Тропой лесных монстров

Я оцепенел, не в силах отвести глаз от того, что осталось от оленя.

- Какой ужас! Какой ужас…

Спустя некоторое время я, собравшись с силами, отвёл взгляд от жертвы. Какое животное могло это сделать? В здешних лесах не водятся медведи. Разорвать оленя под силу лишь большому существу, очень сильному и к тому же голодному. Так кто же это мог быть?

“А если бы ему попался под руку не олень, а кто-либо другой?” - задал я себе немой вопрос.

А ведь я находился совсем рядом. Что бы произошло, если этот зверь наткнулся бы вместо оленя на меня?

Наверное, он разорвал бы меня на части и съел. Меня охватила дрожь. Я отвернулся от тела оленя. И подумал о том, что Эл и Сандра тоже находятся где-то рядом. Я должен во что бы то ни стало найти их. Я не смогу успокоиться, пока не удостоверюсь в их безопасности. Я опять обошёл ель с прилегающими к ней кустами и двинулся по тропе, ведущей к озеру. Пройдя всего пару шагов, я опять услышал шаги и с испуганным криком метнулся назад.

Вдруг передо мной возникла фигура какой-то женщины. Стёкла её очков блестели под лучами закатного солнца.

- Мама! - крикнул я. - Мама, как ты тут ока…

Я осёкся, не в силах закончить фразу.

Когда мать подошла ближе, у меня отвисла челюсть. Вся её одежда была забрызгана кровью. Яркой, свежей, будто бы ещё сочащейся кровью. Моя мать была покрыта кровью во весь рост.

- Кровь… - пробормотал я, попятившись назад.

Я трясся от страха. Всем телом. Мать, тяжело дыша, опустилась передо мной на колени.

-Ты обещал, Леон. Ты обещал оставаться во дворе.

- Но, мама… -я показал на пятна крови, покрывавшие её одежду. - Кровь… Что это за кровь?

Встав, мать опустила голову и осмотрела свою одежду с таким выражением на лице, будто впервые увидела эти пятна.

Она долго смотрела на них, затем произнесла:

- Услышав твой крик, я бросила всё и побежала.

Кровью была запачкана не только её одежда, но и руки, и даже подбородок.

- Я наткнулась на острую ветку, - пояснила она. - Похоже, я проткнула себе кожу на груди. Я так спешила, что не могла себе позволить остановиться и осмотреть рану. Я очень торопилась. Боялась, что ты попал в беду.

Некоторое время мы молча глядели друг на друга. Я не мог отвести глаз от крови.

Кровь была ярко-красной, свежей. Мог ли я ей поверить? Мне очень бы этого хотелось. И я почти поверил, но тут же вспомнил про журнал, лежавший на столе в сарае.

Там была такая запись:

“Убивая их, мы получаем больше информации. Сколько животных потребуется убить?”

Неужели это мама убила оленя? Нет.

Нет. Пожалуйста - нет! Сняв очки, мать вытерла их о штаны. Потом посмотрела на меня.

- Ты в норме? - спросила она. - Ты так кричал. Надеюсь, ты не ранен?

Я покачал головой.

- Нет. Всё дело в олене. Я услышал крик оленя. На него кто-то напал. Какое-то непонятное, большое животное. Я очень испугался.

Смотря на мать, я решил:

“Она не могла этого сделать. Не могла ведь она в самом деле оторвать голову оленю?! Что за бред! Это не она. Не она. Не она”.

Когда мы с матерью вернулись во двор, нас встречали Эл, Сандра и другие ребята. Мать проскользнула в дом, в то время как меня окружили гости. Они говорили все разом, улыбались, шутили.

Видно было, что у них отлегло от сердца.

- Леон, куда ты ходил? - спросил Эл. - Мы услышали твой крик и очень испугались.

- Лучше скажи, куда ходил ты! - потребовал я в ответ. - Я пошёл искать тебя.

- Мы с Сандрой были в гараже, - сообщил Эл. -У нас могут быть свои тайны?

- Кто-то сказал мне, что вы пошли в лес, - пояснил я, вздохнув.

- Надеюсь, теперь мы можем приступить к торту! - воскликнула кто-то из девочек.

