Цена жизни

- Так ты знаешь, кто я? – поднял бровь Пётр Иванович.

- Эм… д-да-а… вы это… мой прадед… которого мы считали мертвым…

- Детей моих как зовут?

На лбу Кати появилась испарина, слегка посинели губы. Она явно боялась ошибиться и отчаянно не хотела отвечать на поставленный вопрос.

- Ну? Как их зовут? Назови всех троих, – потребовал Пётр Иванович.

- Ва…Варвара, – сказала Катя, внимательно следя за поведением колдуна, - Па… Павел и… Станислав…

Пётр Иванович закрыл глаза. Все сомнения сразу отсеялись. Лафо не могла подсказать пленнице имена его детей.

- Вы же выпустите меня, правда? – напомнила о себе Катя.

Пётр Иванович отрицательно покачал головой.

- Бесполезно. На тебе клеймо, которое мне не снять. От духов лесных не сбежать. Попытки побега были и раньше. Даже если я тебя выпущу, то духи настигнут тебя и убьют. Так или иначе, сегодня ты умрешь.

К Кате не сразу вернулась способность говорить после того, как она услышала, что её собираются убить.

- Знаете, моя тетя… эм… могущественная ведьма, – залепетала Катя, почесав затылок. – Вы позвоните ей… и она всех ваших духов разгонит. Знаете, какая она сильная? Вы только сделайте ей звонок, и всё. Она вызовет омоновцев и вертолеты. Я вам гарантирую, что вы таких страшных демонов никогда в жизни не видели!

- Я понимаю тебя, ты не веришь и хочешь запутать меня…

Пётр Иванович поднялся, намереваясь выйти из храма.

- Стойте! – закричала пленница. – Я вам правду говорю! Клянусь! Моя тётя – очень влиятельная женщина! Просто позвоните ей! Господи, пожалуйста! Не оставляйте меня здесь!

Когда Пётр Иванович вышел из помещения, у него так закружилась голова, что пришлось прислониться к стене храма.

Ему не оставили иного выбора…

С наступлением темноты, колдун подготовил единственный на деревню магический фонарь. Топливо для подпитки света стоило дорого, поэтому фонарём пользовались в крайних случаях. Колдун не без оснований считал, что волшебный лес не место для увеселительных прогулок.

В деревне давно погасли огни, когда Пётр Иванович покинул дом и направился к деревьям-гигантам. Было так темно, что пропади свет, Петру Ивановичу пришлось бы продвигаться на ощупь.

Едва колдун переступил границу леса, как его окутала неестественная тишина.

Кто-то дышал в затылок, но Пётр Иванович шёл только вперёд и не оборачивался. Заставляли напряженно прислушиваться то шлепок по воде, то хруст ветки, то треск костей…

Пётр Иванович сжал в свободной руке защитный талисман. Болотные твари, затягивающие путников в трясину, обычно далеко не заходили, если не были голодны…

Зубастая пасть мелькнула всего на мгновение, но защитный талисман отразил атаку. Существо завыло от боли, откатившись назад. Колдун осветил чудовище фонарём. Болотная тварь, похожая на паука с пастью рыбы-удильщика, трещала сочленениями и готовилась напасть вновь.

Не задумываясь, Пётр Иванович выпустил вперёд руку и остановил сердце монстра в момент прыжка. Огромная туша упала неподалёку от фигуры колдуна и распалась фиолетовыми светляками.

- Я не к тебе пришёл, Дахот! – заорал Пётр Иванович, когда перед ним материализовался фиолетовый дух.

В ответ Пётр Иванович услышал шипение. Дахот приблизился к нему, обнажая в улыбке острые зубы. При свете магического фонаря фиолетовые глаза духа сверкали как огни. Дахот оскалился и щёлкнул челюстью в миллиметре от лица колдуна и снова превратился в тысячи светлячков.

Пётр Иванович выругался и упал на спину, отмахиваясь от насекомых.

- Ты знаешь, колдун, что Эфо ослеплен болью и жаждой мести? – ласково заговорил Дахот, и пара светляков не больно ударила Пётра Ивановича в лоб. –Он глух к мольбам и слезам людей. За триста лет к нему много раз приходили ревущие от горя родители и молили его о милосердии. Но он всегда без всякой жалости убивал их детей. Он не пощадит твою девчонку и с радостью вырвет её сердце.

- Я всё равно попытаюсь, – упрямо поднялся с земли колдун. – Пусть возьмет мою жизнь!

- Не ходи к Эфо, колдун, а лучше заключи сделку со мной. Я могу помочь тебе обмануть его, – дорогу осветили сотни фиолетовых светлячков, – но ты должен сделать то, что я тебе скажу.

- И какую цену ты назначишь за свою помощь? – нерешительно остановился возле освещенной дороги Пётр Иванович.

- Не спрашивай меня о цене, если ты не хочешь спасти девчонку. Решайся. Или иди домой и жди, когда тебе принесут её мертвой. Кроме меня ни один хранитель тебе не поможет. Только я могу потягаться с Эфо.

Пётр Иванович обернулся назад, услышав барабанную дробь… Терять было нечего.

- Говори, что я должен делать…

***

Прежде чем начать приготовления, девушек напоили дурманом. И даже Катя не сопротивлялась, когда деревенские её переодевали в платье и причёсывали, вплетая в волосы живые цветы.

«Мне всё снится» – думала Катя, когда пленниц как телят на верёвке повели в сторону мрачного леса.

Сами селяне вздрагивали от каждого шороха, всматривались в темноту и со страхом оглядывались на клубившийся следом туман. Чем глубже они входили в лес, тем явственнее становился шёпот, а деревья всё больше походили на кривых чудовищ из страшных сказок.

