(не) Муз (ж) для Тальки

Глава 9

Таля проснулась раньше нас. Авторша приготовила завтра. Ещё раз вычитала и отослала миниатюру на конкурс. Тут она увидела коробку, которая стояла у батареи.

Мы начали выныривать из ласковых объятий Морфея от недовольного возгласа:

– Я никому не позволю превращать мою гостиную в оптовый склад!

Потом, видимо, Авторша пошла разбираться. Свет включать не стала. Не хотела раньше времени насторожить Музовых беспредельщиков. Тихонько подошла и наклонилась, чтобы посмотреть, что Риф и Дюк от неё там спрятали.

Проснулись окончательно мы уже от истошного вопля Тальки, которая голосила во всю мощь своих лёгких:

– Ах ты, пакость такая! В моём доме меня ещё и кусать вздумала! – храбрая Сфинкс вцепилась зубами и когтями в руку нашей подопечной и, не разжимая челюстей, сердито ворчала.

Впрочем, учуяв запах сала, маленькая задира тут же отпустила пострадавшую. Как Дюк понял, что эта бандитка от него без ума, осталось тайной без ответа. Как и секрет, кто подбросил нам сомнительную радость по имени Сфинкс.

– Парни, вы малышку только молоком кормили? – обрабатывая многочисленные царапины и места укусов, прошипела дамочка. – Мужики… – сакраментально выдала она и возвела позеленевшие от гнева очи к потолку.

Впрочем, общий язык они нашли очень быстро. Талька сбегала в магазин за продуктами и едой для Сфинкс. К нашему обоюдному облегчению, выгонять котёнка на улицу она не стала. Маленькая бестия, быстро разобравшись, кто в доме хозяин, беззастенчиво пользовалась своим положением «бедной сиротки» и частенько спала у Авторши на подушке. При этом «домашняя монстра» немилосердно кусала и царапала любого, кто имел глупость потревожить её чуткий сон.

– Ууу, стервь хвостатая! – взвыл Дюк, с тоской во взгляде наблюдая, как Сфинкс доедает последний кусочек столь нежно любимой нами обоими ветчины по-краковски.

– Риф, не задирай Сфинкс, – сердито осадила мою попытку отшлёпать разбойницу Таля. – Я ещё куплю, не боись.

Последней каплей стало то, что когда я не поделился с ней своим куском перчёного сала, задира набросилась на мой хвост и стала немилосердно его кусать и царапать. Терпение моё благополучно испустило дух. Сменив ипостась, благо Авторша пошла закупать продукты на неделю, взял несносного ребёнка за шкирку. Потом набрал полную грудь воздуха и прочувствованно начал объяснять, как себя ведут воспитанные хвостатые леди в музово-авторском кругу:

– Сфинкс, воспитанные кошечки сами предлагают последний кусочек сала присутствующим, а не пытаются сожрать чужое. – Сфинкс моим уговорам не вняла, в её медных глазищах не было и намёка на раскаяние. – Теперь за каждый проступок будем тебя шлёпать и сажать в коробку. Таля поймёт меня правильно. Будешь вредничать, придумаю, как сделать так, чтобы ты ночевала в ней, а не в хозяйской постели. Всё поняла?

Решив взять реванш, проегипетская бестия извернулась и ударила меня лапой по лицу. Благо у неё хватило ума не выпускать когти. Потом она сердито зашипела: «Будете обижать меня или Талю, порву на британский флаг! А то прикидываетесь котами и думаете, что вам всё можно? Хозяйка мне попалась на зависть хорошая. А будешь пытаться мне морали читать, я тебе всю шерсть повыдергаю. Лысый Муз гораздо круче выглядит, чем седой! Будете с Дюком слишком нас доставать, выставлю в два счёта. А теперь отнеси меня в спальню хозяйки и марш заниматься своими прямыми Музовыми обязанностями. Учить котят тебе не поручали!» – и для острастки она пребольно укусила меня за ухо.

Ну, докатились! Узнаю, чьих рук дело, мало козлу не покажется. Эта серая стервь кого угодно поседеть заставит.

