Безбожный паладин

— Ты права! — горячо говорю я, вспоминая, как отдавал все силы на спасение тех, кто просил моей помощи. — К черту все! Я уничтожу зло на этой земле. Я спасу некотян! Я — Избранный!

— Другое дело! — улыбается Рогдая. — А теперь...

Она загадочно смотрит мне в глаза.

— Прошу... Поделись со мной своей Силой, доблестный паладин!..

Наши губы встречаются снова, но теперь я сам стремлюсь как можно сильнее втиснуться в ее медовый ротик, словно источающий сладкий сироп. Костюм сам собой исчезает с моего тела, и я ощущаю тепло ее обнаженной кожи.

Это божественно! Прикасаясь к ангелиде, ощущаю нечто новое. Это неизведанное ощущение дарит мне не только блаженство и радость. Оно будто открывает внутри меня новые неисследованные горизонты! Чувствую, как мана течет по моим духовным каналам, свободно покидая мое тело. Женщина, которую я сжимаю в объятиях, запрокидывает голову, стискивая руки. Она тихонько постанывает от удовольствия, хотя я еще даже не приступил к прелюдии. Видимо, одна моя подпитка маной для нее уже сродни оргазму.

Приподнимаю Рогдаю и переношу на огромную кровать. Когда девушка расслабляется на ложе, слегка отстраняюсь, пытаясь полностью окинуть все ее роскошное тело. Она идеальна! Не так, как создавали свои совершенные тела Духи и богини. Не так, как лепила свое тело из моих воспоминаний Гурриана. Не так, как бы ни были красивы по своему происхождению все встреченные мной некотянки...

Нет, она божественно идеальна! Это тело словно создано для того, чтобы ее обладательницу носили на пуховой перине и ежедневно купали в ванной из розовых лепестков. Уверен, появись оно на обложке журнала мод — и все женщины мира удавились бы от зависти к красоте, которой им никогда не достичь. Рогдая словно вылеплена из медового воска руками безумного в своей гениальности архитектора. Обладать ею — значит, обладать смыслом Вселенной...

Я опускаюсь сверху на ее зовущее тело. В прелюдиях нет нужды, так как Императрица возбуждена до того бесстыдного предела, когда простыни под ней становятся мокрыми. Думаю, она кончила уже только от подключения к неограниченному запасу маны, словно суккуба, дорвавшаяся до сорокалетнего девственника. Сейчас мне немного понятно, почему на этой земле такая напряженка с колдунами, но додумать эту мысль я не успеваю по очень простой причине — Рогдая сама хватает меня за оголенный провод, буквально засаживая его в себя.

Из ее груди тут же вырывается приглушенный стон, а я на собственной коже чувствую, каково это обниматься с фурией, изголодавшейся по мужской силе и мане. Ее острые коготки пропахивают десять свежих кровоточащих бороздок на всю мою татуированную спину. Конечно, они тут же заживают, но болевые ощущения все же отражаются у меня на лице.

— Ох, прости, — мурлычет Рокси, ослабляя хватку. — Просто я больше пятидесяти лет не чувствовала в себе Истинного воина...

— Чего? — отрываясь от созерцания ее роскошной груди с багровыми сосками, переспрашиваю я. — А как же Лукас? Он же твой муж!

— Ты не понял, — смеется она, как-то так особенно двинув попкой, что я аж задыхаюсь в пароксизме блаженства. — Лукас — человек. Конечно, мы не раз занимались любовью, но познать полную гамму ощущений секса с ангелидом может лишь волшебное существо. А ты, Ричард, как раз и являешься наполовину хумансом, а наполовину волшебным существом. Но если тебя так интересуют подробности, то предлагаю обсудить их позже...

... Попробовать описать, что происходило дальше? Не получится. Несколько часов сладострастной муки для меня в итоге оказались похожи в любовные игры богинь. Лишь спустя несколько часов, осознав себя лежащим рядом с пытающейся отдышаться Рогдаей, понимаю, что то, что происходило, между нами, на протяжении этого времени, никому неподвластно рассказать простым человеческим языком. В нем слишком мало подходящих слов. Это была некая феерия, взрыв сознаний, переплетение тел, соревнование выносливости, обоюдная подпитка! Если Императрица наслаждалась тем, что выкачивала из меня ману, впервые за вынужденную многолетнюю голодовку дорвавшись до халявного источника (естественно, не забывая получать один оргазм за другим), то я по полной использовал возможность опробовать прекрасное тело ангелиды. Рогдая шла навстречу, не отказываясь от любых моих желаний. Напротив, она только потворствовала мне, заливая белоснежными простыни своими соками. Мы не отрывались друг от друга до тех пор, пока не осознали, что еще немного и попросту слетим с катушек от перенасыщения страстью и маной. Я даже не помню, кто первый упал на кровать. Просто открыл глаза и осознал себя лежащим рядом с самой удивительной и прекрасной женщиной из всех, кого только ни встречал в этом мире.

— Т-только не вздумай влюбиться! — тяжело дыша, угадывает жена Императора ход моих мыслей. — Несмотря на то, что при желании я легко могу покинуть Лукаса и стать только твоей, ни к чему хорошему это не приведет. Связь с ангелидом для тебя равносильна медленному самоубийству.

— П-почему? — прохрипел я, касаясь ее груди, на которой уже наливаются легкой синевой отпечатки моих зубов. — Ведь мой запас маны бесконечен? Разве тебе самой это не выгодно?

— Дело в нашем происхождении, — отвечает она, переворачиваясь на бок. — Был бы ты полноценным магическим существом, тогда я бы не опасалась за сохранность твоего разума. Но человеческая часть заставляет меня тревожиться о сохранности твоего разума. Поверь, для нас обоих будет лучше, если все останется как есть. Просто выполни свою миссию. Тогда эта проклятая земля сама со временем станет чище, а места Силы снова будут регенерировать ману в достаточном количестве для всех волшебных существ. И для меня в том числе.

Она слегка приподнимается, глядя на низ живота.

— Тем более, — откидываясь обратно с удовлетворенной улыбкой, — твое семя уже дает всходы внутри меня, зарождая новую жизнь. Кто знает, может быть, ты только что стал прародителем новой расы в этом мире?

— А-а-а? — открываю рот.

— После призыва мне было суждено испытать радость материнства только с Омникусом или кем-то вроде тебя, — перебивает Рогдая. — Но для этого нужно нечто большее, чем просто взаимное влечение. Мы только что испытали то, что происходит с моим народом в период благополучного зачатия. С Омникусом у меня бы такого не получилось, и он прекрасно осведомлен об этом. Можно сказать, это послужило одной из причин того, почему он предпочел перебраться подальше от меня. Ты накачал меня не только маной, но и собственным семенем, позаботившись таким образом не только о моем благополучии, но и рождении нашего ребенка. Поверь, маны с избытком хватит на его счастливое появление на свет и будущее кормление...

— Император? — уточняю.

— О, Лукас будет горд рождением сына или дочери! — гордо говорит Рогдая. — Уверяю тебя, он будет заботиться о нем, как о своем собственном! Ведь Селестина ему не родная, а сыновья уже претендуют на трон, в то время как моя...

Она замолкает, и легкая тень набегает на ее лицо. Действительно, ведь она упоминала, что ее дочь забрала Церковь. Я сажусь, отдавая мысленную команду костюму. Тот тут же преобразуется в походную кожаную броню. Рогдая накидывает шаль и встает.

— Теперь, когда мы насладились друг другом, Ричард, — говорит она со вздохом, — пришло время поговорить об Империи и твоей миссии. Это будет нелегкий разговор...