Я - тот, кто тебя уничтожит. Сердце феникса. Книга 3

– Каррил неправильно передал мои слова, Птаха, – бросил невзначай Доминик. – Я сказал ему дату, предупредив, что если ты не появишься в этот день, то ждать тебя уже будет бессмысленно. Я предполагал несколько вариантов событий, но из-за сложности твоего будущего, которое мне не поддавалось, приходилось импровизировать. После нескольких лет анализа, у меня было три решения проблемы: тебя убивают взаправду, убивают меня и последний – ты входишь в полную силу. Меня устраивали два из трех вариантов, и я разыграл карты, которые считал приемлемыми.

– Врешь, – процедила я сквозь зубы, но, ненавидя себя за малодушие, остановилась на месте.

– Ты знаешь, что это – не так. Я не люблю врать. Уследить и запомнить ложь – куда сложнее, чем хочется. Я не всегда и правду в полной мере осознаю, – хохотнул он, словно это могло его позабавить. – Было бы несправедливо отрицать все твои суждения. Я действительно надеялся достаточно мотивировать тебя для последней схватки. Все же – ты – мое смертоносное сокровище, которое, напитавшись жизнями десятка высших, стало еще более опасной и сильной. Ты помнишь свой полет? Я еще никогда и никем так не гордился, как своим лучшим творением. Ты – невероятна, Аннабель, – улыбнулся он, что слышалось в его голосе, так как оборачиваться я боялась. – Но это не было чистой манипуляцией. Я сторонник совмещать приятное с полезным, особенно, если это – поможет делу. Итог того стоил.

– Я рада, что ты доволен, – проворчала я.

– Вполне, – не понял он моей иронии. – Демьян справится с управлением, а моя небольшая коллекция поможет ему навести порядки. Я долго готовил его к этому, Тори уже имеет опыт управления и составит мужу достойную пару. Таш и Фани – станут отличными телохранителями наследника. Потому я уверен в успехе, – поделился он, чем удивил. Я думала, что это он хотел получить единоличную власть. Вместо этого, отдал ее другому. – Сейчас мне нужно сосредоточится на другом. А для этого – нужна стабильность. Не хочу отвлекаться, – вздохнул он.

– Поздравляю с успешным завершением очередной игры. Надеюсь, на этом все? – прохрипела я.

– Разве? – оказался он у меня прямо за спиной, а после обернул к себе лицом и заглянул в мои глаза. – Ты упускаешь важную составляющею наших отношений, Птаха. Мы – обречены друг на друга.

– Думаешь, я вот так просто все прощу и доверюсь тебе вновь? – яростно прошипела я.

– Я, конечно, псих, но не сумасшедший, – хохотнул он, нисколько не оскорбившись. – Правда в том, что я понимаю все содеянное с тобой. Признаю, осознаю, но… не жалею, – прошептал он, ухватив меня пальцами за подбородок. – Оно – того стоило, – окинул он меня восхищенным взглядом. – Осталось только научить тебя управляться с полученной силой, и тебе не будет равных.

– И обучать меня будешь, разумеется, ты? – дернула я головой, избегая его прикосновений.

– Вариантов – не так много. Если решишь заняться этим самостоятельно, тебе не хватит и двух десятилетий. Большинство знаний – утрачено. Помочь могу только я. И тогда ты сможешь вернуться домой и защитить себя и близких от любых угроз.

– У меня вновь нет выбора? – тоскливо задала я вопрос.

– Отсутствие выбора – не всегда плохо, Птаха. Особенно, если цель того стоит, – напомнил Доминик, щелкнув меня по носу. – Почему ты не запоминаешь мои уроки?

Я промолчала, отведя отчаянный и потерянный взгляд в сторону, а он заговорил вновь:

– Я знаю, что однажды ты простишь меня. Не сразу, но однажды это произойдет. А я – подожду. Как однажды сказал твой вампир, прелесть бессмертия в том, что ждать можно сколько угодно. Хорошо, что я – терпелив. Так случилось что мы – обречены друг на друга, то меня чертовски устраивает. Но, всему есть цена. Приходя сегодня сюда, я ожидал, в том числе и того, что, назло мне и себе, ты согласишься с предложением древнего. Что-что, а твое упрямство мне хорошо и печально известно.

– А ты? – заинтересовалась я.

– А я бы подождал, – улыбнулся он мне, отводя с моего лица прядку волос. – Год, два, даже десятилетие. Рано или поздно, этот самообман бы завершился, и ты позволила бы нам начать все заново. Но я рад, что ты отказала ему… Терять время я не люблю.

– Злорадствуешь? – недоверчиво огрызнулась я, ударив по его руке, которая хотела погладить мою щеку, а затем отошла на несколько шагов. – Если серьезно – я и сама это понимаю. Я осознаю это, потому что уже скучаю. И это – злит. Это ввергает в отчаяние. Я невероятно зла на тебя и обижена, но ничего не могу с собой поделать. Ты… ты не понимаешь, – с горечью закончила я. – И никогда не поймешь. Ты не понимаешь, как больно любить тебя… Мы связаны, но я отдала тебе все и тело и душу. А ты… ничего.

– Это – неправда, – резко оборвал он, отчего я даже вздрогнула. – Я преподнёс тебе равноценный дар, но ты даже не осознала его, – строго заметил он.

