Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть третья

А с самолёта ведущего, нацелившегося на один из рядов стоявших самолётов, уже вовсю сыпались вниз 25-килограммовые осколочные подарки. И тут же, с секундной паузой, необходимой для поправки прицела, последовал залп ЭРЭСов. Андрей довернул вправо, и зашёл под косым углом к правой стоянке, на которой в данный момент обреталось не менее дюжины Фоккеров. Секунда, другая, – ряд стоящих на земле истребителей противника растёт в сетке прицела, ещё секунда… первые в ряду самолёты скрылись под капотом его мотора. Пора! Сброс!

Мелко и дробно задрожал фюзеляж, освобождаясь от четырёх центнеров смертельного груза. Боковое зрение ловит в левое окно, как левая стоянка, атакованная командиром эскадрильи, вся покрывается вспучившимися разрывами сброшенных осколочных бомб и реактивных снарядов. Мелькает удовлетворённая мысль «у меня должно быть также!»

Впереди растёт в размерах, набегая на самолёт, груда 200-литровых бочек и штабеля каких-то ящиков, от которых стремительно разбегаются маленькие фигурки фашистов. Чуть довернув нос самолёта на эту кучу фашистского добра, Андрей вгоняет её в центр прицела и нажимает кнопку пуска ЭРЭСов. Четыре реактивных снаряда калибра 132мм, с тяжким рёвом срываются с подкрыльевых направляющих и наперегонки несутся вперёд, оставляя за собой четыре дымных хвоста. И через пару секунд все четыре огненные стрелы упираются в выросшую в прицеле массу бочек и ящиков… И вдруг! Прямо по курсу рывком вспухает огромное оранжево-чёрное облако, стремительно расширяясь, и выбрасывая в стороны огненно-дымные протуберанцы. Андрей подаёт газу, и что есть силы тянет «баранку» на себя, пытаясь перемахнуть эту чёрно-оранжевую стену из огня и дыма. В следующее мгновение самолёт резко бьёт взрывной волной, подбрасывая, как на гигантском ухабе! Несколько секунд, показавшимися ему вечностью, Андрей отчаянно работает всеми рулями, пытаясь удержать самолёт, который, как пушинку, стало кидать во взбесившемся пространстве.

По крыльям и бронекорпусу застучали какие-то массивные ошмётки, поднятые взрывом с земли. Справившись с болтанкой, и проскочив облако взрыва, Андрей выскочил на чистое пространство. И прижимаясь к верхушкам, втопив газ до максимума, понёсся прочь от аэродрома, стремясь как можно быстрее выйти из зоны поражения зенитного огня.

Поискал глазами ведущего.

– Слева, слева ведущий! – опять в голове гремит подсказка Агнии.

И тут же из наушников сквозь шумы эфира:

– Андрюха! Я слева от тебя, подтягивайся! Нехило так у тебя рвануло!

И повернув голову, Андрей видит, что действительно, слева от него в пятистах метрах, идёт, буквально прижимаясь к земле, самолёт ведущего. Выскочив после атаки аэродрома чуть левее, чем Андрей, командир эскадрильи попал на естественную длинную прогалину между двумя лесными массивами, снизился до самой земли, и теперь шёл ниже уровня деревьев, всего в нескольких метрах над землёй. За хвостом его самолёта на заснеженной земле вихрем вздымался длинный снежный шлейф. Его-то Андрей сначала и увидел, а уж потом разглядел и самолёт ведущего.

Андрей плавно довернул влево, с намерением пристроиться к командиру. Быстро обернулся назад через левое плечо – сзади поднимался к небу жирный столб дыма от их атаки. Не отрывая левой руки от ручки газа, щёлкнул тумблером «приём-передача»:

– Слышь, командир! Ловко мы их!

И тут же вспомнил:

– Чёрт, жалко этот жирный кабан от нас ушёл!

– Да никуда он не ушёл, вон он, в разрывах облаков ползёт!

И точно! Подняв глаза вверх, Андрей увидел, как буквально в километре от них, почти прямо по курсу, из большого низкого облака на чистое пространство медленно выплыла аляповатая туша гигантского транспортника. Он делал судорожные попытки набрать высоту и скрыться в спасительной облачности.

