Если исчезает след...

2.

Рабочий день подходил к концу, когда следователя районного отдела внутренних дел Веретенникова вызвал начальник — Андрей Петрович. В кабинете начальника сидели старший инспектор уголовного розыска Кривобоков, совсем еще молодой и очень серьезный инспектор Балашихин и незнакомый светловолосый парень лет двадцати четырех с комсомольским значком на лацкане пиджака. Парень что-то взволнованно доказывал невозмутимому Кривобокову, махая зажатой в руке кепкой.

— Вот что, Олег Сергеевич, — начальник внимательно посмотрел на Веретенникова, помолчал. — Есть тут одно дело. Из категории безнадежных.

При этих словах Кривобоков согласно кивнул головой, а парень протестующе взмахнул кепкой.

— Слушаю, Андрей Петрович, — Веретенников присел к столу.

— Полтора часа назад, — продолжал Андрей Петрович, — в общежитии механического завода совершена кража. Деньги похищены из комнаты, где живет бригада вот этого товарища, Смирницкого. Следов и улик пока никаких. Товарищи Кривобоков и Балашихин только что оттуда.

— Не густо, — заметил Веретенников. — И это все, Андрей Петрович?

— Почти. На месте происшествия допрошен потерпевший — некий Парамонов. Потерпевший ничего толком объяснить не может. Кража произошла в то время, когда он в коридоре говорил по телефону. Утверждает, что в комнату никто не заходил. Под окном, выходившим на улицу, был обнаружен размытый дождем след, непригодный для идентификации. Чей это след, когда оставлен и по какому поводу — неизвестно. Товарищ Кривобоков, кроме того, склонен считать потерпевшего подозреваемым и не исключает версию о присвоении. На эту мысль его натолкнула замкнутость потерпевшего и беспорядок в комнате, напоминающий инсценировку тщательного поиска с целью отвести от себя подозрение. Комсомольцы же ручаются за парня. В случае чего будут жаловаться выше. Вот какая ситуация.

— Понимаете, — горячо заговорил Смирницкий, — у нас общежитие коммунистического быта! Ребята давно уже ничего не прячут, живут без замков. И вдруг такое! Ну это ладно. Главное — Парамонов. Не мог он украсть! И это надо доказать всем. Раз и навсегда! Понимаете, мы взяли его на поруки. Еле упросили директора. Парамонов — сирота. Раньше, действительно, воровал, когда жил у тетки, которая... Ну, в общем не кормила его. Но сейчас он стал другим. И вдруг это... Конечно, теперь можно думать на него. Парамонов очень переживает. А его еще арестовать хотели, — Смирницкий сурово посмотрел на Кривобокова.

Зазвонил телефон, Андрей Петрович взял трубку.

— В райком вызывают. А комсомольцам надо как-то помочь, — сказал Андрей Петрович, — выручать их подопечного, — он внимательно посмотрел на Смирницкого, затем перевел взгляд на Веретенникова. — Думаю, тебе надо съездить на место. Посмотри. Поговори с парнем. Дело, сам видишь, какое.