Аномалия Шарли

Гракла уже схватила меня за запястье. Я поняла это, когда попыталась спрыгнуть с дивана, и мой локоть с силой дернулся.

— Нет! Нет!

Я пыталась бороться с ней. Мне почти удалось вывернуться из ее хватки, но затем она так сильно прижала большой палец к опухшему краю моей ладони, что я почти потеряла сознание от боли. И пока я корчилась в агонии, она вонзила иглу в мою рану.

Я застонала, наблюдая, как жидкость вытекает из флакона и вливается в мою кровь. Теперь огонь мог вспыхнуть в любую секунду. Он парализует меня, я потеряю сознание. Я, наверное, умру…

Нет. Боль не пришла. Вместо того чтобы чувствовать, будто кто-то держит спичку у моей шеи, я ощутила только тепло. Это было глубокое, успокаивающее тепло — как когда я выходила из Логова холодным утром и чувствовала солнечный свет на своем лице, только теперь солнце светило повсюду.

Я откинулась на диван и опустила голову на подушки. Гракла просунула руку мне в карман, но это не казалось навязчивым. Больше похоже на то, что она прикасалась ко мне через тринадцать слоев удобной одежды: это едва ли воспринималось как нечто большее, чем подталкивание.

— Что… это за штука…?

— Хорошо, — рассеянно пробормотала Гракл. Она нашла ключ в моем кармане и использовала его, чтобы расстегнуть наручники.

Я должна была волноваться. Она могла выхватить у меня револьвер и в любую секунду пустить луч мне в глаз. Но тепло, которое началось с моей руки, уже окутало мой разум. Все, что я слышала сейчас, это тихий, влажный шепот:

Шшш… шшш…

— У тебя неплохо получается, — пробормотала я, глядя, как Гракла вела иглой по пунктирным отметинам на моей ладони.

Ее швы были тугими и аккуратными — это было куда лучше, чем то, что Уолтер сделал на моей руке. Он что-то хлопнул прямо перед тем, как начал чинить руку. Теперь у меня был красный сморщенный шрам, который выглядел неровным и изогнутым посередине.

Гракла не ответила. Она закончила накладывать швы и промокнула рану. Затем она обернула мою руку чем-то вроде полуперчатки из марли.

— Вау… будто у меня новая рука.

Я не знала, что я говорила, и мне было все равно. Я просто хотела закрыть глаза и погрузиться в этот диван до восхода солнца.

Гракла позволила мне прислониться к ее плечу, пока она прикладывала что-то к разбитой губе. Я ткнула ее в ногу, бормоча:

— Ты, ты… отлично шьешь, ты это знаешь?

Она взяла меня за запястье и указала пальцем на ее лицо.

— Аша, — сказала она.

— Аша? Это твое имя?

Гракла, Аша, не ответила. Она повернула мое запястье и прижала мой палец к моему подбородку. Ее брови поднялись в ожидании.

— Шарли, — сказала я.

— Шар… лей?

— Ага. Почти так, — буркнула я со смехом.

Аша не собиралась меня убивать. По тому, как она фыркала от моего смеха, я могла сказать, что мы пересекли стену — ну, может, мы не совсем покончили с этим, но мы, по крайней мере, пожали друг другу руки. Этого было достаточно для меня.

Сон пришел в тот момент, когда я позволила себе расслабиться. Воздух был тяжелым и теплым, и весь мир пах специями. Мы пережили достаточно ада для одного дня.

Я уже почти заснула, когда странный голос эхом разнесся по лестнице:

— Ау? Здесь есть кто-нибудь?

ГЛАВА 26

Голос определенно принадлежал мужчине. Он был резким и низким. Может, это действовало лекарство. Может, это заставляло меня что-то слышать, а может, я уже заснула.

Я цеплялась за эту иллюзию так долго, как могла. Даже после того, как я ощутила, как Аша резко села рядом со мной, я цеплялась за надежду, что этот голос был всего лишь частью сна…

— Эй? Ау-у? Мы не собираемся убивать, честно.

