Универсальный доктор. Билет на выживание

Удивительно, как при глубоком погружении передавались все чувства и ощущения. Тело старого доктора целиком и полностью стало моим. Никакой чужеродности или отторжения. Тело болело, но слушалось, словно настоящее. Даже мужские особенности ощущались, как родные. Подумать только! Вот, оказывается, что они чувствуют, когда ходят. Мысль о том, что мне придется использовать эти особенности по назначению, я гнала прочь в надежде, что в виртуальности физиологические потребности все-таки отсутствовали. Впрочем, через пару часов станет ясно, так ли это на самом деле.

С молодым бременцем все оказалось скверно. Он потерял сознание. Тело пылало из-за охватившей его лихорадки. На оголенной спине, помимо страшных ожогов, красовалось три здоровенных нетронутых бубона. Получается, престарелый доктор, пока я в него не вселилась, без всякой защитной одежды творил беспредел, нарушая все законы медицины. Правда, для средневековья подобное было нормой. Современному же врачу такое могло присниться лишь в страшном сне. Внезапно меня озарило.

— Система! Кто этот юноша?

— Справочная информация. Карл Шнойберг, семнадцать лет. Помощник доктора Вебера. Предварительный диагноз — бубонная чума.

Шнойберг. Его имя в моем списке отсутствовало. Однако юноша числился помощником доктора, и он явно умирал. Обязательного условия на его выживание система не прописала, но парень смог бы внести хоть какую-то ясность в сложившуюся ситуацию. По крайней мере, он ответил бы на мои вопросы.

Снаружи послышался шум. Почти сразу в дверь ударило что-то тяжелое. Я едва не выронила очки, не желающие самостоятельно держаться на носу. Чуть позже придется придумать, как их закрепить, а пока что я просто сунула их в карман. Мир снова подернулся туманной мутью. Ничего, как-нибудь справлюсь.

— Открывай дверь, демоново отродье! Мы знаем, что ты внутри!

А вот это совсем нехорошо. Видимо, доктор Вебер кому-то успел прилично насолить, раз по его душу пришла разъяренная толпа горожан. Вряд ли такую бурю эмоций мог вызвать его жалкий помощник.

Гул голосов снаружи нарастал, людей становилось все больше. Дверь сотрясалась от постоянных ударов и скрипела, норовя в любой момент слететь с петель. Хорошо еще, что окно было совсем маленьким — взрослому человеку не протиснуться. Я на цыпочках подкралась к источнику дневного света и осторожно закрыла предательски скрипнувшие ставни. Рядом с дверью в стене зияла щель, в которую я, не удержавшись, заглянула. По другую сторону обнаружился глаз! Его обладатель пыхтел и кряхтел, силясь разглядеть хоть что-то в недрах старого пыльного дома. Не дыша, по стеночке, я отошла в сторону.

— Прости, приятель, мне очень жаль, но все-таки придется тебя тут оставить, — проговорила я, глядя на скрючившегося и слабо постанывающего в забытье юношу. — Может, еще обойдется, не тронут они тебя.

Схватив со стола мешок с недовольно звякнувшим содержимым, я метнулась к лестнице, ведущей на второй этаж. Ступеньки скрипели и прогибались под тяжестью ног. Боль, разрывающая колено, не позволяла двигаться быстро, и я вовсю помогала себе руками, цепляясь за шатающиеся лестничные перила.

— Внимание! Вами получена травма. Будьте внимательны и старайтесь не допускать подобного в будущем. Повреждения кожи могут привести к внезапному заражению, что автоматически переведет вас в оранжевую зону. Если вы вовремя не предпримите меры, то перейдете в красную зону, и испытание будет провалено. С последствиями провала экзаменационного испытания вы можете ознакомиться в информационном файле.

