Цепная Реакция "Liberandum"

Глава 1

Э.Б.И

Огромный кабинет был светлым и уютным, не смотря на то, что в помещении отсутствовали окна. За дубовым столом сидел чудаковатый мужчина в белом халате и необычных очках. Одно стекло было прозрачным, а другое чёрным.

Этот странный человек жадно ощупывал меня скользким взглядом из-под смешных окуляров, восхищенно улыбаясь.

— Как ты себя чувствуешь, Эби? — плотоядно облизнул обветренные губы мерзкий старик с лысиной посередине круглой головы. — Ты помнишь, кто ты?

Я отрицательно помахала головой, отметив, что в комнате слишком много камер наблюдения, которые следили за каждым моим движением.

Доктор почесал затылок и смешно скривился.

— Не понимаю. Ничего не понимаю, — забавно бормотал низкорослый мужичок в белом халате. — Ты должна помнить свое имя. Прежнюю жизнь, — продолжал сокрушаться старик. — Я не мог ошибиться.

Было забавно наблюдать за Доктором Зло. Я отлично помнила кто я. Точнее, кем была до того, как меня вытащили из огромного стеклянного сосуда. А еще я помнила, что моё имя Моран, но доктор называл меня Эби.

***

Мне было всего четырнадцать лет, когда мои отец и мать решили отдохнуть на одном из пляжей Мертвого моря. Мы ездили туда каждую пятницу. Но именно в этот раз я прикинулась больной и осталась дома.

Мне было скучно проводить выходные в компании родителей и их слишком правильных друзей археологов. Слушать истории о черенках из глины, что они откопали под Иерусалимом, уже порядком надоело. Хотелось острых ощущений, адреналина, чего-то запретного, а возможно, даже опасного.

Я училась в одной из школ северного Тель-Авива. Восьмой класс. Самое время подросткового бунта. Назвать меня хорошей и прилежной ученицей было бы глупо. Я не отличалась тягой к знаниям. Оставшись дома одна, позвонила школьной подруге Линой. И уже этим вечером мы топтались в длинной очереди у входа в ночной клуб.

Подруга была знакома с одним из охранников. Именно он и провёл нас в шумное помещение. Спиртное нам естественно не продали, но мы и без него отлично провели время.

Вернувшись домой под утро, я попыталась открыть дверь, но та была заперта изнутри. Мне открыла бабушка, отцовская мать, и с порога отвесила звонкую унизительную оплеуху. Я не стала дожидаться второй и врезала бабке в подбородок.

Завязалась настоящая драка. В ход пошли тарелки и вилки. Абсолютно всё, чего касался мой цепкий взгляд и шаловливые руки. На шум сбежались соседи, а за ними приехали полицейские.

Меня заковали в наручники и отвезли в участок. Где я просидела до утра в одной из маленьких камер, требуя справедливости и скандируя какую-то ерунду о том, что живу в свободной стране и имею право на государственного защитника.

Именно в этот момент, меня выволокли из камеры и завели в кабинет следователя. Тогда я узнала, что ночью родители попали в жуткую аварию.

Грузовик, который въехал в них на полной скорости, превратил легковой автомобиль в сплющенный кусок металла. В одно мгновение я стала сиротой.

***

Мертвое море медленно погибает из-за жары и проседания почвы. И погибают мчащиеся туда на бешеной скорости отдыхающие.

Один из участков дороги к самому низкому и соленому водоему в мире получил название «Дорога смерти».

Трасса номер 31, на участке Сдом-Арад. Для некоторых эта дорога становится последней в жизни…

Так появилась Стена Смерти. Импровизированный мемориал из девяти памятников.

Сидя в кабинете, я смотрела на свои руки, закованные в наручники, и пыталась переварить услышанное. В дверь тихонько постучали. В комнату вошла женщина. Довольно неприятная крашеная блондинка. Грубым, почти мужским голосом она буквально приказала мне следовать за ней.

