Про Дуньку, которую знали все

А у Шмыги они из-под прикрытых век видны только наполовину.

И снова Елена Сергеевна улыбается Валерке. И при этом аж светится вся! Только этого не хватало! Быстро подошла к отчиму, цепко взяла его под руку и выразительно уставилась на Елену Сергеевну. Та, видимо, поняла её немые намёки. Опустила глаза, отошла к учительскому столу. Только тогда Дунька облегчённо вздохнула, стряхнув с плеч напряжение.

Конечно, Елена Сергеевна эффектнее мамы. И стрижка модная, и брюки вон как ей идут. К тому же как-никак учительница. А мать на своей автозаправочной станции сидит, как в собачьей будке. В туфлях на каблуке, как Елена Сергеевна, на работе не ходит. Свитер да юбка — вот и весь прикид. И стало обидно за маму. Баба Зоя, конечно, права: им с матерью за Валерку крепко держаться надо. Права она и в том, что «хорошие мужики на дороге не валяются».

Уборка длилась около двух часов. Дунька выкладывалась по полной: намывала полы, таскала из туалета вёдра с водой, выгребала мусор из школьных столов. Валерке тоже помогала: и гвозди подаст, и молоток, и уровень подержит. Он лукаво так посмеивался, а потом легонько щёлкнул по носу. Мамаши, наблюдая за ней, знай похваливали. Но Дуньку их льстивые похвалы не трогали. Ещё свежо было в памяти то злосчастное родительское собрание. Уж больно быстро они, эти взрослые, перекрасились: из чёрных и задиристых стали белыми и пушистыми.

Дунька лишь искоса бросала взгляды на мать Руслана. Та держалась от других мамочек особняком, в шуточные разговоры их не вступала, но прислушивалась с улыбчивым интересом. И главное, форса в ней не было. Не смотри, что врач. Тёмно-синий спортивный костюм, косынка на голове, обхватывающая сзади длинные волосы. Никакой косметики. Утончённые черты лица её ничего общего с внешностью Руслана не имели. Родственное сходство выдавал только взгляд, полный какого-то редкого в людях независимого достоинства.

А когда все готовы были расходиться, Елена Сергеевна стала перед Валеркой так расшаркиваться, что Дунька, не выдержав, ухватила отчима за рукав со словами:

— Ну ладно, всё! Пошли, пап, домой! Нас мама ждёт!

Все враз притихли, провожая их изумлёнными взглядами. И дома тоже демонстративно продолжала Валерку называть «папой». Мать с отчимом многозначительно переглядывались, но делали вид, что ничего особенного не произошло. Всё в порядке вещей. А когда Дунька наконец «уклёкалась спать» (как любит говорить баба Зоя), к ней в комнату постучал Валерка. Присев к Дуньке на постель, погладил по плечу:

— Знаешь, Дуняша, мне так приятно, что ты меня папой зовёшь! Спасибо тебе! Можно и я буду… — тут он замялся, — ну… тоже дочкой тебя звать, а?

Дунька согласно мотнула головой. И с улыбкой повторила бабы-Зоину излюбленную поговорку:

— «Хоть горшком назови, только в печь не ставь!»

Валерка юмор принял, расхохотался и чмокнул её в щёку.

— Лады! Спи, дочка, спокойной тебе ночи!

У Дуньки от этих его слов душа стала таять, как сосулька в тёплый апрельский день. И от слёз в глазах защипало. Шмыгнув носом, она зарылась лицом в подушку. И, счастливая, уснула.

Но счастье, как это точно знает баба Зоя, словно погода, переменчиво. Над головой стали сгущаться какие-то тучи. Дунька чувствовала это кожей. Так бывает. К примеру, вроде всё хорошо: и солнышко светит, и птички поют, а внутри какое-то беспокойство, которое не проходит даже ночью, заставляя испуганно спрыгивать с постели и бормотать что-то несвязное. Почему-то стала бояться по вечерам выходить на улицу, куда тянуло раньше, как магнитом. Зная злопамятность Дятла, удивлялась его поведению. Не подходит к ней, не грозит, других парней на неё не натравливает. Неужели так пинка Валеркиного испугался? Не похоже. И бдительности не теряла. На задворки к старшим парням не бегала, хапчики не клянчила, по улицам в поиске приключений, как это обычно бывало раньше, не шастала. И всё же в беду попала.

