Люди, попавшие в шторм

Он до сих пор переваривал, что случилось в отделе.

— Почти. — Грейнджер в бессмысленной попытке пригладила волосы. — Твою палочку еще не нашли, но Гарри обещал занести ее к тебе в квартиру, когда отыщут. — Драко о ней даже не вспомнил. — Осталось обсудить еще одно дело, но я жутко отстала от графика, мне срочно нужно в кабинет. — Она глянула на него. — Сходишь со мной?

Это был вопрос, а не приказ.

Раздавать приказы Грейнджер закончила.

Драко еще чувствовал себя непривычно подавленным после такого адского утра и впервые в жизни, за исключением форс-мажора, послушался ее без вопросов. Он надел туфли и пиджак, лежащие там же, где их оставили, и направился за Грейнджер к лифту.

— Что там случилось? — спросил Драко, когда кабина пришла в движение.

Разговор ее явно тяготил.

— М-м... нас унесло потоком. Я... я сразу тебя потеряла, но потом быстро нашла. Ты уже был без сознания, а пузырь лопнул. Примерно тогда же до нас добралась команда Гарри.

— А рунный камень?

— Усмирен. Мы вынесли тебя, а потом Гарри вернулся за камнем. Бросил в Комнату пустоты, шторм сразу прекратился. Моя банка разбилась, — в голос Грейнджер вплелись печально-ностальгические нотки, как бывает, когда люди предаются счастливым детским воспоминаниям.

Затем Драко вспомнил, что она держала в банке человека, и мыслей о безгрешном детстве сразу как-то поубавилось.

Это даже слегка пугало, но он лишь спрятал улыбку за покашливанием.

— Значит, героем опять стал Поттер. — Драко закатил глаза. — Почему ты не...

Конец вопроса замер на кончике языка — лифт изменил направление движения. Грейнджер схватилась за один поручень, Драко — за другой, над головой. Лифт опять дернулся в другую сторону, ее подтащило к нему ближе, так, что его рука мгновенно легла ей на талию, придерживая. Грейнджер подняла на него мягкий взгляд.

— Отвечая на твой незаконченный вопрос: ты тонул, не могла же я тебя оставить, так что выбрала между тобой и камнем.

Не успел Драко на это отреагировать, как двери раскрылись на первом уровне и Грейнджер вышла. Они дошли до ее кабинета, миновав временную помощницу, которая поднялась при их появлении.

— Старший заместитель министра, вы сильно опаздываете на встречу с...

— Перенесите все, пожалуйста, я уйду сегодня раньше через личный камин. Передайте мои извинения.

Драко не знал, кого эти слова поразили больше: его или помощницу.

Грейнджер не брала больничный. Не ходила в отпуск. Даже не покидала рабочего места раньше времени. Ни разу за все годы. Никаких форс-мажоров, внезапных болезней или оправданий, что ей нужен перерыв.

Ничего.

— Как... что сказать? — помощница безуспешно пыталась оправиться от шока.

Грейнджер поглядела на нее с измученным видом. Сощурилась, ее глаза метнулись с девушки на стол, где документы для Отдела международного магического сотрудничества грозили оказаться в неправильном месте.

— Поздравляю с завершением первой рабочей недели, — ее голос был вежлив, с прохладцей, от которой помощница вытянулась в струнку. — Это непростая должность, пусть даже временная. Благодарю, что проявили гибкость. Когда закончите менять расписание, попросите Оливию объяснить вам мою систему документирования и другие обязанности, которые вы будете выполнять, пока Амелия в отпуске. Также не забудьте переложить документы в правильном порядке до конца рабочего дня. Оливия поможет.

Помощница кивнула, ее круглые глаза метнулись к Драко, который разглядывал ее со скучающим видом, вскинув бровь, — так, как она сама смотрела на него при первой встрече.

— Конечно, старший заместитель министра, благодарю.

— Хороших выходных.

Грейнджер двинулась дальше к кабинету.