Этого мне только не хватало! Я осмотрела руку — по ладони пробежала тонкая струйка крови. Очевидно, я налетела на гвоздь или острую щепку, стараясь подтянуть свое тело, но в запале бегства травмы не заметила. Нужно было срочно перевязать рану, пока в нее не попала инфекция. Оторвав лоскут от ветхой нижней рубахи, я наскоро обмотала ладонь и продолжила подъем. Подумать только, всего лишь несколько ступеней, а такое чувство, словно карабкаюсь на Эверест.

Верхний этаж оказался низким захламленным чердаком со скошенным потолком. В дальнем его конце обнаружился люк, ведущий на крышу. То и дело спотыкаясь и ударяясь об острые углы всевозможных разболтанных шкафчиков и столиков, я начала протискиваться через горы старого мусора.

Подхватив с пол толстую палку, я толкнула крышку люка вверх. На счастье, тот оказался не заперт. Скрипнули тугие ржавые петли, и на чердак ворвались солнечные лучи. Светило как раз добралось до зенита, и было готово вот-вот начать движение к горизонту.

Снизу раздался особо громкий удар, и дом тут же наполнился голосами. Беснующейся толпе наконец-таки удалось снести дверь. Стараясь как можно быстрее отдалиться от надвигающейся опасности, я ухватилась за край люка и попыталась подтянуться. Не тут-то было! Слабые старческие руки не смогли подтянуть тело ни на дюйм. Бросив это безнадежное занятие, я осмотрелась по сторонам.

Неподалеку обнаружился большой и крепкий на вид деревянный ящик. Сил доктора едва хватило, чтобы сдвинуть его с места. Проехав по полу не больше метра, ящик застрял. Страшный крик боли и глухие удары, раздавшиеся снизу, подействовали не хуже синтетического стимулятора. Ящик вновь бодро заскользил по полу, и через пару мгновений остановился как раз под люком.

— Системное сообщение. Помощник доктора Вебера мертв. Вам начислено три штрафных балла. Напоминание: когда сумма штрафных баллов достигнет отметки ста, вы будете перемещены в красную зону. Это может серьезно повлиять на прохождении испытания и финальный результат экзамена. Старайтесь избегать начисления штрафных баллов.

— Вот же! Ну и как я должна была его спасать? Тут свою бы шкуру уберечь, — возмутилась я, с трудом залезая на ящик. — Не будь доктор Вебер таким идиотом, и не прижги он парнишке бубоны, может, еще и вытащила бы его.

Пыхтя и отдуваясь, я стала карабкаться наверх. Очень скоро мои старания все же были вознаграждены — тело доктора оказалось на крыше. Скользкая черепица рассыпалась под ногами и скатывалась вниз, норовя увлечь за собой и меня. Я осторожно подползла к краю крыши. Тело Шнойберга вытащили наружу, и теперь его ожесточенно пинали распаленные ненавистью горожане. Многочисленные, одетые в тусклые многослойные юбки женщины стоящие немного поодаль, вовсю подбадривали экзекуторов задорными визгливыми криками. Средневековая толпа любила кровь и зрелища. Было жаль парнишку, но его смерть дала мне некоторую фору. Пока горожане занимались Шнойберга, у меня имелось время, чтобы убраться как можно дальше.

В конце улицы обозначилось движение, и я тут же нацепила на нос кривые очки. Они не особо помогли — картинка не желала становиться четкой. Однако спустя несколько ударов сердца мне все-таки удалось рассмотреть пятерых вооруженных крепкими дубинками людей. Это была городская стража, спешащая восстановить порядок. Блюстители порядка вошли в увлеченную кровавой забавой толпу, словно горячий нож в брусок масла. Стражники не скупились на удары. Послышались вопли, и несколько человек бросилось наутек. Чумазые женщины с визгом разбежались в стороны. Хранители порядка не стали преследовать беглецов, у них и без того хватало работы.