– О чем ты говоришь? – опешила я.

– Я знаю, как решить вопрос недоверия и преданности в одно мгновение, Птаха. Однажды я уже преподнёс тебе этот дар, но ты его проигнорировала, – хмыкнул он, а следом в его руках материализовался знакомый мне дневник, в котором я вычитывала информацию о высших. Тот самый, автор которого, как мне показалось, Доминик яростно ненавидел. Демонстративно пролистнув несколько страниц, он подошел ближе и указал на строчку, гласящую:

«…И завладеет душой и разумом демона тот, кто назовет того по имени. Не будет более преданного раба, чем тот, чье имя нельзя называть…»

А после, мужчина демонстративно провел когтем по чистой части страницы, и под его пальцем проявилось одно слово: «Аластер». Имя было написано тем же почерком, что и остальной текст.

Я пораженно замерла, в то время, как мужчина захлопнул дневник и затем вложил его в мои руки.

– Признаю, первый раз, дар был неосознанным. Вспомнив о том, что сделал, в порыве неслыханной и опасной щедрости, я разозлился. Но со временем смирился. И сейчас, я осознаю, что обмен в ответ на любовь феникса, станет равноценным только в этом случае.

– Ты… ты уверен?

– Я утратил твое доверие и преданность. Можешь не верить, но я осознаю причиненную мною боль. Сделай это. Произнеси имя, и я стану твоим навсегда. Полностью: и душой, и телом, и разумом.

– Но я уже произносила это имя, – бросила я на него взволнованный и испуганный взгляд, но мужчина был спокоен и непреклонен.

– Тогда это было просто слово. Ты не вкладывала в него смысла. Это все равно, что я скажу в пустоту «люблю». Словно характерное, но оно – пустое и абстрактное, пока в него не вкладываешь определенный смысл. Произнеси его с полной осознанностью и чувством. Обратись ко мне, и я стану твоим рабом. В свое время я уничтожил всех, кто мог иметь власть надо мной, но тебе я вкладываю эту силу – добровольно. Как жест смирения и надежды на прощение.

– Я… я… – заговорила я, чувствуя, как по лицу стекают слезы шока и неверия. – Это – очередной обман? Правда? Это так?

– Произнеси слово, Аннабель, – уже настойчивее потребовал Доминик. – Это решит кучу проблем. В твоих руках будет моя жизнь и свобода. У тебя больше не будет поводов сомневаться в моей преданности. Ты же этого желаешь? Чтобы я понял твое положение? Так и будет. Мы будем в равных условиях. Произнеси! – требовательно прикрикнул он в конце.

– Нет! – выкрикнула я в порыве эмоций, а дневник в моих руках загорелся. Вспыхнул, как спичка и тут же рассыпался пеплом по ветру. Никто не должен знать этой слабости Дома. Никто. Я не позволю!

Пораженно посмотрела на свои руки, понимая, что обучение мне требуется. И желательно, как можно скорее, пока я не причинила вред кому-то из близких. Но сейчас о другом.

– Ты глуп и ничего не понимаешь в любви, если считаешь что твое рабство – это то, что я могу желать для тебя. Я не поступлю так с тобой, как бы ни злилась, – покачала я головой, обняв себя за плечи.

– Как же нам быть?

– Придется идти по сложному пути. Говоришь, готов ждать и набрался достаточно терпения? – с вызовом хмыкнула я. – Посмотрим. Ты должен заслужить мое прощение и доверие. Как ты это сделаешь – мне плевать, импровизируй. Но я не хочу тебя неволить и получить твою преданность насильно. Ты можешь в это не верить, но отсутствие выбора – не всегда хорошо. Я бы хотела, чтобы у меня был выбор в свое время. Я бы хотела, чтобы меня предупредили заранее о рисках. Этого не случилось, – скорбно произнесла я чистейшую правду, чтобы он понял, как я жалею о своих чувствах. – Ты потратил годы, чтобы сломать меня, уничтожить и разрушить все, что могло бы быть. Думай… Доминик, как все исправить. Я хочу, чтобы твоя преданность была искренней, а не искусственной. Заслужи и докажи свою преданность.

– Не знаю, кто смог бы отказаться от подобного шанса получить ручного высшего… – хихикнул Ник.

– Мне достаточно самого понимания, что ты осознаешь опасность. Я в любой момент могу уничтожить тебя. Если ты запорешь и этот шанс, я тебя не пощажу, – пообещала я мрачно. – Живи с этим, – злорадно бросила я, а после развернулась и уверенным, приободренным шагом стала покидать крышу. Побег откладывается на неопределенный срок. Надо сказать родителям, чтобы подготовили пустующую башню. Если я не ошибаюсь, у нас будет частый и незваный гость.

– Я люблю тебя, Птаха, – истерично засмеялся Доминик мне в спину. – Ты просто этого не понимаешь!

– Попробуй повторить это лет через восемь, быть может, тогда поверю, – посоветовала я, пряча злорадную улыбку в уголках губ. – А пока готовься. Завтра же приступим к обучению. Больше моя семья не пострадает из-за меня! Я уничтожу любую угрозу, – пообещала я себе негромко.

Конец