Зимняя бухта

7

О, братья и сестры, такова дружба! В первом классе я влюбился в Лену Туреллъ.

У нее были густые светлые волосы и щербинка между передними зубами. По средам после школы Лена ходила играть на скрипке.

«Я влюблен в Лену Турелль, — сказал я Смурфу. — Вырасту — женюсь на ней». Смурф врезал мне в живот и заорал: «А вот и нет! На Лене женюсь я!» На краю канавы лежала доска.

Здоровая, как бейсбольная бита.

Я подхватил ее и врезал Смурфу по носу.

О, сестры и братья, такова любовь!

Эти говнюки были в поезде, когда я ехал домой, — сказал Смурф.

— Какие?

— Те, лысые. Они узнали меня, спрашивали, кто мой приятель.

— И что ты сказал?

— Ничего.

— Что у тебя в рюкзаке?

Смурф протянул мне его; я расстегнул, заглянул внутрь. Молоток, долото и фомка. Я вернул рюкзак.

— Там была девятка, — вспомнил Смурф.

— Точно?

— Точно. Двадцать шесть, девяносто один.

— Ну, поглядим, — ответил я.

— Говнюки. — Смурф начертил на окне свастику.

В Альвике мы вышли и на трамвае спустились к Мэларену. Мы рыскали по улицам с громадными виллами и ухоженными садами. На каждом почтовом ящике надписи: «Злая собака», или «Охранная сигнализация», или что-нибудь еще, что должно отпугнуть типов вроде нас со Смур-фом.

Когда мы подошли к дому Франка, на улице было уже так темно, что фамилия на почтовом ящике едва читалась.

В соседних домах горел свет, и я увидел, как на кухне женщина достает посуду из посудомойки. У меня пересохло во рту.

— Ничего не выйдет. Соседи дома.

Но Смурф уже стоял у входной двери. Он нажал на ручку, и дверь открылась.

— Во дают, даже не заперли!

Он вошел, я за ним.

— Брось, Смурф. Соседи дома.

В маленьком тамбуре было темно, от Смурфа остался лишь силуэт: свет падал откуда-то сверху из окна величиной с тарелку. Смурф встал перед панелью кодового замка. На жестяном щитке рядом с замком значилось название охранного предприятия, такой же щиток, только пластиковый, висел у замка на внутренней двери.

Смурф наклонился и рассмотрел цифры. Потом выставил палец, которым обычно выгребал из носа козявки.

— Двадцать шесть… девяносто один, — пробормотал он.

— А вдруг ты запомнил неправильно?

Смурф выпрямился и посмотрел на меня.

— Я помню, что все вместе будет десять. Запомнил, когда тот мужик вводил код. «Две последние цифры вместе — десять». А последняя — единица.

— Единственное уравнение, которое ты сумел решить, — заметил я.

Но Смурф не слушал. Он достал долото и молоток, приставил острие к дереву возле замка и начал стучать. Молоток грохотал на весь дом.

— Да мать твою, Смурф, нас услышат! Соседи вызовут легавых!

— Зажми уши, — посоветовал Смурф и продолжил. Посыпались щепки.

Все продолжалось, может быть, с минуту, но мне казалось, что конца этому не будет. Наконец Смурф прижал фомку к дереву и взломал замок.

— Открыто, — объявил он и толкнул дверь.

После стука и грохота тишина оглушала.

Смурф вошел первым.

— Только свет, мать твою, не зажигай, — прошипел я ему в спину.

Смурф направился в большую комнату. Там все было как несколько часов назад. Бутылка шерри и поднос с четырьмя рюмками стояли на месте. Смурф схватил бутылку и две рюмки.

— Отпечатки пальцев, — напомнил я.

Смурф посмотрел на зажатую в руке бутылку.

— Какие еще отпечатки? Моих отпечатков нет ни в одной базе данных, легавые их не знают. И твоих тоже. Ну найдут они какие-то отпечатки на бутылке, и что?

— Надо было взять перчатки, — сказал я.

— Не дрейфь, — посоветовал Смурф. Он протянул мне рюмку и провозгласил: — Ну, за нас. Если есть на свете парни вроде тебя, не все еще потеряно.

Хохотнув, он проглотил шерри, как дольку шоколада, чмокнул губами и отставил рюмку.

— Хорошо пошло.

Потом открыл ящик письменного столика и пошарил там в поисках банкнот. Вытащил весь ящик, выворотил его на пол.

— Он забрал деньги с собой.

— Зачем?

— А я откуда знаю? Может, хотел купить что-нибудь по дороге.

— Тогда валим, — предложил я.

Но Смурф уже снова направился в прихожую.

— Э-эй, — тихо сказал я ему в спину. — Валим отсюда.

— Хочу посмотреть, что тут еще есть хорошего.

Послышались шаги — Смурф бегом поднимался по лестнице. Надо же. Нечасто он бегает по лестницам.

Я отправился следом.

На втором этаже оказалось темнее, чем внизу.