Все засмеялись. Мы разрезали именинный торт на куски. Он немного подтаял, потому что простоял в тепле дольше, чем предполагалось. Вечеринка закончилась очень скоро. Ни у кого не было настроения продолжать веселье.

- Мне очень жаль, - извинился я перед Элом уже в сотый раз. Он готов был отправиться домой с Сандрой и ещё двумя девочками. - Я понимаю, что мне не следовало уходить в лес. Но я переживал за тебя.

Эл дружески похлопал меня по плечу.

- Не бери в голову. Всё равно это была классная вечеринка. Да, я забыл тебе сказать. Тут была Джоанна.

- Неужели? - встрепенулся я. - Когда?

- Она появилась сразу после твоего ухода. Когда Джоанна убедилась, что тебя нет во дворе, она ушла. Неплохая девушка, лишь немного застенчивая. Но приятная.

Я был разочарован. Почему она не осталась? Ну да ладно. По крайней мере, Эл наконец познакомился с ней. Когда все гости ушли, я начал убирать со стола. Сначала я занёс на кухню грязную посуду, затем принялся её мыть. Но дело не пошло. Я был очень расстроен. К тому же я пребывал в полной растерянности. Доктор Карпентер сказал, что я могу зайти к нему и поговорить. Он намекнул, что готов обсудить интересующие меня вопросы более подробно. Это мне и нужно!

Мистер Карпентер знал что-то важное про мою мать. Правда, он не хотел мне об этом рассказывать. Но я заставлю его это сделать! Мне необходимо узнать правду. Я имею на это право. Я выбежал из дому через заднюю дверь, сел на свой велосипед и поехал в ветлечебницу, изо всех сил нажимая на педали. Надеюсь, он ещё не ушёл с работы. Мне очень нужна его помощь. К кому мне ещё обратиться? Спустя пару минут я соскочил с велосипеда и бросил его на траву. Потом вошёл в здание больницы.

За окошком регистратуры никого не было. В коридоре играло радио. Откуда-то доносился собачий лай.

- Есть тут кто? - спросил я.

Ответа не было. Я миновал длинный коридор, подошёл к кабинету и открыл дверь.

- Доктор Карпентер?

В кабинете горел свет. Я заметил на столе чашку кофе и наполовину съеденную булочку. Но самого мистера Карпентера нигде не было видно.

“Я не уйду из больницы, пока не получу ответа на свои вопросы о матери, - решил я. - Мне необходимо узнать правду. Ведь дело дошло до того, что я боюсь собственную мать. Так не может продолжаться”.

Я подошёл к стене кабинета, сплошь заставленной шкафами с маленькими ящичками наподобие картотеки. Потом взглянул на дверь. Всё тихо и спокойно.

Я начал рассматривать надписи на ящичках и вскоре обнаружил табличку:

“Кадровые перестановки”.

” То, что нужно”, - промелькнуло в моей голове.

Я выдвинул ящик. Нашёл папку с именем матери и открыл её. Пусто. В папке ничего не было. Кто-то вынул из неё все записи. Папка выпала из моих рук. Я присел, чтобы поднять её с пола.

И услышал встревоженный голос со стороны двери:

- Леон! Что ты делаешь?

Часть IV

Я вскочил на ноги.

- Доктор Карпентер! - выдохнул я. - Извините.

Его чёрные волосы блестели под ярким светом лампы. Карие глаза сузились, пристально смотря на меня.

- Что ты тут делаешь, Леон? Что ты ищешь?

Я не стал ничего выдумывать. И рассказал ему всё как на духу. О том, как мать изо дня в день запирается в сарае. О камере, установленной над её дверью. И о странном вое, который время от времени доносился из сарая. Я рассказал ему о крови. И о самом страшном из своих подозрений: может быть, мать убивает зверей.

- Я очень встревожен, мистер Карпентер. Я переживаю за неё, - проговорил я, не в силах унять дрожь в голосе. - И, по правде сказать, я её боюсь. Кроме того, она хочет отослать меня отсюда. Представляете? Она хочет от меня избавиться!

