Извращённые Узы

— Черт бы побрал твои быстрые рефлексы. — сказал Фабиано, качая головой.

— Быстрее, чем у тебя.

— Верно.

Серафина вернулась, неся близнецов. Ее лицо раскраснелось. После того, как она положила их, она подняла маркер.

— Вот что я нашла в руке Невио. Он красил им ногти Греты.

Римо сел и повернулся к Невио.

— Ты это сделал?

Невио резко кивнул, пытаясь сдержать усмешку, но безуспешно.

Грета вытянула руки, демонстрируя свои черные ногти. Ее пальцы тоже были покрыты маркером.

Серафина многозначительно посмотрела на Римо.

Он поднял Невио на колени.

— Не рисуй на своей сестре.

Невио надул губы и указал на татуировку Римо в виде Каморры, а затем на мою покрытую чернилами кожу.

— Грета получила тату.

Киара подавилась смехом и прикрыла его кашлем.

Я подошел к ней и обнял сзади, растопырив пальцы на ее животе.

— Грета слишком молода для татуировки, и ты тоже. — строго сказала Серафина.

Невио посмотрел на Римо.

— Твоя мать права. Я не хочу, чтобы ты снова прикасался к этому маркеру.

Невио слегка кивнул с озорством в глазах.

Прижав Алессио к груди, Леона села рядом с Фабиано на шезлонг. Они оба разговаривали с Алессио.

— Если Алессио и Массимо окажутся такими же, как Невио, я буду бояться за наше здравомыслие. — пробормотал я, уткнувшись в голову Киары.

Она выглядела так, словно не могла представить себе ничего лучше.

— Пока они счастливы, я счастлива. — сказала она.

Наши глаза встретились, и мне пришлось согласиться.

Пока Киара и наши сыновья счастливы, я тоже буду счастлив.

КИАРА

Алессио перевернулся на живот и встал на колени, затем оперся на руки, подталкивая свою задницу в воздух.

Всего в десять месяцев он уже был одержим идеей начать ходить. С задницей в воздухе, он посмотрел вверх, не зная, как выпрямиться.

Он усмехнулся, когда увидел, что я смотрю, и мое сердце взорвалось любовью.

— Нино! — крикнула я.

Через два дня после назначенного срока я с трудом поднималась с дивана без посторонней помощи, не говоря уже о том, чтобы нагнуться и поднять Алессио.

Нино с тревогой на лице поспешил в игорную комнату.

— Схватки?

Я покачала головой, поглаживая живот.

— Массимо, кажется, вполне доволен. Я очень надеюсь, что он скоро родится. Я чувствую себя так, будто вот-вот лопну.

Нино медленно подошел и заметил, что Алессио все еще находится в неловком положении.

Он поднял его и потянул над головой, к большому удовольствию Алессио. Он не был очень крикливым ребенком, определенно не таким громким и шумным, как Невио.

— Он пытался встать. — сказала я.

Нино подошел к дивану, опустился рядом со мной и посадил Алессио на задницу между ног.

Он протянул пальцы, и Алессио вцепился в них своими маленькими ручками.

Нино слегка потянул, и в конце концов Алессио встал на дрожащие ноги, затем сделал несколько неуверенных шагов. Держась за ноги Нино, он снова беззубо улыбнулся.

— Хорошо. — сказала я.

Нино погладил Алессио по голове, и наш мальчик просиял, глядя на него своими синими, как океан, глазами.

— Ты передумала насчет домашних родов? — тихо спросил Нино.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Нет, и не передумаю, хочу родить естественным путем.

— Я просто не понимаю, почему мы не должны использовать варианты, которые может предложить нам современная медицина. Мы эволюционировали от средневековья.

Я рассмеялась.

— Я знаю, что тебе это не нравится, но я не хочу рожать в больнице. Я хочу быть дома, в окружении людей, которым доверяю. Это самое безопасное место для меня и ребенка.

Нино посмотрел на меня так, что стало ясно, как он недоволен моим решением.

Аспект безопасности действительно является единственным преимуществом.

После инцидента с их матерью Римо вынудил владельцев другого соседнего дома тоже продать дом. Этот особняк теперь стал новым спортзалом Каморры и центром безопасности в Лас-Вегасе, что означало, что около нас всегда было больше членов Каморры.

— Доктор сказал, что все хорошо. У меня здоровая беременность, и у нас здоровый ребенок. Все будет в порядке. Я знаю, что справлюсь с этим.

— Знаю. — пробормотала Нино, затем наклонился и поцеловал меня в висок, прежде чем прикоснуться к животу.

Невио ворвался в игровую комнату, размахивая цветным маркером в своем маленьком кулачке, смеясь, как маленький сумасшедший.

Я усмехнулась.

Его темные волосы были повсюду, и он был одет только в трусы. Вся верхняя часть его тела была исписана каракулями, вероятно маркером.

Он остановился перед нами, улыбаясь сначала Алессио, потом Нино. Затем он ткнул пальцем себе в грудь, прежде чем указать на татуированную руку Нино.

— Тату! — воскликнул он.

Я прикрыла рот рукой.

— О, у Савио неприятности.

Нино потянулся за маркером и осторожно вырвал его из руки Невио, который свирепо посмотрел на него и сказал.

— Нет!

— Невио, веди себя прилично. — твердо сказал Нино, кладя маркер на стол.

Невио сделал движение в его сторону. Нино покачал головой, и мальчик, надув губки, опустил руку.

Тяжело дыша, Савио ввалился внутрь, неся на руках Грету, которая держала в руках белого плюшевого кролика.

— Где этот маленький дьяволенок?

Одна рука Греты тоже была покрыта цветным маркером.

Нино покачал головой.

— Я же сказал тебе перестать пялиться в свой телефон.

