Под крылом ворона

* * *

Когда Кристофер по давней привычке рано проснулся, то Эндрю ещё спал. Накинул на брата сбившееся в ноги одеяло и взялся за приготовление кофе и завтрака.

То, что произошло вчера ночью, настораживало. Смерть того, кто угрожал Эндрю, Кристофера вообще мало волновала — к этому его приучил ещё отец. Своими методами.

А вот то, что эти загадочные недоброжелатели могут причинить вред кому-то ещё из них, совершенно не нравилось. Кристофер хорошо знал, как вести разговоры, в которых между слов скрыто больше смысла, чем в самих фразах. За время управления компанией он усмирил собственные вспыльчивость и резкость и научился заменять их на завуалированные и красивые формулировки, чья суть иногда сводилась к «а не пойти ли вам куда подальше».

Но это не значило, что ему нравилось, когда нападают исподтишка.

И раз действовали через Эндрю, то точно просчитались. Щит Уолтонов мог растерзать любого — так его заклинали и готовили. Не только отец, который просто сплел заклинания и ввел их под кожу младшего сына, но и другой колдун, который учил потом Эндрю.

Другие семьи города тоже многое умели, но Уолтоны считались одними из самых сильных.

— Давай я приготовлю завтрак, — Мари появилась босиком и в просторном домашнем платье, ещё сонная. Обняла его, и Кристофер ощутил, какая она теплая со сна. — Но буду рада чашке твоего кофе.

— С имбирём и корицей?

— Да. Как Эндрю? Я слышала, как он вернулся, но после видений сон быстро не отпускает.

Она до сих пор выглядела уставшей. Может, не стоило сразу после вещих снов пить абсент, но Кристофер никогда не навязывал своего мнения.

— Вчера кто-то хотел ему навредить, чтобы мы «стали сговорчивее».

— О.

— Да. Я сказал, что это может быть связано с бизнесом, но, честно говоря, совсем не уверен. Другое дело, что с остальными семьями мы даже холодных войн не ведём.

— Тогда кто?

— Если бы я знал, то этот “кто-то” уже был бы в офисе. На нижних этажах.

— Может быть… я слышала кое-что.

Кристофер следил за кофе в турке и ожидал продолжения, пока Мари взбивала яйца с молоком. После ночного дождя сейчас удивительно приятно светило солнце, а его лучи подсвечивали её тёмные волосы, как и тонкую ткань платья, очерчивая силуэт тела.

Их связь, слишком близкая, не одобрялась многими другими колдунами, но Кристоферу было плевать. У него были и другие романы, но о них он совсем не хотел вспоминать.

— Так что ты слышала?

— О Красной Охоте.

— Её давно не было, мы держимся в тени.

— Именно. Но это то, о чём шептались не так давно на дымчатом рынке. А некоторые посылки явно хранят след заклинаний, отводящих глаза. Наверняка другие семьи тоже волнуются.

— И это повод нападать на Эндрю?

— Не просто так ведь, да? За ним следили. А кто-то мог быть настолько глупым, чтобы начать Охоту уже сейчас. Может, хотели, чтобы мы выдали других. Это выгодно.

Кристофер в задумчивости помешивал свой кофе, размышляя над словами сестры.

Рано или поздно находились те, кто считал, что современный мир не предназначен для магии и колдовства. Что теперь это никому не нужно, а те, кто ими владеют, — угроза для процветания цифровых технологий и научного прогресса.

Кристоферу это ничуть не мешало иметь страничку на Фейсбуке и вести электронную отчетность, но была и другая сторона Охоты — за древними заклинаниями и силами. Легендарными артефактами и тайными знаниями.

Их же и искал когда-то отец. Даже утверждал, что смог найти.

— Ты сможешь узнать больше? — попросил он, и Мари рассеянно кивнула:

— Только ещё немного посплю, если в офисе нет никаких срочных дел. Передай моему секретарю, что я на связи по почте. Поработаю из дома, а вечером прогуляюсь в район рынка.

Рынок не размещался в одном месте, он постоянно менял своё местоположение, но по знакам можно легко найти, где рынок на этот раз в городе. Кристофер действительно был далёк от всего этого, предпочитая вместо всякой магии решать насущные проблемы с конкурентами, проверками официальных органов и финансовой отчетностью.

— Пусть Эндрю пока останется у нас.

— Если захочет, — фыркнула Мари. — Вы оба те ещё упрямцы. И спасибо тебе за кофе.

— Не помогло же.

— А, ерунда. Но с ним утро точно лучше.