Как-то, выходя из школы, вдалеке у ворот заметила две знакомые фигуры с накинутыми на головы капюшонами. Сомнений не было: Дятел со Шмыгой. Кто ж ещё?! Те что-то затевали, недаром свои физиономии под капюшоны прятали. Встречаться с ними не хотелось. Что делать? Повернуть обратно в школу? Обсмеют дурацким смехом, подумают, что струсила. Ускорив шаг, с самым независимым видом решительно направилась к воротам. Они шагнули навстречу.

— Дунька! Привет! Тормозни-ка малость!

Но Дунька дёрнула плечами, молча стараясь пройти между ними.

— Дура, не сердись! Мы ведь в прошлый раз пошутить хотели, а ты визг подняла, отчима своего на нас науськала, — заискивающе начал Шмыга.

— Думаешь, дожили до твоих копеек? — подхватил Дятел. — Есть у нас деньги. И тебе халтурку неплохую предлагаем. Всегда с карманными рублями будешь. У мамаши клянчить не надо.

— Идите вы знаете куда!.. — всё ускоряла шаг Дунька.

Но парни не отставали. И даже приобняли её за плечи. Со стороны смотреть, так милые закадычные друзья!

Но «карманные рубли» заинтересовали. В мозгу замелькали соблазнительные перспективы. Взяла бы и Руслана в кафе-мороженое «Сказка» пригласила. Посидели бы, как взрослые люди, за столиком с видом на озеро. К тому же у мамы день рождения скоро. Купила бы ей бусы, как у Елены Сергеевны.

У скамейки остановилась. Всем корпусом повернулась к парням.

— Ну, чо надо?!

— Дело есть, на пять тысяч. Пакетик один поездом из Питера привезти. Ты ведь, помнишь, в прошлом году без билета туда и обратно скатала?.. Тебя в толпе, как иголку в стогу сена, фиг найдёшь. Соглашайся. От таких халявных денег грех отбрыкиваться.

Прошлую поездку в Питер Дунька хорошо помнила. Дело было на спор. Подзадорили: «Слабó?! А чтобы мы знали, что ты в Питере была, привезёшь нам оттуда пакет. Он лёгкий. Его тебе парень в спортивном бордовом костюме передаст. Твою внешность мы ему описали».

Дуньке азарта не занимать. Покумекала немного, обмозговала авантюру — и вперёд! Поздно вечером ускользнула из дома, пока мать фильм какой-то детективный по телику смотрела. До вокзала от их дома — рукой подать. Подошла к плацкартному вагону и пристроилась в очередь за какой-то крикливой тёткой. Пока молоденькая проводница фонариком на лбу высвечивала данные в тёткином паспорте, Дунька в тамбур проскользнула. За спиной услышала крик:

— Девочка! А ну вернись! Ты куда?!

— Тётенька, — плаксиво запричитала Дунька уже из вагона, — мне только маме пару слов сказать. Я сейчас выйду! Вы не беспокойтесь!

Тётка в очереди на проводницу шикнула: мол, пропускайте скорее, до отправления поезда всего пять минут осталось! А Дунька тем временем уже залезла на вторую боковую полку, рядом с туалетом. Дятел со Шмыгой, давая «ценные указания», подсказали, что эти места редко кто покупает.

Когда поезд тронулся, стала внимательно присматриваться к пассажирам. По соседству двое взрослых парней, мужик да старуха. Парням, конечно, до неё дела нет. Мужику — тоже. А старухе наплести что-нибудь — пара пустяков.

Когда проводница снова стала проверять паспорта и отбирать билеты, юркнула в туалет. И отсиделась там до поры до времени, пока та бельё всем не раздала. Потом быстро взобралась на полку и, положив под голову куртку, отвернулась к окну. И тут услышала скрипучий голос старухи:

— Девочка! А ты билет проводнице отдала?

Вот старая карга! Что нос суёт не в своё дело?!

Но игру нужно было вести до конца.

— Бабушка, вы не беспокойтесь: мои билеты у брата, он в соседнем вагоне. Проводница об этом знает. Он ей показывал.

