Я - тот, кто тебя уничтожит. Сердце феникса. Книга 3

– Нормально, – соврала я по привычке и покачала головой. – Нормально, просто… многое начинает обретать смысл.

– Я знаю это чувство, – сочувственно улыбнулась она. – Иногда сложно ответить даже самой себе, что было бы лучше: неведение или горечь правды.

– Если бы! Многое обретает смысл, но не все. Я отказываюсь верить, что Дом изводил меня два года только потому, что хотел спровоцировать мою инициацию! – закричала я. – Ты… ты не знаешь, что я испытала… не знаешь! – подорвалась я с места и стала расхаживать из стороны в сторону. – Это не может оправдывать подобной жестокости!

– Поверь, я так же не в восторге от действий Дома. В том числе и по его вине меня выкрали из родного мира, от любимых людей и принуждали к сотрудничеству пытками. Но итог налицо, – добавила она уже другим голосом. – Аннабель, – позвала она меня с заминкой. – Я знаю, как сложно отказываться от ненависти. Слепо ненавидеть – проще. Мне тоже было так легче когда-то. Я хотела бы ненавидеть Демьяна за то, что выкрал, забрал меня у родных, а после лишил личности и сломал. Я бы очень хотела винить во всем Дома. Это бы все значительно упростило, – тихо подметила она, неловко перебирая пальцы на руках, лежащих на ее коленях. – Но жизнь сложнее. Обстоятельства меняются. Еще несколько месяцев назад я и предположить не могла, что не только полюблю своего похитителя, но буду от него беременна и стану жить в доме его чокнутого родственника с садистскими замашками. Но я здесь и ради Яна готова мириться со многим.

– Ты не понимаешь, через что я прошла… – покачала я головой и с удивлением заметила, как посуровело лицо Тори.

– Ты права. Я не была на твоем месте. Откровенно говоря, с меня было довольно своего. Тем не менее, я всего лишь человек, и то нашла в себе силы бороться за собственную жизнь и личный выбор. Я смогла переступить через прошлое и все, то плохое, что пережила. И знаешь почему? Потому что мне хватило духу задаться вопросом, зачем было все это. Я не могу оправдывать жестокости Доминика, но я понимаю его мотивы. Он – не человек. Он древнее и могущественное существо со своими нормами морали. Он может элементарно не отличать хорошего от плохого в человеческом понимании, потому что он – не человек. Он просто идет к своей цели. Если это понять – становится легче. И, извини, возможно, во мне говорят гормоны будущего материнства, но если его задумка сработает и высшие прекратят истреблять собственных младенцев, я готова смириться с жестокостью его методов. Посмотри на себя, Аннабель, – попросила Тори, замети на моем лице упрямство. – Ты можешь корить его за годы пыток, но давай откровенно: теперь ты не только способна к перерождению и магии, но и сама стала сильнее. И чтобы ты себе ни думала прежде, но выяснилось, что это не ты сбежала. Доминик тебя отпустил. Он все спланировал, а твои пытки – лишь первый этап становления в его плане.

– Думаешь, цель оправдывает средства? – глухо переспросила я, в отличие от девушки, ненавидя выбирать из двух зол. А признавать собственные неудачи было еще болезненнее. Еще день назад я была уверена в своих чувствах и знаниях. Теперь я не уверена ни в чем. Все, во что я верила, оказалось ложью или совсем не тем, чем думалось.

И да, я все еще жива, несмотря на знание Доминика о моем побеге.

– В этом неидеальном мире – да, – твердо кивнула она. – Если бы он был просто злым и творил эту жестокость, потому что ему так нравилось, ты вряд ли бы выжила, Аннабель. Я не очень хорошо знаю Дома, но Ян убежден, что он – не тот, кто станет тратить свое время на бессмысленные игры: внимательности на такую бездарность не хватит. Доминик и важные вещи не всегда запоминает. А в твоем случае, будь то просто игра, мог просто забыть о тебе в темнице в первый же день и история на том бы закончилась. Если он с тобой возился все эти годы, значит, была причина, и не только садистское желание поизмываться над тобой.

