Это мучительное пламя

– Я дорисовала картину, – сообщила Ари, – она получилась очень большая и яркая!

– А я собрала пазл, – подражая сестре, похвасталась Лили, – он тоже очень красивый.

– Покажете?

– Да!

Обе тут же спрыгнули с его рук на и понеслись в комнату. В который раз Эбби убедилась, что большего счастья, чем внимание папы, для их девочек просто не существовало.

– Самолет через три часа. Готова к учебе в Стэнфорде? – Поцеловав Адель в волосы, улыбнулся он.

– Всегда, – подмигнув, бойко ответила она, – пойду проверю, всё ли положила.

Когда Адель стала взбегать вверх по лестнице, Дарен повернулся к своей жене; его губы скользнули к её губам, превращаясь в невероятно нежный и одновременно страстный поцелуй.

– Я так скучал, – шепнул он, вызывая по телу Эбби целый ворох знакомых мурашек.

– Мы тоже, – она застонала, ощутив новый удар, – и мы сильно пинаемся. Кажется, внутри меня растет самый настоящий футболист.

– Мой мальчик ещё не родился, а уже знает, кем хочет стать, – с восхищением произнес Дарен, касаясь её уже довольно большого живота.

– Нам нужно придумать ему имя.

– Грегори… Грегори Бейкер. – Подняв на неё глаза, предложил он.

Эбби ощутила, как старая рана закровоточила вновь. Они оба, даже спустя столько лет, так и не смогли окончательно унять боль от утраты.

– Ты уверен?

– Я хочу, чтобы мой сын носил имя человека, когда-то спасшего жизнь его отцу… пожертвовавшего собой. Я хочу отблагодарить Мартина хотя бы этим… хотя бы такой малостью.

Эбби выдохнула, ощущая, как сжалось сердце.

– Когда-то ты сказал мне, что у тебя… у нас… не получится замкнуть порочный круг. Что Чудовище внутри тебя, пускай и через какое-то время, но вновь возьмет верх… – Она сжала его пальцы в своих и с невероятной нежностью заглянула в любимые синие глаза. – С тех пор прошло восемь лет. И, если ты до сих пор не осознал, я скажу это сама… ты победил его. Став лучшим на свете отцом и мужем, доказал, что ты намного сильнее живущей внутри тебя тьмы. И никогда… даже в самой глубокой старости… я не устану повторять, как сильно тебя люблю. И как много счастья ты мне подарил.

– Ты подарила мне намного больше, – шепнул Дарен, утирая одиночную слезу с её щеки, – когда согласилась быть моей… родила Ариэллу и Лилиан… позволила удочерить Адель… и сейчас… вынашивая под сердцем нашего сына… разве на свете сможет быть мужчина счастливее меня?

– Наш сын, – улыбнувшись, ничуть не мешкая, ответила Эбби, – он будет счастливее, потому что обретет такого папу, как ты.

– И маму, – убирая волосы с её лица, сказал он, – за которую он так же, как и я, каждый день будет благодарить Небеса… и тебя. Особенно, тебя. Каждое утро и каждую ночь. Каждое мгновение, которое ты рядом. И я клянусь, что буду делать это до последнего своего вздоха. Ты веришь мне?

Эбби выдохнула и улыбнулась, понимая, что ещё немного, и она разрыдается, как маленький ребенок.

– Верю, – чувствуя, как он крепко прижимает её к груди, она закрыла глаза и зарылась в любимые объятия. В эту минуту она тоже поблагодарила за него Небеса. Как делала это каждый день. Уже восемь лет. И как будет делать это всегда. До последнего аккорда сердца.

Пальцы коснулись потертой от времени бумаги. Глаза непроизвольно побежали по до боли знакомым, бесценным строкам, и с каждой секундой внутри всё больше и сильнее разрастался теплый шарик света, который не покидал её тело уже многие-многие годы.

Улыбнувшись, Адель выдохнула и прижала письмо к самому сердцу. Она хранила его уже восемь лет. Ей было всё равно, кто являлся его настоящим автором. Она хотела верить, что её желание, пускай всего лишь в мыслях, но нашло своего истинного адресата, и что где-то свыше ему помогли сбыться. Это письмо было постоянным напоминанием о том, что, даже становясь взрослее, мы должны помнить о чудесах, верить в них, и тогда чудеса так же сильно, всегда будут помнить о нас.

– Ади, родная! Нам пора в аэропорт!

– Иду, пап!

По-быстрому убрав письмо, она поставила деревянную шкатулку обратно на полку. Взяв рюкзак, Адель немного помедлила и, поддавшись какой-то невидимой силе, на мгновение обернулась. «И всё же, волшебство – не сказка; оно действительно существует. Окружает нас повсюду и слышит… знает все наши самые потаенные желания. Мы не можем видеть его, но можем чувствовать, ощущать и верить. Особенно, верить. Ведь тогда возможным становится абсолютно всё», – так всегда говорила её мама.

Улыбнувшись, Адель сделала глубокий вдох и осторожно закрыла дверь комнаты, зная, что совсем скоро откроет её вновь.

Потому что здесь была её семья.

Здесь был её дом.