Савио окинул взглядом верхнюю часть тела Невио.

— Черт. — он взглянул на Грету, которая с любопытством рассматривала свою раскрашенную руку. — Ты должна была настучать на него.

Грета посмотрела на дядю своими большими глазами.

— Серафина надерет тебе задницу. — прошептала я, сдерживая смех.

— Может, в следующий раз она не будет просить меня играть няню, чтобы они с Римо могли заняться своими делами.

Савио подошел к нам, и улыбка Невио стала озорной.

— Не смей больше убегать.

Савио поставил Грету на ноги, и она на цыпочках подошла к нам и забралась на диван.

Невио медленно попятился, затем обернулся, хихикая.

Савио перепрыгнул через другой диван и двумя большими шагами догнал Невио, зажав малыша под подмышкой, как мешок с картошкой.

Со стоном, он повернулся к нам.

— Ты присмотришь за Гретой, пока я буду очищать эту занозу в заднице?

— Нет! — воскликнул Невио, сопротивляясь.

Савио улыбнулся ему сверху вниз.

— Да, ты меня правильно понял. Принятие ванны. Я знаю, как сильно ты любишь хороший скраб.

Невио начал кричать.

Савио посмотрел на меня.

— Как насчет того, чтобы сказать, что это была твоя вина?

Я удивленно подняла брови.

— Я не позволю тебе обвинить меня в этом.

— Брось, Киара, никто не будет злиться на беременную леди.

— Если бы я был тобой, я, как можно скорее начал отмывать это все. Римо и Серафина вернутся со своего свидания примерно через два часа. У меня такое чувство, что на это потребуется время. — протянул Нино, разглядывая раскрашенную руку Греты.

Савио исчез с Невио под подмышкой.

Нино поднял Алессио и поставил его между собой и Гретой. Она протянула свою мягкую игрушку Алессио, который схватил ее и прижал к груди, потом поднес ко рту и стал грызть кроличье ухо.

Нино погладил Грету по голове.

— Не могу поверить, что скоро в этом доме будет четверо детей, что у нас будет два мальчика. Год назад я не думала, что у нас так скоро появится ребенок.

Глаза Нино встретились с моими.

— Ты заслуживаешь счастья, и это ты получишь.

— Так же, как и ты.

• ── ✾ ── •

Три дня спустя я родила Массимо в гостевой комнате нашего особняка с помощью Серафины и Нино, о которых я всегда мечтала.

Вся боль была забыта, когда я удивлялась маленькому мальчику на моей груди, его сморщенному лицу. Это был большой ребенок с карими глазами и темно-каштановыми волосами.

Серафина поцеловала меня в щеку.

— Он прекрасен, Киара.

Она была вся в поту и крови, но улыбалась. Нино стоял у кровати, наблюдая за акушеркой, которая поддерживала нас, и лишь изредка поглядывая в нашу с Массимо сторону.

— Почему бы тебе не попробовать дать ему грудь? — спросила Серафина.

Массимо уже извивался у моей груди и делал маленькие сосательные движения. Серафина помогла мне, и после нескольких попыток он, наконец, начал кушать.

Акушерка ушла через пятнадцать минут и вскоре Серафина тоже.

Нино наклонился надо мной и поцеловал в лоб.

— Ты такая сильная, Киара.

Я оторвала взгляд от Массимо и улыбнулась Нино.

Он осторожно накрыл спину Массимо ладонью.

— Я всегда осуждал людей, которые принимали свой страх, и не боролись с ним. Я никогда не понимал понятия страха, не понимал его полного потенциала. Это была абстрактная концепция для меня на протяжении большей части моей жизни, и в начале, когда я начал чувствовать из-за тебя, я надеялся, что страх не будет среди них. Но потом, в прошлом году и сегодня снова, я почувствовал это, страх потерять тебя.

— Ты этого больше не испытаешь. — сказала я. — Алессио, Массимо и я, мы никогда не оставим тебя.

Нино убрала мои волосы с потного лба.

— Знаю. Я стал ценить этот страх, потому что он показал мне, что поставлено на карту, что я не потеряю, и не позволю никому уничтожить. — его глаза были полны холодной решимости и обещания насилия. — Мы с Римо сейчас теряем больше, чем в прошлом, и ничто не стоит того, чтобы получить это без цены, без борьбы. И мы готовы сражаться, отдавать свою кровь и проливать кровь наших врагов. Какое-то время мы были довольны тем, что делали, и начали думать, что мы непобедимы, но это не так. Пока нет, но будем. Ты и наши сыновья всегда будете в безопасности, независимо от цены.

— Поцелуй меня. — прошептала я, и он поцеловал, мягко, но с намерением.

— Позову Алессио, чтобы он познакомился со своим братом. — пробормотал Нино через мгновение.

Он выпрямился и, бросив последний долгий взгляд на нас с Массимо, вышел.

Я ласкала спину сына, когда он пытался пить.

Нино вернулся с Алессио, приподнявшимся на локте и присевшим на край кровати.

— Это твой брат, Алессио. — сказал Нино, указывая на Массимо, когда тот опустил Алессио на кровать.

Алессио наблюдал за ним большими любопытными глазами.

Я подняла руку и провела пальцем по его щеке.

— Ты теперь старший брат.

Мои глаза заметил татуировку розы на моем запястье.

— Тебе придется добавить их имена. — я дотронулась до предплечья Нино, на котором уже были написаны имена наших сыновей. — Твоя вера придала мне сил.

Когда я пыталась отговорить его сделать татуировку с именем Массимо до того, как я родила, он настаивал, что с нами ничего не случится, что он этого не допустит, и я ему поверила.

Нино покачал головой, когда обернул руку вокруг моего плеча.