– Ты веришь ему? – зло усмехнулась я, все еще не готовая отпускать последнее сильное чувство, на котором я держалась. Ненависть к Доминику.

– Доминику? – уточнила она, а после покачала головой. – Нет. Но я верю Яну. А он уверен в Доминике. Этого и того, что я знаю и чему сама стала свидетелем – довольно, чтобы попытаться понять его.

– Раз ты так радеешь за жизни детей, что скажешь, если узнаешь, что Дом, ничуть не лучше своих соплеменников? Тоже скажешь, что цель оправдывает средства? – процедила я сквозь зубы.

– О чем ты? – с подозрением посмотрела она на меня и в защитном жесте прикрыла руками живот. – Аннабель? – требовательно позвала она.

– Ты не задумывалась, что значит его прозвище? Не просто так его называют «Коллекционером», Тори. За эти три года я успела наслушаться о нем вдоволь, – обошла я ее по кругу, едва сдерживая собственные эмоции, чтобы не закричать.

– Коллекционер – понятие довольно расплывчатое, – не так уверенно отозвалась она, что вызвало во мне улыбку снисхождения.

– Ты права, – склонила я голову к плечу, а после холодно добавила: – У Коллекционера множество различных увлечений. Он может, как коллекционировать вещи, чужие долги или живых существ. Редких. Детей – в том числе, Тори. Я сама когда-то стала одним из таких экземпляров, – ткнула я пальцем себе в грудь. – Так он и Лирана называли меня. Я была редкостью, диковинной игрушкой, с которой он играл, ломал, забывал, а после ради развлечения позволил думать, что я обрела от него свободу.

Девушка пораженно замерла, в растерянности и испуге наблюдая за мной. Ладони на животе Тори напряглись сильнее, а ее взгляд наполнился странным коктейлем из упрямого недоверия и сомнения. Сомнения в собственной вере.

– Я не верю. Ян бы ни за что не подверг меня и нашего сына такой опасности.

– Твой муж сам вернулся к Дому совсем недавно после долгой разлуки, – жестоко подметила я, совершенно не ощущая удовлетворения от собственных обвинений и того, что пошатнула веру Тори в Доминике. – Я сама когда-то считала Дома другим. Я думала, что мы – друзья. Но реальность оказалась куда более жестокой.

– Нет, – покачала она головой в упрямстве. – Ты просто обижена на Доминика. У тебя есть причины, но ты не можешь быть объективной.

– Я сама видела клетки с детьми, Тори! – прикрикнула я, устав от этого диалога. Бессмысленного и жестокого. Девушка вздрогнула, а ее глаза расширились. Я устало выдохнула, вновь прошла к креслу и потерла лицо руками, в надежде смыть с губ вкус горечи, и забыть нелестные и тяжелые воспоминания. – В день, когда я… – хотела сказать «сбежала», но теперь понимала, что это неправильное определение, учитывая, что Доминик был в курсе, если сам не курировал процесс. – В день, когда Лирана меня ранила, я пыталась укрыться в одном из помещений и набрела на тюрьму. Там были дети… – с трудом сглотнула я. – Точно дикие звери они сидели в клетках, некоторые на цепи… а Фани…

– Фани? – нахмурилась девушка.

– Девочка. У нее были фиолетовые глаза, – горько улыбнулась я. – Она помогала мне, пока я была здесь. Она тоже была там и кричала от боли. Я хотела ее забрать с собой, но мне помешали. Я не знаю, что случилось, после того, как Лирана убила меня. До этого дня я точно не знала, жива ли сама высшая, а теперь и не знаю, что думать по поводу судьбы Фани… – выдохнула я и взглянула на странно смотрящую на меня Тори.

– Что же, – криво усмехнулась девушка и, кажется, слегка расслабилась. – В таком случае, давай выясним, – произнесла она, а после громко позвала: – Фани, милая, ты могла бы показаться?

Я напряглась, уверенная, что в комнате лишь мы одни с девушкой, но тут прямо передо мной из пустоты материализовалась подросшая девочка, которую я уже и не чаяла увидеть.

