Пуля в голове

ГЛАВА 9. Неревнивая жена

«Мне пришлось ткнуть его ножом, чтобы он обратил на меня внимание!»

Леди Эвелин Ллойд

День выдался совершенно чудесный. Выпавший снег украсил нарядные улицы Бруклина, упрятав под белым покрывалом скверную работу нерадивых дворников, а сразу после обеда на улицах появились весёлые школьники, и развязались нешуточные снежные бои.

Диана перебегала от одного магазинчика к другому под обстрелом снежков, уворачиваясь от несущихся бойцов, но несколько «снарядов», конечно, всё равно поймала.

— Ух, сорванцы! — погрозил в окно хозяин канцелярского магазинчика, как только Диана, задыхаясь, вбежала внутрь. — Как они вас изгваздали-то!

— Снег же, — смеясь, отмахнулась она. — Растает!

— Надрать бы им уши, — пробурчал продавец, оценивая посетительницу. — Распугают всех покупателей!

— Кому нужно, тот дойдёт, — успокоила Диана, отряхивая снег на пороге.

Выбрать подарок человеку, у которого есть всё — задача непростая. Сложность заключалась ещё и в том, что подарок человеку, которого мистер Медичи назвал лордом Ллойдом, не мог быть дешёвым. И банальным — тоже. А ещё Джон, насколько знала Диана, не курил и не пил горячительных напитков, а потому не нуждался ни в портсигаре, ни в зажигалках, ни в именных флягах.

— Блокнотов много, леди, — одобрительно крякнул продавец, оборачиваясь к полкам. — В кожаном переплёте, в картонном, ручной работы…

После мучительных сомнений Диана остановила выбор на кожаном блокноте в плоском переплёте. Тот оказался приятным на ощупь, с листами из дорогой белой бумаги и чудесным оформлением, а ещё к нему прилагалась тонкая закладка с гравюрой в виде рыцарского меча и канцелярский набор из ручки и нескольких карандашей.

То, что надо для детектива, который на допросах вместо внятных заметок расчерчивает страницу за страницей геометрическими фигурами.

Диана даже улыбнулась, вспоминая первое знакомство с Джоном. Что писал детектив в истрёпанном блокноте в тот день, она не видела, зато за время магэкспертизы рассмотрела во всех подробностях. Помимо бессвязных фраз и отдельных вопросов, которые Джон явно собирался перепроверить позже, в блокноте детектива красовались лишь рисунки и чертежи. Много, много чертежей.

Если детектив изводил несчастные блокноты с такой скоростью, то ещё один точно не помешает.

Хозяин канцелярского магазинчика оказался настолько любезен, что завернул подарок в лучшую упаковочную бумагу, помог ей выбрать открытку и дал подписать прямо на месте.

— Надеюсь, ему понравится, — подмигнул на прощание продавец.

— Я тоже, — искренне ответила Диана, бережно пряча подарок в сумку для покупок.

Денег оставалось совсем немного: нечего и думать про новое платье. У неё имелась вполне сносная новая блузка и юбка — для праздничного вечера, конечно, слабовато, но и не то, чтобы совсем недопустимо. Если бы детектив Ллойд предупредил хотя бы за два дня, она бы что-то придумала. Однако Джон с непосредственностью, присущей многим мужчинам, пригласил её на день рождения прямо в управлении. То есть за сутки до предполагаемого торжества.

— Не ждите ничего помпезного, — успокоил Джон. — Тесный круг семьи и несколько друзей. Кстати, один из них, полагаю, будет счастлив доставить вас ко мне. Я живу в Ист-Сайде, вам из Бруклина далеко, а такси я не доверяю.

Франко встретит вас в пять и проводит прямо к порогу. Соглашайтесь, Диана, — почти угрожающе закончил сумбурное приглашение детектив. — Я, разумеется, подниму всех на уши, чтобы отыскать Мэйовин по горячим следам, но Эвелин наверняка захочет из первых уст услышать, как вела себя беглая сестра за этот почти год свободного плавания.

