Плохие девочки не умирают

3

КОГДА-ТО давным-давно у меня была лучшая подруга. Звали ее Бет Голдберг. Мы с Бет постоянно вместе во что-нибудь влипали. Но люди говорили, что это просто «детские шалости», и нам все сходило с рук. Видимо, когда затеваешь что-то с подругой, это оригинально и забавно, а попробуй сделать нечто подобное одна, и тебя посчитают злостной нарушительницей общественного спокойствия.

Мне всегда казалось, что мы с Бет будем дружить всю жизнь. Но когда мы были в восьмом классе, ее родители развелись, и расставание получилось премерзкое.

После чего у Бет немного снесло крышу.

Я ее не виню. Когда папа Бет завел роман с двадцатиоднолетней девчонкой-стоматологом, сама Бет завела роман с нездоровой пищей. Она повсюду таскала с собой пирожные, как ребенок плюшевого мишку. В итоге набрала килограммов десять, но я не придавала этому значения. Думала, сейчас шок пройдет, и она вернется к своему нормальному весу.

К сожалению, перемены во внешности Бет заметила не я одна.

14 мая в средней школе Суррея проходил «Праздник здоровья». По этой причине спортзал был забит стендами местных фитнес-клубов, а также врачей, стоматологов и спортивных команд, которые дружно пытались убедить нас, что не стоит проводить всю жизнь сидя на диване. И все было ничего, пока школа в полном составе не уселась смотреть репортаж о здоровом образе жизни, подготовленный восьмиклассницами из группы поддержки.

Они показывали компьютерную презентацию, и начало было глуповатое, но в целом нормальное. Даже забавное, так как можно было развлекаться, находя орфографические ошибки в словах. «Ами-накислоты», «угливоды» и обязательно ешьте «ни-скокалорийные продукты». Мы с Бет сидели и хохотали. Отличные были времена.

А потом они перешли к следующей части презентации. Знаете эту рубрику в модных журналах, в которой дают советы, что делать, а что нет?

Типа: «КУПИ за 900 долларов уродливый свитер цвета фуксия и НОСИ его с нелепым ремнем за 400 долларов» и «НЕ ВЫХОДИ из дома, надев трусы поверх брюк».

Восьмиклассницы сделали нечто подобное — но с фотографиями ребят из нашей школы.

«ЗАНИМАЙСЯ спортом регулярно» — и снимок, на котором болельщицы из группы поддержки делают вид, что поднимают гантели. И выглядят при этом очень симпатично.

«НЕ БЕЗДЕЛЬНИЧАЙ на уроках физкультуры». Глаза мальчика на фотографии были спрятаны за черной полоской, как это обычно делается в журналах. Но, несмотря на это, любой без труда мог узнать в нем Хавьера Дельгадо, у которого с детского сада проблемы с лишним весом.

Вот тут-то большинство зрителей начали нервно посмеиваться.

А мы с Бет смеяться перестали.

«УПОТРЕБЛЯЙ больше овощей и фруктов». Снимок, на котором Кира Конрой и Меган Уайли аккуратно едят принесенный из дома салатик.

«НЕ НАКЛАДЫВАЙ себе добавки в столовой». И тогда все увидели ее. Фотографию Бет.

Да, ее лицо закрывала черная полоска, но в том, что это она, не оставалось сомнений. На ней был надет ее любимый свитер в радужную полоску — очень дорогой свитер, купленный в одном из магазинов «Нордстром». Она обожала его носить, даже когда он стал ей тесноват и начал немного задираться, выставляя напоказ ее новенький конфетный животик.

После этого случая Бет не хотела возвращаться в школу. Она вылезала из маминой машины за минуту до звонка на первый урок, обедала в кабинете секретаря и уходила с последнего занятия за пять минут до конца. Ей выдали на это особое разрешение — наверное, потому, что миссис Голдберг и мама Хавьера Дельгадо пригрозили затаскать школьную администрацию по судам.

