Под крылом ворона

— Раз такой повод, я тоже присоединюсь.

— О, ты же никогда не любил абсент, — удивилась Мари, устраиваясь удобнее на кресле, уже совсем спокойная — сейчас оба брата были здесь, а видения растворились.

— Сегодня ночь такая. Даже мне неуютно.

— Мама говорит, что вороны всегда приходят с дождём.

— Если она вообще хоть немного понимает то, что говорит.

Эндрю тут же нахмурился. Именно он нашёл мать, которая ползала в спальне и водила пальцами над кровавыми разводами на дорогом паркете, шепча что-то совсем невразумительное. И это потрясло его куда больше, чем гибель отца. Правда, мать говорила, что это было лишь временное помутнение, но до сих пор порой произносила то, что Кристофер не мог понять.

Теперь, под грохот дождя, трое младших Уолтонов в молчании пили дымчатый абсент и надеялись, что их больше никто не тронет. Но где-то в глубине души Кристофер знал — видения Мари никогда не появляются просто так. И дело было не только в гибели отца, но и до этого у неё были случаи, когда они сбывались. Как перед смертью их пса или сильным штормом, когда едва не во всём городе вырубилось электричество.

— Как твоя группа? — спросила Мари. — Когда концерт?

— О, отлично! Через пару недель выступаем. Но вы не обязаны каждый раз приходить.

— А мне нравится твой голос! И Кристоферу тоже, пусть он никогда не признается.

— Но я всегда готов получить твой автограф.

— И продать его на ebay? — ехидно спросил Эндрю.

— Рано ещё! Вот будет платиновый диск, тогда…

— Ладно-ладно, а как насчёт «Рейвен пост»? Вы ещё не разорили отцовскую компанию?

— Мы очень стараемся, — подмигнула Мари и начала готовить вторую порцию. — Кристофер сейчас как раз обсуждает один проект с инвесторами, а я планирую доставку посылок к Рождеству. И мы запускаем новые открытки! Хочешь взглянуть?

— Эти открытки уже везде в офисе, — закатил глаза Кристофер, — но классные, правда.

Они проговорили допоздна, обсуждая последние новости. Мари показала макеты открыток, Кристофер рассказал про новый филиал, а Эндрю признался, что соскучился по матери и пора бы им устроить набег к ней домой. Обязательно всем вместе!

Разошлись, когда Эндрю уже положил голову на скрещенные руки и медленно моргал, и даже спросил, есть ли в этой огромной квартире хоть одна комната для младшего брата.

Когда Кристофер проводил его, то увидел, что Мари с бокалами переместилась в гостиную на диван к низкому журнальному столику.

С рассыпавшимся по спине волосами и в наброшенном на плечи тёмно-алом пледе она напоминала ведьму во время ритуала. И даже зажигала тонкие ароматические палочки с удивительной сосредоточенностью.

Кристофер сел рядом, чувствуя тепло её тела.

— Я боюсь за него, Крис.

— Очевидно, что он за себя нет.

— Помнишь, что рассказывал нам отец? Про связь с древней магией и потомками колдунов-воронов. У каждого из нас свой дар. Эндрю — сильный колдун, ты — эмпат, я — ведьма. Но я чувствую, что что-то меняется. Ты же знаешь, почему убили нашего отца.

— Мари, не начинай. Прошло столько лет. Пусть полиция ничего и не нашла, это было просто ограбление.

— Ты сам-то в это веришь? Отец рассказывал, что силу ворона можно получить, если измазать крылья птицы кровью наследника вороньей магии и зашить их себе под кожу. Крови тогда было достаточно.

— Звучит жутко.

— Зато правдиво. Уж в ритуалах я кое-что понимаю.

Она умолкла, и некоторое время они сидели вдвоём в запахе дурманов, наблюдая за струями дождя по огромным окнам, за которыми раскинулся ночной город. С огнями и своей тайной жизнью.

Трое Уолтонов.

Треугольник, сплетенный из видений и ритуалов Мари, колдовства Эндрю и эмпатии Кристофера. И он отлично знал, что не они одни такие в городе.

Кристофер почувствовал себя уставшим. Воспоминания не давали покоя, а теперь добавилась тревога за Эндрю и старые предания, в которых он совсем не разбирался. А вот встречу с комиссией завтра в офисе никто не отменял, так что стоило хоть немного поспать.

Но он всё ещё чувствовал следы тревоги Мари, спрятанные сейчас глубоко, и её тепло.

И когда Мари прикурила сигарету от тлеющей ароматической палочки, мешая такой разный дым, Кристофер наклонился к ней.

Делая затяжку сигаретой, которую она продолжала держать, Кристофер не отрывал взгляда от Мари и знал, что она видит его до самого тёмного края.

Его руки легли на бедра и поползли вверх, под гладкий шелк платья, к тонкому кружеву.

Её губы ещё ощущались горьковатыми после абсента, а сама она была словно окутана дымом.

Его колдунья.

Мари выдохнула прямо в шею, когда он лизнул языком ямку над ключицей и нежно провёл пальцами вверх по животу к груди. Никакого белья, только шёлк, который так легко соскальзывает с плеча. Только тепло её кожи и потемневший взгляд.

— Люби меня, Крис, — шепнула Мари, прикусив его плечо. — За тебя я тоже боюсь.

— Я не поддамся видениям.

Она сдёрнула с него рубашку и сама расстегнула джинсы. Прикусила ухо с серёжкой — ей всегда нравились подвески всех видов.

И она шептала его имя, когда он подхватил её и перенес на широкий обеденный стол. И когда он нежно, но твёрдо раздвинул бёдра, притягивая её ближе к краю.

Если всё правда, и в них обоих есть что-то от древних вороньих колдунов, то он согласен взлететь вместе с ней.

И вместе с ней пасть, если придётся.