— Но…

— А ещё Вольф придёт. И мне не терпится вас познакомить! Завтра в шесть, — предупредил детектив Ллойд. — И напоминаю об осторожности, Диана. Не покидайте Бруклин без необходимости и не отходите от квартала, в котором живёте, слишком далеко. Надеюсь, вы понимаете.

Диана понимала и не горела желанием испытывать судьбу. Уж точно не до тех пор, пока решаются вопросы с её бумагами и идёт расследование. Вот только как долго это продлится? Сбережений, которые Диана откладывала на билет в Лондон, хватит ненадолго, если не работать, а проедать их день за днём.

И всё-таки перчатки придётся обновить. Платье, как говорила наставница в колледже, допустимо и старенькое, но туфли, причёску и аксессуары обновлять просто необходимо. В приличном обществе поймут, если у вас затруднительное положение, но не простят неряшливости. А затёртые перчатки или стоптанные ботинки не прощаются даже тем, у кого положение не просто затруднительное, а прямо-таки бедственное.

Ну или не появляйтесь в приличном обществе, не позорьтесь, в конце-то

концов.

— Синьорина Фостер! — радостно позвали со стороны, как только Диана вошла в магазин перчаток. — Che incontro!*

(*Какая встреча! — ит.)

Донна Филомена с сумками наперевес оставила младшую дочь, примерявшую перчатки, и ринулась к постоялице. На ворох вопросов, вываленных со скоростью автомата Томпсона, Диана могла лишь растерянно улыбаться. Отдельные слова и даже фразы она понимала, всё-таки итальянский напоминал родной испанский, но времени, чтобы сформулировать внятный ответ, донна Филомена попросту не оставляла.

— Мама спрашивает, как вам нравится наш квартал, правда ли, что итальянские модные магазины получше тех, что на Бродвее, и зачем вам новые перчатки, неужели свидание, и если да, то уж не с доном ли Медичи, хотя, конечно, это не её дело, но прежде дон Медичи не слишком жаловал наш район, а теперь вот зачастил, — на одном дыхании выдала дочь донны Филомены, владевшая английским куда лучше матери.

Диана смутилась, но честно призналась:

— Мистер Медичи заедет за мной в пять. Но вы ошибаетесь, это не свидание. Мы едем на день рождения к общему знакомому.

Донна Филомена восхищённо ахнула, когда дочь перевела ей, и замахала руками на подслушивавшего торговца.

— Guanti da sera, Guido! Veloce!*

(*Вечерние перчатки Гв идо! Быстро! — ит.)

— О, нет, — запротестовала Диана, услышав перевод. — Я пришла за повседневными перчатками. У меня нет вечернего платья, да и Джон сказал, что планируется тихий семейный вечер… Уверена, это будет совсем некстати!

Донна Филомена только фыркнула, махнув торговцу рукой.

— Мама говорит, у нас есть то, что нужно, — улыбнулась молодая итальянка. — В свободное время мама чинит вещи и шьёт на заказ, мы обязательно вам что-то подберём!

— Мне неудобно, — окончательно стушевалась Диана, глядя на выложенные продавцом перчатки. — Право, я и так вам многим обязана…

С блёстками, с камушками, из плотной кожи и совсем лёгкие, почти шифоновые, чёрные, замшевые, лайковые… От разнообразия зарябило в глазах. Прелесть что такое! Диана всегда смотрела на подобную роскошь с лёгкой грустью: даже если и могла позволить, то какой в них толк? В театре Диана бывала лишь раз, вместе с девочками из офиса. Тогда же она нарядилась в первый и последний раз: ушлые модели стащили несколько нарядов из гримёрной, и щедро поделились добычей с секретаршей. Наутро Диане пришлось тогда прийти пораньше, чтобы миссис Бэрроуз не заметила недостачу.

— Deciso! — отрезала донна Филомена, цепким взглядом выискивая нужную пару перчаток. — Ессо qui!..*

(*Решено! Вот оно! — ит.)