Восьмиклассницы отделались каким-то пустячным наказанием. Мы с несколькими ребятами из школы составили петицию, в которой требовали, чтобы в старшей школе им запретили выступать в группе поддержки. Ее подписали сотни людей, причем среди них было много учителей и родителей. Тренер младшей группы чирлидеров согласился с нами и отстранил всю команду от участия в отборочных соревнованиях.

Но тут болельщицы из старшей группы решили заступиться за своих сестер. И пригласили их всех вступить в свою команду.

Это произошло примерно в то же время, когда Бет и ее мама выставили на продажу свой дом и стали паковать вещи. Они решили переехать во Флориду.

И теперь мало того, что моя лучшая подруга уезжала, так еще болельщицы из группы поддержки и их безмозглые почитатели решили, что петиция была моей идеей (и, да, они совершенно правы). После чего мне объявили войну: закрывали дверь у меня перед носом, оставляли записки с гадостями на моей парте и подкладывали их мне в шкафчик, передразнивали меня, когда точно знали, что я услышу.

Тогда я начала очень тихо вести себя на уроках и всеми возможными способами показывать своим обидчикам, что не боюсь их. Смотрела им прямо в глаза, если они бросали на меня взгляд, делала шаг вперед, если заговаривали со мной. Или даже подходила к ним вплотную, нагло вторгаясь в личное пространство, если слышала, что они произнесли мое имя. При любой возможности говорила про них самые ужасные гадости, какие только могла придумать. Я передавала сплетни и приукрашала их. Как-то раз я выяснила, что Киру Конрой арестовали за воровство в магазине, и сделала так, чтобы об этом узнала вся школа. Девушка на Новый год выпила пять бутылок пива и описалась? Другая споткнулась и упала с подиума на конкурсе «Юная мисс Калифорния»? Стоило мне услышать подобную историю, я тут же рассказывала ее всем.

На войне все средства хороши, ведь так?

И внезапно я перестала быть пустым местом. Я стала кем-то.

Кем-то, когда все вокруг боялись.

Так как Меган Уайли была капитаном группы поддержки, ее лишили звания «Ученица года». Она всегда блистала в ученическом совете и оставалась бессменной королевой чирлидеров, так что я предполагала, что «забавная» презентация про здоровый образ жизни изначально была ее идеей. И даже если нет, она бы наверняка не стала об этом говорить, чтобы не отрываться от коллектива.

Бет с мамой переехали в первую же субботу после того, как закончился учебный год. Мы пытались поддерживать дружбу на расстоянии. Мы правда пытались. Но, видимо, когда переходишь в пафосную школу, меняются жизненные приоритеты.

Мы договорились созваниваться раз в неделю, но нас хватило где-то на три месяца. Когда Бет стала рассказывать, что садится на низкоуглеводную диету и хочет купить себе сумку (пардон, сумочку) от Прада, я поняла, что это начало конца. А когда в прошлом году я покрасилась в розовый, наступил конец конца. Вот так вот.

С тех пор как Бет уехала, у меня больше не было лучшей подруги.

Наверное, у меня вообще нет настоящих друзей.

Нет, конечно, есть Кейси. Ей тринадцать — она на два года младше меня. По идее, если верить слезовыжимательным рекламам открыток, между нами должна быть особая связь или что-то в этом роде. Мы действительно неплохо ладим. Но после того как Кейси перешла в среднюю школу, я все чаще чувствую себя не другом, а спасательным жилетом.

Раньше мы часто проводили время все вместе — Кейси, я, Бет и даже Мими. Валяли дурака, смотрели фильмы. Но как-то постепенно моя сестренка, которая всегда была такой забавной и классной, превратилась в раздражительную, нервную, помешанную на куклах плаксу. Теперь связь между нами сводится к формуле «гадкая старшая сестра защищает робкую младшую». Так что пока не начнут печатать открытки с текстом «ТЫ ВСЕГДА РЯДОМ, КОГДА МНЕ СТРАШНО ИЛИ СКУЧНО», наши отношения не будут вписываться в рекламные стандарты.

Еще есть ребята, с которыми я общаюсь в школе, но их поведение начинает меня немного раздражать. Про себя я называю их «детьми тьмы».