Какое бы сотрясение Драко ни получил, сдержаться он не смог:

— Мне назначено.

Он ухмыльнулся и неторопливо последовал за Грейнджер, так что, когда оказался у дверей, она уже сидела... на своем прибранном столе. Стулья для посетителей были сдвинуты по его краям. Заинтригованный столь неформальной обстановкой, Драко переступил порог.

По мановению ее руки дверь за ним захлопнулась.

Туман в голове Драко вдруг прояснился, шестеренки дернулись и потихоньку закрутились. После разговора в лифте у него не осталось вопросов ни о происшествии в отделе, ни о рунном камне, ни о чем. Грейнджер безупречно «упаковала» все проблемы и бантик повязала, ему не было смысла здесь находиться. Так зачем он пришел?

— Мне помнится, что мы все обсудили. У меня больше нет вопросов.

Ее пальцы сжались на крае стола.

— У меня есть к тебе еще одно дело. Сядь, пожалуйста.

Из чистого упрямства Драко не двинулся с места.

С низким почти что рыком, таким же раздраженным, как весь ее вид, Грейнджер спрыгнула со стола и медленно подошла к нему, словно не могла предугадать его следующее движение. Но это должно было быть очевидно, уж для такой-то умницы, как она, — точно: Драко намеревался уйти. Единственный целесообразный вариант для того, кому больше не о чем разговаривать. Она остановилась, оказавшись к нему почти вплотную, подняла глаза.

Драко собирался уйти.

Мог это сделать. Прямо сейчас.

Обязательно.

— Я иду домой, — Грейнджер замолчала, не отпуская его взгляда. — И мне хочется, чтобы ты пошел со мной.

Она никогда не стеснялась действовать. Знала, чего и как хочет, и очень тщательно подходила к достижению своих целей. Драко восхищался ее прямолинейностью... и ненавидел ее способность отстраняться, закрываться, отдаляться. Потому что — очевидно — у него так поступать больше не получалось, и это лишь кололо сильнее.

— Нет, — Драко уже не понимал, кому из них двоих отвечает.

— Ожидаемо. — Грейнджер опустила голову на секунду, как будто готовилась к битве, в которую ему ввязываться не хотелось. Не сегодня, когда его расписало синяками, которые он даже не видел. — Только... — она глубоко вдохнула, — не говори ничего, пока я не закончу. У тебя есть неприятная привычка сбегать, а я даже слова сказать не успеваю.

— Да что ты можешь сказать?

— То, что пытаюсь донести уже шестой день, — ее голос звучал безумно усталым, и Драко чувствовал себя таким же, но за усталостью проскальзывала решимость. И в движениях тоже. На краткий-краткий миг Драко ощутил прикосновение ее пальцев к своим, мягкое, робкое — такое, какой Грейнджер не была в присутствии других. Только с ним, если подумать. — Пора уже прояснить недопонимание между нами, я должна была сказать это еще в ту ночь.

— И что же это?

Грейнджер заглянула ему в глаза.

— Я тоже люблю тебя, — и когда слова вырвались на свободу, чуть улыбнулась. — Ты сводишь меня с ума, ты редкостный засранец, но я, видимо, мазохистка, потому что я люблю тебя. И влюбилась я не сегодня. Еще несколько месяцев назад, вообще-то.

Погребенный лавиной облегчения, Драко молча уставился на нее, будто она сошла с ума, в то же время переваривая ее неожиданные слова. Грейнджер сделала ход: сплела их пальцы, подняла руки, словно приноравливаясь к движению, и решила, что все как надо — что ей нравится. Что она любит его. Она выглядела уверенной, довольной решением, радостной, просто держась за руки, хотя они вытворяли гораздо, гораздо больше.

И потому как Драко был... собой, он постарался не слишком выдать счастье, поинтересовавшись:

— Это все?

Взглядом Грейнджер можно было убивать.

— Что, добиваешься от меня целой речи? — И в этот раз Драко по-настоящему улыбнулся, а она закатила глаза, фырком показав высшую степень своего раздражения. — Забираю все слова обратно.

