Прошка Лебеда и жезл некроманта

— Если вообще придут, — старушка грустно покачала головой.

К лагерю подъезжали глубокой ночью.

— Стой, кто идет? — сонным голосом поинтересовался часовой.

— Мы это! — огрызнулась Яга. — Как будто сам не видишь.

Часовой подошел ближе, посветил себе факелом.

— Теперь вижу. Проезжайте. Велено сразу к воеводе. Ждет очень.

Воевода в ожидании новостей сотрясал свою походную палатку диким необузданным храпом. Яшка, призванный быть этой ночью его глазами и ушами, тепло поприветствовал возвращенцев, которых все уже были готовы записать в небоевые потери.

— Ну что? Война с бабами будет? — задал он интересующий всех в лагере вопрос.

— Кто его знает? — решил не обнадеживать раньше времени Прошка. — Воевода решит. Будить его, кстати, будем? Или пусть до утра отсыпается?

— Разбудим, разбудим! — засуетился Яшка. Велено было.

Дожидаться пока посыльный растолкает воеводу, Яга не стала. Как будто знала, что процесс этот долгий и неприятный. Главком матерился на чем стоит свет, рычал и мычал. А через двадцать минут его заспанная физиономия все-таки вылезла из палатки.

— Как там? — спросил он вместо приветствия. — Вояк наших отбил?

— Вернул, — кивнул Прошка.

— Слава богу! — обрадовался воевода. — Значит, не придется с этими бестиями биться. Капитулировали бы, к гадалке не ходи. Не привыкли наши мужики на женщин руку поднимать.

«А еще эти женщины со ста метров в лоб камнем из пращи попадают» — мысленно добавил Прошка.

— Как наши?

— Тяжело, — честно признался некромант. — Но жить будут.

— А точно не помрут? — заволновался воевода. Отчитываться за двух замученных до смерти амазонками дружинников перед царем-батюшкой не хотелось.

— Помрут, так оживим! — заметил Прошка, и воевода облегченно выдохнул.

— Забыл! — произнес он. — Ладно. В палатку ныряй, расскажешь, что да как основательно.

И Прошка за кувшином вина рассказал, как все случилось. Про королеву Фриду, воеводу Гортензию. Про то, как переговоры вел, и как ждали пол дня пока дружинники штраф натурой выплатят.

— Досталось, мальчишкам, — покачал головой воевода. — Хотя бабы они красивые. Другой бы и радовался. Главное, ребятам нашим про пытку эту не рассказывать. Неровен час, ломанет туда молодежь всем скопом, да через стены полезет. А нам потом расхлебывай. Скажем всем, что у разведчиков наших кровь пили, на манер вурдалаков. Бабы они такие. А королеве плохо говоришь?

— Да! Мутит. У беременных такое бывает. А еще она воду и все, что с ней связано на дух не переносит. Потому столицу и отодвинули.

— Дела! — заключил воевода. — Значит пустят через свои земли?

— Пустят! — кивнул Прошка.

— Славно. Тогда завтра утром выдвигаемся. Только разведчиков надо новых назначить. Эти выбыли. Агафон чуть живой. Квасом отпаиваем. Славно ему по балде прилетело. Шлем в дугу. Эти двое, говоришь, тоже…

— А до Кощея далеко? — поинтересовался Прошка. Теперь, когда путь до зловещего замка был открыт, в груди ощущалось легкое, переходящее в душевный трепет, волнение.

— К ночи завтра дотопаем. Главное раньше времени себя не обнаружить. В таких делах эффект неожиданности на первом месте.

Когда Прошка вышел из палатки воеводы, уже светало. Шкода мирно посапывал у дерева. Лагерь дружно дрых. Некроманту тоже страсть, как хотелось притулиться куда-нибудь и закрыть глаза. А прежде умыться. Смыть с себя водой весь этот прошлый длинный день. Визит к амазонкам, который еще утром казался серьезным испытанием, теперь выглядел чуть не детской игрой. Основные события должны были развернуться позже.

— Прошка!

От резкого звука некромант обернулся. За его спиной стояла Яга.

— А! Это ты, бабуль? — Прошка выдохнул. — Ну ты подкралась. Прям ниндзя.

— Кто? — округлила глаза старушка.

— Да, — он махнул рукой. — Не обращай внимания. Ты по делу? Пациентов воскрешать надо?

— Тьфу, тьфу, тьфу! — поплевала Яга. — Спят. Я по другому вопросу. Важному, — она огляделась по сторонам. — Ты когда королеву того… кто тебе привиделся? Марьяна?

Прошка от такой наглости аж в лице изменился.

— Не твое дело! — чуть не в первый раз нагрубил он старушке. Та, показалось, даже не обратила внимания на тон собеседника.

— Раз спрашиваю, значит мое, — зашипела она. — Говори правду, Марьянку видел, или нет.

— Да хоть бы и Марьянку! — разозлился Прошка.

— Плохо дело! — пробубнила себе под нос Яга. — Так и до международного скандала недалеко…

— А что такое? — забеспокоился Прошка.

— Да ничего, — отмахнулась старушка. — Отдыхать иди. Завтра, чувствую, кучу народу оживлять придется.

Легко сказать: «Иди отдыхать» после такого. «Международный скандал», «Марьяна». Расстелив на земле полог и набив его запасенным сеном, Прошка, наконец, протянул ноги, которые гудели. Неподалеку потрескивал сырыми дровами костерок. Один из дружинников, похоже дежурный, прикрыв один глаз, подкармливал пламя свежими ветками. Как часто бывает в такие насыщенные событиями и эмоциями дни, сон пришел не сразу. А когда, наконец, некромант царя-батюшки провалился в дремоту, затрубили горны. Стало быть «Подъем»!