Конец этой фразы был заглушен хохотом. По тому, как отскакивал их смех, я догадывалась, что мужчины уже спускались по лестнице. Я не могла предположить, сколько их там было, но звучало достаточно, чтобы это было проблемой. Если бы Уолтер услышал, что к нам направляется такая большая толпа, он бы сказал мне собирать вещи и обойти их.

Но, поскольку мы застряли в тупике почти в сотне ярдов под землей, убежать от этих людей не получится.

Я должна была догадаться, что сигнализация контрольно-пропускного пункта привлечет людей. Она гремела достаточно громко, чтобы ее могли услышать на три квадратных мили. Нам не следовало спускаться сюда. Мы должны были украсть те винтовки и убежать.

Теперь мы попали в беду.

И нам придется выбираться из этого.

Я все еще пыталась стряхнуть онемение с конечностей, зато Аша выхватила нож из моего ботинка, перерезала себе веревку и побежала к двери. Она присела рядом с ней и прислонилась спиной к раме, ожидая, пока мужчины войдут в комнату с экраном.

— Что это, черт возьми, такое?

— Я не знаю. Может, какое-нибудь зеркало?

— Тогда это самая уродливая вещь, которая когда-либо смотрела на меня. Похоже на пучок корней или что-то в этом роде…

Я услышала ворчание, а затем звук разбитого стекла. Мужчины хохотали, стали швырять вещи по комнате. Я не видела, что они там ломали: я только слышала хохот и визг отключающегося солнечного оборудования.

— Как думаешь, для чего эта большая штука?

— Без понятия.

«Боже, они не могут прочитать предупреждение над красной кнопкой. Они не знают, какой адский огонь они обрушат на нас, если нажмут туда».

Эта мысль пронзила меня жаром. Но в то же время маленькая глупая часть меня думала, что мне могло повезти. Наверняка они не стали бы что-то нажимать, если бы не знали, что это делает?

— Почему бы тебе не нажать и не узнать?

— Ха! Хорошо.

Щелк.

Все внутри меня сжалось. На какое-то мгновение я была клубком свернувшихся мышц и нервов. Я готовилась к тому, что вот-вот произойдет, надеясь, что кнопка была испорчена так же, как и экран, но все же отчасти верила, что какая-то армия ботов вот-вот ворвется в двери.

— Ха, ничего.

— Это ничего не сделало?

— Неа. Просто вошла и вышла. Видишь?

Щелк, щелк, щелк…

— Ты можешь прекратить, Харви? Это чертовски раздражает.

Я уже слышала это имя. Я помнила, Джон Марк упомянул его, когда сказал нам, что пады хотели встретиться. Харви сказал ему, что пады будут в старом отеле. Так что, должно быть, это Харви устроил ловушку с Граклами, чтобы попытаться убить нас.

Это были люди Брендона.

И я думала, что Харви мог стать их новым лидером.

— Мы должны продолжать идти, нужно найти что-нибудь поесть.

— Думаешь, я этого не знаю? — рявкнул Харви. — Думаешь, я не знаю, что нам нечего есть? Продолжайте, если так уверены, что в соседней комнате что-то есть — я не уйду отсюда, пока не проверю все.

Я вытащила револьвер из-за пояса и щелкнула рычагом, чтобы зарядить его. Аша не сдвинулась со своего поста: она держала нож под углом, используя отражение на его плоском лезвии, чтобы заглянуть в комнату с экраном. Через мгновение она подняла пять пальцев. Затем она сжала кулак и подняла еще два.

Семь. В комнате было семеро мужчин, и как минимум шестеро из них направлялись к нам. Я недостаточно доверяла своим ногам, чтобы вскочить и побежать — онемение проходило, но недостаточно быстро. Я должна была оставаться здесь, на диване, и надеяться, что то, что я женщина, не даст мужчинам застрелить меня на месте.

Первый прошедший мужчина был настолько грязен, что я не могла сказать о нем ничего, кроме густой черной бороды. Он сорвал шляпу при виде меня.

— Так-так, я не ожидал найти здесь что-то настолько красивое.