Смурфа не было видно. Я двигался по коридору. По обе стороны двери, и еще по двери — в обоих торцах. Подняв голову, через два мансардных окна я увидел небо. Приоткрыл одну дверь.

Смурф обшаривал комод. Я заглянул в соседнюю комнату. Наверное, здесь живет Патриция. На покрывале, на кровати, рядком сидели мягкие игрушки. Самая большая — леопард, с овчарку ростом. Я перешел в другую комнату. Это комната Элисабет.

Окно было приоткрыто, колыхался тонкий тюль — это ветер пробрался в комнату погладить хозяйку по щеке. Растерянно покружив по комнате, ветер понимал, что ее нет дома, и выскальзывал в то же окно. Еле заметно колыхались шторы. Белые, как и стены.

Темно-зеленое покрывало на кровати, без мягких зверей. У короткой стены стоял большой письменный стол. На стуле висели джинсы и платье, в котором хозяйка была пару часов назад. На ковре валялись трусы. Я подобрал их и поднес к носу. Слабый запах мыла и человеческого тела. Я бросил трусы обратно и выдвинул ящик стола. Увидел книжку в темно-зеленой тканевой обложке. На ней золотыми буквами было вытиснено слово «Дневник».

Первая запись —18 февраля.

Я подошел с дневником к окну и в полутьме начал с усилием разбирать округлый красивый почерк.

Плохо сдала французский. Кристер здесь, одолжил Шарлотте лыжные ботинки. Он вот-вот порвет со мной. Я знаю!!! Ну и пусть!!!

21 февраля

Катались на коньках с Кристером, потом к нему. Говорит, я должна сделать кое-что, чтобы ему не надо было это делать!!! Почему от девушек всегда чего-то ждут? По-моему, он мной пользуется!!!

25 февраля

А вдруг так и будет?! Я тогда сума сойду. Милле говорит, надо водиться с парнями постарше. Салаги не умеют себя контролировать. Как это??? Ее Ральф служит в армии. Он себя контролирует не больше, чем кусок масла на сковородке. Завтра еду к сестре.

4 марта

Не писала в дневник. Ноу меня была чудесная неделя. Кристер пьяный каждый вечер. А я еще никогда не напивалась. Он сопляк. Надо порвать с ним до Пасхи.

6 марта

Какая же он сволочь!!!

После слова «сволочь» было нарисовано такое… никогда бы не подумал, что девочки рисуют такое в дневничках. Она потом передумала и хотела перерисовать, изобразить принцессу, только у нее не получилось.

Я подошел к столу и вернул дневник в ящик. Вышел в коридор и направился к дальней двери.

Она, единственная из всех, была закрыта. Я открыл и вошел. Из окна открывался вид на озеро. У окна стоял такой же стол, что и в комнате Элиса-бет. На столе — газета. Спортивные страницы «Свен-ска Дагбладет». Рядом с газетой — счет из ресторана и связка с тремя ключами.

Я осмотрелся. Широкая кровать. Над нею — два флажка. На одном написано Virginia South. На другом — две перекрещенные сабли. Как в американских фильмах. Когда показывают комнату, в которой живет подросток, стены всегда увешаны такими вот вымпелами.

На полке стояло с полдесятка наградных кубков величиной со стакан. Вдоль стены тянулась длинная книжная полка, забитая залистанными детективами. Над нею пристроилась бейсбольная бита, ручка обмотана желтой изолентой. Я вернулся к письменному столу, взял газету. В тусклом свете из окна я с трудом разбирал буквы.

Газета пятилетней давности. Ресторанный счет на день старше газеты.

Я обернулся.

С этой комнатой было что-то не так. Больше похоже на музей. Я уже хотел открыть дверь, как вдруг меня позвал Смурф:

— Йон-Йон, иди сюда!

Орал он гораздо громче, чем нужно. Наверняка все соседи услышали.

Я вышел из музейной комнаты, закрыл за собой. Смурф забрался в спальню родителей. Он стоял в дверях, держа в руках коробочку меньше сигаретной пачки.

— Гляди!

Он поднял коробочку, и я прочитал: Cal. 22 Winchester.

Смурф вручил находку мне. Коробочка была поразительно тяжела для своего размера.

Я открыл ее. Внутри было пятьдесят маленьких патронов с латунными гильзами и свинцовыми пульками.

— Понял? — спросил Смурф.

— Что понял?

— Где-то в доме есть оружие.

Смурф закрыл коробку и ушел в спальню. Он уже выдвинул все ящики, перерыл книги на стеллаже у торцовой стены и теперь рылся на книжных полках. Книги с глухим стуком валились на пол.

— Что ты ищешь?

— Оружие. — Смурф обрушил еще ряд книг.

И вот — на полке, за книгами, что-то есть.

Смурф схватил находку и сунул мне под нос.

Шесть дыр в металлическом цилиндре чуть поменьше бутылочки, из каких кормят малышей.

— Понял? Где-то здесь запрятан револьвер!

Еще несколько книг обрушилось на пол. Большая — про парусники.

На верхней полке лежали остальные части револьвера.