Пуля в голове

— В чём заключается ваш талант, мисс Фостер? Воздействуете на чувства?

— Нет, — удивилась Диана. — Я только вижу чужую память. Разве такое возможно? Управлять эмоциями другого человека?

Эвелин отмахнулась и как будто задумалась. Они простояли с добрую минуту в полной тишине, слушая приглушённую музыку из гостиной. От мужчин их отделяло несколько дверей, и некстати подумалось, что в случае чего она и на помощь-то позвать не успеет. А на кухне, как назло, оказалась целая коллекция крепких стальных ножей. Оставалось лишь надеяться, что Эвелин не станет добиваться её внимания проверенным способом.

— Знаете, девушки обычно избегают отношений с красивым мужчиной, — спокойно и почти отрешённо заговорила миссис Ллойд. — Боятся собственной ущербности на фоне более совершенного партнёра. Они забывают о том, что даже красивый мужчина — это прежде всего мужчина. И хочет того же, чего и остальные. Меня не остановили условности, мисс Фостер: Джон был богаче, влиятельнее, моложе… хуже того — он был англичанином! Человеком по ту сторону баррикад. И всё это не имело значения.

Эвелин положила ладонь на столешницу, задумчиво глядя сквозь Диану.

— О, я прекрасно отдавала себе отчёт, что будет непросто. Я знаю, кем являюсь, мисс Фостер, а кем — нет. Но мне повезло: Джон тоже не придавал значения условностям. Внешнее для него служило лишь оболочкой внутреннего. И это подкупало, — бледные губы миссис Ллойд дрогнули. — Я полюбила, потому что увидела настоящего Джона Ллойда. Оказалось, что внешне совершенный человек может бьггь ранимым и уязвимым, а под самой толстой бронёй бьётся самое нежное сердце.

В кухне значительно похолодало, и Диана осторожно растёрла плечи, понимая, что не ошиблась: холод исходил от собеседницы. И белое кружево на столешнице — не декор, а морозный узор, расплывающийся от ладони хозяйки дома.

— Очень важно долюбить в детстве, — задумчиво продолжила Эвелин. — Джон недополучил этого тепла, хотя тратил всегда щедро. Но даже тогда по-прежнему искал его в других. И нашёл. Я могу бьггь ужасным человеком, мисс Фостер, но мне можно доверять. И Джон доверился.

На губах миссис Ллойд расплылась мягкая улыбка, разительно преображая похорошевшее лицо. Заиграл на щеках бледный румянец.

— Вы не представляете, какой сторицей готов отдавать человек, которому вы подарили право на ошибку. Кому позволили оставить маски за порогом. Кому дали опереться на ваше плечо хотя бы ненадолго. Позволили проявить слабость вдали от мира, который слабости не прощает. И никогда, никогда не вспоминали бы об этом после… Рядом со мной Джон мог быть не лордом-элигаром, не магом-менталистом, не героем ненавистной войны и не завидным женихом для всей Британии. Он мог быть просто собой. Выдохнуть наконец и не быть совершенным.

Диана и сама улыбнулась, наблюдая за Эвелин Ллойд. Касания не потребовалось: она и так видела прорывающиеся наружу образы, воспоминания…

Даже слишком интимные, чтобы смотреть на них сейчас во все глаза.

— Не нужна идеальному мужчине ещё более совершенная жена, — с усталой улыбкой завершила Эвелин Ллойд. — Ему нужна женщина, которая его понимает. Я люблю своего мужа, мисс Фостер. И я уже однажды почти потеряла его. Я просто… не могу допустить подобного вновь.

Диана невольно потёрла замерзающие плечи и улыбнулась в ответ.

— Я не представляю, как это может случиться, миссис Ллойд, — мягко отозвалась она. — Детектив вас любит. Это даже слишком заметно.

Лицо Эвелин дрогнуло на миг, затем бледно-розовые губы вновь решительно поджались.

— И вы даёте слово, что не будете флиртовать с моим мужем за моей спиной? Перед носом не выйдет, уж за этим я прослежу, но я не всегда нахожусь рядом и…

— Миссис Ллойд, — Диана успешно подавила вздох, — я похожа на женщину, которая способна так поступить? Хотя, — тут же стушевалась она, — в этом платье… Хозяйка пансиона, в котором поселил меня мистер Медичи, настояла. Полагаю, она считает, что у нас с мистером Медичи какие-то особенные отношения, и старается для него, а не для меня.

Эвелин фыркнула, мгновенно расслабляясь.