Андрей нажал тумблер радиосвязи:

– Атакуем, командир?

– Атакуем!

И самолёт ведущего довернул на цель и полез в набор высоты.

– Андрюша! – сзади раздался требовательный и какой-то очень-очень тревожный голос Ангела, – ну его к бесу, пусть летит! Пошли домой! Целее будем!

– Агнюш, я не могу! – Андрей давно уже не нажимал кнопку СПУ, он просто говорил, и Ангел, сидящий за бронеперегородкой, его прекрасно слышал, – я не могу. Приказ!

– Скажи Славе, что нужно идти домой! Пусть этот толстопуз дальше летит! У меня на сердце неспокойно, – быстро застрекотала она, пытаясь до него достучаться, – беда уже идёт! Они уже бросились за нами в погоню! Я чувствую, я вижу ИХ! Быстрее! У нас ещё есть шанс уйти!

Секунда, вторая, третья… Андрей застыл, колеблясь.

Огромный шестимоторник быстро рос в размерах. Андрей, так и не успев пристроиться к ведущему в хвост, шёл немного сзади, и правее его метров на триста, и видел ползущий по небу транспортник сзади/сбоку, под углом 2/4, т.е. под углом в 45 градусов. Самолёт же ведущего упорно шёл, нацелившись на него своим носом, и уже почти сблизился с ним на дистанцию открытия огня. Андрей сглотнул и твёрдо ответил:

– Нет, не получится! Славка не отвернёт, – и добавил с железом в голосе: – а я его не брошу. Не могу.

Агния стиснула зубы – всё кончено! Ещё десяток секунд, и – точка невозврата будет пройдена. А дальше… дальше… тяжёлая, мучительная борьба, и… и… чья-то смерть! Своим внутренним зрением она уже видела несколько отметок фиолетового цвета, быстро перемещающихся в пространстве – это были немецкие истребители, несущиеся в их сторону на всех парах. Это были те самые, успевшие взлететь с разгромленного аэродрома несколько Фокке-Вульфов. Свалка с отвлекающими на себя внимание Ла-пятыми крутилась уже в нескольких километрах восточнее, и Лавочкины в этой ситуации помочь им никак не смогли бы. А эти несколько Фоккеров шли, чтобы их сожрать. И ни комэск, ни Андрей их не видели.

– Андрей! Сзади – Фоккеры!! – выкрикнула с надрывом Агния, понимая, что спасти ситуацию уже, похоже, не удастся.

Далее события стали развиваться с ошеломительной быстротой. Экипаж тяжёлого транспортника, видать, наконец-то обнаружил выходящий в атаку на него русский штурмовик, и тяжёлая машина, проявляя чудеса изворотливости, вдруг стала быстро заваливаться в глубокий правый вираж, пытаясь уйти с линии огня. Видимо, кто-то из пилотов догоняющих их Фоккеров предупредил по радио пилотов транспортного Ме-323, что его атакует пара Илов, и его пилоты, не будь дураками, приняли единственно верное решение… Они просто стали разворачиваться навстречу Фоккерам, летящим им на подмогу!

– Командир! Фоккеры, сзади! – выкрикнул в ларингофон Андрей, предупреждая товарища.

– Вижу! – коротко ответил капитан Миронов, и втопил гашетки.

На крыльях ведущего Ила затрепетали вспышки, и к туше транспортника, ощетинившейся во все стороны пятнадцатью стволами пушек и крупнокалиберных пулемётов, потянулись бледные огоньки трассеров. Андрей увидел, как несколько снарядов вонзились в толстый, огромный, как амбар, фюзеляж фашистского самолёта. Но тот, получив несколько больших пробоин, как ни в чём ни бывало, спокойно продолжил свой полёт, разворачиваясь своим толстым, бегемотоподобным носом прямо на самолёт Андрея.

– Андрюха! Он идёт на тебя, бей его в лоб! Я тебя прикрою! – крикнул командир эскадрильи.

И самолёт ведущего, выйдя из атаки, стал энергично выполнять боевой разворот навстречу атакующим их истребителям.