- Вот дела, -выдохнул он, смотря мне прямо в глаза. - Жуть какая. Мне трудно в это поверить, Леон. Честное слово. Твоя мать хорошая женщина, даже если…

- Если что? Чем она занимается? С какой целью? - возбуждённо выкрикивал я один вопрос за другим. - Вы должны это знать. Почему она ушла с работы? Вы должны мне сказать. Я имею право знать.

Мистер Карпентер глубоко вздохнул, расположился за своим столом и жестом пригласил меня сесть напротив.

- Хорошо. Раз это так тебя тревожит, я расскажу, что случилось, - проговорил он после длительной паузы. - Но я должен тебя предупредить: это не весёлая история, Леон.

Я сидел, напряжённо сгорбив спину и сцепив на коленях холодные, влажные ладони. И слушал рассказ доктора Карпентера.

- Мы с твоей матерью работали вместе над важными генетическими исследованиями. Мы занимались изучением зверей. Но вскоре у меня появилось ощущение, что твоя мать заходит очень далеко. Она стала похожа на одержимую. Работала днём и ночью. И с какого-то момента перестала говорить мне, над чем работает. У неё появилось много тайн. У меня возникло подозрение, что она ведёт исследования сразу в нескольких направлениях. Может быть, она производила эксперименты, связанные с жестоким обращением со зверьми.

Я слушал очень внимательно, стараясь вникать в то, о чём говорил мистер Карпентер.

- А какого рода исследования проводила моя мать? - спросил я. - Что она надеялась обнаружить?

- Мы пытались понять, как могут быть использованы гены в борьбе с вирусами. Исследуя генетическую структуру клеток зверей, мы хотели научиться изменять генетические коды и тем самым предотвращать заболевания - причём не только у зверей, но и у людей. Ты понимаешь, о чём я говорю? - спросил он.

- Думаю, да, - кивнул я. - Если у зверей появятся гены, способные успешно бороться с вирусами, мы сможем научиться создавать гены, борющиеся с вирусами в организме человека, - заключил я.

- Совершенно верно! - воскликнул доктор Карпентер. - Это будет грандиозное достижение, которое повлечёт за собой переворот в медицине.

Откинувшись на спинку кресла, он продолжал:

- Но, как я уже сказал, твоя мать зашла очень далеко в своих исследованиях. Я то и дело слышал пронзительные стоны, доносившиеся из её лаборатории. И она отказывалась объяснять мне, чем занимается. Меня это очень тревожило.

Он глубоко вздохнул.

- Отношения между нами резко обострились, - продолжал он. - И я заговорил о том, что она должна покинуть больницу. Тогда твоя мать пообещала прекратить сомнительные эксперименты. Но в один прекрасный день я не смог найти свои записи, связанные с важными экспериментами. Я обнаружил, что они исчезли. Никто не знал, где я хранил эти бумаги. Никто, кроме твоей матери. Это было ужасно. Как я мог работать с женщиной, которой не мог доверять? Я попросил твою мать покинуть больницу. Надеюсь, ты понимаешь, что по существу у меня не было выбора.

Мысли беспорядочно роились в моей голове. Я закрыл глаза, стараясь поскорее обдумать то, что рассказал мне мистер Карпентер. Я представил себе маленького скулящего зверя, которому мать делала укол в сарае.

Перед моим мысленным взором возникла яркая картина. Мать втыкает длинную иглу в дрожащее тельце крошечного беззащитного существа. Я понял, что доктор Карпентер говорит правду. Вскочив на ноги, я повернулся и не говоря ни слова, выбежал из кабинета, а потом и из больницы. Я даже не помню, поблагодарил ли я мистера Карпентера, попрощался ли с ним.

Возможно, и нет. Сев на велосипед, я помчался в лес. У меня трещала голова от противоречивых мыслей, которые беспорядочно кружились в моём мозгу, как листья на ветру. Я провёл в лесу чуть больше часа. Такие прогулки всегда оказывали на меня целительное воздействие. Но только не сегодня. Я приехал домой к ужину. Мать заперлась в своём сарае. Я был этому рад. Мне не хотелось встречаться с ней. Я не был голоден, но всё-таки приготовил бутерброд и отнёс его к себе в комнату.