Я же решила не досматривать, чем все закончится. Не ровен час, и меня саму могли заметить. Не поднимаясь на ноги, я переползла на животе на другой край крыши и глянула вниз. До земли было далеко, но у стены стояла старая телега без одного заднего колеса. Если я не промахнусь, то она подарит мне метр с лишним. Перед тем, как прыгать, я запросила систему:

— Показать мое местоположение.

Виртуальная реальность услужливо развернула перед внутренним взором полупрозрачную карту с яркой красной мигающей точкой. Дом, где я очутилась, располагался почти на самой набережной. Спускаться к воде было опасно — слишком много открытого пространства.

— Покажи дом доктора Вебера.

На карте появилась еще одна точка, на этот раз зеленая. Недалеко. Минут пятнадцать, если идти по прямой. Однако зная историю средневековых городов, о прямых улицах можно было забыть. Поплутать придется изрядно. Хорошо еще, что имелся заметный ориентир — дом доктора находился на пути к городской ратуше, чей острый шпиль горделиво возвышался над всеми городскими постройками и был отлично виден из любой части города.

Удостоверившись, что телега находится точно подо мной, я, свесив ноги, постаралась нащупать опору. Правая нога уперлась во что-то прочное и, уцепившись за край крыши, я перенесла на нее вес тела. Стоило мне это проделать, как под ногой предательски хрустнуло. Я тут же потеряла опору и повисла на руках. На мгновение, не больше. Доска, за которую я цеплялась, не выдержала, и многострадальное старческое тело кулем полетело вниз.

Удар был страшным. Я приземлилась на спину, со свистом выбив воздух из легких. Телеге тоже досталось. Хрустнуло сухое дерево, дно провалилось вниз, на этот раз, приложив меня спиной о каменную мостовую. Вдохнуть не получалось. Я испуганно замотала головой и задергала плечами. С трудом мне все-таки удалось втянуть в себя немного кислорода, на что система оповестила меня очередным сообщением:

— За неосторожное действие, повлекшее за собой травму, вам начислен один штрафной балл.

— Да чтоб тебя!

Я стукнула кулаком по дну телеги, о чем тут же пожалела. Это была та самая рука, которую я повредила на лестнице. Система промолчала. Спасибо, что хоть на этот раз обошлось без штрафа.

С трудом выбравшись из разбитой телеги, я осмотрелась по сторонам. За домом Шнойберга вилась узкая безлюдная улочка, по бокам которой тесно жались друг к другу невысокие разномастные домишки с крохотными окнами. Память услужливо подсказала, что в те годы на окна был введен налог, так что эдакая роскошь, как широкие, да еще и застекленные окна, беднякам была явно не по карману. Грубая брусчатка, выстилающая дорогу, утопала в нечистотах — лошадиный навоз соседствовал с остатками гнилых овощей, обглоданными костями и человеческим дерьмом, выплескиваемым по утрам из ночных горшков. Описать сопутствующий всему этому тошнотворный смрад слов просто не хватало. Я старалась делать короткие вдохи и не думать о морской качке. В противном случае, старческий желудок доктора Вебера мог и не выдержать.

Из бокового окна, высунувшись едва ли не по пояс, на меня с интересом глазела сморщенная патлатая бабка. Она старалась не упустить не малейшей детали разыгравшегося под ее окном представления, чтобы потом все в подробностях рассказать кумушкам, прогуливающимся по утреннему базару. Потирая ушибленную поясницу, я показала старухе кукиш. Бабка зло сплюнула мне под ноги, едва не попав на плечо, нырнула в дом и с грохотом захлопнула за собой ставни.

На противоположной стороне дороги вдоль стены дома торопливо семенила пара жирных крыс — местный источник заразы. Подобрав с земли увесистый камень, я швырнула его в серых тварей. Не попала. Грызуны на мгновение замерли, привстали на задние лапки, а затем стрелой метнулись в узкую щель между домами. Из щели донесся злорадный писк. Паразитки совершенно точно знали. Что там их не достать. Погрозив кулаком им в след, я тихо обратилась к системе: