Девять смертных грехов

* * *

Паула подобралась, когда наследник семьи грандов с самым мерзким характером во всем королевстве подошел к их отряду.

— Карлос Асторга, ты все же решил проведать меня, — Мануэль, впрочем, только вздохнул в ответ на шумное появление. — Хочешь сразиться? Или…

— Я хочу место в твоем отряде! — Карлос смог удивить Паулу. Она не помнила ни одного слуха, чтобы золотой наследник рода Асторга относился хоть к кому-то с уважением. А то, что он столько внимания уделяет Мануэлю, говорило о признании. Поразительно.

Паула уже начала прикидывать, чем могут оказаться полезны ресурсы и возможности толстого Асторги, но…

— Не интересует, — Мануэль только помахал рукой. И ведь мог бы выбрать жест поприличнее, но он словно специально провоцировал Карлоса. И тот стерпел!

— Почему ты хочешь место в нашем отряде? — Паула решила немного сгладить тяжелую паузу.

— Все просто. Вы каким-то образом чувствуете артефакты, это очевидно. При этом почти все ваши уже получили свою добычу, а мы помним правило. Одно сокровище в одни руки. Так что часть будущих волн вам все равно не понадобится, и вы смогли бы помочь нам. Ради будущего союза — признательность рода Асторги всегда дорого стоила.

— Не интересует, — Мануэль даже отвернулся от Карлоса, и глаза молодого наследника блеснули гневом.

Паула потянулась к мечу, думая, что теперь уж точно драки не избежать, но…

— Я заплачу, — выдохнул Асторга. — Кажется, в прошлый раз мы именно так решили наши разногласия.

Паула усмехнулась. Неужели этот толстяк считает, что всех можно купить? Вот в чем Паула не сомневалась, так это в том, что Мануэль де Луна и не подумает продавать свою честь.

— И сколько ты готов предложить?

Девушка чуть не выругалась. Сколько раз она еще ошибется в людях? И это она, Паула Осуна, с ее талантом чувствовать чужую чистоту и оттенки души. Невероятно!

— Десять тысяч золотом? — Карлос тем временем начал осторожно торговаться.

Еще один сюрприз. Паула с удивлением смотрела, как Карлос Асторга неуверенно чувствует себя при разговоре о деньгах.

— Мало!

— Двадцать тысяч! — толстяк разом повысил цену в два раза.

— У меня нет времени слушать тебя весь день, — Мануэль начал отворачиваться. — Еще одно предложение, и если оно меня не устроит, то и нечего больше болтать.

Паула и все остальные с интересом повернулись к Карлосу. Тот покраснел, потом сжал кулаки.

— Двести тысяч, — от этой суммы мурашки пробежали по спинам почти всех собравшихся.

— Двести тысяч за место в отряде. На общих основаниях, ты не требуешь особого отношения, ты выполняешь все приказы командиры, то есть меня, так? — Мануэль обернулся.

Паула же была в замешательстве, размышляя о случившемся. Двести тысяч за принятие в отряд на десять минут — примерно столько оставалось до конца, если частота волн не изменится. Вроде бы Мануэль и согласился продать свой меч за деньги, не как идальго, а наемник, но… Такая сумма и такая мелочь.

Карлос тем временем выписал чек в королевский банк, поставил оттиск печати из небесного металла. Мануэль внимательно изучил бумагу, пробормотал что-то о закрытых кредитах, засунул ее в самый дальний карман, а потом махнул отряду Асторги.

— Поздравляю, теперь вы часть нашей группы, — после этих слов Карлос посветлел. — Занимайте место за спиной вон того кудрявого священника. Ваша задача — прикрывать нас.

— Но… — Карлос сбился и закашлялся. — Я заплатил тебе за артефакты, которые ты поможешь нам добыть! А ты ставишь нас прикрывать твою задницу⁈

— Пабло, Анваро, готовьтесь к прыжку, — Мануэль что-то почувствовал, начал отдавать приказы о новой охоте и только потом вернулся обратно к Асторге. — Ты, — он ткнул пальцем в сторону Карлоса, — купил у меня место в отряде. Не артефакты, не что-либо еще. Не забывай про условия сделки! И как части отряда я приказываю тебе защищать нас от атак других групп. Если не согласен, ты всегда можешь нас покинуть. Я честный идальго и никогда не буду принуждать других следовать за собой силой.

