь, я все починю.

— Зачем он это сделал? — Меня потрясло, что дядя Стив оказался таким злодеем.

— Наверняка он не понимал, что это машина Кристины.

— Это его не оправдывает, — заметила я.

— Черт возьми, Таллула, ты стреляла в него! — Мэтт оперся о минивэн, щурясь от солнца.

— Он сам виноват, я защищалась. Я понимаю, что дядя Стив взбеленился из-за наследства, но это не я писала завещание, а бабушка. Почему он ополчился на меня?

Мэтт вздохнул и глянул на дом.

— Если честно, я думаю, что ты вообще ни при чем. Подозреваю, что Стива бесят птицы.

Я сдержала злые слезы.

— О чем ты?

— Ну, не знаю, просто… Ладно, слушай, это может показаться безумием, но, по-моему, он завидует птицам.

— Ты прав, это действительно безумие.

— Не то чтобы он хочет жить в загоне. Просто им уделяется столько внимания, сколько Стиву никогда не перепадало, — объяснил Мэтт.

— Он так сказал? — Как бы дико это ни звучало, в душе я понимала, что разумное зерно тут есть.

— Не именно так, но мы дружим уже давно и много дерьма вместе съели. У меня возникло впечатление, что, говоря о твоей бабушке, Стив с трудом сдерживает гнев. А уж когда ты объявила, что продаешь ранчо, он совсем сорвался с катушек.

— Ты так думаешь?

— А метамфетамин только усугубил его состояние. Мне не надо было упускать его из виду после поминок. Он был не в себе.

Я подумала, что дядя Стив совсем неслучайно хотел убить именно Леди Лил. Она всегда была бабушкиной любимицей и каждое утро радостно приветствовала хозяйку. Меня она так не встречала. С тех пор как я получила водительские права и стала сама ездить в школу, бабушка выходила в загон еще до моего пробуждения. Вероятно, дядя Стив ревновал ее к птицам. Бабушка Хелен добрее относилась к страусам, чем к близким.

— Что еще он рассказал о прошлой ночи, когда ты нашел его?

— Какую-то невнятицу. Твердил что-то про водопровод, про электрощит. Не знаю. Он бредил.

Ну конечно, это дядя Стив выключил автомат. Однако это открытие ничуть не утешало. Без высоких оград ранчо казалось слишком уязвимым. Трупы трех умерших птиц лежали в загоне как предостережение.

— Где он сейчас?

— Говорил про Фресно, у него там подруга, что ли.

Ну и скатертью дорога. Я повернулась лицом к Мэтту и заметила его беспокойство. Они с дядей Стивом были лучшими друзьями почти два года.

— Должна сообщить тебе, что собираюсь выдвинуть против него обвинения. — Нехорошо, конечно, натравливать власти на родного дядю, но, по трезвом размышлении, для него, может, и к лучшему, если полиция запрет его в камере, пока он не совершил новых преступлений. — Я не хочу, чтобы его сажали в тюрьму, но…

— Неважно, — ответил Мэтт. — Он, видимо, уже на полпути во Фресно и здесь покажется не скоро.

Нас обоих не радовал такой поворот событий, и мы были одинаково расстроены невозможностью на них повлиять.

Я вздохнула, подавленная необходимостью похоронить трех гигантских птиц. Я думала подождать до захода солнца, чтобы не работать в самое жаркое время дня, но опасалась, что другие страусы будут клевать умерших, а я не вынесу этого зрелища.

— Что такое? — поинтересовался Мэтт.

Я объяснила.

— Давай я помогу.

— Не надо.

— Почему? — Он выудил из своей машины шляпу с широкими полями и натянул ее поверх пучка. Такие парусиновые шляпы часто носят фермеры, но на Мэтте, с его татуировками и шипастым ремнем, она смотрелась неуместно — он выглядел как хипстер, прикидывающийся наемным рабочим на ранчо. — Что ты так смотришь?

— Ничего, — ответила я.

— Думаешь, я белоручка? Пойдем, мне нужно немного отвлечься.

Я привыкла работать одна, и мне совсем не хотелось поддерживать разговор или беспокоиться о том, как напарник переносит жару, но отказываться от помощи было глупо.

— Ладно, — сказала я и повела Мэтта в амбар, где мы оба взяли по лопате.

Снова выйдя на улицу, я замялась. Мне еще не приходилось хоронить страусов. Не возникало такой необходимости. К нам подошла Абигейл, словно тоже размышляла над предстоящей задачей. Мэтт взглянул на нее, она рассматривала его. Наши тени сливались воедино у ног, как лужи. Вдалеке появился шар перекати-поля, и Абигейл направилась туда, чтобы изучить новый предмет.

Я выбрала для захоронения северный конец ранчо. Мэтт молча пошел за мной. Могилы должны быть недлинные, но глубокие, чтобы их не раскопали падальщики. Я нарисовала на песке квадрат со стороной около метра, и мы приступили к работе. Грунт был сыпучим и тяжелым, но поддавался легко, и звон наших лопат приобрел определенный ритм. Я поймала себя на том, что проигрываю в уме события предыдущей ночи — как дядя Стив откручивает гайку с трубы для подачи воды в поилку и ослабляет шурупы на петлях, держащих ворота загона. Он, видимо, заранее подготовился и чем-то заглушил стук, иначе его бы услышали в доме.

Больше всего меня расстраивало, что он наперед обдумал свои намерения, особенно в отношении птиц. У нас на ранчо даже нет гранул из люцерны, а значит, дядя Стив специально поехал в магазин, чтобы купить их. И пиво захватил, как будто отправлялся на пикник. Чем больше я об этом размышляла, тем больше злилась, и наконец внутри у меня все закипело.

Пока я работала лопатой, пот высыхал на моем теле, щекотал сгибы локтей и натягивал кожу на лице. Вырыв яму глубиной сантиметров сорок, мы оба спустились в нее, но быстро стало ясно, что так ничего не получится: наши локти постоянно стучали друг о друга.

— Я начну следующую, — сказал Мэтт. Он прошел около полутора метров к востоку и вонзил лопату в верхний слой песка.

Яма постепенно углублялась, и влажная прохлада земли показалась мне освежающей. Из могилы уже высовывалась только моя макушка, а мне не хотелось выбираться на жаркую поверхность. Спрятаться бы здесь от мира навсегда. Зной там не ощущался, а когда я присела, свет солнца, высоко стоящего над горизонтом, вообще не достигал меня.

Вдруг надо мной на краю могилы возникла тень.

— Перерыв, — объявил Мэтт. Он протянул руку и вытащил меня наверх.

Мы долго пили из шланга около амбара, а потом некоторое время посидели в тени.

— Почему ты дружишь с моим дядей? — спросила я.

Мэтт подергал высохший куст полыни.

— Странный вопрос.

— Нисколько. — Я чувствовала запах пропитавшего мою футболку пота и ощущала на губах вкус соли.

— Почему люди вообще дружат? — Он вытащил сухой куст из земли и ударил его о стенку амбара, глядя, как осыпается с корней земля. — Мы хорошо ладим. Стив меня веселит.

Я попыталась вспомнить, когда последний раз смеялась вместе с дядей Стивом. К сожалению, много лет мои отношения с ним сводились к догадкам, врет он или нет, и ожиданию его нового срыва.

— Трудно, наверно, дружить с таким… непредсказуемым человеком?

— Я был на его месте, и не мне его судить.