Тут я услышал тихий шепоток Дюка: «Риф, посади её в коробку, потом обернись в котоформу и взлети на шкаф. Нам надо обсудить всё насчёт конкурса до того, как наша Авторша вернётся домой».

Делать нечего. Посадил непослушную малявку в коробку. Сменил ипостась, расправил золотые крылья и взлетел. Решил всё же посмотреть на реакцию строптивой зверушки. Вы когда-нибудь видели кошку с отвисшей до пола челюстью, у которой разъехались лапы, а она так и осталась лежать с приподнятой головой? Её внушительные ушки нервно подрагивали, а на морде было написано такое недоумение, что можно было совершенно справедливо считать себя отмщённым.

Обсудив все тонкости и нюансы предстоящего конкурса, мы решили пока сильно Авторшу не нагружать. Хотя я был категорически против того, чтобы позволять ей совсем уж бездельничать. Дюк немного посопротивлялся, но был вынужден согласиться.

Тут раздался скрежет проворачивания в двери ключа. Таля вернулась из магазина. Я лихо съехал на палас по шторе, залихватски пригладил лапой усы и помчался инспектировать многочисленные пакеты. Время обеда близилось, а вот готовить никто пока не торопился.

Дюк по каким-то причинам такие мои шалости считал недостойным поведением, вздыхал: «Эх, молодо-зелено. Батенька, ну, кто ж так поступает?» Вот и на этот раз он в сердцах махнул в мою сторону хвостом, недовольно покачал головой и благовоспитанно спланировал вниз на Музовых крылышках. Весь его гордый вид говорил: «Смотри, как надо. Устроил тут бесплатный балаган, а ещё Сфинкс ругаешь. Она пока маленькая совсем и не привыкла, а ты большой и шебутной».

– Таль, а Таль, у тебя совесть есть? – уперев лапы в бока, я сурово посмотрел на Авторшу. – Время обеда, а ничего не сготовлено. Надеюсь, ты не собираешься травить нас покупными полуфабрикатами, из непонятно чего сделанными?

– Риф, – дамочка фыркнула точь-в-точь, как это обычно делала Сфинкс, прихватила два самых больших пакета и, задрав нос, упорхнула на кухню. – И вообще, разогреть котлеты с пюре и мясную солянку не долго. Прекращай уже брюзжать! Тебе совершенно не идёт такое поведение.

Налив нам густого наваристого супа, она умчалась разбирать остальные покупки.

– Риф, тебе тоже кажется, что наши дамы уже изначально чем-то неуловимо похожи? – прожевав кусочек мяса, глубокомысленно изрёк Дюк.

– О да! – не сдержавшись, раздражённо фыркнул я, – вредность у обеих зашкаливает. С этой кошечкой надо что-то делать. Иначе, помяни моё слово, она нам Авторшу испортит.

Никогда ещё в жизни Таля не видела, чтобы кошки плакали. Сфинкс нелепо подпрыгивала, точно пыталась взлететь. Потом расстроенно пищала и раз за разом падала на пол. Никто не собирался отменять закон всемирного тяготения для маленькой проныры. Наконец, шмякнувшись в который раз, она так и осталась сидеть с растопыренными во все стороны лапками. В глазах медного цвета застыли боль и обида. Малышка никак не могла взять в толк, почему у неё не появляются крылья, как у того чёрно-шоколадного зануды.

– Вот ведь, настырная какая, – она взяла кошечку на руки и ласково погладила по спинке. – Риф и Дюк – другие. Совсем не такие, как ты, глупышка. Пойдём, я покормлю тебя. Ты, наверное, совсем голодная.

Сфинкс коротко мяукнула, потёрлась мордочкой о ласковую руку. После чего громко и старательно замурлыкала. Шершавый розовый язычок прошёлся по щеке Авторши. Таля рассмеялась и посадила непоседу рядом с полной миской специальных консервов для котят. Теперь она могла и сама спокойно пообедать.

Я подождал, пока наша хозяюшка даже посуду перемоет и недовольно проворчал:

– Талька, конкурс конкурсом, но на нём свет клином не сошёлся. Результаты только через месяц огласят. Ты собираешься учиться дальше?