…Когда в пять вечера в дверь позвонили, Диана не знала, куда себя деть от неловкости. Итальянки, похожи, сочли делом чести нарядить «важную гостью» и то ли показать товар лицом, то ли похвастаться собственными талантами модисток. На слабые возражения Дианы обе махали руками, а младшая дочь, озорная Лучия, вежливо попросила не мешать процессу.

— Don Medici! — благоговейно всплеснула руками итальянка, отступая от двери.

— Signorina Foster! Signorina Foster!* — громко позвала донна Филомена, поворачиваясь к лестнице.

(*Дон Медичи! Синьорина Фостер! — ит.)

Диана спускалась по ступеням под перекрёстными взглядами хозяйки, её дочерей, невесток и кого-то из сыновей, высунувшихся из подсобки. С перил третьего этажа заинтересованно выглядывали жильцы пансиона, кому посчастливилось оказаться дома.

Но один взгляд жёг сильнее прочих.

— Вы восхитительны, — только и проронил дон Медичи, когда она наконец спустилась вниз.

Диана смущённо улыбнулась, пряча взгляд. Предательский румянец, верно, уже ложился на скулы и щёки неровными пятнами, напрочь затмевая тщательный макияж. Зато причёску, в которую юная Лучия вплела искусственные тёмно-красные цветы, он испортить не мог.

Бордо, приговаривала донна Филомена, может и состарить юную девушку, но, во-первых, мисс Фостер не так уж молода, а во-вторых, ей посчастливилось обладать яркой внешностью, которую глубокие, насыщенные цвета лишь красили.

Струящееся вечернее платье переливалось всеми оттенками вишнёвого, ниспадая от колен чёрной бахромой, дивная вышивка у выреза искрилась золотыми нитями, подчёркивая богатство дорогой ткани, а чёрные атласные перчатки облегали руки, словно вторая кожа. Плечи оставались чуть приоткрытыми, но у Дианы не имелось других украшений, кроме нательного креста. Благо, цепочка была позолоченной, что весьма гармонировало с золотой вышивкой.

— Донна Филомена настояла, — нажаловалась Диана, поднимая глаза на итальянца. Джанфранко разглядывал её молча, так что Диана разнервничалась ещё больше. — Я переживаю, что наряд слишком вызывающий, ведь Джон сказал, это семейное торжество. Что скажете, мистер Медичи? Мне несложно переодеться. Я не хотела бы расстраивать миссис Ллойд неподобающим видом.

Дон Медичи наконец очнулся и коротко рассмеялся, покачав головой.

— Миссис Ллойд расстроится, даже если вы придёте в рубище, — не слишком ободрил её итальянец, подавая пальто. — Прошу, мисс Фостер. Нам следует поторопиться: пробки на Манхэттен в это время обеспечены.

Под благоговейно-любопытными взглядами хозяев и гостей пансиона Диана позволила мистеру Медичи помочь ей с пальто, ощутив, как горячие ладони итальянца задержались на плечах на лишнюю секунду.

Шляпкой сегодня Диана пренебрегла, захватив лишь пуховой платок: пригодится на обратном пути, если похолодает. Зато причёска не испортится.

— Buona serata!* — пожелала донна Филомена, выпроваживая их с многозначительной улыбкой.

(*Приятного вечера! — ит.)

Луис Альтьеро уже пританцовывал на морозе, когда они показались на пороге. Диана крепко сжимала подарок в одной руке, второй цепко держалась за локоть мистера Медичи, опасаясь скользкого тротуара, а вслед им смотрели сразу все жильцы пансиона: постояльцы переместились к окнам, а в дверях с довольными улыбками застыли донна Филомена с младшей дочерью. Луис заинтересованно глянул на Лучию, но тут же очнулся, когда Медичи с Дианой подошли к автомобилю.

— Едем, босс! — энергично кивнул водитель, прыгая за руль.

Джанфранко придержал дверцу, позволяя Диане забраться внутрь «Линкольна» первой, затем медленно обернулся. Довольных зрителей как ветром сдуло; хлопнула входная дверь.

— Простите, мисс Фостер, — коротко извинился итальянец. — Издержки добрососедства.