— Поздно, — самодовольно отозвался Драко.

Она сузила глаза и застонала.

— Ладно, вот тебе речь. Ты скрытная сволочь, и только из ослиного упрямства назовешь небо фиолетовым, лишь бы не признавать, что оно голубое. Ты откажешься от рабочих отношений, лишь бы защитить себя, вместо того чтобы обсудить все, а это бесит меня до дрожи. — Ее поведение поменялось, Грейнджер начала жестикулировать активнее. — Но со мной тоже непросто, как и с тобой. Мы не застрахованы от ошибок. Я ляпну что-то не то, ты поведешь себя как полная сволочь, но я понимаю, знаю это. Знаю и все равно лю...

— Что это за речь вообще? — он продолжал ухмыляться.

Грейнджер сжала его руку уже без всякой нежности. Драко удержался от гримасы и с вызовом посмотрел ей в глаза.

Ее улыбка стала шире.

— Я не сплю с теми, кто мне не нравится. Конечно, началось все не так, ты мне тогда определенно не нравился, но я влюбилась в твой ум, потом уже во внешность, ну и вот. Как я уже сказала, я не стану связываться с тем, кто не умеет открыто поговорить о чувствах. Для меня это не просто секс уже давно, но я молчала лишь потому, что не хотела форсировать события и не разобралась в тебе полностью. До этой субботы я и не представляла, что для тебя это значит больше, чем секс.

Если у Грейнджер получалось быть честной, то и у него получится.

— Больше.

— Я уже догадалась, когда ты наорал на меня.

Драко скривился.

— Да, и тебе нужно знать кое-что еще.

— Что же?

Его свободная рука опустилась ей на поясницу, он наклонился вперед совсем чуть-чуть, заговорив низким голосом, честно и предельно открыто.

— Я хочу тебя. Без календарей. Без расписания. Без правил.

— О? — на ее лице появилась мягкая улыбка. — Возможно, я соглашусь.

— И вообще, мой любимый цвет — синий... — недовольно закончил Драко.

Грейнджер рассмеялась, а потом заметила, что он серьезен. Его гневные взгляды никак на нее не влияли, но она опять закатила глаза.

— Ты правда думаешь, что я не знаю? Я сто лет ждала, когда ты меня поправишь.

— То есть ты... — Специально?!

— Драко, — недовольно начала она, — давай поговорим об этом позже, это самое длинное утро в моей жизни, я иду домой. — Грейнджер посмотрела на него открытым взглядом, каким встречала по субботам у себя дома. — И мне хочется, чтобы ты пошел со мной.

В этот раз Драко согласился глубоким, требовательным поцелуем.

Дальше случилось совсем не то, чего он ждал.

Они заснули.

Или он. Драко не заметил.

Вот они целуются до умопомрачения и стягивают друг с друга одежду. А вот он просыпается с ноющими мышцами и спазмом в пустом желудке почти в восемь вечера. Драко подорвался с постели, осознавая, что целый день потрачен впустую. Это было вообще на него не похоже, на них обоих, но его отдел больше не крушил злобный рунный камень, и сон стал им наградой.

Грейнджер уже проснулась: об этом свидетельствовала холодная постель, запасная одежда и полотенце на тумбочке. Да спала ли она вообще? Очень, очень вряд ли. Драко уже собирался закатить глаза (с теплотой), как заметил рядом с одеждой свою палочку. Целую. Схватил ее по привычке, но сразу положил обратно. Он дошел до ванной комнаты, где уже обосновалась Грейнджер — в глубокой ванне, прикрыв глаза и устроив голову на специальной подушечке. Пена скрывала ее по шею, волосы были забраны в пучок на самой макушке. Из радио играла успокаивающая музыка.

Драко прикрыл за собой дверь, чтобы не холодить комнату, и ее глаза распахнулись.

Усмешка была греховной.

— Присоединяйся.

— Тебе не хватило воды на сегодня?