— Очень надеюсь, что она права! — с жаром отозвалась хозяйка дома. — А если с Джанфранко не выйдет — Виктор всегда к вашим услугам! Он обожает хорошеньких девушек. В конце концов, скоро придёт викарий… то есть, доктор Вольф. Константин сейчас не слишком расположен к отношениям, но это удивительный человек, с которым вы найдёте много общего. Одним словом, — сбавила обороты миссис Ллойд, — вы — красивая девушка, мисс Фостер, и у вас есть выбор. Пожалуйста, не останавливайте его на Джоне.

Диана коротко рассмеялась, покачав головой.

— Важен не мой выбор, а его, — всё ещё улыбаясь, проронила она. — Миссис Ллойд, право, я — последняя женщина, которую вам стоит опасаться. Всё это… поверьте, не в моих правилах.

Эвелин нахмурилась, побарабанив пальцами по столу.

— И это хуже всего, — всё ещё хмуро бросила миссис Ллойд. — Мужчин подкупает искренность и чистота, а вы, мисс Фостер…

— Столешница.

— Что? — сбилась с мысли миссис Ллойд.

— Простите, но… столешница, — и Диана указала на уже полностью ледяную поверхность.

Эвелин глянула на подмёрзшую корку, покрывшую уже весь стол, в сердцах сплюнула не слишком женское словцо, и одним движением «смахнула» лёд со столешницы. Весело закапала на пол растаявшая вода.

— Ох, Минни рассердится, — расстроилась хозяйка дома. — Не могу же я ползать сейчас по полу и подтирать!

Диана рассмеялась.

— В таком платье — это преступление, — улыбаясь, поддержала она. — Уверена, ваша домработница поймёт.

— Да в том и дело, что ей слишком часто приходится понимать, — вздохнула Эвелин. — Я — человек немного вспыльчивый… Даже удивительно, почему во мне проснулась именно эта стихия! Вот у Мэйовин вполне предсказуемый талант: она — маг огня. Правда, слабенький, но бед в детстве натворила достаточно.

— Мэй — маг огня? — удивилась Диана. — Не знала! Она и в анкете ничего подобного не указывала.

— Не ищите логики в действиях Мэй, — снова вздохнула хозяйка дома. — Это совершенно невозможная задача. Она взбалмошная девчонка, у которой семь пятниц на неделе, и я даже не представляю, какое будущее её ждёт!

— Возможно, кино? — рискнула предположить Диана. — Или театр?

— Я переживаю, — вновь нахмурилась старшая сестра. — Для того, чтобы выжить в закулисной мясорубке, требуется стержень и хватка, чтобы тебя не использовал каждый… словом, каждый встречный. А Мэйовин, при всех её данных, всё-таки ещё дитя. Г од назад она ещё с куклами спала и по деревьям с местной детворой лазила — и я сейчас не шучу! Но, боюсь, семья для неё уже не авторитет. Вот если бы нашёлся человек, который вправил бы ей…

— Мне жаль, что я сразу не догадалась, — покачала головой Диана, — когда мистер Медичи упомянул вас по имени. Не сразу вспомнила фамилию Мэй, мы ведь в офисе чаще использовали сценические имена.

— Оставьте, — отмахнулась Эвелин. — Джон тоже вчера корил себя, что сразу не пересмотрел все папки с моделями — забегался и оставил на потом. Перестаньте, мисс Фостер, вы и здесь вторите друг другу!..

— Эвелин?..

Приглушённый голос из-за нескольких дверей заставил обеих подскочить. Миссис Ллойд мгновенно переместилась к двери, провернула замок и распахнула створку.

— Мы скоро, дорогой! Иди к гостям.

Резко обернувшись, миссис Ллойд на несколько секунд приложила ладони к собственным щекам, и холод ледяных пальцев мигом остудил порозовевшие щеки. Теперь Эвелин выглядела почти спокойной и совершенно посвежевшей.

— Несмотря на всё то, что я вам сейчас наговорила, — вздёрнула голову миссис Ллойд, в ответ на вопросительный взгляд Дианы, — я в полной мере разделяю все тяготы супруги идеального мужа. Потому что даже рядом с человеком, который ничего не требует, хочется бьггь красивой. Соответствовать, дьявол раздери эти социальные нормы! Возьмите вон то блюдо с фруктами для прикрытия, — велела миссис Ллойд, подхватывая со столешницы бутылку вина. — Сделаем вид, что долго нарезали яблоки!

Диана коротко улыбнулась, с готовностью поднимая вазочку. Кажется, буря обошла стороной, но торопиться с выводами она тоже не спешила: вечер только начинался.