Меня привезли в деревню Кфар-Маноф и определили в местный интернат, где я провела четыре "чудесных" года. Постоянные драки и потасовки с такими же трудными подростками, какой являлась я, сделали меня непробиваемой и безжалостной. Мне пришлось учиться выживать в тяжелых условиях. Иногда в наказание меня запирали в комнате, лишая ужина. И это происходило постоянно. Борьба за место под солнцем. Приходилось драться, пытаясь отбить собственные вещи у девушек постарше. Но я справилась.

После окончания школы я получила путевку в мир программирования. Но моей целью было совсем не это. Я мечтала служить своей стране и, покинув деревню, отправилась на призывной пункт.

Но и тут удача показала мне средний палец. Такие, как я, считались непригодными для службы и опасными для общества. Устроив драку прямо на КПП, я угодила в психиатрическую клинику в одном из центральных городов и провела там два "незабываемых" года.

Однажды ночью дверь в палату распахнулась. В комнату вошел мужчина средних лет. Он сел на мою кровать и протянул мне руку.

— Я майор Харисс, — бесстрастно представился незнакомец. — Центральное Разведывательное Управление США. И я здесь не случайно, Моран, — продолжал свою монотонную речь мой ночной гость. — Мы собираем группу бойцов для важной операции на Ближнем Востоке. Я предлагаю тебе свободу и службу в рядах вооружённых сил США.

Сев на кровати, я сложила руки на коленях и, цокнув языком, исподлобья взглянула на мужчину.

— Я не боец, — ответила, фыркнув. — Вы ошиблись.

Майор тихо засмеялся и протянул мне огромную увесистую папку. В ней были собраны бумаги. Начиная со дня моего рождения и заканчивая пребыванием в клинике.

— Выбор за тобой, девочка, — голос майора стал злым и раздраженным. — Либо ты прямо сейчас уходишь со мной, либо остаёшься гнить в этом Богом забытом месте.

Мужчина резко встал и быстрым шагом направился к двери. В голове тут же сработал невидимый механизм.

— Майор! — крикнула я в спину уходящего мужчины. — Я согласна.

В ту же ночь мы сели в частный самолет и отправились на какую-то секретную базу. Вопросов я не задавала. И мне было совсем не важно, куда именно меня везут. Хуже, чем есть, моя жизнь уже не могла стать.

Самолёт пошёл на посадку, и в этот момент мою левую руку словно обожгло в области предплечья.

Тело горело адским пламенем, голова кружилась. По телу пронеслись отвратительные судороги. Я пыталась кричать, но голоса не было. Сквозь пелену на глазах увидела исказившееся лицо Харриса.

— До встречи, Эби! — мерзко улыбнулся майор.

Это было последним, что я услышала, перед тем как провалиться в черную бездну.

***

Из воспоминаний меня вырвал чей-то голос. Он звучал в моей голове и гадко хихикал. Словно маленький, недоразвитый клоун на ярмарке во время празднования Пурима. С детства не любила этот праздник.

Я открыла глаза и увидела рядом с собой того самого доктора в смешных очках.

— Вспомнила? — восхищенно шептал старикашка, разглядывая мое лицо.

— До мелочей, — спокойно ответила я и откинула голову назад. — Кто вы? Где я нахожусь? И для чего я здесь?

Мужчина улыбнулся и, щелкнув пультом, включил огромный плазменный экран. Я поудобнее устроила голову на спинке кожаного офисного кресла. По экрану бегали какие-то странные существа. Они были похожи на людей, но их глаза светились кроваво-красным огнем, а изо рта торчали огромные бивни.

— Вы решили показать мне новый фильм? — я хмыкнула и плюнула доктору под ноги. — Простите, не знаю вашего имени.