Все считают их мрачными и ненормальными. А они изо всех сил пытаются соответствовать этой славе. На самом деле, некоторые из них очень милые, и вообще они были бы ничего… если бы прекратили так сильно стараться.

Просто, если не хочешь быть безликим клоном, совсем не обязательно носить ошейник с шипами и одеваться, как вампир-любитель. Во-первых, я слишком ленива, чтобы уделять столько внимания своей внешности. Во-вторых, я очень не люблю, когда вещи разных оттенков черного не сочетаются между собой. Так что обычно я ношу джинсы с футболкой.

Урок закончился, и я подошла к своему шкафчику. Ко мне тут же присоединилась Лидия Смолл и прижалась лбом к соседней дверце. Лидия была воплощением всего, что представляли собой дети тьмы. Она всегда тратила много времени и сил, пытаясь показать, что она эмо и гот, а потому вообще ничем не интересуется. Тем не менее я заметила на ее голове аккуратно порванную свадебную вуаль, к которой она приклеила пару пластиковых пауков.

Лидия говорит грубости, любит командовать и показушничать. Если честно, я предпочла бы общаться с кем-нибудь другим, но она постоянно откуда ни возьмись появляется рядом со мной. Причем, зная, как Лидия себя ведет, люди предпочитают подчиняться ее приказам. Так что, когда во время обеда она подходит к тому, кто решил сесть за стол рядом со мной, и говорит: «А ну-ка двигайся, червяк», тот послушно двигается.

Несмотря на все свои сомнения, с недавних пор я стала проводить с Лидией больше времени. Мы ходили в кино, сидели в торговом центре и смотрели на людей, обедали вместе. Ее тянуло ко мне, как мотылька на свет фонаря. Иногда мне даже казалось, что именно мое неоднозначное отношение подогревает ее желание общаться.

Из нее вряд ли могла бы получиться лучшая подруга. Но я начинала привыкать к тому, что она рядом.

— Ни за что не поверишь, что мне сейчас сказала Пеппер, — начала я. Лидия молчала. Я ждала, когда она проявит интерес.

— Ээ, — произнесла она через пару секунд. Неплохо для начала. Я только открыла рот, чтобы продолжить, но тут Лидия увидела что-то, от чего у нее округлились глаза.

— Сабрина Вудберн покрасилась в черный! Что, героиней «Семейки Аддамс» себя вообразила? Она же играет в школьном оркестре. И еще строит из себя…

— Разве ты до середины прошлого года не пела в хоре? — поинтересовалась я.

— Это совсем другое, — выпалила Лидия.

— Конечно, — ответила я. — Продолжай себя в этом убеждать.

Если бы такое сказали мне, я бы тут же сообщила этому человеку, куда он может засунуть свое мнение. А еще посчитала бы, что наша дружба окончена. Но Лидия просто надула губы и взяла меня за руку.

Мы вместе пошли в класс. Проходя мимо группы болельщиц из группы поддержки, Лидия показала им язык и щелкнула о зубы продетым через него пирсингом.

Чирлидеры в возмущении отпрянули назад.

— Сразу видно взрослого человека, — сказала одна из девочек.

Мы шли дальше. Людей вокруг вроде бы стало поменьше, и я заметила Меган Уайли. Она стояла, прислонившись к дверце шкафчика, и что-то серьезно говорила девушке в розовой ковбойской шляпе. Та плакала навзрыд, и по ее щекам текла тушь. Это была Эмили Роузен, из моего класса по испанскому. Хорошая девчонка.

Я не хотела останавливаться и собиралась протащить Лидию мимо, но она увидела, что Эмили рыдает, и резко затормозила.

— О, привет, Эм! — крикнула она. Меган и Эмили посмотрели на нас.

— Ты что делаешь? — прошептала я.

— Я слышала, вы с Рори Хендерсоном провели веселую ночку, — пропела Лидия сладким голосом. — Теперь придется вернуть папочке колечко вместе с обещанием «ни-ни» до свадьбы?