Ревизор: возвращение в СССР

Глава 4

Четверг, 11.02.71 г. Святославская городская больница.

Сказать, что я удивился, увидев бабушку, ничего не сказать. Комиссар в юбке. Только красной косынки не хватает и нагана.

— Пойдём. Покурим, — вместо приветствия сказала она и направилась в коридор.

Я тут же поднялся и вышел вслед за ней.

— Я что, курю? — удивлённо спросил я, но ответа не удостоился.

Мы молча вышли в холл. Народ в холле не обращал на нас внимания. Бабушка подошла к окну, я тоже. Милицейского Бобика перед крыльцом больницы уже не было, значит, Ефремов уехал.

— Рассказывай, — приказала мне бабушка тоном, не терпящим возражений.

— Что? — не понял я и тут же получил увесистый подзатыльник.

— Да что ж такое! — не выдержал я. — Что у Вас за методы воспитания такие, мадам?

И тут же получил ещё один подзатыльник. Это беспредел. Я отошёл от этой ненормальной на безопасное расстояние.

— Мне, на минуточку, уже 16, — сказал я наставительным тоном. — Я уже сознательная личность, меня нельзя так унижать. А то на всю жизнь запомню и стакана воды Вам в старости не подам.

— Ты доживи, сначала, до моей старости, — сказала как плюнула она.

Вот, стерва. Ни жалости, ни сомнений. Она внимательно наблюдала за мной.

А я за ней. Ну, что, будем в молчанку играть? Думаешь, что меня прогнёшь? Я спокойно и уверенно смотрел ей в глаза.

— Да. Милиционер прав, — первой сдалась она. — Сдвиг по фазе у тебя серьёзный.

В её взгляде я заметил испуг. О, бабуля, так всё-таки ничто человеческое Вам не чуждо. Она, видимо, тоже заметила что-то в моём взгляде и поспешно отвернулась к окну. Надо срочно исправлять ситуацию. Проблемы с близкими родственниками мне не нужны, от слова совсем.

— Бабуль. Да, ничего страшного. Просто, я не помню ничего, — решил я взять инициативу в свои руки. Но при слове «бабуль» её заметно передернуло.

— Я что, никогда не называл Вас «бабуля»? — удивился я. — А как называл?

Она мельком взглянула на меня ошарашенно, но ничего не ответила. Я понял, что все сказанное звучит действительно довольно дико.

— Хорошо, — решил я зайти с другой стороны. — Как Вас зовут?

— Эльвира Эдуардовна, — медленно проговорила она, коротко взглянув на меня и опять отвернулась к окну.

— Если я буду к Вам по имени отчеству обращаться, нормально будет?

В ответ тишина.

— Молчание знак согласия, — подвёл итог я. — Ну что, Эльвира Эдуардовна, может, поговорим? Вы же хотели от меня что-то услышать?

— Я хотела узнать, — повернулась она ко мне, — как ты в реке вчера оказался?

— Я тоже хотел бы это знать, — серьёзно ответил я.

— Милиция считает, что ты сам прыгнул, — заявила она, с вызовом глядя мне в глаза.

— Всё выглядит именно так. Но мне нечего Вам сказать: я ничего не помню.

— Как ты мог?! — сорвалась она на крик. Всё-таки, женщина есть женщина.

— Тише, тише, — подошёл я к ней, заметив подступившие слезы, — Я не знаю, что меня заставило вчера так поступить, но я узнаю. И я больше никогда так не поступлю. Обещаю, — Я тряхнул её за плечи. — Всё позади, — постарался я успокоить её. Она взяла себя в руки и, отвернувшись к окну, вытерла глаза носовым платком. Потом повернулась ко мне, демонстрируя готовность продолжать разговор. Какой характер у женщины. Скала.

— Что дома? В семье происходит что-то неприемлемое для детской психики? — спросил я.

Она растерялась, удивлённо глядя на меня, но быстро собралась:

— Ничего необычного. Все как всегда.

— В школе? Не было ли конфликтов с кем-то? Не вызывали вас в школу недавно?

— Ничего такого, — в замешательстве ответила она.

— А учусь я как?

— Хорошо.

— Ну. И какие ещё есть мысли? Может, любовь несчастная?

— Не знаю, — буркнула она и присела на подоконник.

— Что делать будем? — примирительно спросил я, присаживаясь на подоконник рядом с ней.