— Вот молодёжь! — заворчала старуха. — Малого ребёнка без присмотра оставляют.

— Тоже мне, «малый ребёнок»! — заворчал мужик. — Какой младенец! Я в её годы уж коней в ночное гонял. А нынешние дети к жизни не приспособлены совсем! Нянчимся с ними до самой пенсии.

Дунька слушала их дебаты молча, искоса наблюдая за старухой. Та, подслеповато щурясь, высматривала в конце вагона проводницу. Но той не было видно. Идти по вагону старуха не решилась. Стала наконец укладываться спать.

А утром, заслышав в конце вагона голос проводницы, Дунька проворно слезла с полки и перешла в тамбур другого вагона. Теперь её безопасности ничто не угрожало.

Парень нашёл её сам. Выхватил за руку из суетной толпы пассажиров у выхода с платформы.

— Ты Дунька, что ли?

Она кивнула. Парень был рыжим и носатым. В глаза ей не смотрел. Взглядом прохожих ощупывал.

— Пойдём в кафешку, я тебя накормлю.

И властно взял её за руку.

Дунька попробовала выдернуть руку из его волосатой лапищи, но он цыкнул на неё:

— Не вертись! И меня слушайся. Это Питер. Потеряться как дважды два можешь.

А когда, довольно поглаживая сытое брюшко, Дунька вышла из кафе со странным названием «Бистро», парень надел ей на спину тряпочный рюкзак и предупредил:

— Куртку и рюкзак в вагоне не снимай. Рюкзак положишь в автоматическую камеру хранения. Дятел потом заберёт. Нос туда не суй. Не твоего ума дело, понятно?

Дунька безразлично пожала плечами: мол, что тут непонятного?

До вечера шаталась по вокзалу. Смотрела, как взрослые парни толкутся у игральных автоматов, обшарила глазами все привокзальные ларьки. Каких только безделушек там не было! Устав, вздремнула на свободном стуле, да так сладко, что слюна скатилась на подбородок.

Проснулась от скрипучего объявления по радио. Открыв глаза и отмигавшись, долго не могла врубиться, где находится. Мимо сновали толпы людей с чемоданами на колёсиках. В ушах стоял глухой звон. Потом только вспомнила о своих дорожных приключениях. Нащупала за спиной тряпочный рюкзак: всё на месте. Взглянула на вокзальные часы. До отправления поезда оставалось двадцать минут. Нужно торопиться. Главное, правильно выбрать вагон. Заметалась по платформе. Вот эта тётка ни за что не пропустит. Лицо как у сторожевого пса. Такой лай поднимет! К мужику тоже лучше не соваться. А вот этот парень в очках для её авантюры подойдёт. Притёрлась к какой-то старухе с тяжёлой сумкой.

— Давайте, бабушка, я вам сумку поднять в тамбур помогу. — И крикнула в хвост очереди: — Мам! Я бабушке помогу?!

Пока проводник головой вертел, помогла бабке затащить сумку в тамбур. В то время как та рассыпáлась в благодарностях, Дунька юркнула в проход вагона и стала искать свободную полку, верхнюю, боковую, у туалета. И снова действовала по проверенной недавним опытом схеме. На этот раз ей в попутчики попалась семья с мальчишкой чуть младше её по возрасту. Сразу сообразила: где один ребёнок — там и двое. Сойдёт за старшую сестру. Мать мальчика, конечно, сразу поинтересовалась:

— А родители твои, девочка, где?

Дунька, глазом не моргнув, тут же соврала:

— Я с бабушкой еду. Её место в начале вагона. Она старенькая. Ей нижняя полка нужна. А мне на верхней — в самый раз.

И стала мимикой разговаривать с придуманной бабулей, которая якобы делала ей какие-то знаки с другого конца вагона. Женщина наблюдала за её кривлянием с добродушной улыбкой. И снова от проводника спас гостеприимный туалет. Только теперь она пробиралась «к бабуле». А когда вернулась, её накормили всякими дорожными деликатесами. И по планшету, пока в вагоне не выключили свет, вместе с Игорьком, как звали мальчишку, смотрела диснеевские мультики. Куртку с рюкзаком, конечно, сняла и небрежно закинула на свою верхнюю полку.