Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть третья

И над всем этим, уже почти прямо над головой, прибивая дым и порхающие в воздухе ошмётки нисходящим вниз тугим потоком могучего винта, неслась винтокрылая машина. Рёв двигателей машины и рокот её винта пригибал к земле, свист турбин выворачивал уши – машина пронеслась прямо над Андреем, сокрушительная, как Божья кара. Это был сгусток энергии, воплощение боевого могущества.

На пару секунд изображение остановилось – режиссёр его сна дал ему возможность рассмотреть чудесную машину во всех, самых мельчайших подробностях: Андрей увидел и нагар на стволах пушек, и щели на створках шасси, и всё-всё-всё, до последней заклёпочки!

Затем машина снова рванула вперёд, выпустила шасси и плавно приземлилась в десятке метров от груды камней, за которой укрылся экипаж первой, подбитой машины. При этом чудесная винтокрылая машина села совсем без пробега, вертикально! Погасив скорость перед посадкой до нулевой, она просто мягко плюхнулась на каменистое плато! Такого Андрей ещё не видел! Засевшие за камнями люди тут же рванули к севшей машине. У неё сбоку, в борту откинулись створки люка, и, сначала подав туда, в нутро машины, обоих раненых пилотов, все шустро запрыгнули внутрь машины. Пилот дал газ, и машина легко оторвавшись от земли, (опять же!) вертикально взлетела!

«Своих не бросаем! Наши парни, советские!» – ликовал Андрей.

Но что же это за машина? Которая может и взлетать, и садиться вертикально, без полосы? И которая одна мощнее, чем звено штурмовиков Ил-2? Да ещё и с отсеком для десантников?

Что это? На языке вертелись авиационные термины, но подобрать подходящий, отражающий суть увиденной машины, никак не получалось. Винтолёт? Винтокрыл? Вертоплан?

«Вертолёт» – где-то сбоку появился титр-подсказка от режиссёра его сна. И следом, не удержавшись, режиссёр сна дал некоторые нужные уточнения: «Ми-24 – боевой вертолёт, поднимется в воздух в 1969 году. Полётный вес – 11,5 тонн, боевая нагрузка – 2400 кг, прозвища: «крокодил», «полосатый», «горбатый», «вертушка». Место действия – Афганистан, 1985 год, и не басмачи, а душманы. Или проще – дýхи».

Андрей с блаженной улыбкой провалился в ещё более глубокий сон, без сновидений, и последней его мыслью в этом реалистичном сне было – «эх, мне бы такой вертолёт!»