– Будем развивать тему цветочной феечки и русалки?

– Нет, напиши миниатюру о том, как Сфинкс училась летать. Понаблюдай за ней и напиши. Только так, чтобы было достоверно и ёмко.

– Сударыня, – Дюк в наши споры предпочитал не ввязываться, он лишь вовремя давал советы, – попробуйте себя в роли сказочницы. Уверен, у вас получится интересная история с моралью.

– Ясно, послеобеденная сиеста приказала долго жить, – рассмеялась Таля, прихватила планшет и ушла «авторствовать».

Сфинкс даже миску вылизала и умчалась вслед за Авторшей. На поворотах её заметно заносило. Оно и понятно. Сытый животик больше всего напоминал бархатистый теннисный мячик.

Часа через три мы получили три странички текста. На этот раз Дюк уступил мне право прочитать вслух очередное творение нашей неугомонной подопечной. Самое смешное, даже он заметил, что кошечка и хозяйка чем-то неуловимым очень похожи.

– «Почему кошки не летают?», – с удивлением прочёл я, переглянулся с приятелем и продолжил чтение хорошо поставленным голосом.:

«Лето было в разгаре. Маленькая тёмно-серая кошечка с упоением гонялась за огромной лимонно-жёлтой бабочкой. Насекомое попадать в загребущие лапки явно не собиралось. «Всё равно поймаю и съем!», – в угаре охотничьего азарта горячилась малышка.

Тут крылатая красавица обернулась и насмешливо спросила:

– Риф, как ты думаешь, эта мелкая пакость навернётся на пол или нет?

– Закон всемирного тяготения никто не отменял. Поэтому ставлю пачку «Трёх Поросят» против права на внеочередной покус автора, что она в очередной раз накосячит.

– Не возражаю, коллега, – и лимонница снова проскользнула перед самым носом маленькой проказницы.

– Ах, вы ещё издеваться вздумали! – сердито засопела Сфинкс и попыталась прихлопнуть надоедливое насекомое лапой.

Впрочем, зря она надеялась на успех. Вёрткое создание опять ускользнуло от кошачьего возмездия.

Бабочка бесцеремонно уселась прямо на левое ухо малышки и принялась чистить лапками хоботок. Поняв, что просто так её не достать, Сфинкс внимательно осмотрелась. Увидев суковатую палку, она стала медленно подкрадываться к ней. Противник не должен был раскрыть коварные замыслы полководца.

Наконец, чудесное оружие оказалось в когтистых лапках. Перехватив палку поудобнее, кошечка со всей силы обрушила её на то место, где, как ей казалось, до сих пор пребывает бабочка.

– Мяууу! – окружающую тишину пронзил полный обиды вопль.

Картинка перед глазами померкла, и всклокоченная Сфинкс обнаружила себя лежащей на полу в окружении стоящих рядом котов, которые премерзко хихикали. Внезапно один, тот, который потемнее, ткнул другого лапой в бок и задыхаясь, произнёс:

– Дюк, я же тебе говорил, она таки навернулась! С тебя пачка моих любимых сосисок!

– Да, Риф, молодость, как всегда, самонадеянна.

Малышка сердито зашипела и попыталась дотянуться до насмешников когтистыми лапками. Те, не сговариваясь, сгребли юную леди в охапку и, отогнув хвост, довольно чувствительно отшлёпали.

– Воспитанные юные леди не бросаются с когтями на старших! – начал Дюк.

– И всегда трезво оценивают свои силы! – авторитетно продолжил Риф.

После экзекуции провинившуюся Сфинкс водворили в коробку и строго-настрого запретили оттуда выбираться».

– Ну как? – спросила Талька строгих критиков, вернувшихся в комнату.

– В общем и целом неплохо, но, крест на пузе, – ты, Талька, так и осталась маленькой девочкой. Вот как с тобой работать? – пробурчал я.

– Совершенно с вами согласен, уважаемый коллега! Анну Каренину, чую, нам ждать до морковкина заговения, – расстроенно всплеснул лапами Мармадьюк.

– Ах вы, зануды! – попыталась возмутиться Авторша, но была жестоко проигнорирована нами обоими.