Юла и якорь. Опыт альтеративной метафизики

10

Оно случилось в год тотального карантина: из питерских кафе вдруг исчезли все книги, которые прежде лежали и стояли на специальных полочках или просто на подоконниках. С этим я столкнулся прямо-таки в архетипической форме. Вот я сижу в кафе «Чайникофф», заказав, как обычно, чайник черного чая и собираясь записать кое-какие утренние размышления. И вот я вижу, что мужчина с соседнего столика подходит к подоконнику и кладет туда несколько книг. Прежде, до карантина, там всегда лежали книги, их брали, читали, возвращали, оставляли свои.

– Уберите немедленно! Это же источник заразы, – требует бармен и посетители столь же осуждающе смотрят на незадачливого книголюба.

– Да я их тут брал… почитать… еще до всяких событий.

– А теперь все. Запрещено.

Посетитель пожал плечами и сложил книги в свой портфель. У меня в голове вновь прозвучала фраза бармена: «Уберите немедленно книги! Это источник заразы!» Что ж, в каком-то смысле, услышав такое, начинаешь понимать, что фантазия Брэдбери и его подражателей отдыхает. Да, история с сожжением книг повторялась неоднократно. Их несли в руках к костру или топке, испытывая самые разные чувства. Но теперь господствующим чувством было одно: в книгах зараза. К ним нельзя даже прикасаться. К этому времени отсутствие маски уже не вызывало особых возражений: ну пусть себе болтается на шее, а вот книги… Можно сделать двоякий вывод:

1) Кажется, что бумажные или, собственно, книжные книги олицетворяют обанкротившееся прошлое и людей из прошлого, живущих сейчас: это они довели планету в том числе и до коронавируса. Они и эти их дурацкие книжки, которые они использовали вместо настоящих электронных источников. Протест против карантина странным образом трансформировался в решительный, созвучный призыв: «Книги – долой!»

2) Если считать, что коронавирус не внес ничего экзистенциально нового, а лишь способствовал выявлению и торжеству некоторых уже имевшихся тенденций, то и неприязнь (назовем ее так), несомненно, была среди них, среди этих тенденций. Опять почему-то вспомнилось замечание моей знакомой: «Живут совсем убого: представь себе, квартира вся заставлена книгами – теми еще книгами…»