Развернувшись почти на 180 градусов, огромный шестимоторный самолёт пытался проскочить под носом у Андрея. Было хорошо видно, как пилот транспортника, стремясь не попасть под огонь носовых огневых точек штурмовика, отклонил на максимальные углы элероны и руль направления. Несколько трасс потянулись навстречу, прямо в лоб: два крупнокалиберных пулемета били из носа транспортника, а пара пушек лупила из прозрачных колпаков турелей, стоявших прямо на его толстенном крыле!

Гигантская, вся ребристая, действительно походящая на гротескную харю какого-то фантастического бегемота, носовая часть транспортника стремительно увеличивалась в сетке прицела, заполняя его до краёв.

– Бей по кабине!! – грохнул, как выстрел, голос Ангела в голове.

А вот как раз… Угловатая кабина как по заказу, стремительно вползла в перекрестие ниток прицела. Андрей нажал на гашетки. Две длинные дымные трассы с алыми трассерами бронебойно-зажигательных и осколочно-фугасных снарядов плотным пучком смачно вмазались в район гранёного скошенного фонаря, разнося его вдребезги. Фонтаном разлетелись осколки остекления, куски переплёта, фрагменты обшивки. В долю секунды тела обоих пилотов превратились в кровавый фарш, нашпигованный осколками.

Андрей поддёрнул на себя ручку управления, и проскочил над огромным шестимоторным монстром. А обезглавленный гигантский самолёт, вяло и неуправляемо переворачиваясь через крыло, рухнул в лес.

– Боевой разворот! – опять, как рокот камней, катящихся с крутого склона, грохнул в голове приказ Ангела.

Андрей, ни секунды не колеблясь, плавно потянул на себя ручку, одновременно заваливая самолёт в левый вираж. Краем глаза через левое плечо Андрей успел зафиксировать падение на вековые ели сбитого им немецкого транспортника.

И тут же – схождение в лоб его ведущего с первой парой атакующих в лоб Фоккеров! Вспышки выстрелов, дымные веники встречных трасс, тусклые огоньки трассеров! Адреналин отбойным молотком колотится в глотке!

Агния, понимая, что точка невозврата уже пройдена, всё равно пыталась хоть как-то повлиять на ситуацию. Шансов было мало, очень мало. Ведь неспроста час назад она ясно и отчётливо увидела (видимую только ей) вдруг появившуюся на лбу у комэска «чёрную метку». Это однозначно говорило ей, что вероятность его смерти сегодня – близка к 100%. И точно такую же метку она увидела и у его стрелка, Николая Никишина. Спасти их мог только случай. И похоже, эта единственная возможность уже была упущена…

Но она ещё может спасти Андрея! Она должна его спасти!

Контролируя через его глаза и переднюю полусферу, она быстро перебросила в его сторону ещё одну ниточку связи и подключилась теперь к его спинному мозгу – теперь в любой момент она была готова, послав импульс на сокращение мышц, рефлекторно дёрнуть его за руки, уводя самолёт с траектории прохода смерти. Вот… вот… сейчас!

Проскочив невредимым сквозь паутину трасс, самолёт комэска, дав резкий, энергичный крен, довернул на вторую пару Фоккеров, и опять огрызнулся короткой очередью им в лоб, сбивая прицел. А первая пара Фокке-Вульфов, проскочив самолёт комэска, вышла в лоб уже на Андрея!

– Уходи вниз! – грохочет в его голове ультимативный приказ, и руки сами собой, опережая реакцию его организма, рефлекторно толкают ручку управления от себя. Тело отрывается от чашки сиденья, в глаза накатывает красная пелена, желудок подскакивает к горлу, но трассы, трассы!! Проходят мимо! Чуть выше фонаря, метра на три!

Пока Андрей выхватывает из пике провалившийся вниз на сотню метров самолёт, вторая пара Фоккеров проскакивает мимо и с набором высоты уходит в пологий разворот для повторной атаки.

– Андрей, Андрей! Проснись! Включайся! Я не могу полноценно управлять самолётом! – он слышит в голове отчаянный голос Агнии, – я могу только поддёрнуть тебя в нужный момент, не более того! Соберись!