— Не знаю.

— У меня есть несколько вопросов. Можно?

— Спрашивай.

— Матушку я видел сегодня. А мой отец?

— Нет у тебя отца.

— Без отцов дети не родятся. Кто он?

— Козёл.

— Правда? Неожиданно. А поподробнее?

— Шут бродячий.

— Как это?

— Геолог.

— О, как интересно! — воскликнул я. Но не успел представить себя в этой профессии, как получил удар локтем в ребро.

— Бабуля! Хорош! — простонал я, хватаясь за бок.

— Извини. На автомате.

— Что родители, в разводе?

— Да.

— Давно?

— Давно. Ты маленький был.

— Я с отцом знаюсь?

— Нет.

— Когда в последний раз виделись?

— Лет пять назад, может больше.

— Жаль. Мальчишкам отец нужен, — проговорил я и заранее встал, уверенный, что мне сейчас опять прилетит локтем в ребро. Но бабушка только посмотрела на меня выразительно сжав зубы, изображая ярость. Я улыбнулся ей в ответ. Сразу видно: она баба умная, сама понимает, что я прав. Я присел обратно на подоконник.

— Получается, со стороны отца проблем у меня быть не могло.

— Не могло, — подтвердила Эльвира.

— Иван, мой сосед по палате, сказал, что у меня сестра есть.

— Есть. Инна. Она на первом курсе меда в Минске училась, познакомилась с выпускником военного училища и вышла замуж. Он получил лейтенанта и был направлен служить в Пермь. Инна туда в мед перевелась, сейчас уже на четвёртом курсе.

— А Пермь отсюда далеко?

— Далеко.

— А мы, кстати, где?

— Брянская область. К Инке не наездишься. Она дочку прошлым летом родила. Правда, малышке там климат не подходит: за 8 месяцев уже 3 раза пневмонией переболела. Мать ездила к ним летом, после родов помочь. Я в сентябре с малышкой сидела: у Инки учеба в меде началась. Но вся наша помощь — мёртвому припарка. Малышка постоянно болеет, в ясли не ходит. Инка зимнюю сессию еле сдала. Одни тройки, стипендии лишили. Живут на одно жалованье мужа-старлея.

— Это, конечно, всё очень печально. Но, как думаешь, — я решил перейти на ты, — я же не мог из-за этого с моста прыгнуть?

— Нет, конечно, — согласилась бабушка.

— Какие у меня, вообще, отношения с сестрой?

— Никаких. Ваши интересы никогда не пересекались и не пересекаются.

— Хорошо. А что матушка, выходила замуж после моего отца?

— Нет.

— А у нас с Инкой один отец?

— Да.

— Выходит, со стороны семьи неприятности прилететь не могли, — констатировал я. — Остаётся профессиональная деятельность. Я ещё не работаю. Инка далёко. А вы с матушкой чем по жизни занимаетесь?

— Я и бухгалтер, и контролёр, и инженер. Сейчас на пенсии. На полставки подрабатываю на родном Механическом заводе. Полька экономист там же.

— Какая Полька?

— Мать твоя.

— А, понял. Полька это Полина?

— Аполлинария.

— Какое красивое имя, — удивился я. — Кстати, а как моего отца звали? Какое у меня отчество?

— Тарасович.

— Павел Тарасович Ивлев. А что, хорошо звучит.

— Дорасти ещё до Павла Тарасовича, — опять съязвила бабуля.

— Дорасту, куда я денусь!

Где-то в глубинах больничных коридоров послышалось: «Обед!». Я встал. Бабушка тоже. Она мне понравилась. Я взял её за руку и искренне произнёс:

— Бабуля Эльвира Эдуардовна. Очень, очень рад с Вами познакомиться.

Она смотрела на меня как на полоумного, но руку не забрала и даже немного улыбнулась. Надо все же продумать мне общение с близкими, а то совсем уж на сумасшедшего похож сейчас. Очень трудно оказалось вживаться в роль подростка. Взрослому мужику пацана изображать — задачка не из простых. Прожитые годы из головы не выкинешь. Но постараться надо, а то спалюсь.

Мы попрощались. Я попросил бабулю, если будет возможность, приходить еще. И пошаркал на полной скорости в сторону Хирургии к себе в палату. Навстречу мне буфетчица-хохотушка катила пустую тележку за очередной партией мисок с едой.