Перепуганные люди привязали пленниц к стволам и оставили их одних. Катя не знала, сколько времени прошло, прежде чем путы сами по себе ослабли. Другие пленницы за исключением слепой постепенно разбредались кто куда.

Слепая с выражением лица смирившегося с судьбой человека села на землю и прислонилась спиной к стволу. Она не дрогнула даже тогда, когда раздался душераздирающий крик первой жертвы.

Катя едва не завыла, у неё подогнулись колени и задрожали руки. Царапая ногтями кору, она полезла на дерево в надежде спрятаться от неизвестного хищника среди ветвей.

На щёку капнуло нечто тёплое и потекло вниз к подбородку. Катя невольно подняла взгляд и… сорвалась вниз. По бокам пришли в движение ветки и корни деревьев, приковывая девушку к стволу дерева и не давая ей пошевелиться.

Вниз спустилось крылатое существо, держащее в когтистой руке ещё бьющееся кровоточащее сердце. Постепенно сердце исчезло, словно его всосало в руку чудовища. У существа были определённо мужская фигура и человеческое лицо, разукрашенное в полоску чёрно-белыми красками. У Кати язык не поворачивался назвать его человеком. Люди не вызывали столь всепоглощающий ужас.

Поигрывая окровавленными когтями, словно перебирало невидимые чётки, существо приблизилось к пленнице.

- Нет, – прошептала Катя, не в силах унять дрожь.

Когти вонзились прямо в её сердце, и последнее, что успело заметить затухающее сознание это стоящую за спиной чудовища перепуганную…

- Мама…

***

Когда Пётр Иванович по дороге из фиолетовых светляков пришел к месту жертвоприношения, Катя была уже мертва. Обнимая её мертвое тело, надрывалась от крика перепачканная в крови блондинка. Вокруг метались две тени – они так быстро двигались, что их невозможно было рассмотреть. От вспышек магии слепило глаза.

- Видишь, на земле лежит сердце? – шепнул Дахот, указывая когтистым пальцем в нужном направлении. – Когда я скажу, быстро подними его и вложи в грудную клетку девчонки.

- Что будешь делать ты?

- Увидишь… Давай!

Пётр Иванович рванулся к сердцу, пока две тени обменивались вспышками магии и ломали деревья.

- Кто вы такой?! – успела выговорить заплаканная блондинка, когда колдун оттолкнул её подальше и с усилием вложил сердце в разорванную грудную клетку мертвой.

В тот же момент появился Дахот. В его руке судорожно трепыхалась чёрная ветка. Дух воткнул ветку острым концом прямо в сердце Кати. К ужасу Петра Ивановича и перепуганной блондинки, в грудную клетку девушки втягивало одну из теней. Она сопротивлялась, когтями и крыльям вспарывала землю, но в конечном итоге ее всю всосало в тело Кати.

Через мгновение девушка судорожно вздохнула и открыла… абсолютно чёрные глаза.

- Катенька… доченька… – заплакала еще сильнее блондинка, подползая к очнувшейся дочке.

Из спины Кати в сторону блондинки устремилось чёрное щупальце. И оно бы пронзило ее, если бы несчастную мать не заслонила собой вторая тень. Ею оказалась черноволосая женщина. Щупальце разворотило ей плечо и шею, но смертельное ранение не помешало ей послать мощный заряд электричества в сторону противника. Катя не своим голосом взревела от боли и потеряла сознание.

- Уля-я-я!

- Назад! – силой подняла блондинку с земли брюнетка, зажимая страшную рану.

Обе женщины исчезли, но в последний момент Пётр Иванович сумел заметить то, кем являлась брюнетка и по коже у него прошли мурашки…

***

На первом этаже деревянного дома Петра Ивановича состоялся разговор духа и колдуна, пока раненная Катя мирно спала на втором этаже в окружении аромата целебных трав и зелий.

- Теперь ты скажешь, чем я должен заплатить за сделку с тобой? – глухо спросил Пётр Иванович, после того как опустела вторая бутылка со сбитнем.

- Начну с того, что мы не убиваем всех людей, приносимых в жертву, – отвечал слегка захмелевший дух, поднося глиняную кружку к огню свечи. –Здоровых мы используем для иных целей, а потом отпускаем. Но твоя девчонка… У Эфо был приказ её убить.

- За что?!..

Дахот встряхнул фиолетовые волосы и опустошил кружку.

- За то, какую силу могла обрести после обряда.

- Разве это преступление?!

- Пойми, ненависть к людям среди хранителей достигла такого накала, что мало осталось тех, кто слышит волю леса.

Дахот налил себе еще одну кружку и потушил свечку. В темноте остались светиться его глаза и крылья.

- Помоги девчонке исцелить Эфо – такова цена за мою помощь.

- Это невозможно…

- Я не говорил, что будет просто. Пока у девчонки очень сильная тяга к жизни, она будет его постепенно исцелять, но… Эфо старше, опытнее и злее – он может легко её отравить своей ненавистью.

- Как же защититься от него?! – потер виски Пётр Иванович. – Как ты предлагаешь мне бороться с древним обозленным духом?! Разве он будет спокойно сидеть и ничего не делать?!

- Сейчас он спит, и пробудится только в том случае, если девчонке будет угрожать опасность. Поэтому мы с тобой должны оберегать её, пока она будет вытягивать из Эфо скверну. Ни в коем случае не разрывай сделку со мной, иначе она умрет, а Эфо окажется на свободе раньше времени.

- Можно готовить гроб…

- Не будь пессимистом. На нашей стороне Лафо – она сумеет сдержать агрессивно настроенных хранителей и не допустить их к нам.

Перед тем как дух исчез, Пётр Иванович остановил его вопросом:

- Дахот, а кем была та женщина, которая сражалась с Эфо? Она та, о ком я думаю?

- Да… это она…