Паула закашлялась, чтобы скрыть смех. Кажется, в первый раз она все же не ошиблась. Мануэль де Луна не продается. Но какой же жестокий и мстительный у него характер. Девушка не знала, где именно эти двое перешли друг другу дорогу, но не могла не оценить, что Ману нанес Карлосу удар именно на его поле. В сделках, золоте и деньгах, где тот настолько привык считать себя лучше других, что даже не обратил внимания на такую простую ловушку. Вот только… Паула прикусила губу: не сделает ли это семью Асторга врагом Мануэля?

— Бьем! — молодой де Луна отдал приказ, и двое его старых товарищей взмыли в воздух.

Каждый летел в указанном Мануэлем направлении и каждый получил по своему древнему артефакту. В их отряде еще не было никого, кто довольствовался бы чем-то попроще.

— Диего, ты через одну волну, готовься. Паула, сейчас опять станет погорячее, так что пойдешь одна, я сам тебя брошу, — Ману повернулся к девушке, и та почувствовала, что краснеет.

Вот только он этого даже не заметил. Следил за движениями соседей, за преследующими их взглядами, оценивал, кто и как будет атаковать, чтобы уменьшить риск… для нее! Паула призвала чистоту даже не для боя, а чтобы успокоиться, и в этот момент к ним подошли еще гости. Девушка отметила чернозубого наемника, с которым уже сталкивался Мануэль, и пару отрядов иностранцев.

Во главе одного из них стояли две близняшки с красными как огонь волосами, во главе второго — чем-то напоминающий Карлоса толстяк. Только этот, словно забыв о своей чистоте, был с ног до головы закован в тяжелую темно-синюю броню с золотистыми узорами. Дорогое удовольствие.

— Мы хотели бы предложить твоему отряду свои услуги, — чернозубый говорил за всех. — Ты видел нашу чистоту в деле, так что знаешь, что наш союз может пригодиться тебе и в будущем.

— Не интересует, — Мануэль даже думать не стал.

Паула неожиданно осознала, что ей нравится эта сила. Готовность плевать на союзников, которые привыкли просить слишком много, давая так мало… А еще — девушка бросила взгляд на Карлоса Асторгу, и тот расплылся в довольной улыбке. Вся мстительность толстяка исчезла без следа, стоило ему увидеть кого-то другого на своем месте.

— Ты отказываешься⁈ — одна из красноволосых близняшек запальчиво шагнула вперед. — Считаешь, что сможешь добиться всего без помощи других? Я видела тебя в бою, твой бросок мечом был неплох, но не больше! Твой уровень и вовсе уно-идальго, так как ты смеешь недооценивать наше благородное предложение?

Паула оценила. Немного лести, обворожительная поза и попытка надавить страхом. Это мог быть неплохой прием, бьющий точно по слабым точкам удачливого новичка. Вот только Паула прекрасно знала, что у Мануэля они если и присутствовали, то совсем в другом месте. Почему-то молодому идальго было совершенно плевать на свой уровень чистоты. Впрочем, если вспомнить, что он устраивал на острове Моргана, когда у него ее и вовсе не было, то его самоуверенность сразу переставала казаться странной.

— Ты… — Мануэль тем временем смерил красноволосую долгим взглядом. Та сразу же выгнулась как кошка, желая закрепить нужный эффект. — Ты просто слишком слаба, чтобы оценить мою силу. И, чтобы закрыть споры, посмотрите туда, — он указал на Карлоса Асторгу. — Этот человек заплатил двести тысяч золотом за место в моем отряде. Если вы хотите того же, то было бы нечестно с моей стороны взять с вас меньше.

Чернозубый и остальные несколько долгих мгновений смотрели на Мануэля, а потом молча развернулись и двинулись дальше.

— Нищеброды! — проводил их звонким криком Карлос. Он был очень доволен и даже больше не собирался спорить из-за артефактов.

— Пора! — Мануэль выставил ладонь, и Паула изящно на нее запрыгнула. — Брошу тебя на счет три. Артефакт вылетит по левую руку и… Я постарался выбрать для тебя что-то посветлее, тогда ваша сделка с Изаком и Марией точно будет интересной для всех.

— Спасибо, — Паула быстро кивнула, пристально глядя вперед.

Несмотря на охоту, испытания и найденную к ее зеленому обручу пару, почти все мысли девушки занимал только он. Почему на одних Ману плевать хотел, а другим старается помочь, причем просто так? Неужели дело только в том, что и они ему помогают в ответ? Разве может быть все так просто?

Паула тряхнула головой. Сначала дело, обо всем остальном она еще успеет подумать и после.