Я стояла, как громом пораженная, не в силах высказать и слова, а сама Фани смотрела мне в лицо с легкой улыбкой.

– Ты жива… – счастливо и недоверчиво выдохнула я, осматривая повзрослевшую девушку, которая теперь выглядела как подросток в опрятной и чистой одежде, с аккуратной косой, взамен растрепанных локонов, коими она в прошлом прикрывала, как оказалось, очень красивое лицо. Теперь не было в ней ни страха, ни тревоги, ни подозрительности загнанного в угол зверька. Девушка передо мной так сильно отличалась от моих воспоминаний, что я даже усомнилась, не очередной ли это обман. Тем более, я по-прежнему не ощущала ее в комнате. Только Тори и ее еще народившегося сына. – Как ты здесь оказалась? – насторожилась я.

– Я попросила ее меня сопровождать для подстраховки, – приблизилась к ней Тори, встав сбоку, на что девочка отреагировала спокойно, что вновь напрягло, учитывая то, как она прежде пугалась чужой близости. – После того, как ты приставила к моему животу заколку, я решила, что так будет лучше. Без обид, – примирительно подняла Тори руки. – Но рисковать ребенком я не буду. Я – отважная, но не слабоумная, – цинично хмыкнула она.

– А она смогла бы тебя защитить? – подозрительно осматривала я девочку, которую по-прежнему не ощущала, словно ее не было или она была бы… мертвой.

– Ян заверял меня в этом. И если верить тому, что я узнала о фантомах, то, да, – пожала Тори плечами.

– «Фантомах»? – нахмурилась я, стараясь припомнить что-нибудь об этой расе. – Ты – фантом? – требовательнее посмотрела я на девочку, ощутив, как по спине прошелся табун мурашек. Впервые в присутствии этой девочки. А все потому, что фантомы были опасными… дикими. Формально, это мстительные духи, бесплотные и неживые, несмотря на то, что когда-то были обычными смертными. И это могло объяснить, почему я ее не чувствую. А еще они не менялись… Не могли меняться, учитывая, что они всего лишь духи и облик имели лишь тот, что был во время смерти, если она уже была таковой три года назад. Фани не могла быть… разумной. Но теперь она казалась… нормальной и более взрослой.

Фани слабо улыбнулась и подтвердила кивком.

– Насколько я поняла, говорить по-человечески… ну, или как там у вас, она еще не может. Доминик работает над этим, – вместо нее заметила Тори и радостно заулыбалась. – Но мы с ней придумали, как общаться без слов.

После этого, фантом махнула рукой, а перед ней из дымки образовались буквы, которые сложились в короткие слова: «Здравствуй, Аннабель.»

– Как это возможно? – невольно отошла я назад и едва не оступилась. – Этого не может быть. Ты не можешь быть фантомом. Не можешь…

– Почему? – заинтересовалась Тори и с сомнением посмотрела на девочку рядом с ней, пока у меня, кажется, начиналась истерика. – Что с Фани не так?

Девочка посмотрела на Тори виновато, махнула рукой, повесив в воздухе слово «Потом», а затем сделала шаг ко мне, но я отступила. Та замерла, посмотрела мне в лицо с просьбой, а после вновь протянула мне руку и замерла. Прямо, как когда-то делала я, надеясь, что она мне доверится. Когда я еще не знала, кто она такая.

Шумно и быстро дыша, посмотрела на руку, затем снова на девочку в брючном костюме. А после поняла, как глупо себя веду и как неуместен мой испуг.

– Ты залезешь мне в голову? – прохрипела я, напряженно вглядываясь в девочку. Та махнула рукой: «Покажу».

Я замешкалась, не решаясь согласиться, но, посмотрев на Тори, которая обнимала свой живот, поняла, что должна разобраться во всем. Ведь именно этого я хотела? Чтобы дети больше не страдали по вине Дома. А чтобы убедить в этой опасности Тори, я должна знать все наверняка. Даже если сейчас Фани покажет мне ложь… я должна это видеть. Тогда буду уверенной.