— Я профессор Давид Шенкин. Это не фильм, Эби, — возбужденно вещал старик, глядя на меня как на новое Божество. — Это новая реальность. На Земле произошла масштабная экологическая катастрофа, — лицо старика вдруг поникло. — Люди заражены страшным вирусом. Те, кто не успел спрятаться под землёй, расползлись по всей планете, словно тараканы в поисках пищи, — профессор развел руками, продолжая трепаться. — Они набрасываются на других, распространяя опаснейшую инфекцию. Мы создали вакцину для лечения новых заразившихся, но она не прошла клинических испытаний. Для уничтожения живых мертвецов был создан специальный отряд. Мы назвали его "Liberandum".

Профессор жестикулировал и выглядел безумным. Схватив со стола шариковую ручку, я метнула её ему в голову. Ручка вошла в лоб мужчины, как в масло.

Доктор вытащил ручку из головы и испуганно взглянул на меня. Встав из-за стола, я вплотную подошла к экрану.

— Какой сейчас год?

— Две тысячи тридцать второй, — медленно растягивая слова, сообщил он и осторожно двинулся в сторону двери.

За долю секунды я оказалась рядом с ним и, сжав его руку, услышала громкий хруст.

— Какого чёрта? Где майор Харрис? — злобно шипела, продолжая ломать кости доктора. — Он забрал меня из клиники в ноябре две тысячи двадцать второго года. Харрис обещал, что я буду служить в американской армии. И какого чёрта вы зовёте меня дурацким именем Эби?

Отпустив профессора, я села у двери и закрыла глаза ладонями.

— Расскажите мне правду, — устало прошептала, пытаясь выровнять дыхание.

Шенкин прижимал к себе сломанную руку и, испуганно моргая, смотрел мне в глаза.

— Э.Б.И - это экспериментальный боевой интеллект, — промямлил старик. — Ты оружие, созданное мной по приказу полковника Харриса. Сила, скорость, знание всех языков и еще десятки сверхмощных способностей были введены тебе в кровь. Кроме тебя есть еще семеро, но ты - любимое моё творение, Эби, — голос доктора стал громче.

Услышанное не укладывалось в голове, но было очень похоже на правду. Я чувствовала ту самую силу, о которой говорил Шенкин. Подойдя к зеркалу на стене, я увидела свои глаза. Они были ярко-синими, а раньше были карими.

— Значит, прошло десять лет, — рассмеялась, глядя на гладкую поверхность зеркала. — Майор стал полковником. Тот сосуд, из которого меня вытащили – это криокамера, верно? Я не человек?

— Ты сверхчеловек, Моран, — хлопая в ладоши, улыбнулся забавный доктор.

— Не называйте меня так! – воскликнула, метнув недобрый взгляд в старикашку. — Теперь я Эби! Где Харрис? Кто возглавляет эту операцию? Я убью этого козла собственными руками.

— Ты уже это сделала, — засмеялся Шенкин. — Именно ты убила полковника. Операцию возглавляет другой человек, но имени его никто не знает. Все документы я передаю через его людей. Всё, что связано с "Liberandum", и в частности с тобой. Все объекты должны начать обучение через два дня. Вы будете жить в общей казарме, и знакомиться друг с другом.

Профессор открыл сейф и достал комплект военной формы. Не обращая на него внимания, я скинула с себя белое рубище и надела белье. Затем натянула брюки и чёрную майку, и обула чёрные берцы.

— Я готова! Последний вопрос на сегодня. Что с моими глазами?

Доктор лукаво улыбнулся и, прижимая руку, сел в кресло.

— Заставь меня сделать что-либо. Просто смотри мне в глаза и думай о том, что именно я должен делать.

Я уставилась на профессора и почувствовала, как мои зрачки быстро завертелись.

Затем послышался щелчок. Как затвор объектива. Шенкин начал петь и танцевать. Это первое, что пришло мне в голову. Я громко засмеялась и снова взглянула на мужчину, мысленно приказывая ему прекратить.

— Класс! Мне нравится! – выкрикнула, поправляя форменные брюки. — Пожалуй, это лучшее, что могло произойти со мной.