Я не ответила. Я боялась, что все, что я скажу, прозвучит как яд. Поэтому я просто заставила себя улыбаться, когда комната наполнилась.

Они юркнули в дверь один за другим. Никто из них не замечал, что Аша притаилась позади них; каждый из них смотрел на меня скользящим взглядом с широкой кривой ухмылкой.

— Что вы делаете здесь совсем одна, мисс? — завопил Бородач. Они не подошли ко мне слишком близко. Они оставались сгруппированными на краю зоны отдыха — пока что.

— О, я услышала сигнал тревоги и подумала, что нужно прийти посмотреть, — сказала я.

Мне пришлось стараться, чтобы не бросить взгляд на Ашу. Она тыкала кончиком ножа в сторону каждого горла в толпе, будто планировала, как собирается их разрезать.

Бородач ухмыльнулся мне, прежде чем его взгляд упал на комнату с клеткой.

— Просто подумала посмотреть, да? Похоже, ты не просто смотрела…

— Да, и это то, что мы должны делать, — вмешался другой мужчина. Он постукивал большим пальцем по пряжке ремня и жадно смотрел на меня. — Не так много можно получить, просто глядя.

Остальные мужчины согласно зарычали.

Аша двигалась. Я наблюдала краем глаза, как она скользила в открытый рот выхода. Мне пришло в голову — на одну ужасную, душераздирающую секунду — что она могла уйти. Харви был единственным мужчиной в той комнате. Она могла бы перерезать ему горло и уйти, пока другие отвлеклись на меня…

Она могла оставить меня здесь страдать.

— Что скажешь, милая? Мы все голодны и устали, — Бородач с ухмылкой кивнул остальным. — Думаешь, ты могла бы помочь нам отвлечься на какое-то время?

— Конечно, — прорычала я сквозь зубы.

Бородач бросил винтовку и направился ко мне.

Мужчины разразились хором смеха и насмешек — достаточно громко, чтобы перекрыть шум бега Аши. Она бросилась к мужчине в дальнем правом углу группы и ловко щелкнула ножом между пальцами.

Этот пад был выше остальных. Аше пришлось прыгнуть, чтобы добраться до его горла, и на секунду я задалась вопросом, почему она решила начать с него. Но когда она вонзила лезвие ему в шею и коснулась пульсирующей вены у него под подбородком, я поняла, почему.

Его горло находилось на уровне глаз всех остальных.

Кровь брызнула с такой силой, что краска слетела со стены. Брызги ослепили человека рядом с ним, попали в раскрытые рты еще двум падам.

Один истекал кровью, один ослеп и двоих тошнило. Я не знала, лекарство это или что-то другое — может, просто такое происходило, когда адреналин встречался с онемением в крови, — но время будто замедлилось.

Бородач обернулся и направился за своей винтовкой. По тому, как высоко он махал руками, и как выступили вены на шее, я могла сказать, что он мчался на полной скорости. Но в моем видении он мог с тем же успехом ползти. Будто воздух превратился в какой-то гель, и только я не была заперта внутри него.

Аша сновала среди скопления окровавленных падов. Ее движения были почти призрачны, ее конечности были размыты из-за скорости, с которой она работала ножом. Я слышала, как рвались сотни тонких нитей, когда она вонзила лезвие в одежду ослепленного пада. Его крики, превращенные временем в какой-то гортанный стон, резко оборвались, когда Аша проткнула ему легкое.

Четвертый мужчина все еще был вооружен и не тронут кровью. Я его помнила — он хотел не просто смотреть. Он двигал рычаг зарядки своего пистолета, его глаза были широко раскрыты и яростны, пока его тело медленно кружилось в геле. Звук полной зарядки патронника поражал мои уши глубоким гулом.

Аша не сможет остановить его вовремя. Между ней и мужчиной с пистолетом стояли два задыхающихся пада. Как только он повернется достаточно, чтобы увидеть ее, он нажмет на курок. И такой пистолет мог выстрелить пятью лучами, прежде чем ему снова нужно будет зарядиться.